Поцелуй со вкусом манго

Глава сорок третья

Адела первой сбежала с крыльца им навстречу, когда они вернулись в Белгури.

— Папа! Офи!

Кларри едва успела схватить ее за руку, чтобы Адела не угодила под копыта лошадей. Девочка запрыгнула на руки к отцу, тут же закружившему ее.

— Как же я скучал по своему котенку!

Он звонко поцеловал дочь в щеку.

Адела захихикала, вытираясь. У Софи сжалось сердце при виде их взаимной радости и прозвучавшего ласкового прозвища, которым ее мать называла ее брата-младенца.

Вырвавшись из объятий отца, Адела подбежала к Софи.

— Там в палатке принц, — сообщила она с круглыми от возбуждения глазами. — У него волк на золотой цепи. Офи, идем, посмотришь.

— Это раджа Гулгата, — пояснила Кларри. — Он приехал вчера. Мы ходили смотреть, как они разбивают лагерь. На самом деле волк — это охотничья собака.

— Нет, это волк, — настаивала Адела. — Пойдем, Софи!

— Дай ей отдохнуть и принять ванну, — сказала Кларри. — Она устала после долгой дороги.

Кларри вопросительно взглянула на Софи. Та покачала головой.

— Бурке умер две недели назад, — сообщил Уэсли. — Поговорим об этом позже.

Адела с недоумением переводила взгляд с одного взрослого на другого.

— Почему ты грустишь, Офи?

— Потому что я пять дней тебя не видела, — ответила Софи, наклоняясь. — Обними меня скорее.

Хихикая, Адела обхватила теплыми ручонками шею Софи, запустив пальцы ей в волосы. Девочку восхищали ее русые шелковистые локоны.

— Можем завтра пригласить раджу и его товарищей-охотников на чай, раз вы вернулись, — предложила Кларри. — Их там, похоже, совсем немного.

— Вечером съезжу приглашу их, — согласился Уэсли.

Когда тени удлинились, принявшая горячую ванну и переодевшаяся в чистое Софи пошла с Робсонами к реке, чтобы познакомиться с раджой. Ее удивила скромность лагеря — восемь палаток размером не больше тех, что были у Тэма во время похода в горы, были установлены по кругу, а возле костра хлопотали над ужином два повара.

В воде с радостными возгласами плескались четверо мужчин.

— Дамы, — сказал Уэсли встревоженно, — вам следует отвернуться. Джентльмены не одеты.

Смеясь над его чопорностью, Кларри и Софи зашли за большой дуб. Думая, что это игра, Адела завизжала от восторга. Уэсли пошел поприветствовать охотников и через несколько минут вернулся и сообщил, что можно выходить.

Спешно были найдены походные стулья для дам, и из палатки вышел пожать им руки раджа. Он оказался привлекательным стройным мужчиной лет сорока. На нем были брюки и рубашка. Софи сразу же понравилось то, что в его обращении отсутствовала манерность.

— Добро пожаловать в мой дворец, — подмигнул он Аделе.

— А где волк? — спросила девочка, озираясь.

— Ушел искать Красную Шапочку, — сказал раджа и рассмеялся над собственной шуткой.

Он велел подать выпивку.

Когда стаканы с лимонадом и виски были разобраны, из темноты вышли остальные купальщики.

— Это мой брат Рави, это мой добрый друг полковник Бакстер, а это Хан, мой новый адъютант.

Софи едва не задохнулась. Она уставилась на мускулистого мужчину с взъерошенными мокрыми волосами, торопливо натягивающего брюки и рубаху. Его лицо заросло густой бородой, но, когда он подошел ближе, она узнала его в тусклом свете сумерек.

— Рафи! — ахнула Софи.

Подойдя, он взял ее за руку.

— Как поживаешь, Софи?

Похоже, он не был удивлен, встретив ее, в отличие от нее, потрясенной его внезапным появлением. Сердце Софи бешено колотилось. Она не находила, что ответить. Как он может быть таким невозмутимым?

— Вы знакомы? — спросил раджа с любопытством.

— По Эдинбургу и лесничеству, — объяснил Рафи.

