Поцелуй со вкусом манго

Глава тридцатая

Софи с облегчением покидала равнину с провоцирующим клаустрофобию тесным лесным бунгало. Теперь оно не вызывало в ней никаких приятных чувств, одни лишь омерзительные воспоминания. Термиты источили всю их мебель, насекомые постоянно падали в тарелки с едой, а набухшие влагой окна и двери перестали закрываться. Дожди превратили джунгли в кишащее комарами болото, в доме все покрылось плесенью, и к Тэму вернулись отнимающие силы приступы лихорадки.

Он кричал от ужаса, когда ему мерещились толпы германских солдат, вваливающихся в его окоп, истерически хохотал над «говорящими деревьями». Софи повезла его назад в Лахор, чтобы показать врачу.

— С такой восприимчивостью к лихорадке, — сказал Тэму доктор, — вас спасет только отъезд в Европу на пару-тройку месяцев. Вам необходимо сменить образ жизни. Нужно поселиться повыше над уровнем моря, где воздух холоднее и суше, в Тироле, например.

— Кой черт! — кипятился Тэм. — Я в Индии еще и года не прожил. В ближайшие пару лет лучше и не заикаться об отпуске домой.

— Ладно, тогда переберитесь в горы, — велел доктор.

В общем, Тэм решил поехать с женой в Далхаузи. Перед самым их отъездом пришла бандероль от Тилли с фотографией. Софи изумленно глядела на старую могильную плиту с именами и датами жизни ее родителей, похороненных в Шиллонге. Она была рада, что узнала об этом, но вместе с тем ее это неожиданно расстроило. Почему в Шиллонге? Тилли обещала попытаться это выяснить.

Далхаузи встретил восхищенную Софи свежим прохладным воздухом, туманом, окутавшим горы, и журчанием чистых ручьев. Они поселились на крутом склоне, в доме над зданием почтовой конторы. Из окон открывался вид на заснеженные горные вершины. Здесь Тэм ожил. В те минуты, когда Софи за ним ухаживала, он снова был нежен с ней, и это вселяло в нее надежду на возрождение былых чувств. Однако его плотский интерес к ней сошел на нет с тех пор, как с приходом сезона дождей вернулась его болезнь. Каждую ночь Софи лежала, обеспокоенная отсутствием близости между ними, но в то же время радовалась тому, что он ее не трогает. Мысли о сексе вызывали в ней мучительные приступы тревоги из-за того, что могло случиться между ней и Брекнэллом.

Внешне они с Тэмом производили впечатление счастливой дружелюбной пары. Они посещали танцевальные вечера, пикники и маскарады. Тэм приобрел Софи подержанную гитару, поощряя ее петь и играть, когда к ним приходили гости. Складывалось впечатление, будто жена была нужна ему лишь для того, чтобы ему было с кем пойти в гости, поиграть в теннис и потанцевать на вечеринках. При этом Тэм флиртовал с дочерьми полковников и отпускал комплименты их мамашам. Софи понимала, что за этим флиртом ничего не стоит, просто среди британцев было принято вести себя так во время отпуска в горах. И с мучительной ясностью она осознавала, что в Эдинбурге от нее Тэм хотел лишь этого: интрижки на одно лето. А она вынудила его сделать ей предложение.

Но чего же она от него хочет? Софи задумалась. Она теперь и сама этого не знала. Софи со смирением наблюдала за тем, как он с удовольствием сбегал и от нее, и от общества Далхаузи в солдатскую столовую расквартированного в казармах выше по склону горы полка. Тэм уезжал туда ужинать, возвращался мервецки пьяным, поскольку не имел привычки к спиртному, и рыдал, как малое дитя, называя ее своим ангелом-хранителем. Когда он трезвел, Софи не допытывалась, из-за чего он так расстроился.

Когда Тэм уезжал без нее, она отправлялась к Флаффи Хогг, и они беседовали о миссис Безант и о недавних забастовках в магазинах Лахора.

— Нет никакого смысла их бойкотировать, — обреченно заметила Флаффи. — Они будут продолжать свои протесты независимо от наших действий.

Софи подобные беседы нравились, в то время как Тэм был равнодушен к разговорам о текущих политических событиях.

Как только к нему частично вернулись силы, он тут же задумал поехать поохотиться в горы возле города Чамба, что в Кашмире.

