Подарок

Глава 12

— Заходите, девушка! — встретил Ольгу в прихожей профессор. — Вы какую магию практикуете, черную или белую?

— А почему вы решили, что я маг? — с любопытством спросила она.

— Потому что никогда не поверю, что такую развалину, как я, можно было поднять без привлечения сверхъестественных сил, — ответил профессор. — Пойдемте к столу, жена нам поставила торт. Точнее, не нам, а вам, потому что мне уже давно нельзя такого есть.

— Как вы себя чувствуете, профессор? — спросила Ольга, освобождаясь от пальто. — То, что вам лучше, чем вчера, я и сама вижу, вопрос в том, насколько лучше?

— Сергей Павлович! Никаких профессоров. Я больше не преподаю, а вы не моя студентка. А чувствую я себя не просто лучше, а, можно сказать, прекрасно! По крайней мере, лет десять не чувствовал себя так хорошо. С тем, что у меня осталось от печени, так себя чувствовать нельзя. Не скажите, как вам удалось ее восстановить?

— Я не знаю, Сергей Павлович. Люди, рядом с которыми я нахожусь, быстро излечиваются. Если я испытываю к ним симпатию, излечение идет еще быстрее.

— А если они вам неприятны? — уловил суть профессор.

— Думаю, что им лучше держаться от меня подальше.

— Феноменально! Вас нигде не исследовали?

— Не исследовалась и не собираюсь. Очень сомневаюсь в том, что такое можно исследовать, и нет доверия к исследователям. Давайте лучше займемся вами. У вас был тяжелый случай, и лечение нужно закрепить повторным сеансом. Тогда завтра будете здоровым. Но имейте в виду, что я только устранила причину заболевания и наполнила ваше тело энергией, подстегнувшей регенерацию тканей. Нужно время, чтобы ваши сердце и печень полностью восстановились. Так что придется вам еще посидеть на диете и не перенапрягаться. А что за торт?

Резкий переход от высоких материй к кулинарии вызвал у профессора замешательство.

— Вы знаете, Ольга… Вас ведь Ольгой зовут? Я как–то забыл поинтересоваться, но жена говорила, что вам такие нравятся. Ей сказал кто–то из ваших. Обувайте тапочки, в квартире жарко. Пойдемте на кухню, там и побеседуем.

«Наверное, Виталий проговорился, — думала Ольга, с удовольствием кушая тающий во рту «Наполеон». — И как здесь воздерживаться? Если меня все клиенты начнут кормить тортами, то точно растолстею!»

— Виталий, нам отсюда куда ближе доехать, до ателье или до клуба? — спросила Ольга, когда ее забрали после окончания сеанса.

— Ателье намного ближе. Если поедем к клубу, потом придется возвращаться.

— Тогда сейчас заедем к ним за обувью. Они мне звонили, когда я была у Володиных. А потом поедем за Игорем. У них можно расплатиться карточкой? Вот и хорошо, а то у меня с собой нет наличных.

Когда после ателье остановились у здания «Викинга», Ольга увидела поджидавшего их Игоря в компании с его тренером.

«Рощин, — вспомнила она фамилию тренера. — Очень мило болтает, словно и не он дал команду возить Игоря лицом по матам, садист хренов».

Увидев подъехавшую машину, мужчины прекратили разговор и двинулись в ее сторону.

— Здравствуйте! — поздоровался Рощин с покинувшей машину Ольгой.

Следом за ней тотчас же вышел Сергей, привычно фиксируя взглядом постороннего мужчину.

— Здравствуйте, — ответила Ольга. — Игорь, ты можешь быстрее? У Анны уже наверняка все готово, а ты здесь копаешься.

— Что же вы к нам не заходите, Ольга Александровна? — спросил Рощин. — Один раз блеснули талантом, всех очаровали и исчезли.

— Много дел, — ответила Ольга. — Надеюсь, я ничего не переломала очарованным? Ну и ладно. Извините, мы спешим. Игорь, шевелись!.. Что он к тебе прилип? — спросила она уже в машине.

— Скорее уж он прилип к тебе, — хмыкнул Игорь. — Второй день у него занимаюсь, и второй день он ненавязчиво о тебе расспрашивает. Они же тебя засняли тогда во всех ракурсах, а теперь, наверное, смотрят по вечерам и гадают, откуда ты такая взялась. Думать надо было, прежде чем выпендриваться.

Дома их ждал вкусный обед и большой опечатанный конверт, который Анна сразу же вручила Игорю.