Он отпустил руку Софи, и она поспешила сесть, прежде чем ее ноги подкосились. Она поймала на себе взгляд Кларри и поняла, что та обо всем догадалась. Неужели она еще вчера знала, что Рафи здесь? Раджа предался воспоминаниям о проведенном в Эдинбурге времени и стал расспрашивать Софи о ее жизни там, а Кларри завела с Рафи разговор о чайных плантациях. У Софи на языке вертелась тысяча вопросов к Рафи, но она все же была рада, когда Робсоны, пригласив гостей на чай, откланялись, забрав Аделу, путавшуюся под ногами у поваров, занятых приготовлением лепешек.

Перед уходом Кларри сказала Рафи как бы между прочим:

— Если поедешь с нами утром на конную прогулку, я покажу тебе ореховые деревья, о которых мы говорили.

Рафи кивнул, принимая приглашение.

Позже, вернувшись в Белгури, Софи допоздна сидела с Кларри, слишком взволнованная, чтобы уснуть.

— Неужели это простая случайность? Он, кажется, совсем не удивился. Возможно, это потому, что он не испытывает ко мне тех чувств, которые я испытываю к нему. Ах, Кларри, не знаю, что и думать. Все равно у меня нет никакой надежды.

Что бы Кларри ни говорила, ничто не могло успокоить Софи.

— Постарайся уснуть, — наконец сдалась Кларри, зевая и направляясь в спальню. — Через несколько часов начнет светать.

Выехав в морозное декабрьское утро, Софи с облегчением вздохнула. Долгая ночь закончилась, она на свежем воздухе и снова чем-то занята. Настроение Софи улучшилось. Независимо от того, появится Рафи или нет, она собиралась насладиться восходом, как и в любое другое утро.

Кларри и Уэсли были вместе с ней. Пока их лошади шли мимо чайных плантаций, до всадников из деревни доносился запах дыма утренних костров. Там, где дорога сворачивала в джунгли, Софи увидела на фоне темно-серого неба силуэт мужчины, сидящего на коне. Рафи приехал.

— Поезжай вперед, — сказала ей Кларри, — а мы следом. Дорога слишком узкая.

Софи поздоровалась с Рафи, и их лошади пошли рядом. И Софи, и Рафи молчали, словно боясь того, что мог сказать другой. Через двадцать минут они оказались на поляне с разрушенным храмом, где Кларри хотела показать Рафи дикие ореховые деревья. Только здесь Софи заметила, что Робсонов позади них уже нет.

Пока они с Рафи, спешившись, ожидали рассвета, Софи незаметно для себя начала рассказывать ему о том, как нашла Айю Мими в хижине отшельника. Она не утаила правды о смерти родителей и о своих бесплодных поисках младшего брата. Слова лились сами собой.

— Наверное, поэтому я и боялась заводить детей. Где-то в глубине моего сознания сохранилась память о брате-младенце, или, скорее, я запомнила, как потеряла его. Видимо, своим детским умом я почему-то считала себя ответственной за то, что не уберегла его.

Вдруг из глаз Софи потекли слезы. Рафи, не говоря ни слова, обнял ее сильными руками и прижал к себе, утешая. Так они и стояли, пока первый солнечный луч не упал на поляну, отчего иней на ветвях и траве засиял подобно драгоценным камням.

Когда пригревающее солнце растопило тонкий лед, сковавший воду в озере, Софи отстранилась, устыдившись их близости. Было мучительно больно найти Рафи снова, зная, что они не могут быть вместе.

— Прости меня, Рафи, за то, что навлекла на тебя неприятности, — сказала Софи. — За то, что испортила тебе карьеру лесника.

— Не извиняйся. Я бы все равно не смог больше работать у Брекнэлла, зная, как он с тобой поступил. Да и быть адъютантом раджи мне нравится гораздо больше. Мы с ним познакомились еще в Эдинбурге. Когда раджа узнал, что я вернулся в Индию, он предложил мне место своего помощника. Так что, когда Брекнэлл выгнал меня, я воспользовался этим предложением. Теперь я тоже исполняю обязанности лесника.

Рафи кисло улыбнулся.

