Пламя внутри

Глава 19

— Киф! — настойчиво повторила я, — у меня есть право принимать решения, и я им пользуюсь.

— Не в военное время, — возразил он, с возмущением глядя на меня. Он не верил, насколько все может стать серьезно.

— На крейсере гражданские. Право целителя неоспоримо, — я вложила остатки силы в свой взгляд.

— Вам придется обсудить это с командором Гредом.

И вот я стояла посреди каюты командора, оказавшимся высоким коренастым мужчиной в черной форме Псов и убеждала его… в чем именно, сама не понимала. Я знала, что скоро должно произойти нападение. Мы передвигались в гиперпространстве и готовились из него выйти. Откуда ждать опасности? Как ее избежать? Я не знала.

— Реннер, оставь нас, — распорядился командор, и, дождавшись пока подчиненный удалиться, замер напротив меня. Он возвышался надо мной, хотя я и не чувствовала давления его силы, — значит, это вы. Та самая целительница, которая помешала смешать нас с грязью.

Я молчала, его слова не требовали ответа.

— А вы полны сюрпризов, — Гред усмехнулся, — не стану спрашивать, как вы здесь оказались, думаю, я выясню все, что меня интересует после. Итак, вы настаиваете на том, что нам предстоит дать бой?

— Я чувствую угрозу, слышу звуки боя, ощущаю вкус крови на губах. Не знаю, что это может быть, но крейсер в опасности.

— Я вас услышал, леора. Я отвечаю за жизни сотен человек, часть из которых гражданские. Вы знаете, как избежать опасности?

— К этому может привести любое наше действие любое принятое решение.

— Нас могут атаковать при выходе их гиперпространства. До тех пор можно считать, что крейсер в безопасности и готовиться к неизвестной угрозе. С этой минуты вы приписаны к нашей медицинской службе.

— Благодарю.

— Среди нас есть те, кем интересуется Аквилонски Союз. Нельзя допустить, чтобы они попались им в руки.

А дальше… мы ждали. Готовились, но не предвидели того, что у врага может появиться новое оружие. Оружие, способное вырвать корабль, прямо из гиперпространства. Кто мог его создать? Только тот, кто обладал способностью предугадывать действия противника. Кто знал, где нас искать в бескрайнем космосе.

Вой сирены. Металлический голос головного компьютера, дающего команду покинуть разрушающийся корабль. Взрывы, сотрясающие пространство. Бесконечные коридоры, уклонение от падающих на голову обломков. Резкая слабость нахлынула внезапно, когда мы занимались эвакуацией последней партии гражданских. Несколько спасательных ботов уже покинули крейсер, под охраной штурмовиков, расстреливающих истребители противника. Пока в космосе шел бой и царил хаос, у нас появился шанс скрыться незаметно.

Я застыла, дискомфорт усиливался, давящее чувство тревоги мешало дышать. Попытку чужака проникнуть мне в голову ощутила тонкими ледяными щупальцами, опутывавшими мой разум.

— Все же ты выбрала не ту сторону, девочка, — сверлящий образ бритоголового в голове отразился острой болью.

— Что я такое? — отбросив опасения и осторожность, вырвалось у меня, — почему я тебя вижу?

— Ты — чудо! Мое личное неоцененное чудо, — насмешка была отчетливо слышна даже в нашем мысленном диалоге, — кто бы мог подумать, что ты появишься так не вовремя. Не хочешь сменить сторону до того, как станет поздно?

— Поздно для кого? — тусклая мысль улетела куда-то вдаль.

— Для тебя, родная, для тебя, — насмешка, легкое презрение и попытка скрыть что-то действительно важное, в отношении меня. Слишком сложный коктейль чувств, слишком чуждый мне разум.

— Иди к даркху, — резко прервала наш мысленный диалог и вернулась к реальности, которая совсем не утешала.

Бот отсоединился от крейсера и, перейдя в режим невидимости, вышел в открытый космос. Послышался детский плач, то и дело кто-то из колонистов не выдерживал напряжение и повышал срывающийся от страха голос. Сони, жена Кифа Реннера, с которой мы познакомились несколько часов назад, несмотря на страх за мужа, управляющего сейчас штурмовиком, активно помогала мне с детьми, изо всех сил стараясь разрядить напряженную обстановку. Все еще немного оглушенная после контакта с бритоголовым, я размещала раненых, сканировала, вливала силу в тяжелых, позволяя им продержаться до прихода помощи. Было тяжело, муторно и я ощущала себя полностью выжатой.

