После развода. Не предал, а разлюбил (СИ)

Глава 1

Таисия

— Спасаешься бегством от толпы навязчивых поклонников? — с надеждой в голосе спрашивает Надежда и виновато улыбается, натолкнувшись на мой проклинающий взгляд. — Блин, Тась, ну прости, — канючит подруга, а я снимаю пуховик и вешаю его в шкаф. До первого клиента всего пятнадцать минут, а мне еще каким-то чудом надо отогреть руки. — Соседка через них мужа нашла, а я тебе ее показывала… Нехорошо так говорить, но она прям страшненькая, не то, что ты. Ты вообще красавица! Ну Тасечка, миленькая, я же не специально, — чуть не плачет, поглаживая меня по плечу.

— Проехали, — отмахиваюсь от подруги, а Надюша так горестно вздыхает, что на секунду становится совестно.

Но лишь на секунду. Из-за нее я поправилась на два килограмма, заедая очередной стресс.

— Тась, — хнычет Надя мне уже в спину, но я, не останавливаясь, иду переодеваться.

Два месяца. Два месяца назад по ее настоянию я обратилась в брачное агентство. И унижение, что я испытывала, входя в офис с огромной вывеской над дверью не идет ни в какое сравнение с тем, что я ощущаю, не получив ни единого предложения хотя бы сходить на свидание. И если после измены мужа и развода мне худо-бедно удавалось сохранить крохи самолюбия, то сейчас и их не осталось. Стерто в пыль. Хотя, Надя тут, конечно, не при чем.

— Я на тебя не злюсь! — говорю громко, прежде чем захожу в комнату для персонала.

Когда-то я была спортивным массажистом с мед вузом за плечами. Красным дипломом не похвастаюсь, я едва тянула, забеременев в тот же год, что и поступила, но окончила, что при моих обстоятельствах само по себе подвиг. Потом были курсы, за ними — практика. И вдруг счастливый случай — через знакомую устраиваюсь в футбольный клуб.

Мужу, который на тот момент уже раскрутил собственный стартап, присутствие тридцати шести поджарых спортсменов в моей жизни страсть как не нравилось и, прожив в скандалах семь месяцев я не выдержала давления с его стороны и уволилась, сосредоточив все свое внимание на доме и дочке. Я всегда дорожила своей семьей. Жаль, до недавнего времени даже не подозревала, что она лишь плод моего воображения.

— Не понимаю, чего им не нравится, — внимательно наблюдая за тем, как я переодеваюсь, вслух рассуждает Надежда. — Все есть, все на месте. И курс антицеллюлитного явно пошел на пользу твоим ягодицам, — невзначай делает комплимент еще и себе.

Замираю у зеркала, так и не натянув хлопковые брюки на вышеупомянутые. Встаю боком, ловлю свет и мысленно соглашаюсь с подругой, но только морщусь: объемы все равно далеки от желаемых.

— Да ладно тебе! Классная задница! Самый сок!

К счастью, от входной двери слышится звон колокольчика, и тему развить она не успевает.

— Доброе утро, — приветливо щебечет администратор. — Богдан?

— Да, — скупо отвечает мужчина.

— Расслабляющий массаж, верно? — непробиваемая Ольга добавляет приторности в и без того писклявый голосок.

— Интересно посмотреть на мужика, которому в десять утра нужен расслабляющий массаж, — понизив голос, давится смехом Надежда. Пока я пытаюсь собрать волосы в хвост, выглядывает. И разворачивается ко мне с абсолютно круглыми глазами.

— Что? — спрашиваю загробным голосом, теряя остатки оптимизма.

— Этому — точно нужен, — заявляет подруга.

Не успеваю уточнить, как в сумочке начинает вибрировать телефон.

— Посмотри, кто, — киваю Наде на сумку, накручивая резинку на длинные густые волосы. — И подай невидимки.

— Юлек. Ответишь?

— Да-да-да, — отвечаю поспешно, копаясь с волосами. Надя принимает вызов и прислоняет телефон к моему уху, а свободной рукой передает мне невидимки. — Да, дочур, что у тебя?

— Привет, ма, занята?

— Сейчас сеанс.

— Эзотерики? — хихикает Юля.

