Пламя внутри

Глава 16

— Без сомнения, это удар по репутации Псов и Каганата в целом! Чем же ответит на это старший каган?

Дородный мужчина средних лет с важным видом восседал в глубоком кресле студии новостей одного из независимых каналов. Под жаром саффитов его полное, лоснящееся лицо покраснело, потек наложенный помощниками грим. С ним беседовал худощавый мужчина с юркими глазками, длинным крючковатым носом и лысиной на голове.

— Учитывая то, что он долгое время не появляется на публике… Вы считаете, у него есть ответ на подобное? Как вообще можно было это допустить, и все еще оставаться у власти? Они обещали обеспечить безопасность населения, защиту, и в то же время уничтожают свой народ. Они домогаются наших женщин!

Бросив фразу, худой в волнении потянулся рукой за стаканом, стоящим около него и сделал пару жадных глотков. Судя по всему, в студии было душно.

— Будем откровенны, не просто домогаются, — глаза гостя блеснули, — мы все видели этот сюжет — горы трупов, лица несчастных вдов, оставшихся без своих мужей. К тому же, на наших глазах один из этих зверей насиловал хрупкую беззащитную девочку, угодившую в его лапы. Где справедливость? Где закон? Я уверен, ее тело там, среди тел тех несчастных, количество которых нам до сих пор неизвестно!

Хрупкая беззащитная девочка, то есть я сидела в кабинете эмиссара, ставшем уже привычным и даже уютным, и, вцепившись ладонями в подлокотники кресла, смотрела в галовизор, по которому демонтировались последние новости системы и независимых звездных государств. Я была неприятно шокирована. Оглушена и поражена тем коварством, на которое пошли наши враги. И в то же время, меня это не удивило. Да, я могла со стороны оценить всю грандиозность этого плана и лишь мысленно поаплодировать бритоголовому. Почему я считала именно его ответственным за то, что происходит? Не знаю, просто была уверена в том, что это его рук дело. Интересно, он знал, что я выжила? В таком случае, в его плане огромная прореха. Мог ли он подобное допустить? Ждет ли ответного хода? Или же считает, что все, что мы сейчас сможем противопоставить, не перевесит уже совершенного нашими врагами зла?

— Не могли бы вы выключить, — попросила я эмиссара, и он тут же остановил кадр. Тот самый момент со Стрелком, когда я думала, что лишусь жизни. Удачно поданный и освещенный он действительно не вызывал никаких сомнений в том, что меня постигла участь жертвы изнасилования. Почему-то в тот момент я не обращала внимание на то, как выглядит Пес, каким взглядом смотрит на меня, как сжимает в руках… Если бы я не была невольной участницей тех событий, сама бы им поверила.

Посмотрела на Стрелка. Он стоял чуть сбоку, пустым взглядом гипнотизируя экран.

— Что от меня потребуется? — я уловила, как эмиссар едва слышно выдохнул. Неужели он не решался первым про это заговорить?

— Прежде всего, предстать перед общественностью, показать, что вы живы и здоровы.

— Думаю, я без труда смогу это сделать, — но что-то мне подсказывало, что не все так легко.

— Кроме того, заявить, что Ансар не причинил вам вреда, разумеется, если вы действительно так считаете. Ведь при вашей беседе могут присутствовать сильные менталисты.

— Я действительно не считаю Стрелка виновным в тех событиях, — я пожала плечами. Псы оказались в незавидном положении, и я могла им только посочувствовать, и сделать все от меня зависящее, чтобы ситуация побыстрее разрешилась и с них сняли эти ужасные обвинения.

— И последнее, вы должны объявить о скорой свадьбе.

Мои глаза удивленно расширились, взгляд, словно ища поддержки, невольно метнулся к не подававшему признаков заинтересованности беседой Псу.

— О свадьбе? — вкрадчиво уточнила я, — чьей свадьбе?

— Вашей с Ансаром, — с уверенностью, будто решение уже принято, произнес Ордан Рейс.

— Но… это невозможно, я замужем, — напомнила я, начиная подозревать, что нахожусь в каком-то безумном кошмаре, и стоит лишь открыть глаза, как всего этого не будет.

— Ваш брак не считается законным в Каганате и не может быть признан нами. Фактически вас выдали замуж под угрозой разоблачения вашей силы, генерал Старк воспользовался своим положением.

— Это неправда! — я резко поднялась, пылая от негодования, — Леонар никогда не причинял мне зла.

— Он свернул шею твоей сестре. На твоих глазах, — вмешался в разговор до того хранящий молчание Стрелок.