— Там у меня будет отличная возможность изучить условия произрастания гималайского кедра и длиннохвойной сосны на высоте вечных снегов, — воодушевленно излагал он свои планы. — Заодно там и поохочусь. А тебе здесь есть с кем коротать время, пока я буду в отъезде.

— Я поеду с тобой, — заявила Софи.

Ей очень хотелось окунуться в походную жизнь, не стесненную ограничениями общества горного поселения. Для Софи не было радости больше, чем скакать по крутым тропам на крепком бутанском пони, которого она взяла на время в Далхаузи. Теперь она могла заехать еще дальше и выше.

За два дня до выезда Софи, вернувшуюся с базара, ожидал неприятный сюрприз. По ступеням крыльца их веранды, разговаривая с Тэмом, спускался Брекнэлл. Улыбнувшись, он окинул ее хищным взглядом, от которого у нее по коже забегали мурашки.

— Я не мог упустить возможность отправиться в Гималаи и приехал сразу же, как только получил приглашение Тэма.

Софи с ужасом взглянула на мужа. Как он мог? Теперь она вряд ли поедет. Мысль о том, что этот человек будет постоянно рядом с ней, вызывала у нее отвращение.

— М-мистер Брекнэлл, — запинаясь, пробормотала Софи, — Тэм ничего мне об этом не сказал.

— Я же говорил, что ваш приезд ошеломит ее, сэр, — радостно произнес Тэм. — Вы оказали нам большую честь.

Софи чуть не стошнило от его заискивающего тона. Ей хотелось плюнуть Брекнэллу в лицо. Этот мерзавец опоил ее и, вероятно, изнасиловал. Хотя в ее воспоминаниях та ночь запечатлелась как кошмарный сон, Софи боялась, что все это случилось наяву. Как же это могло с ней произойти? Она ведь не давала Брекнэллу ни малейшего повода. Ах, зачем Тэм тогда уехал, оставив ее наедине с этим человеком? Софи была сердита на мужа. В тот день, когда начались дожди, он должен был разбудить ее перед отъездом, чтобы она могла отправиться вместе с ним. Злые слова Тэма, которые он бросил ей после той ужасной поездки на склад, до сих пор эхом звучали у нее в ушах. «Больше я никогда не возьму тебя с собой! Тебе не следовало там находиться, и ты не должна была вмешиваться. Своим поведением ты дискредитировала меня в глазах управляющего. Слухи дошли до перекупщиков, и они сговорились против меня».

Тэм наказал ее за свое унижение. Но он бы ужаснулся, если бы узнал, что его начальник сделал у него за спиной.

И при этом Брекнэлл до сих пор не утвердил Тэма в качестве преемника Мартинса, лишь устно пообещал, что эта должность за ним. Об этом же Брекнэлл обмолвился на масонском ужине в Лахоре, куда Тэму пришлось тащиться пару недель назад. Ладно, если Брекнэлл думает, что сможет затащить ее в постель еще раз, он ошибается. Пусть уж лучше Тэм останется на прежней должности. Софи горько сожалела о том, что позволила его начальнику обмануть ее и воспользоваться ее наркотическим опьянением. Жгучий стыд снова объял ее, как только она увидела Брекнэлла.

— Мне очень приятно, — ответил он с самодовольной улыбкой. — Я чрезвычайно рад, что миссис Тэлфер участвует в этом походе.

Только когда Софи отвернулась, чтобы скрыть отвращение, которое, она не сомневалась, отразилось на ее лице, она заметила мужчину, который стоял в сторонке с сигаретой, поглаживая морду своей лошади.

— Рафи! — воскликнула она.

Растоптав окурок, он шагнул вперед.

— Здравствуй, Софи, — сказал Рафи, несмело улыбаясь.

Рук´и он ей не подал. Софи ощутила неловкость между тремя мужчинами. Потом до нее вдруг дошло: Рафи оставили снаружи с лошадьми, как простого конюха, пока Брекнэлл находился внутри, выпивая с Тэмом. Софи охватило возмущение. Как Тэм мог так поступить со своим другом?

— Зайдешь выпьешь чего-нибудь? — спросила она у Рафи.

Но, прежде чем он успел ответить, Брекнэлл пренебрежительно заявил:

— Ему некогда. Нужно много чего подготовить перед выездом в Чамбу. Я прав, Хан?