— Это передали от Рогожина, — сказала она. — Предупредили, что до поездки ко второму клиенту вы его должны вскрыть и ознакомиться с содержимым.

Содержимое представляло собой те документы, которые Ольга отдавала Рогожину, только в паспорте и свидетельстве о рождении апрель поменялся на январь. Дополнительно к документам были вложены две распечатки с «легендой», изучением которой и занялись после обеда.

Едва закончили с «легендой», как позвонил Рогожин и перенес посещение ЗАГСа на время после лечения.

— Незапланированные дела, — объяснил он. — Походите холостыми на два часа больше.

Примерно через час позвонил Рыбин и предупредил, чтобы собирались к выезду.

— Нет у меня никакого желания к ним ехать, — говорила Ольга, надевая вместо бывшего на ней брючного костюма тот, который сшили в ателье. — И костюм этот надевать не хочу.

— А костюм чем не угодил? — удивился Игорь. — И сшит замечательно, и очень хорошо на тебе смотрится.

— А ты попробуй сам носить юбку по морозу. Позвенишь кое–чем и сразу побежишь за брюками. А я в расчете на брюки не обзавелась теплым бельем. Хорошо, что почти не придется ходить по улице.

— Белье купим, — пообещал он. — Вот поедем обратно и зайдем в магазин. Ну как я тебе?

— Расстегни нижнюю пуговицу на пиджаке, — посоветовала Ольга, — а лучше обе. Выглядишь классно. Единственно, чего не хватает, это наплечной кобуры с серьезной пушкой.

— Рано мне такое носить, — отмахнулся он от жены. — Еще ненароком отстрелю себе чего–нибудь. Давай поторопимся, Виталий уже наверняка ждет.

— Сегодня у клиентов можем нарваться на неприятности, — предупредил Игорь телохранителя, когда спускались в лифте. — Так что имей это в виду.

— Так едем же вроде к милицейской шишке? — удивился Сергей, называя по привычке полицию милицией. — Какие там могут быть неприятности? Что–то не так с лечением или конфликт с хозяевами?

— С лечением все в порядке, наезд может быть со стороны медиков. Клиента лечило не государство, а какая–то частная клиника с мутной репутацией.

— Не нравятся мне эти типы, — тихо сказал Сергей Игорю, когда возле подъезда клиента разминулись с тремя накачанными мужчинами, смерившими Ольгу откровенно оценивающими взглядами. — У одного проломлен нос, а у второго шрам на морде, по–моему, ножевой.

— Думаешь, группа поддержки? — спросила Ольга, услышавшая его слова. — Рожи у них действительно уголовные, но видеть засаду на каждом углу… Так недалеко до паранойи.

— В моей профессии лучше быть параноиком, чем лишиться клиента, — ответил телохранитель. — Если к концу лечения не уйдут, я вызову подкрепление.

Дверь им открыла Ирина. Когда они сняли верхнюю одежду, Ольга обратилась к хозяйке:

— Тапочки предложите или разуваться необязательно?

— Проходите так, — неприязненно сказала та. — Сегодня ковры убраны.

— Не ответите на один вопрос? — спросила Ольга. — Вас ведь Ириной зовут? Так вот, Ирина, почему в вас столько яда и желчи по отношению к совсем незнакомым людям? Я ведь по вашим мозолям не топталась, а вы на меня сразу поперли буром. Не то чтобы меня это сильно задевало, просто интересно.

— Не ваше дело! Пришли лечить, так лечите!

Все зашли в гостиную, из которой действительно исчез большой напольный ковер.

— Подождите меня здесь, — сказала спутникам Ольга. — Вряд ли хозяйка будет вас развлекать или угостит чаем, так что придется немного поскучать.

Она вместе с Ириной прошла в детскую, где, как и ожидала, увидела помимо клиента двух мужчин старше сорока лет. Игнорируя их, Ольга подошла к подростку, который сидел на кровати и испуганно смотрел на всех присутствующих.

— Тебя как зовут? — спросила она его, садясь на стоявший рядом с кроватью стул, — а то в прошлый раз ты мне так и не представился.

— Игорь, — ответил он, бросив быстрый взгляд на мать.

— С ума сойти! И еще говорят, что это редкое имя. В последнее время возле меня не протолкнутся от Игорей. Так как же ты себя чувствуешь, Игорь?

— Извините, девушка… — начал один из двух мужчин.