— Я рада, что все так сложилось, — сказала Софи.

Груз ее вины стал не так велик, но на сердце все равно было тяжело.

— Мне нужно кое-что тебе рассказать… о Тэме… и о ребенке.

— Ты не обязана ничего мне объяснять, — быстро проговорил Рафи.

Софи заглянула в его красивое лицо, и на душе у нее стало тяжело. Он не хочет этого знать, у него теперь новая жизнь в Гулгате. Его нежность минуту назад объяснялась всего лишь его добротой.

— Я понимаю, — сказала Софи, отступая.

— Нет, не то, — произнес Рафи, поймав ее руку. — Я хотел сказать, что знаю все, что произошло между тобой и Тэмом, о твоей ужасной утрате, о его отъезде. Боз написал мне обо всем.

— Боз?

— Да, сразу же как получил письмо от тебя и узнал, что ты в Белгури, он нашел меня. Он сказал, что ты хотела со мной встретиться.

Софи зарделась.

— Ну да, чтобы извиниться.

— Софи, — начал Рафи, вновь привлекая ее к себе, — это ведь не случайность, что раджа решил поохотиться в этой части гор Кхаси. Это я устроил. Я так хотел снова тебя увидеть!

— Правда? — спросила она.

Ее сердце забилось часто-часто.

— Конечно.

Рафи коснулся ее щеки, заставляя ее тело трепетать.

— Но я должен был узнать о вас с Тэмом. Возможно ли, что вы еще помиритесь? Если да, то я удалюсь с тоскующим сердцем и не буду стоять у вас на пути.

— Тэм уехал к женщине, которую любил все это время, — прошептала Софи. — Мне следовало бы ревновать, но этого нет. По-настоящему я всегда была влюблена только в одного мужчину, но не осознала это вовремя.

Она сквозь слезы взглянула во внимательные зеленые глаза.

— Я люблю тебя, Рафи, но чувствую вину за ту радость, которую испытываю просто находясь рядом с тобой. Вину перед…

— Постой, — строго произнес Рафи, сжимая ее руку. — Мне тоже нужно кое-что тебе сказать. Боз говорил мне, что в газетах сообщили о свадьбе Султаны Сафраз.

— Разве это неправда? — спросила Софи, не смея надеяться.

— Это правда, свадьба состоялась, — ответил Рафи, — но не моя. Женился мой брат Рахман. Я отказался, это было бы выше моих сил, и он с радостью занял мое место. «Новости» не стали уточнять, кто из братьев сочетался браком: для них важна была лишь связь с Гхуламом и его скандальной известностью.

— Так ты не женат?

Софи возликовала.

— Нет, — сказал Рафи, приподнимая ее подбородок и нежно глядя на нее. — Я поклялся остаться холостяком, раз не могу быть с женщиной, которую люблю. Только с тобой, Софи, я могу быть счастлив. Твоя тетя Эми знала это, а ты не смогла догадаться, как сильно я в тебя влюбился.

От его слов у Софи голова пошла кругом.

— Ах, Рафи, поцелуй меня!

Склонив голову, он прижался к ее губам. Она так давно мечтала об этом. Сердце Софи едва не разорвалось от счастья.

Когда они наконец разомкнули уста, Рафи заговорил хриплым от нахлынувших чувств голосом:

— Приезжай ко мне в Гулгат.

— Раджа не будет шокирован? — рассмеялась Софи, опьяненная такой перспективой. — Это повлечет за собой громкий скандал.

— Шокирован не будет, — ухмыльнулся Рафи, — но завидовать точно станет.

Они глядели друг на друга, не веря своему счастью. Вдруг его лицо омрачилось.

— Ты можешь многое потерять, ведь, если ты решишь остаться со мной, британское общество в Индии отвергнет тебя навсегда.

— На это мне наплевать, — запальчиво сказала Софи. — А те, кого я люблю, от нас не отвернутся.

Лицо Рафи осветилось нежной улыбкой.

— Тогда давай начнем новую жизнь прямо сегодня, любовь моя.

Под ослепительно ярким зимним солнцем они сели на щипавших траву пони и, взявшись за руки, поехали навстречу своему будущему.