Рафи с насмешливым видом прикоснулся к своему тропическом шлему.

— Так точно, сэр.

— Значит, ты тоже едешь?

Он кивнул, улыбнувшись. Софи не смогла скрыть радость.

— Это замечательно! Правда, Тэм?

Она заметила, что и Тэм, и Брекнэлл ответили на ее радостную улыбку ледяными взглядами, но было уже поздно.

Той ночью они поссорились. Тэм обвинял Софи в грубости по отношению к Брекнэллу.

— Ты даже не пожала ему руки!

— У меня в руках были покупки.

— Один сверток.

— Ах, Тэм, ну почему мы не можем поехать вдвоем? Я думала, что это прекрасная возможность для нас побыть наедине, насладиться обществом друг друга…

— Ты была очень рада, когда узнала, что Хан едет с нами, — бросил он зло.

— Но ведь он наш друг, — сказала Софи, — а Брекнэлл — твой начальник, и ты не будешь чувствовать себя свободно в его присутствии.

Софи заметила, что Тэм больше не называет Рафи по имени, подчеркнуто отдаляясь от него.

— Это рабочая поездка, мне будет там не до отдыха. И я хочу произвести на начальника благоприятное впечатление. Пообещай, что будешь с ним учтива.

Она неохотно кивнула, но настроение Тэма все равно не улучшилось, и он ушел спать в гардеробную. Софи лежала без сна. У нее разболелась голова, и вообще она чувствовала себя скверно. «Не лихорадка ли у меня?» — подумала женщина.

Возможно, это был подсознательный страх перед предстоящей поездкой с Брекнэллом, но и на следующий день она чувствовала себя не лучше. И только когда Софи стала собирать вещи и туалетные принадлежности, все встало на свои места: ее выстиранные гигиенические полотенца лежали в льняном мешочке, нетронутые со дня поездки в Чанга-Манга.

Ее сердце замерло. Когда она их использовала в последний раз? Пять, шесть недель назад? После приезда в Далхаузи у Софи не было месячных, хотя у нее никогда не случалось задержек, даже в поездках. Две недели назад они должны были начаться. Как она могла не заметить этого? Жизнь на горной станции и тревоги о здоровье Тэма отвлекли ее от мыслей о собственном теле.

Софи села на кровати. Ее колени дрожали. Неужели она беременна? Во рту ощущался странный металлический привкус, тошнота усилилась. Теперь у нее не осталось сомнений. К ее удивлению, эта мысль вызвала у нее восторг. Тэм будет просто счастлив. Это наконец объединит их. У Софи перехватило дыхание от волнения. Она думала, что будет напугана, но ничего подобного не испытывала. Софи хотела ребенка. Ребенка!

Она обхватила себя руками. Теперь ей не нужны гигиенические полотенца. Но если она не возьмет их с собой, слуги станут шептаться. Софи не хотела, чтобы кто-то догадался о ее положении, пока она сама не будет в нем полностью уверена. А тогда первым об этом узнает Тэм. Или, может, она напишет Тилли и сообщит ей новость. Нужно кому-нибудь об этом рассказать. Как же Софи сейчас не хватало тети Эми, с которой можно было бы поделиться своей радостью! Она непременно приехала бы к ней в Индию и помогла бы во время беременности и родов.

Тэм наверняка будет настаивать на том, чтобы за его женой наблюдал врач или кто-то из военных медиков, хотя бы тот же Джонни. Они осмотрят ее и сделают все необходимое для здоровья ее и ребенка. Интересно, смогут ли они определить точную дату родов? Софи с упоением принялась строить планы. Ребенок родится в начале сезона дождей, в апреле. Тэм к тому времени уже будет занимать новую должность в Лахоре…

Софи прижала ладонь к губам от неожиданной страшной догадки. Она отсчитывала девять месяцев с середины июля, когда они приехали в Далхаузи и у нее прекратились месячные. Но у них с Тэмом не было близости с тех пор, как начались дожди. Ребенок мог быть только от…

Софи бросилась из спальни в грязную уборную, и ее стошнило в раковину. Ее тело сотрясалось до полного опустошения желудка и жжения в горле. Но не так-то просто было исторгнуть из памяти белую тушу Брекнэлла, взобравшегося на ее безжизненное, неподвижное тело. Должно быть, она беременна его отпрыском.