— Почему в комнате посторонние? — спросила Ольга. — По согласованным условиям лечения здесь, кроме больного, никого быть не должно. Немедленно уйдите.

— Вы не слишком вежливы! — заметил второй.

— А почему я должна быть с вами вежливой? — удивилась девушка. — Вы мне мешаете лечить больного, встреваете в мой с ним разговор, при этом даже не представились. У меня время расписано вперед, и болтовни с вами в этом списке нет. Так вы уйдете?

— Эти люди, в отличие от вас, являются дипломированными врачами, — процедила Ирина. — Здесь они по моей просьбе и никуда не уйдут!

— Ах, дипломированные! — рассмеялась Ольга. — Я, к вашему сведению, тоже дипломированная. Ну что же, если не уйдут они, уйду я, а вашего сына пусть лечат дипломированные. Может быть, после моего лечения у них что–нибудь и получится!

Она встала и пошла к выходу, но один из мужчин перегородил ей дорогу.

— Вы можете задержаться на минуту и меня выслушать?

— Отчего бы и нет? Говорите, минута пошла.

— Я представитель одной частной клиники. Не знаю, что вам предложил ваш работодатель, но мы сможем предложить больше. Причем вам не придется самой разъезжать по квартирам. Будете работать в клинике под присмотром наших специалистов, которые при этом изучат ваши методы лечения. Вы сможете помочь не единицам, а очень многим!

— Не интересует, — ответила Ольга. — Я довольна своими гонорарами, по больным меня возят, а мои методы пытались изучать достаточно грамотные люди. Не получилось у них, не получится и у вас. Пустое это занятие, освободите проход!

— У вас есть долг перед государством, нельзя быть такой эгоисткой!

— А под государством вы понимаете себя? Это ничего, что у вас частная фирма? Последний раз прошу уйти от двери!

— Мы ведь можем обратиться к вашим родителям, — сказал второй. — Вы еще несовершеннолетняя и не имеете права в решении очень многих вопросов. А если и они заартачатся, есть и другие способы решения. Только они вам не понравятся.

— Мне в вас вообще ничего не нравится, — сообщила ему Ольга. — Не так давно Басманный суд признал меня полностью дееспособной, так что можете не искать моих родителей. Так вы не уйдете? Тем хуже для вас.

Пройдя мимо испуганной хозяйки и согнувшегося калачиком мужчины, она вышла в гостиную и увидела через дверь в прихожую раздевающегося генерала.

— Ребята, собирайтесь, уходим! — громко сказала Ольга. — Нам здесь не рады, к тому же клиенты нарушили условия проведения лечения.

— Что здесь происходит? — спросил генерал, заходя в гостиную. — Ирина, где тапочки? И почему убрали ковры? Здравствуйте, Ольга. Остальных ваших спутников, к сожалению, не знаю.

— Ковры убрали из–за того, что здесь слишком много гостей, — ответила за Ирину Ольга. — На всех не хватит тапочек. Еще в детской толпа то ли врачей, то ли мафиози. Склоняюсь ко второму, так как их лечения не видела, а вот методы убеждения несогласных наблюдала.

— Так! — генерал подошел к детской и распахнул дверь. — Ирина, объяснись.

— Это врачи!

— А я тебе что говорил?

— Это мой дом!

— Вот ты как заговорила! Очевидно, и внезапный ложный вызов в министерство — это дело твоих рук. Кого из своих хахалей привлекла? Молчишь? Все равно ведь узнаю, будет только хуже, причем и для него, и для тебя. В этом месяце денег не дам. Все, лавочка прикрывается. Придется тебе умерить аппетиты и обойтись своей зарплатой. Если эти господа не покинут квартиру в течение трех минут, придется сидеть на зарплате и дальше. Я так и думал, что ты меня поймешь. И еще, господа! Это не ваши лбы отираются у нашего подъезда? При одном только взгляде на их рожи рука сразу тянется к телефону вызвать наряд. Я пока воздержался, но если вы все не уберетесь в течение десяти минут, я все же позвоню. Наверняка у тех мальчиков очень богатая биография, и я не думаю, что связь с ними украсит вашу клинику и добавит клиентов. Делайте выводы и поспешите. А тебя, дочь, я тоже не держу. Для лечения ты не нужна, а разбираться с тобой при посторонних…

— Извините меня, Ольга, — сказал генерал, когда его дочь покинула квартиру следом за медиками. — Я представляю, насколько может быть неприятным такое отношение. Я вам в прошлый раз так и не представился, позвольте сделать это сейчас. Дмитрий Алексеевич. После вашего лечения Игорю стало намного лучше. Ирина вызвала врачей, которые осмотрели внука и взяли анализы. Они в растерянности и ничего не понимают. Причины болезни остались, а вот все ее симптомы исчезли. Им непонятно, за счет чего у Игоря нормально свертывается кровь, хотя нет необходимого для этого белка. Какой–то там глобулин, я не запомнил. Вы мне не сможете объяснить, что сделали?