— Откуда ты? — я развернулась к нему, наткнувшись на тяжелый взгляд потемневших от непонятного чувства глаз Пса, — я не хочу это обсуждать. Что бы ни происходило между ним и мной, это только наше дело! Леонар мой муж, и я никогда его не предам.

— Он Пожиратель. Вне закона в Каганате. Даже если он пережил Аквилонский смерч, вы никогда не сможете быть вместе, — тон эмиссара был холоден и сух.

Больше всего меня злило то, что его слова казались отголоском моих собственных страхов. Мы можем никогда больше не встретиться… если он жив.

— Поймите, леора сент Маар, для нас это шанс! Сейчас Псов представляют как монстров, готовых терзать и убивать слабых женщин. Но если вы предстанете в образе невесты одного из них, той самой, которой удалось вернуть ему рассудок и спасти… Люди должны надеяться и верить — то, что происходит с Псами обратимо. Рано или поздно, мы найдем способ обезвредить эту гадость. Но сейчас, нам нужно хоть что-то, что бы отвлекло людей от бунта. У нас есть один шанс остановить грозящее безумие — быть более правдивыми, чем наши враги. Они обвиняют нас в смертях сотен граждан. В ответ мы обвиним их в создании неизвестного и опасного оружия, которое вполне может навредить не только Псам, но и мирным жителям. Мы покажем наши лаборатории, позволим взять интервью у наших ученых. Мы будем делать все, чтобы обратить заранее проигрышный расклад в свою пользу. Иначе Каганат и сотни тысяч тех, кто его защищает, будут уничтожены.

— Но мое замужество не решит ваших проблем, — заметила я.

— Но заставит видеть в Псах не только машину для убийства, но и мужчин, способных на сильные чувства к своим женщинам.

— У вас есть только я и Ансар. Что если опыт взаимоотношений других пар будет не столь удачен, и кто-то пострадает, поверив в то, что это можно остановить лишь силой любви? Разве это не разрушит тонко продуманную систему защиты?

— Роми, мы будем использовать любые способы, чтобы не допустить разрушения Каганата изнутри. И если тебе, чтобы решиться нам помочь, нужен приказ, что же, я тебе его отдам. Люди, движимые страхом способны натворить много ужасного. И, разумеется, наша армия и разведка будут отлавливать всех, кто несет угрозу нашей системе. Но… помимо всего, народу нужна сказка, история со счастливым концом. Где никто не погиб, где чистые и искренние чувства побеждают зло. Ты видела, на что способны наши враги. Если мы позволим им выиграть, они уничтожат нас всех. У нас не получится воевать на два фронта, особенно тогда, когда один враг снаружи, а второй в самом сердце нашей системы — наш собственный народ. Я знаю, тебе пришлось через многое пройти, но подумай о том, что если мы проиграем, разразится кровавая битва, погибнут миллионы. Прошу, не отказывай нам в помощи!

Под молчаливые провожающие меня взгляды обоих мужчин я застыла перед дверью. Сомнения и страх мешали сосредоточиться и принять решение.

— Я дам ответ. Скоро.

Я резко вышла из кабинета, спеша в свою каюту, стараясь сдержать слезы и не расплакаться прямо там. Не хотела, чтобы видели, как муторно и тоскливо у меня в душе. У нас с Леонаром было слишком мало времени, чтобы почувствовать себя настоящей семьей. Но он делал меня счастливой, рядом с ним я чувствовала себя женщиной, любимой, оберегаемой, желанной. Я все еще ношу его кольцо и часто, когда мне плохо, прокручиваю его на пальце, вспоминая дни и ночи, когда были вместе.

Никогда не оставляй за спиной тех, кто способен и готов нанести тебе удар.

Вспомнила его слова, которые он произнес над мертвым телом Клариссы, моей сестры, которую он убил у меня на глаза, до сих пор считая его поступок чудовищным, и все же…

Однажды я проснулась с улыбкой на губах, припоминая яркий и красочный сон — он, я и наш ребенок — маленькая частичка нашей любви. Теплоту, что разливалась внутри меня, он незамутненного взгляда детских глаз, так похожих на глаза Леонара. И спустя несколько долгих мгновений, осознала, что моим снам не суждено осуществиться.

Стук раздался, когда я опустилась на койку, поджав под себя согнутые в коленях ноги.

— Входи, — я знала, кто сейчас стоит за дверью, и предчувствовала, что разговор будет трудным.

Он вошел в мою каюту, такой высокий, плечистый, мощный, но выглядел мрачным и напряженным.