Рядом с нами что-то взорвалось, мазнув по защите бота.

— Как близко, — со страхом заметила Сони. Я одобряюще ей улыбнулась, когда следующий взрыв сотряс наш транспорт.

Я с тревогой поспешила в рубку управления — наш второй пилот перед самым отбытием получил ранение, и нужно было его подлатать, пока он не истек кровью. Пес до сих пор мужественно держался и не подавал вида, что нуждается в помощи.

— Привет, ребята! — со всей возможной беззаботностью, ворвалась в рубку. Перед нами открывалась панорама космической битвы, в которой сложно было понять, где свои, а где чужие. Пожалела, что не осталась в медицинском отсеке. И все же, взяла себя в руки, и почти заставила пилота принять помощь, занявшись его раной на плече.

Следующие взрывы заставили бот содрогнуться, на пульте управления что-то зло пиликнуло.

— Что там? — второй пилот слегка меня отодвинул, чтобы всмотреться в панель.

— Даркх! Они пробили систему защиты! — прошипел первый пилот, лохматый рыжеволосый Пес с веснушчатым лицом.

Яркая вспышка света озарила кабину пилотов. Скрежещущий треск защитного пластика в иллюминаторе заставил сердце сжаться. Я успела лишь заблокировать вход в рубку и почувствовать, как меня срывает с места. Инстинктивно выставила перед собой руку в защитном жесте и поняла, что мое лицо оказалось в нескольких миллиметрах от полного вакуума, и единственное что нас отделяет от космоса, это мои тающие силы.

Сила защищала от вакуума, но не от пронзительного холода. Он пробирался под кожу, оседал инеем на теле.

— Детка, — я почувствовала прикосновение одного из пилотов к своей спине, того, рыжеволосого, — сколько у нас времени?

— У вас его нет, — я сглотнула и прикрыла глаза, чтобы не видеть вспышки, озаряющие бескрайнюю тьму. Так прекрасно и ужасно одновременно, — наденьте костюм, пристегнитесь. Один из вас должен покинуть рубку.

— К даркху! — возмутился раненый второй пилот, но рыжий осадил того острым взглядом.

— Я не смогу долго! Делайте, что говорю!

За моей спиной послышался шорох и щелчок блокиратора. Позади осталось столько жизней… Но сейчас они отрезаны от нас, а, значит, у них есть шанс выжить.

— Что от меня нужно? — вязкую холодную тишину прервал рыжий.

— Не мешать. И выглядеть неаппетитно, — съязвила я.

Закрыть глаза. Отрешиться от всего, что отвлекает. Не трогать тех, кто мне доверился… Трудно, почти невозможно. Не позволять силе управлять мной.

Я резко открыла глаза и оказалась сознанием за пределами бота. Космос, черный, бескрайний, таинственный. Такой прекрасный. Вспышки мигали совсем рядом, пытаясь пробить нашу защиту, и каждую из них я ощущала как выстрел в меня. Чувствовала потерю и страх, но не боль, ее не было. Как не было осознания собственного тела. Я просто потерлась в пространстве, растворилась в нем. Почуяла жизненную силу и метнулась туда, где горели сотни искорок, таких манящих и притягательных.

Адмирал Даниэльсон, сделавший штабом войск Аквилонского Союза линкор «Справедливый» отрешенно взирал на гибнущий крейсер противника. Спасательные боты их интересовали не слишком сильно, однако, он не мог отказать себе в удовольствии отдать приказ на их преследование истребителями. Каждый взорванный бот — минус десяток жизней этих дикарей, возомнивших, что сила и власть сделает из рабов королей. Союз с радостью докажет, что это не так. А при их новом оружии и с новыми возможностями очень скоро Каганат погрузится в хаос.

— Сэр, у нас дефект в защите.

— Что-то серьезное? — слегка обернулся Даниэльсен.

— Мы его устранили. Но я решил доложить.