— Я, Дмитрий Алексеевич, не врач, а целитель. Не знаю почему, но находящиеся рядом со мной люди выздоравливают от самых разных болезней. Только для этого мне нужно относиться к пациенту без неприязни. Если я испытываю к нему положительные эмоции, то лечение ускоряется, если отрицательные, то могу и наградить чем–нибудь нехорошим. Но это только тогда, когда случайно или намеренно утрачу над собой контроль. Очевидно, в организме человека есть какой–то другой механизм, обеспечивающий эту свертываемость, и я своим лечением его задействовала. Сегодня я еще посижу с вашим внуком, чтобы закрепить результаты. Если с ним дальше все будет нормально, можно исследовать результаты лечения и, возможно, найти лекарство, которое поможет тысячам. Только рекомендую для этого все–таки государственное, а не частное учреждение.

— Как я могу с вами расплатиться?

— Лично мне вы ничего не должны. Работу заказывал Рогожин, он же мне ее и оплачивает. Вы должны понимать, что в список Рогожина попали не из–за денег, которых с вас берут всего ничего.

— Да, по нынешним временам сумма просто смехотворная, особенно если учесть результаты лечения. Если ему не нужны мои деньги, нетрудно сделать вывод, что ему нужен я сам.

— Совершенно верно. Он мне недавно прочел целую лекцию о пользе связей.

— В этом он прав. Связи очень важны, особенно в нашей стране. Я умею ценить услуги и готов их оказывать в свою очередь, тем более что на фоне многих воротил нашего бизнеса ваш шеф выглядит идеалом чистоты. Но и я не на все дела смогу закрыть глаза.

— Я думаю, что с такими делами Рогожин к вам обращаться не станет. Ладно, время идет, а мне еще нужно успеть подать заявление в ЗАГС, поэтому давайте пойдем к вашему внуку.

Она уже закончила лечение и прощалась с генералом, когда позвонил Рогожин.

— Ольга, вы где? — раздался из трубки его голос. — Выезжаете? Скажите Геннадию, пусть гонит к Дворцу Бракосочетания «Грибоедовский». Они закрываются в половине шестого, и если хотите успеть, поторопитесь. Я сейчас там и могу задержать нужного человека, но ненадолго.

Они успели, хоть и почти к самому закрытию, поэтому в пожарном порядке заполнили бланки заявлений, пока обслуживавшая их женщина снимала ксерокопии нужных документов.

— Свадьбу играть будем? — спросил Валерий Сергеевич. — Могу, если хотите, помочь организовать.

— Думаю, что обойдемся, — ответила Ольга. — Хоть и хочется побыть в подвенечном наряде, но свадьба без друзей и родственников — это то же самое, что брачное ложе без невесты. Когда–нибудь позже мы ее сыграем задним числом.

— Как хотите, — согласился Валерий Сергеевич. — У меня кое с кем из этого заведения уже был разговор. Сошлись на том, что вам дают три дня на размышления, после чего проведут регистрацию. Я это время еще побуду в Москве, а потом буду вынужден съездить на Урал. К сожалению, не все дела можно переложить на подчиненных, иногда приходится работать самому. Свидетелей, если не возражаете, я вам уже нашел. У моей дочери есть хороший друг, и они не откажут мне в этой малости. Может быть, посмотрят на вас и сами узаконят свои отношения.

— Надолго уезжаете, если не секрет? — спросил Игорь.

— Пока планирую на неделю, а там как получится.

— Скоро ты опять будешь моим! — сказала Ольга, готовя себе в спальне место для медитации. — Муж — это звучит!

— А то я и так не твой! — он сгреб ее в охапку и начал целовать.

— Пусти, ну, Игорь! Ты меня сейчас заведешь, и прощай медитация.

— Так ты определилась, чем будешь заниматься?

— В первую очередь кундалини–йогой. Мне нужно срочно открыть высшие чакры, а это, на мой взгляд, самый быстрый путь.

