Отдам любовь в хорошие руки

ГОРЬКИЙ ВКУС АВОКАДО

Я видела эту женщину много раз. Каждый день, спускаясь обедать, я встречала ее у входа в столовую. Старуха обращалась к входящим с просьбой: «Подайте на хлебушек». Люди либо не глядя ссыпали ей мелочь, либо спешили отвернуться.

Однажды я встретилась с ней взглядом и вздрогнула. На меня властно смотрели черные сверкающие глаза, которые совсем не вязались с ее старостью, приниженной позой и статусом нищенки. Казалось, эти глаза жили своей, отдельной от хозяйки жизнью.

С тех пор я стала наблюдать за необычной старушкой. Она появлялась у дверей столовой всегда в одно и то же время и так же неожиданно исчезала. Ее не останавливала непогода, отпускной сезон и даже презрение некоторых окружающих. Как выяснилось, она обращалась с просьбой о подаянии далеко не ко всем, а лишь к избранным.

Однажды моя сотрудница Нинка прибежала после обеденного перерыва вся в слезах.

— Представляете, эта побирушка меня оплевала, — всхлипывала она.

— Какая побирушка?

— Ну эта мерзкая старуха Шапокляк, которая просит милостыню у нашей столовой.

— Что ты говоришь?! — Весь отдел замер в нетерпении.

— Она ж стоит всегда у входа, как метрдотель, и не подвинется, чтобы пропустить человека. Я ей и говорю: нечего, мол, стоять на проходе побираться, работать надо, — продолжила Нинка в запале. — И что вы думаете? Она посмотрела на меня, как ведьма, а потом что-то прошипела вслед. А когда я поднималась по лестнице, мне сотрудники и говорят: «У вас вся спина оплеванная».

В тот день мы очень долго обсуждали воинствующую старуху. Вечером, возвращаясь с работы, я решила зайти на Бессарабский рынок. Он хоть и очень дорогой, но зато там в любое время все есть. Каково же было мое удивление, когда я увидела нашу нищенку в рядах, где продавались овощи и фрукты. Она покупала… авокадо. А ведь далеко не все гурманы знают, что это за овощ и как его едят.

Старушка со знанием дела выбрала товар, затем не торгуясь отсыпала мелочью нужную сумму и с чувством собственного достоинства удалилась. Интересно, кто она такая? Кем была раньше и как «докатилась до жизни такой»?

На работе я занимаюсь научными исследованиями. С приходом весны неожиданно навалились срочные заказы, и я даже не ходила обедать, а перекусывала прямо на рабочем месте принесенными из дома бутербродами, поэтому старушку нищенку долго не видела и почти забыла о ней.

Она всплыла совершенно неожиданно. Татьяна Ивановна, наша заведующая отделом, ходила на концерт Спивакова, и мы ждали подробностей светского мероприятия.

— Все было чинно-благородно. Зрителей обыскивали при входе на предмет оружия, поскольку на концерте был сам президент, — сказала она с гордостью.

Ей вообще очень нравилось быть причастной к великим. Даже на рабочем столе у нее красовалась фотография, где она вручает цветы самому Кобзону. Мы беззлобно подсмеивались над ее провинциальным снобизмом, но искренне ей симпатизировали и с удовольствием слушали сплетни с культурных мероприятий.

— Знаете, что меня больше всего поразило на этом концерте? — сказала Татьяна Ивановна, понизив голос. — В одном ряду с президентом сидела… наша нищенка!

Всеобщая тишина была ей ответом. Затем заговорили все сразу.

— Я видела, как она покупала авокадо на рынке, — сказала я.

— Что-что покупала? — не понял наш ученый секретарь.

— Да это овощ такой экзотический. Вам он не по карману и не по ранжиру, — прокомментировала Татьяна Ивановна.

— А я за ней в очереди стояла в кондитерском магазине, она заказала самые дорогие конфеты, причем по килограмму, — вступила в разговор молодой специалист Светочка.