— Свободен! — со злостью выдохнул адмирал, взирая на молодого лейтенанта, который взбесил своим желанием выслужиться. Выскочка, как и большинство на этом линкоре. Выкормыши старой власти, которая не понимала, насколько ей нужна поддержка аристократии, сосредоточив все внимание на создании военной диктатуры. И что получили взамен? Где оказалась армия, когда убивали ее главнокомандующего? Но теперь все встанет на вои места. Рон Хайльд понимает, в чем его выгода и никогда не позволит безродным занять место рядом с аристократией. Той, старой, которая уже давно чувствовала себя некомфортно в Союзе благодаря неумной политике ее лидера. Теперь же…

Мысли адмирала прервало ощущение острого дискомфорта. Резкая боль кольнула сердце. В глазах потемнело и мужчине показалось, что он заметил рядом с собой тень. Присмотревшись, убедился что ошибся. Но тут же упал на колени, держась за грудь, чувствуя, как его тело словно теряет силы и усыхает. Попытался закричать, прилечь внимание, вызвать помощь, но из его глотки вырвался лишь тихий всхлип. Спустя несколько мгновений полуистлевший скелет адмирала рухнул на пол и рассыпался от удара.

Нижний уровень блока V. Здесь, в специальных условиях содержались самые опасные преступники. Сами стены создавались из материала, который блокировал доступ магии и постепенно обессиливал заключенных. Когда их доставляли в пункт назначения, условия пребывания в тюрьме, плохое питание, пытки, невозможность регенерировать повреждения ослабляло пленников, делая их беззащитными и неопасными для не магов.

От свободы их отделяло несколько ярусов над головой и стены, способные выпить силу любого, кто к ним прикоснется.

Пленники напряглись, услышав в коридоре странный шум. Шорох, падение тела, еще и еще. Затем тихие, заплетающиеся шаги, узнали своего надзирателя. Один раз в сутки тот приносил им воду. И так на протяжении недели.

— Жратву принесли, — флегматично заметил самый старший из них. Ему пришлось хуже всего — он получил серьезное ранение еще при захвате, и без того ослабленный организм терял силы и не мог восстановиться. Жидкость поддерживала в них жизнь, но насколько хватит их внутренних резервов?

— Смотри не объешься, — съязвил второй, более молодой, босой и с одних форменных штанах. Их группу захватили во время отбоя, когда он был волонтером в лазарете, отходя от контузии.

Третий молчал, прислушиваясь к нетипичным ля этого места звукам. Кажется, он успел изучить их все за свое слишком долгое пребывание в плену. Шорохи, скрип металла, стон, что издавал сам корабль. Голоса охраны, шум вентиляции. Теперь все было не так. Вентиляция отключилась, воздух, словно замер, а звуки вокруг показались какими-то зловещими. В окне появилось бледное лицо надзирателя. Пленник скривился — кажется, этого урода звали Спок. Его недолюбливали и презирали сослуживцы за злобу и тупость, поэтому всю скопившуюся злость он изливал на подопечных.

— Открывай, — до него донесся… не шепот, не голос, а едва ощутимое дуновение ветерка.

— Пожалуйста! Не нужно, я все сделаю, как вы скажете, только не убивайте! — плаксивый голос Спока, лишенный на этот раз бравады заинтересовал пленников. Но не заставил их поверить в скорейшее освобождение.

— Открывай, — повторил тот же голос. Но уже гораздо настойчивее. В нем послышалась едва уловимая хрипотца, от которой у пленников что-то внутри дрогнуло в первобытном инстинкте, который им говорил об угрозе.

Дверь камеры скрипнула и тяжело отъехала в сторону. На пороге застыл Спок, весь какой-то потускневший. Рядом с ним стояла тонкая изящная фигурка в форменных брюках и выпачканной в крови футболке с шевроном Псов на рукаве. Пленники подскочили, все еще не веря, но отчаянно надеясь. Старший опустил взгляд с ускользающего от внимания лица странной гостьи. Ее было трудно рассмотреть. Точнее, они все втроем замечали ее одежду, обувь, волосы, темные и густые. Но вот лицо было словно подернуто дымкой и будто менялось на их глазах.

— Можете покинуть линкор. У вас на это менее семи минут. Спасательный челнок для персонала над вашим уровнем.

Девушка развернулась и поспешила покинуть коридор. Она двигалась плавно, словно не шла, а летела. И Псам на миг показалось, что это так и есть. Тут же покинули камеру, наткнувшись на умирающего Спока. Тот хрипел, его расширившиеся от ужаса глаза были готовы вылезти из орбит. Надзиратель дернулся, и затих. А затем опустился на пол прахом.

— Пожиратель? — неуверенно предположил самый младший и наткнулся на задумчивый взгляд третьего, самого малоизвестного и скрытного в их компании.

— Дурак, — бросил ему старший и приказал: Вперед! Псы поспешили за своей странной гостьей, которая и не думала их ждать. Она скользила прочь, словно тая. Когда Псы достигли поворота, тусклая фигура исчезла у них на глазах.