Прошел по каюте и неожиданно присел на корточки передо мной, положив по бокам от меня свои крупные сильные руки.

— Я знаю, что неприятен тебе, погоди, позволь мне договорить! Мне нечем гордиться, я сделал все, чтобы оттолкнуть тебя от себя. Когда-то, будучи подростком, я видел настоящие чувства, когда-то я искренне завидовал своему прадеду, которого жена любила настолько, что не захотела жить без него. Они ушли за грань вместе, прожив в браке больше сотни лет. Она была темной целительницей, как и ты. Могла бы прожить еще очень долгую жизнь, молодой красивой женщиной, в окружении семьи, детей и внуков, но выбрала забвение рядом с любимым. И мне казалось, что я никогда не смогу встретить женщину, способную на такие же сильные чувства. А потом появилась ты — шагнувшая за грань ради своего мужа. Пожирателя. И я возненавидел тебя за это. По крайней мере, искренне считал, что это чувство — ненависть. Но глубоко в душе я не мог тобой не восхищаться.

В каюте воцарилось гнетущее молчание, мне казалось, что я слышу стук собственного сердца.

— У меня нет выхода, верно? — я взглянула в его глаза, темные, мрачные, пугающие, — как бы я себя сейчас ни повела, что бы ни говорила, все сведется к одному — игре на публику и нашей помолвке. Когда на одной чаше весов безопасность мира, а на другой жизнь одного ничем непримечательного человека, выбор очевиден.

— Я не буду тебе лгать. От твоего согласия зависит слишком много, — под взглядом Пса я робела. У меня уже был опыт жизни с мужчиной, за которого я вышла, почти не зная его. Не думала, что когда-нибудь придется это повторить. — Но принуждать тебя я не позволю.

Я верила ему, знала, что он не лжет, и если откажусь, то никто не сможет меня заставить. Но…

— Нам придется… — я стушевалась, буквально чувствуя, как сила Пса касается моей щеки, — идти до конца?

— Возможно!

— И говорить только правду?

— Только правду, — подтвердил Пес.

В его руке появилась маленькая коробочка, которую он протянул мне. Поколебавшись, я взяла ее и открыла. Все верно, как я и опасалась — кольцо, помолвочное, безумно красивое и дорогое, усыпанное драгоценными камнями, с едва уловимым следом магии. Артефакт?

— Ты окажешь мне честь? — донесся сквозь рой навязчивых мыслей его вопрос.

Резкий порыв ветра отбросил челку со лба и надо мной тут же раскрылся зонтик. На независимой планете Нимфара магия была официально запрещена. Планета оффшоров и развлечений, контрабанды и роскошных особняков. Именно здесь должен быть дан наш бой, то есть, ответ, расставивший все по местам.

Нас встретил ослепляющий блеск вспышек фотокамер, юркие дроны носились по воздуху, норовя сбить друг друга, гоняясь за выигрышными кадрами. К счастью, ораву алчных репортеров, готовых поглотить нас всей толпой, сдерживали вставшие в ограждение по всему периметру Псы. Мощные установки глушили любые сигналы извне, почти отсекая планету от остального мира. Почти, так как главную студию новостей контролировали силы Каганата. Именно отсюда будет вестись программа, в которой мне предстояло воскреснуть из мертвых и восстановить подпорченную репутацию Псов. Как по мне, план так себе.

— Я не могу в это поверить! Видеть вас, здесь, рядом с собой, живую, здоровую, цветущую и прекрасную! После тех кадров, что нам удалось увидеть. Скажите, что произошло с вами на той ужасной планете? Как вам удалось выжить?

Со мной беседовал моложавый мужчина в очках с залысинами в старомодной одежде. Я не могла не узнать звезду галактического масштаба. Он пользовался безупречной репутацией и считался эталоном журналиста. Младший каган поставил слишком много на эту передачу и собирался действовать наверняка. Меня доставили на планету в строгой секретности, со всех сторон нас окружали Псы, не спускавшие с меня внимательных, напряженных взглядов. Каждый из них понимал, что стоит на кону, и если что-то пойдет не так, все может закончиться для Каганата плачевно.

Вынуждена была признать, что гримеры постарались на славу, но я никогда не выглядела насколько непривычно хрупкой и беззащитной. Простой макияж, лишь подчеркивающий мои достоинства, строгое, но элегантное платье. Высокий хвост, несколько свободных прядей, обрамлявших лицо, делали меня младше.

— Я прибыла на Менгу в составе своей команды, — тихим, но уверенным тоном начала я.

— Простите, что перебиваю, но как вы, такая молодая, отважились пойти на войну? Неужели вам не было страшно?