— А я видела, как она на развале книги выбирала. Канта и Ницше, между прочим, — добавила Нинка.

— Ты ей ничего не сказала? Типа, побирушкам не положено увлекаться философией? — спросила я.

— Нечего язвить, у меня на месте ее плевка образовалась дыра, — сказала Нина. — Я больше к ней ни за что никогда не подойду.

— Только в нашей стране нищие слушают Спивакова и читают Ницше, — торжественно произнес наш ученый секретарь Игорь Арсеньевич.

— Может, мне тоже спуститься в столовую и попросить: «Люди добрые, подайте на авокадо и “Рафаэлло”»? — съязвила Нинка.

Я молчала. Меня снова начало мучить любопытство. Кто же эта загадочная женщина? Кем она была раньше и почему сейчас, на старости лет, оказалась выброшенной на задворки жизни? Ответа не было. Приближалось время обеда, и я отправилась в столовую. Мне не терпелось посмотреть на загадочную старушку. Я обязательно познакомлюсь с ней и расспрошу о ее жизни. Наверное, будет покруче самых модных сериалов.

Она стояла на своем месте и просила «на хлебушек». Наши глаза встретились, и я поняла, что не посмею задать вопрос. В ее взгляде было столько силы и власти, что я, будто завороженная, ссыпала ей на ладонь все деньги, которые у меня были в кармане, и вернулась в отдел, так и не пообедав.

На следующий день старушка возле столовой не появилась. И через день ее место пустовало. Это заметили все наши сотрудники и не замедлили поделиться своими соображениями.

— А где же наша светская нищая? — спросила молодой специалист Светочка.

— Наверняка где-нибудь на встрече в верхах, — поддержала разговор Нинка.

— Надо сказать, что абсолютно напрасно она прогуливает — свято место пусто не бывает. Вдруг займет кто-нибудь? Та же Нинка, например, — сказала Татьяна Ивановна.

— Что ей, мало дырок на одежде, что ли? — Все засмеялись.

Так или иначе, но старушка больше не появилась. Каждый раз, идя на обед, я искала ее взглядом — и не находила.

Настало время отпуска, мы с сыном решили поехать на море. На вокзале была страшная толчея, но она была вызвана не суматохой отъезжающих, а каким-то происшествием. Подойдя ближе, мы увидели, как пожилую женщину санитары положили на носилки и понесли. Я сразу узнала в ней нашу нищенку. Я была поражена.

— Принцессу забрали, — грустно произнес старик бомж, провожая взглядом носилки.

— Почему Принцессу? Вы ее знаете? — спросила я.

— Она ни с кем не общалась, ничего не рассказывала. Вела себя не так, как все вокзальные. Она — дама. — Он произнес это таким тоном, что сомнений быть не могло: это о нашей старушке.

— А вы можете о ней что-нибудь рассказать? — Я никак не могла унять свое любопытство.

— Принцесса здесь недавно. О ней никто ничего толком не знает. Даже имя свое она не назвала. Всегда чисто одета, никогда не спала на скамейке. Она знала много языков. Я сам видел, как она разговаривала с какой-то иностранкой, и они понимали друг друга. Говорят, она была известной и богатой, — добавил он с гордостью.

— Но что она делала на вокзале? — Кажется, я спрашивала саму себя.

— Она всегда провожала поезда. Наверное, в одном из них уехали ее родные. И встречала поезда, надеясь, что они к ней вернутся… — философски заметил бомж.

Я с изумлением посмотрела на этого бездомного человека. И тут объявили посадку на наш поезд.

— Что же с ней случилось? — спросила я, хватая свои вещи.

— Наверное, ее благородное сердце не выдержало, — тяжело вздохнул мой собеседник и, не прощаясь, побрел прочь.

Всю дорогу мне не давали покоя мысли о бездомной Принцессе. Приехав на курорт, я первым делом отправилась на рынок и купила себе авокадо. Разрезала его на кусочки и принялась есть. Странно, но этот экзотический овощ почему-то имел вкус одинокой старости.