Песен разных много
Сочинить уже успел,
И поверить сложно,
Про любовь же я не пел.
С вихрем гроз весенних,
С радостным цветением
Ты того не зная,
В жизнь мою вошла.
Всё, чем жил, убила,
В сердце нож пронзила,
Скрылась и забыла,
Навсегда ушла.
Вся душа в тревоге
Просит отыскать тебя.
Сердце бьёт и ноет,
Жить не сможет без тебя.
Сколько лет в разлуке
Суждено пройти, но знай,
Встреча наша будет,
Для меня ведь нет преград.
Укачивая своего двухмесячного малыша на руках, Софья вспоминала первую встречу с любимым, начало их любви и напевала самую первую песню, которую возлюбленный сочинил ей. Она пела, улыбаясь успокоившемуся сыну, а он будто смотрел и понимал…
Положив его в люльку, Софья оглянулась на вошедшую служанку, и та стала помогать одеваться, сообщив, что приехала с визитом сестра… Александра…
— Ты всё поёшь, — нежно прозвучал голос сестры, появившейся вдруг на пороге, и Софья сразу расцвела с ласковой улыбкой:
— Как я тебе рада! Я думала, ты уехала с Антоном!.. А я пою, да, — ласково взглянула она на сына в люльке, который начинал беспокоиться. — Это первая песня Алёшеньки мне.
— Димочке лучше? — вопросила та, встав рядом, а служанка, закончившая застёгивать платье Софьи, оставила их наедине.
— Может поедем вместе к мужьям в Москву? — спросила снова сестра. — Я освободилась пока от дел.
— Да, Димочке лучше. Мы так испугались, что у него вдруг жар, а сегодня будто и не бывало, — взяла сына на руки Софья и принялась укачивать.
— Бывает у детей такое. Ты же знаешь, — шепнула сестра, с облегчением вздохнув.
— Знаю, а всегда страшно, — улыбнулась Софья. — Смотри…. засыпает будто. Плохо спит с рождения.
Выдержав паузу, пока сын не закрыл глазки, Софья прошептала:
— Я ещё подождать хочу для уверенности… Если сыночек не будет болеть, поеду в Москву. Да и об Алёне всё думаю. Как она там? Как родила? Всё ли хорошо?… Ты получала письмо от Николя, что ему пришлось вернуться?
— Да, — вновь вздохнула Александра. — Только всё одно хочется скорее в Москву. Беспокоюсь.
— Накличешь, — строго взглянула Софья, а та прислушалась к доносившимся со двора звукам прибывшей кареты.
— Или ты ревнуешь?… Сомневаешься в Антоне? — стала предполагать Софья, положив уснувшего ребёнка в люльку рядом. — Сашенька?
Только Александра подошла к окну:
— Ты не поверишь, — смотрела она с таким удивлением, будто произошло нежданное чудо.
Она улыбалась, усмехаясь себе и не веря глазам, а Софья поспешила встать рядом:
— Господи! — выдохнула она.
Малыш словно сразу почувствовал, что мама вот-вот покинет комнату. Он тут же проснулся, закричав, и Софья прижала его к груди:
— Ах, миленький ты мой… Значит, снова спать будешь у меня на груди, — улыбалась нежно она.
— Идём же скорее к ним! — смотрела Александра на прибывших Николая и Алёну, которые только вышли из кареты.
Сёстры поспешили встретить их на дворе. Прижимая сына к груди, Софья со слезами на глазах подбежала к подруге:
— Ты же только родила! Как так?! Проходите в дом!
— Со мной всё чудесно, — нежно улыбнулась Алёна, а Николай стоял рядом, приобняв её за талию, словно тоже переживал. — Я так быстро никогда ещё после родов не отходила, право! Всё прошло прекрасно, и у нас чудесный сын, имя которому дали Семён.
Алёна погладила малыша на руках Софьи. Тот казался бодрым, довольным, что крайне удивило саму мать:
— Не спит наш Дмитрий. Никак не уложить. Только с рук, сразу просыпается, — засмеялась она и тут же вновь наполнилась беспокойством. — Но что же привело вас сюда?! Давайте же пройдём в дом, — торопливо позвала она и, нежным поцелуем одарив сына, направилась к дому, а гости — следом…