— Донь, мне правда некогда, — вздыхаю, закрепляя пучок. — Что ты хотела?

— Ну… э-э-э… — непривычно мямлит обычно решительная Юля, а я напрягаюсь еще сильнее, несмотря на то что из-за спешки и без того ни разу не расслаблена. — Ну ты же помнишь, я вчера ужинала с папой и Викой…

Стискиваю зубы и сквозь них отвечаю:

— Ну.

— Гну, — дразнится, но почему-то со вздохом. — В общем, меня просили кое-что тебе передать. Я хотела утром, но ты так тихо собиралась, что я не услышала и проспала.

— Солнце, я теряю терпение, — честно предупреждаю.

— Приглашение на свадьбу! — выпаливает Юля.

— Чью? — брякаю от неожиданности.

— Папы и Вики.

— Ясно, — отвечаю уже обыденно, быстро справившись с первой эмоцией. — Мне пора, до вечера.

— Мам! — выкрикивает дочь, но я забираю из рук Нади телефон и сбрасываю вызов.

— Ты как? — с состраданием спрашивает Надя, очевидно, услышавшая каждое слово.

— Обычно, — равнодушно пожимаю плечами. — Мы развелись семь месяцев назад, если не больше. Что в этом такого?

— Ну… ничего, наверное, — мямлит прямо как дочь.

— О чем и речь. — Дышу на пальцы, растираю их и выхожу.

«Козел! — злюсь мысленно, топая по коридору, как слон. — Только самый настоящий козел мог пригласить бывшую жену на свадьбу с любовницей! Как это вообще?.. Я же… я же живая, черт побери!»

Дверь на эмоции открываю так резко, что мужчина, лежащий на массажном столе, слабо дергается. Я досадливо морщусь, совершенно забыв спросить из-за двери, могу ли войти, но… я уже вошла. И акцентировать внимание на своей оплошности было бы глупо.

— Доброе утро, — чуть слышно здороваюсь. — Готовы?

— Да, — отвечает сухо, с нотками недовольства.

Подхожу к своему рабочему месту и только тогда в тусклом свете вижу, что треть его спины, включая плечо и предплечье, покрыты шрамами, какие бывают после ожогов. Зависаю на них взглядом и едва не начинаю водить по причудливым фактурным узорам пальцами, когда вдруг раздается его раздраженный голос:

— А Вы?

— Прошу прощения, я… — Я засмотрелась! И чуть ему об этом не сообщила! — Уже приступаю.

Выдавливаю на ладонь немного массажного масла, растираю, согревая до приемлемой температуры. Быстро вхожу в ритм, движения плавные и размеренный, здоровый вредный мужик заметно расслабляется, кажется, даже дремлет. Сеанс у него аж на два часа, я абсолютно никуда не тороплюсь, тщательно прорабатываю каждую зону, но. Чуть только перехожу к ногам, он дергается.

— Что-то не так? — сразу же отрываю от него руки.

— Да. Только спина.

— Но…

— Только. Спина, — повторяет очень грубо.

— Как угодно, — отвечаю сдержанно, но от вспыхнувшей обиды голос предательски дрожит.

Быстро возвращаюсь к его спине, подставляю ладонь под дозатор флакона с маслом, нажимаю и тут он проскальзывает и падает на пол, прямо под массажный стол.

— Извините. — Приседаю и неуклюже дотягиваюсь до флакона, радуясь, что он укатился к его ногам, а не к лицу. Та еще могла быть встреча.

Выбрасываю флакон в урну, мою руки, достаю из шкафа новый и возвращаюсь к работе.

— Правая нога болит, — сообщает вдруг. — Поэтому только спина. Я был резок, прошу прощения.

— Ничего. Вы же не просто так пришли на расслабляющий массаж в десять утра, — зачем-то выдаю ему Надину шуточку и уже начинаю сгорать со стыда, как он хмыкает:

— В точку.

— А что с ногой? — спрашиваю беспардонно, о чем понимаю с некоторым опозданием.

Ожидаю услышать что-то вроде «не твое собачье дело», но мужчина отвечает на удивление спокойно:

— Авария. Два года назад. Так и не восстановился полностью.

— А что за травмы? — мне становится только интереснее, а вот он, судя по паузе, уже пожалел, что вообще рот открыл. — Простите, больше никаких вопросов.