Стрелок бесстрастно отслеживал малейшие изменения в реакции задержанного. Младший советник Каганата Йон Фейр лежал перед Псом прикованный к пыточному станку и всем своим видом выражал возмущение. Ровно до тех пор, пока сила Пса не коснулась тела пленника и тот не почувствовал как нечто леденящее пытается проникнуть ему под кожу.

— Не посмеешь, псина! — прошипел советник. Его глаза сузились в узкую щелочку, сделав его похожим на хищного зверька.

— Уже посмел, — холодно улыбнулся Стрелок.

— Ты за это ответишь! Когда в Каганате узнают, что меня похитили и допрашивали, тебе это не сойдет с рук.

— Ты действительно в это веришь? В то, что после твоего предательства, кого-то будет волновать твоя жалкая жизнь?

— Я советник кагана!

— Ты никто. И то, как ты закончишь свою жизнь, зависит лишь от тебя. Быстро и безболезненно, или долго и мучительно. И я постараюсь сделать все, чтобы ты как можно дольше не умер, чтобы прочувствовать всю силу моего гнева.

— Я не хотел, — резко скукожившись и пытаясь отдалиться от нависшего над ним Пса и его силы, выдавил Йон, — он меня вынудил. Я не первый и не последний, кого он заставил на себя работать.

— Имя?

— Дерек. Это все, что я знаю. Он не человек, монстр.

— Как его найти?

— Он дал мне браслет для связи. Когда меня схватили, он взорвался прямо у меня на руке.

Пленник кинул взгляд на свою культю, на которой красовалась заживляющая капсула. Паника в голосе Йона доказывала, что он не лжет, или, по крайней мере, не скрывает ничего важного. И до смерти боится того, кому служил весь последний год.

— Кто еще в Каганате работает на него?

— Я знаю двоих. Он не хотел, чтобы мы пересекались.

— Покажи мне, — Пес надвигался, упорно, угрожающе, неумолимо.

— Стрелок! Мы их обнаружили! — спустя час, выходя из допросной Ансар столкнулся со спешащим к нему Псом.

— Отлично, — он потер ноющие виски. На этот раз пленник был беспокойный и истеричный. С таким всегда сложно работать.

Это так странно, быть в двух разных местах, и одновременно не быть вообще. Не существовать, раствориться, затеряться. Я была выжата и в то же время чувствовала приток силы. Чужой, враждебной силы, которой я была наполнена под завязку. Оказавшись на борту линкора, который преследовал нас, чтобы уничтожить, я не знала что делать, пока не поняла, что делать, в общем-то, особенно нечего. Я не планировала превратить корабль противника в один общий склеп, да и не до того мне было. Просто в одно мгновение моя жизнь стала для меня ценнее, чем жизнь врага. Не знаю, какую из заповедей кодекса целителя я нарушила, но было поздно что-то исправлять. Я смогла остановиться до того, как моя сила поглотила три крохотные затухающие искорки, которые находились глубоко внутри этого корабля. Мне было плохо от мысли, что сегодня я окончательно сделала выбор и он не в пользу жизни. Но в то же время сила переполняла меня, давая надежду на спасение нашей команды. Не знаю, как выберутся бывшие пленники, но я дала им шанс, остальное за ними.

Когда я открыла глаза, с трудом разлепив их от покрывшего ресницы инея, тут же увидела пилота в скафандре. Он оказался крепко пристегнут, и я порадовалась, что мои приказы не были проигнорированы.

Линкор противника больше не рвался в бой. Мы достигли территории одного из наших союзников и с минуты на минуту они должны быть здесь. За миг до того, как крейсер дрогнул, и его озарила яркая вспышка, от него отделился спасательный челнок, и я почувствовала в нем три слабые искорки. А еще совсем рядом с нами, уничтожая врага и подбирая по пути спасательные боты, нам навстречу шел корабль Ансара.

А дальше мне стало холодно, затем жарко. Что-то рвалось изнутри, пытаясь поглотить, опустошить, выпить жизнь вокруг меня.

Я пятилась от разбитого иллюминатора, понимая, что мое присутствие около него ни на что не влияет. Моя сила окружала рубку, ограждая пилота от вакуума. А затем начался бред. Как иначе назвать то состояние полусна и полуяви, в которое я провалилась, когда присела прямо на пол у заблокированной двери.

Я снова увидела своих родителей, молодых и счастливых. Они находились в своем доме. В том самом который отец купил специально для своей будущей семьи. Я никогда там не была, но бабуля часто рассказывала мне о нем.