— Мой дом был уничтожен Аквилонским смерчем, — эмиссар настаивал на том, чтобы я ничего не скрывала. Они все равно раскопают обо мне всю грязь, если захотят. Главное, упредить удар, — Псы спасли мне жизнь, помогли бежать из охваченной огнем Сантиры. И я решила остаться на родине своих предков. Но война нашла меня и здесь. И я не захотела оставаться в стороне.

— Следовательно, ваше желание присоединиться к боевой армии, не было спонтанным желанием молодой девушки испытать приключения? Найти покровителя или супруга?

Навязчивые, чуть бесцеремонные вопросы меня слегка раздражали. Я уловила движение сбоку от меня, но остановила Стрелка взглядом. Он скрестил руки на груди, сверля холодными глазами ведущего. Тому не поздоровится после программы, если не сбавит обороны. Хотя, будь на его месте кто-то дугой, на меня бы уже давно вывалили ушат помоев. Этот был хотя бы беспристрастен, хотя и чрезмерно провокационен.

— Это не было моим желанием. Я — целитель, и надеялась, что мои знания спасут кому-то жизнь.

— Идеалистка? — ведущий приподнял иронично бровь.

— Реалистка, — я слабо улыбнулась, — без хороших целителей армия утратит свою боеспособность, и мы можем проиграть.

— Вы не боялись? Ведь пришлось близко общаться с теми, кем вас пугали всю жизнь?

— Как можно бояться своей команды? Людей, которым ты доверяешь свою жизнь? — задала я встречный вопрос, сохраняя невозмутимо-доброжелательное выражение лица.

— И мы подходим к вопросу, который волнует, не побоюсь этого заявления, всю Галактику. Насилие, одно из ужаснейших преступлений, совершаемых мужчиной против женщины. Как, большой, сильный опасный мужчина, защитник, воин, тот, кто в ответе за вашу жизнь, мог совершить подобное? Как вы выжили после нападения Пса, и смогли выбраться с той проклятой планеты?

Я собралась с духом, словно готовясь нырнуть в вязкую ледяную пучину. Пути назад не было. Кинула невольно взгляд на Ансара. Он смотрел на меня, пристально, упорно. Этот взгляд словно соединил нас невидимой нитью, и я ощутила касание его силы, теплой, согревающей и успокаивающей. Я только сейчас поняла, насколько мне мешал внутренний холод и волнение, от которого так и не смогла избавиться.

— Мы прилетели на Менгу, чтобы разобраться с тем, что там происходит. Незадолго до этого пропала связь с планетой. Так нам сказали.

— Что же там произошло на самом деле? — я почувствовала, как ведущий в нетерпении замер, дожидаясь от меня ответа.

— Мы попали в ловушку, умело расставленную и коварную. Псы из нашей команды оказались под воздействием неизвестного вещества, которое изменило их поведение.

— Минуточку! Вы хотите сказать, что взбунтовавшиеся Псы, напавшие на мирных жителей и оставившие после себя гору трупов, действовали…

— Не по своей воле. Изменения произошли резко, но мы не сразу поняли, что происходит. Но смогли забаррикадироваться в медотсеке, чтобы оценить ситуацию и понять, что делать.

Я говорила, постепенно чувствуя, как меня окутывает покой. Говорила искренне, описывая свой страх, неуверенность, опасения и ужас, когда поняла, что рядом со мной оказался тот, кем овладело безумие.

— Что вы при этом чувствовали? — с поразительной тактичностью поинтересовался ведущий. Я потупила взгляд, ощущая на себе внимание присутствующих Псов. Вполне возможно, что каждый из них примерял ситуацию на себе, думая о том, смогли бы сдержаться, не навредить тем, кто им дорог. Мне стало неловко. Столько людей видели ту запись, сколько из них считали, что сама навлекла на себя беду, добровольно придя служить в армию. Было ощущение, что я нахожусь в студии совершенно обнаженной, перед миллионом жестоких, равнодушных, осуждающих взглядов. Хотелось спрятаться, забиться куда-нибудь подальше, чтобы меня никто и никогда не нашел.

— Я приготовилась умереть, — улыбнулась, и только сейчас поняла, что на глазах выступили слезы.

— И что же помешало Псу вас убить? — ведущий подался ко мне, жадно ожидая ответа, когда диван рядом со мной прогнулся, и я почувствовала тепло не только его силы, но и живого тела, прикосновение горячей сухой ладони к моей руке.

— Любовь, — коротко ответил Ансар, — мне помешала любовь.