— Так будет лучше. Но на последний отвечу. Основной проблемой стал разрыв связок коленного сустава. Врачи сосредоточились на спасении моей жизни, о качестве думали в последнюю очередь. Но я не жалуюсь. Лежать на массажном столе мне нравится куда как больше, чем в гробу.

— Охотно верю. — С нажимом прохожусь по его спине. — Я профи, — заявляю нахально и слышу его тихий смех. — Все, молчу, — говорю с улыбкой и оставшийся час только пыхчу от напряжения, разглядывая его шрамы как картинку. — Мы закончили. Все в порядке? — уточняю чуть слышно, вытирая масло с его тела.

Насмотрелась вдоволь. Иногда такие экспонаты приходят, глаз не отвести, и этот определенно в моем личном топе. Мускулистый, широкоплечий от природы, мощный даже. Красота.

— Да, в полном. Благодарю.

— Ждем Вас снова, — говорю фразу, после которой обычно сразу выхожу. Но не сегодня. — Простите, можно еще вопрос?

— Я абсолютно расслаблен, — хмыкает. — Задавайте.

— В каких видах спорта наиболее подвержены риску коленные суставы?

— Викторина на десерт, — прыскает от удивления. — Что ж… футбол?

— Баринов Сергей Борисович. Гениальный спортивный врач. Всего доброго, — выговариваю скороговоркой и выбегаю из массажного кабинета.

Влетаю в комнату для персонала и прикладываю кажущиеся прохладными пальцы к налитым кровью щекам.

— Мы и такие услуги оказываем? — давится смехом и пирогом Надя.

— Шутница, — кривляюсь и выдыхаю.

— Чаевые хоть оставил? — продолжает подтрунивать с набитым ртом.

— Ну хватит, — хмурюсь и прохожу, падая на стул.

— Чего хватит-то? — С улыбкой качает головой. — В зеркало на себя глянь. Красна девица. — Я только устало машу рукой. — Колись. Комплименты, что ли, отвешивал?

— Ой, да ну какие комплименты? — закатываю глаза.

— А чего тогда? За жопу схватил?

— Ни за что он меня не хватал! Уймись уже.

— Интересная такая… уймись, — обиженно фыркает подруга. — Ну и ладно, не хочешь — не рассказывай. Красивый мужик, если тебе интересно мое мнение. Такой, настоящий. Мужик прям, — трясет кулаком. — Не то, что твой бывший. Престарелый вокалист бойз-бэнда.

Сдерживаю смешок и смотрю на нее с укором, старательно пряча улыбку. Руслану всего-то сорок два. Ну какой престарелый?

— Что? — надменно приподнимает брови Надежда. — Как есть. Я тебе, в отличии от него, никогда не врала. Так, у меня сеанс. А тебе дочь звонила раз семь.

Надя выбегает, стряхивая крошки от недоеденного пирога с брюк, а я первым делом смотрю на себя в зеркало. Надеюсь, этот Богдан не накатает на меня жалобу, я три месяца ждала вакансии в этот массажный салон. Чего я вообще со своими советами полезла? Дался мне какой-то незнакомый мужик.

— Да, донь, что случилось? — спрашиваю, едва Юля отвечает на вызов.

— Хотела узнать, как ты… — отвечает туманно.

— В порядке, — позволяю себе удивиться.

— Уверена? Прошло не так много времени с развода, а они уже женятся.

— Любовь, — хмыкаю. Получается довольно едко.

— Я понимаю, как тебе больно, но… она не плохая, мам. Правда. Она милая и добрая, а еще…

— Юлек, давай до дома, ладно? — прерываю ее. — У меня скоро еще сеанс.

— Мне бы хотелось, чтобы вы подружились! — выпаливает наивный ребенок, пока я не отключилась. Ей девятнадцать, но жизнь она еще даже не понюхала. — Она тебе понравится!

— Солнышко, это правда не телефонный разговор, — стараюсь быть помягче.

— Понятно, — недовольно цедит дочь. — Продолжай вариться в своей зависти и ненависти. Права была Вика, такая, как ты, никогда не поймет.