— А для чего у стенки?

— Спина должна быть прямая, — пояснила Ольга. — Мне кажется, что проще всего это обеспечить, прислонившись к стене. Для этого в шатре у шамана специально вкапывали небольшой столбик. Я тогда еще гадала, для чего он нужен деду.

— Неужели для опоры?

— А ты попробуй несколько часов держать спину прямой, при этом не напрягать мышцы и ни на что не опираться или опираться о стенку шатра. Ладно, не мешай.

— Тогда я пойду за комп. Тебе сколько времени нужно?

— Часа полтора–два, трудно сказать.

Телефонный звонок Сажина разрушил все планы на вечер.

— Надо было отключить мобильный, — недовольно сказала Ольга, беря телефон из рук Игоря. — Кто звонит?

— Наш майор. Что–то у них случилось.

— Здравствуйте, Игорь Васильевич! — сказала она в трубку. — Что случилось?

Некоторое время Ольга молча слушала, что ей говорили, потом чертыхнулась и принялась собираться.

— Одевайся! — сказала она Игорю. — В ДТП сильно пострадал сын одного генерала с очень большими звездами. Фишка в том, что этот генерал старый друг отца Сажина. Их семьи дружат лет двадцать. Пострадавший тоже служит, но в чине майора. Пять часов назад его машину протаранил какой–то кретин. Состояние очень тяжелое, грудь смяло, много внутренних кровотечений. Он еще жив, но жизнь поддерживают только аппаратно. Стоит все выключить, и финита. Пока еще на что–то надеялись, Сажин меня не беспокоил, но теперь родственникам открытым текстом сказали, что надежды нет.

— И много родственников?

— Здесь, в Москве, кроме стариков, еще его жена и двое детей.

— И как же ты его думаешь вытаскивать после двух больных? Рогожин в курсе?

— Звонил он Рогожину. Шеф не возражает, но оставил окончательное решение за нами. А как лечить… Что–нибудь придумаем, постараюсь не надорваться. Иди предупреди Сергея, пусть тоже собирается. Они минут через двадцать пришлют машину.

— Оля, я за тебя боюсь!

— Ты вот что запомни. Если мне вдруг станет плохо, должны помочь уколы глюкозы внутривенно и кислород. Но постараюсь до такого не доводить. Иди к Сергею, времени почти не осталось.

За ними приехал сам Сажин.

— Здравствуйте, ребята! Садитесь быстрее, ради бога! Петр, ставь мигалку!

Водитель закрепил на крыше красный проблесковый маячок, включил сирену и погнал машину довольно путаным маршрутом, распугивая прохожих и заставляя прижиматься к обочине другие автомобили.

— Сейчас будем на месте, здесь совсем недалеко, — сказал Игорь Васильевич. — Слава богу, что такое время, что хоть как–то можно проехать, иначе пешком к вам прибежал бы, честное слово! Слава едва жив, у него сейчас все искусственное: и сердце, и легкие, и еще бог весть что. Я бы позвонил раньше, но его отец и слышать не хотел ни о каких целителях, пока ему врачи не сказали, что надежды нет.

— Я постараюсь сделать все возможное, — сказала Ольга. — По закону подлости у меня сегодня уже были два больных, и оба страдали не насморком. Поэтому трудно сказать, насколько меня хватит. И имейте в виду, что в палату я иду с Игорем. Если мне станет плохо, он знает, что делать.

Машина въехала на территорию лечебного центра, немного сбавила скорость и по пандусу подкатила к большим двустворчатым стеклянным дверям. Им пришлось надеть халаты и маски, а Ольга еще тщательно вымыла руки, после чего все почти бегом добрались до палаты, возле которой стояли в обнимку пожилой мужчина в генеральской форме и молодая симпатичная женщина с заплаканным лицом. В самой палате, кроме облепленного шлангами и проводами больного, находились двое: медсестра и врач, которые следили за показанием приборов и время от времени что–то меняли в аппаратах системы жизнеобеспечения.

Не говоря ни слова, Сажин завел Славиных в палату и предупредил попытку врача их выдворить.

— Сядь рядом с медсестрой, — сказала Ольга Игорю, — и попроси ее подготовить все, что может потребоваться. И попрошу никого мне не мешать.

Она взяла единственный свободный стул, перенесла его к пострадавшему и наклонилась над ним, осторожно обняв руками, чтобы не касаться всей закрепленной на нем техники, чем вызвала еще один взрыв негодования со стороны врача.