— Есть что-то неправильное видеть живыми тех, кого давно нет. Это создает иллюзию того, что все еще можно исправить.

На этот раз бритоголовый подкрался незаметно. Он ворвался в мой сон, перетягивая его на себя.

— Ты следишь за мной? Что тебе нужно? — картинка счастливой жизни померкла и пошла рябью. Я все еще сидела, только вокруг вместо стен корабля царила непроглядная тьма.

— Помочь, — мужчина сел рядом со мной почти касаясь моего плеча своим. Хотелось отшатнуться, ударить его посильнее. Сбежать с криком «негодяй». Но я ничего не сделала, просто осталась сидеть на прежнем месте.

— Ты не сможешь мне помочь. Учитывая, что наше понимание помощи диаметрально отличается.

— Твоя жизнь представляет для меня ценность. Будет жаль, если ты не справишься с обрушившейся на тебя силой и погибнешь.

— Ты враг.

— Не твой, — возразил бритый.

— Мой. Если вредишь моим друзьям.

— Они тебе не друзья. Они никогда не поймут твоей силы. Твой потенциал намного превышает их. Таких как ты единицы. Не трать свою жизнь на тех, о ком скоро останутся лишь воспоминания.

— Я решу сама, как жить дальше. Я знаю, что ты работаешь на аквилонцев и сделаешь все, чтобы погубить Каганат.

— Работаю на аквилонцев? Девочка, такие как мы независим ни от кого. Мы свободны. И никто нам не указ. А Каганат скоро падет. Его время прошло. Как и время Ордена. Псы могут создать проблемы в будущем. Но к чему допускать то, что можно остановить в зародыше?

— Знаешь, мне много что есть тебе сказать. Я даже готова напасть на тебя и сделать очень больно. Но в этот момент мне на тебя наплевать. Я устала.

— Пресыщение. Тебе стоит его избегать. Контролировать себя сложно, но не стоит забывать о том, что твое тело еще не приспособилось к интенсивному энергообмену. Сгоришь, даже не войдя во вкус.

— Неужели все это может кому-то нравиться?

— Разве тебе не нравится быть не как все? Сильнее, ярче, могущественней? Принадлежать к касте избранных? Тех, о ком слагают мифы? — голос бритого звучал как-то соблазняюще, искушающе.

— Я целитель. И на этом все, — отрезала я.

— Ты можешь считать себя целителем, темной, убийцей. Но по-сути ты нечто большее.

— Не хочу.

— Даже не хочешь узнать, что ты такое? Помнится, тебя это интересовало.

— Я такая же, как и ты?

— Почти. Гены слега подкачали. Ты никогда не сравнишься со мной по силе, поэтому не советую выступать против меня. Однажды тебе не повезет, так как сегодня. А я не пожелаю мириться с тем, что кто-то мелкий и назойливый пытается рушить мои планы.

— Почему ты ненавидишь Каганат?

— Ненавижу? Нет, как можно ненавидеть тех, кто ниже тебя? Тех, кто стал самоуверенным настолько, что взял на себя чрезмерно много? Их просто уничтожают.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе помешать, — устало выдохнула я, прикрывая глаза. Почему-то знала, что в этот момент он для меня не опасен. Не сейчас. Возможно, чуть позже. Пока что он не воспринимает меня угрозой своим планам.

— Знаю, — странно, но мне показалось, что в его голосе проскользнуло сожаление, — надеюсь, что узнав о себе чуть больше, ты изменишь свое мнение.

— Или тебе придется меня убить? — я не задавала вопрос, просто говорила то, что чувствовала в тот момент.

— Или мне придется тебя убить, — согласился мужчина.

Я открыла глаза в незнакомой каюте. Судя по едва уловимому шуму двигателя, мы все еще находились в космосе. Откинула легкое одеяло и встала. Обнаружила, что кто-то меня раздел до белья. Огляделась и тут же увидела свою одежду — почищенную и аккуратно сложенную на стуле.

Дверь в каюту с тихим шумом открылась, пропуская Стрелка. Я тут же прикрылась одеялом, подозревая, насколько глупо сейчас выгляжу.

Он просто вошел, остановился напротив и смотрел, лаская взглядом. Его сила знакомо коснулась меня, обдавая теплом, и накрывая словно плащом.

— Здравствуй, Роми, — шепнул он, протянул руку и коснулся моих взлохмаченных после сна волос