От шока у меня натурально отпадает челюсть, но я не успеваю даже уточнить, что она имела в виду, прежде чем звонок обрывается. И самое отвратительное в ее словах не то, что она считает меня злобной и завистливой. И даже не то, что я чего-то не понимаю того, что для нее очевидно. А то, что все эти мысли в голову моего ребенка положила беспутная девка, считающая нормальным месяцами встречаться с женатым мужчиной.

Вот теперь я действительно зла.

До скрежета стискиваю зубы и звоню бывшему мужу.

— Привет, — отзывается Руслан буднично. — Представляю, что ты подумала, но, мы же общаемся… не пригласить было бы грубо.

— Встреча. Сегодня. Назови время и место, — рычу в трубку. — И начхать мне на твою свадьбу. Хоть гарем заведи.

— В чем дело? — напрягается бывший. — Что-то с Юлей?

— Время и место, Руслан.

— Да объясни ты нормально! — взрывается и повышает голос.

— У меня тут не переговорный пункт, чтобы обсуждать личные дела.

— Начинается… ты сама отказалась брать деньги. Забыла? Хочешь пересмотреть условия расторжения брака? В этом все дело? Отлично подобран момент! Именно сейчас я прямо жажду заниматься склоками с бывшей!

— Руслан, — зову на остатках самообладания, — я хочу поговорить с тобой о дочери. И сделать это как можно раньше. Все остальные вопросы между нами давно закрыты.

— Сразу объяснить нельзя было⁈ Обязательно нужно вывести⁈

— Руслан… — тяжело вздыхаю.

— В семь! Заеду!

— Я работаю до десяти, ты прекрасно знаешь…

— И во сколько я домой попаду? За полночь?

«Раньше тебя это не волновало…» — думаю с вновь вспыхнувшей обидой.

— Речь о Юле, Руслан. Но, хорошо, раз ты так занят…

— Подъеду к десяти, — бросает раздраженно и отключается.

Не самое удачное начало. Но, если не пресечь на корню эту попытку настроить против меня дочь, дальше станет только хуже.

Абсолютно уверенная в своей правоте, спокойно дорабатываю рабочий день. Ноги и руки от усталости еле шевелятся, день выдался поистине насыщенным: полная запись, причем, записываться начали ближе к обеду, заполняя все перерывы. В общем, на улицу не выхожу, а выползаю, кое-как нахлобучив на голову шапку.

Машину Руслана вижу сразу. Роскошный белоснежный седан выгодно выделяется на фоне моей грязной потрепанной девятки болотного цвета. Из выхлопной трубы поднимается дымок, намекая на комфорт и уют в салоне, но свет внутри не горит, так что всю паршивость сегодняшнего вечера я понимаю, лишь распахнув переднюю пассажирскую дверь. И увидев там Викторию.

— Сядь назад, — поморщившись, бросает мне бывший муж.

Захлопываю дверцу, стараясь сделать это с уважением хотя бы к автомобилю. Втягиваю морозный воздух через нос так быстро, что его сводит изнутри. Совершенно отвратительное чувство, добавляющее немало раздражения. И вроде бы понимаю, что в таком расположении духа лучше бы отменить разговор, поехать домой и, для начала, поговорить с дочкой, но все равно сажусь, становясь одним из главных действующих лиц в каком-то идиотском анекдоте.

— Ну, что? — поторапливает меня Руслан, максимально развернувшись.

— Я хотела поговорить наедине, — отвечаю ровным голосом.

Конечно, я не рассчитываю, что он вышвырнет любовь всей своей жизни на улицу, хотя в той шубе, что торчит из-за сиденья ей не страшны никакие морозы. Наверное. Мне никто никогда шубы не дарил. В общем, я всего лишь хочу понять, какого хрена он творит, таская ее за собой на приватную беседу о нашем с ним совместном ребенке.

— Смысл? — равнодушно ведет плечом Руслан. — Мы все равно будем обсуждать этот разговор вместе. К тому же, Вика принимает такое же участие в воспитании, как мы с тобой.

Он так просто мне это заявляет, что хочется вцепиться зубами ему в глотку. И если его желание оставить меня я проглотила, насильно мил не будешь, то подобного заявления я точно не потерплю.

— Именно об этом я и хотела поговорить, — проговариваю максимально сдержанно. — С какой стати?

Руслан удивленно вскидывает брови.