— Девушка, — сказал медсестре Игорь. — Сейчас может срочно потребоваться внутривенное вливание глюкозы и кислород. Не больному и не мне, а этой девушке. Она уже сегодня вытянула двух тяжелых больных и может надорваться на третьем. Подготовьте, пожалуйста, все необходимое.

— Я сама не могу отвлекаться, — ответила медсестра, — но сейчас позвоню, и все принесут.

С полчаса ничего не происходило, только другая медсестра принесла все необходимое для инъекций глюкозы и две кислородные подушки, после чего ушла.

— Ты как? — спросил Игорь Ольгу.

— Терпимо, — ответила она. — Пока только небольшая слабость.

Прошло еще столько же времени, и состояние пострадавшего начало меняться. Врач немедленно принялся названивать по разным номерам, и вскоре в палате стало не протолкнуться от набежавших медиков.

— Может быть, хватит, — с тревогой спросил Игорь. — Ты бледная как смерть. Этот майор и то выглядит лучше тебя.

— Я чувствую, что нужно еще, — слабым голосом ответила Ольга, — иначе все будет зря и они его не вытянут.

Игорь не следил за тем, чем занимаются возбужденные врачи, все его внимание было приковано к Ольге. Внезапно ему показалось, что она перестала дышать. Перепугавшись, он вскочил и хотел взял ее на руки, но женой занялись врачи.

— Пульс нитевидный! — сказал один из них. — Быстро кислород!

— Девушка, быстрее вводите глюкозу! — взмолился Игорь, и медсестра быстрыми четкими движениями наполнила шприц, так же быстро нашла вену и ввела содержимое.

Другая медсестра наложила на лицо Ольги маску и приоткрыла кран. Минут десять состояние девушки не менялось. Подушка сдохла, и ее убрали, заменив другой.

— Пульс стал более четкий, выпадов почти нет, — сказал врач, который все это время вместе с Игорем сидел возле Ольги. — Дыхание стало глубже, лицо слегка порозовело.

— Ей нужно немного полежать, — сказал Игорь и взял подругу на руки. — Здесь слишком много народа. Где она могла бы отдохнуть?

— Пойдемте, я покажу, — сказал врач. — В соседней палате сейчас никого нет, так что можно отнести туда. Правда, там не застелена кровать…

— Ничего, подойдет любая. Показывайте.

В коридоре к ним присоединился Сажин, и они вместе вошли в большую двухместную палату.

— Кладите на покрывало, — сказал врач. — Вам прислать медсестру?

— Нет, спасибо вам за помощь, — ответил Игорь. — Ей стало лучше, нужно только немного отдохнуть, а потом я отвезу ее домой.

Врач кивнул и вышел из палаты.

— Ты извини, что так получилось, — виновато сказал Сажин. — Я не думал, что до такого может дойти.

— Ничего, все закончилось благополучно. Это просто стечение обстоятельств. Ваш пациент у нее уже третий, причем его пришлось вытягивать буквально с того света. Машину дашь, или вызвать свою?

— Не проблема. Я вас ненадолго оставлю, узнаю как там Слава и распоряжусь насчет машины.

Пока Сажин отсутствовал, Ольга очнулась. Она обвела взглядом незнакомое помещение и попыталась сесть.

— Лежи пока, — остановил ее Игорь. — Сейчас будет машина, и поедем домой. Ты выдержишь, или договориться, чтобы мы остались здесь на ночь?

— Выдержу, — ответила Ольга. — Ничего у меня такого нет, просто сильная слабость. Возьмешь на руки, чтобы я не сверзилась с кресла, а ехать недалеко. Я уже к утру должна быть в норме, особенно если ты мне поможешь.

Вошедший в палату Сажин увидел пришедшую в себя Ольгу и просиял.

— Я уже извинялся перед Игорем, — сказал он, подходя к девушке. — Попрошу прощения и у вас, Ольга!

— Вы ни в чем не виноваты, Игорь, — ответила она, — а значит, не за что извиняться. Как там больной, не зря я выкладывалась?

— Пульс нормальный, дышит самостоятельно, кровь из легких откачали, а новая не выделяется. По остальному сказать трудно, слишком у него много всего, вплоть до разрывов в печени.

— Надо будет навестить его еще раз, когда полностью приду в себя. А пока поехали домой, от меня в таком состоянии все равно не будет никакого толку.