— Что — с какой стати?

— С какой стати совершенно чужой человек принимает участие в воспитании нашего ребенка?

— О, Господи, — удрученно бормочет Виктория. — Я лучше выйду.

— Сиди, — приказывает Руслан и она остается на месте. Прекрасный ход, девочка. Хвалю. — Этот, как ты выразилась, совершенно чужой человек меньше, чем через месяц станет моей женой. Официально.

— С чем я вас и поздравляю. Какое отношение твоя личная жизнь имеет к нашему ребенку?

— Это что за разговоры, я не понял? — рычит Руслан. — Ты вот за этим заставила меня притащиться на другой конец города ночью? У меня, по-твоему, других дел нет кроме твоей глупой ревности⁈ — с каждым новым вопросом все сильнее повышает голос.

— Руслан, пожалуйста, — шепчет Виктория, положив свою руку на его.

— Я жду объяснения, Таисия! — брызжет слюной бывший муж, проигнорировав свою невесту.

— Я обязательно тебе его дам, как только ты прекратишь орать на меня, — отвечаю холодно, не испытывая к нему ничего, кроме лютого разочарования. Повисает напряженное молчание, и когда я вижу, что бывший супруг немного выдыхает, продолжаю диалог или как там называется фарс на троих между бывшими супругами и любовницей: — Во-первых, никакой ревности нет и в помине. У меня есть мужчина и, если мне придет в голову начать страдать подобной ерундой, все внимание достанется ему, — так же легко вру ему в лицо, как он врал мне месяцами. — Во-вторых, я убеждена, что воспитанием детей должны заниматься их родители. И, пусть даже официальный, статус мачехи такого права не дает. Общайтесь, никто не возражает, но не стоит вкладывать в голову ребенка свои выводы, видения и, в особенности, моральные устои.

Виктория нервно фыркает, а Руслан грозит мне:

— Не перегибай.

— Было бы гораздо спокойнее поговорить наедине, — хмыкаю. — Но ты сделал свой выбор и дослушаешь меня. В-третьих и в-главных, меня категорически не устраивает попытка настроить моего ребенка против меня.

— Что⁈ — вскидывается девушка, не выдержав. — Я не настраивала Юлю!

— И откуда же такой вывод? — едко уточняет у меня Руслан.

— Из слов Юли, разумеется. Уж явно не с потолка. Сегодня я узнала от нее, что Вика была права. Такая, как я, никогда не поймет.

Руслан сдвигает брови к переносице и поворачивается к Виктории.

— Как ты понимаешь, подобные разговоры неприемлемы. Она только с виду взрослая.

— Не зуди, — отмахивается от меня. — Вик?

— Я ничего такого не говорила, Русь, — трогательно частит девушка. — Да, мы разговариваем, обо всем на свете, но я бы никогда не стала так говорить о ее маме. Это же… мама, в конце концов.

— Какая бы она не была, — со смешком заканчиваю ее мысль.

— Я этого не говорила! — повышает голос Виктория, даже не обернувшись на меня.

— Смысл? Вполне логичное завершение мысли. Иногда и намека более, чем достаточно.

— Ну вот видимо исходя из такой извращенной логики мы и оказались в этой ситуации. Перевернуть можно любые слова! У кого что болит, знаете ли, — добавляет язвительно и на «вы», подчеркивая разницу в возрасте.

Не выдерживаю и прыскаю. Ну а что? Это очень смешно, учитывая, что трахает ее еще больший старпер, чем я. У нее не муж будет, а папик, почти вдвое старше.

— Так, все, — прерывает перепалку Руслан. — Я услышал достаточно. Поговорю с Юлей сам. Это все?

— Да, это все, — отвечаю холодно и выхожу, на этот раз хлопнув дверцей от души.

Поговорит он… знаю я, чем закончатся все эти разговоры. Белая и пушистая Виктория пару раз взмахнет ресницами, и я снова превращусь в злобную завистливую мамашу. Которая ни черта не смыслит в этой жизни.

Нет уж, спасибо. Сама поговорю со своим ребенком.

В квартиру захожу, мысленно прокручивая в голове возможный разговор. Понятно уже, что Виктория ей глубоко симпатична, да и опускаться до уровня любовницы я не собираюсь, так что выражения придется подбирать особенно тщательно. Надо дать ей понять, что я всегда открыта для любой темы, что люблю ее и не испытываю неприязни к новой жене ее отца, что желаю им счастья. А потом намекнуть, что и у меня есть чувства, сердце и остатки гордости.

В общем, вхожу подготовленная и второй раз за вечер жестко обламываюсь: Юли нет дома. Но гораздо хуже то, что нет и половины ее вещей.

Не думая о времени, сразу же звоню ей. Нервы и без того как канат, ожидание ответа только усугубляет мое состояние. Когда Юля наконец-то отвечает, на эмоциях почти кричу:

— Где ты⁈

— Я у папы, все в порядке, — скупо отвечает ребенок, вдруг возомнившая себя взрослой.

— Все в порядке⁈ — от возмущения срываюсь на повизгивание, разом растеряв всю свою рассудительность. — По-твоему, это нормально, вот так уезжать, не сказав ни слова?

— Почему же, не сказав, — едко хмыкает. — Мы поговорили. Еще днем.

— Я, наверное, пропустила ту часть, в которой ты сообщаешь мне о своем переезде!

— Я не переехала. Просто поживу с папой и Викой до свадьбы. Все равно то и дело мотаюсь, помогая с организацией и всякими мелочами, какая разница? А тебе явно нужно успокоиться, орешь, как припадочная, — последнее бурчит себе под нос.

— Да, я припадочная, — легко соглашаюсь. — Припадочная! У меня чуть сердце не встало, когда я тебя и твоих вещей не увидела! — едва выговариваю из-за хлынувших из глаз слез. — Я что, по-твоему, железная? Обо мне ты подумала?

— Я оставила записку на кухне…

— Записку! — всхлипываю и закрываю себе рот рукой, чтобы не рыдать в динамик. Проглатываю ком и пытаюсь взять себя в руки. — Записки — недостаточно. Уведомить — недостаточно. Ты сделала мне очень больно, родная.

— Мам, прости, — дрожащим голосом отвечает дочь. — Я думала, так будет лучше. Чтобы опять не поругаться.

— Я с тобой не ругалась, донь. Я с тобой — не ругалась. Ты меня даже слушать не захотела, вот как все было. И, знаешь что? Ты можешь считать ее кем угодно, это твое право. Она может быть какой угодно, это ее дело. Но для меня. Лично для меня! Она навсегда останется той, кто спала с моим мужем. Заруби себе это на носу.

Сказав последнее, сбрасываю звонок.

Жалею ли я о том, что выдала совершенно не то, что собиралась? Еще как. Я только усугубила ситуацию, это очевидно. Но вместе с этим, стало чуточку легче. Я чертовски устала быть для всех удобной.

Вытерев слезы, звоню Руслану.

— Что еще? — отвечает недовольно.

— Почему ты мне не сказал? — спрашиваю глухо. — Было так сложно хотя бы предупредить? Хотя бы перед фактом поставить, чтобы я не… — Слезы вновь подкатывают к глазам, а голосовые связки блокируются.

— Тась, в чем дело? — теперь в голосе Руслана слышится тревога. — Ты плачешь? Почему ты плачешь? Что с Юлей?

— Она в порядке, — заставляю себя выговорить. Получается ужасно скрипуче. — Я — нет.

— Почему? В чем дело?

— Я приехала, а ее нет, — кое-как договариваю и шумно шмыгаю носом. — И вещей!

— Что⁈ — медведем ревет бывший муж. — Что значит нет вещей⁈ Куда она поехала?

— К тебе, Руслан, — горько хмыкаю. — Наша дочь теперь живет с тобой. Ты не знал?

Руслан недовольно сопит в динамик, но с ответом не торопится. Естественно, потому что это — уже точно выходит за рамки. Он был на работе, а Юля не настолько беспардонна, чтобы заявиться с барахлом в их только-только свитое гнездышко без разрешения. И у кого же она его получила? Правильно, у своей новой лучшей подружки.

— Я поговорю с ней, — отвечает скупо. — Постарайся успокоиться.

— Хватит уже диктовать мне, что чувствовать, — высказываю то, что уже не первый месяц сидит в голове. — Хватит, — повторяю чуть слышно и отключаюсь.