Последнее дело графа Аминова (СИ)

Глава 52

— Как же жить без любви-то? Почему в мою любовь не верят? — налились глаза Вари снова слезами, а взгляд выражал страх, что нет в мире той любви, как мечталось, что не сбываются мечты, а всё просто — зря…

— Всё в этом мире для любви и по причине любви! — улыбалась Софья. — Существует любовь та, о которой мечтаешь.

Она достала платочек из кармана и нежно просушила слёзы юной собеседницы. Та ответила теплом улыбки. Смущённая, милая… Софья ласково смотрела и добавила:

— А коль уж повстречалась такая любовь, то сохраните её. Годы пролетят незаметно. Главное — быть вместе, а венчание уж придёт потом великою радостью…

…Софья вернулась нескоро к ожидавшему на дворе любимому. Алексей так и сидел, спиной облокотившись на стог травы. Он смотрел в ясное небо, где звёзды мерцали, где было ни единого облачка. На душе лёгкость. Верилось, что всё теперь будет именно так, как хотел…

Когда же Софья села рядом, Алексей сразу заключил её в объятия и стал жарко расцеловывать:

— Как я соскучился… То одно…. то другое…

— Мы же каждый день вместе, — игриво засмеялась она от наслаждения чувствовать его ласку и любовь.

— А я всё одно соскучился, — положил он её на траву и налёг сверху, медленно задирая подол платья. — Иди сюда…

Заметив в окно их еле видные силуэты, Канна улыбнулась. Она оглянулась в комнате, где была… Одиночество. Ночь. Тишина… Только и усмехнулась себе:

— Так и у меня… Без просвета.

Не на долго опустила она взгляд к полу. Посетившие мысли заставляли душу сжиматься. Словно та кричать пыталась и куда-то подталкивала. Поправив сорочку, Канна взяла подсвечник с одной свечой. Она тихо вышла в коридор и осторожно, чтобы никто не услышал, прошла к спальне, где ночевал Антон.

Поставив свечу на стол, Канна продолжила путь к постели. Она уже видела устремлённый к ней взгляд. Антон смотрел в ответ с тем же желанием. Его глаза блестели, а рука приподняла одеяло, куда желанная гостья медленно устроилась и прижалась к груди…

— Всё же решила ответить мне? — тихо произнёс он.

— Некуда идти мне, — положила она голову ему на грудь.

Антон обнял одной рукой её тело, а другой стал поглаживать по голове.

— Вернуться к мадам Флор, быть Канной? — продолжала она, словно размышляла. — Там меня снова схватят, вернут умалишённым, как предупредила Флор… Нет жизни дальше, пока есть такие люди, как архаровцы.

— Один из них тобой пользовался и предал, — тяжело вздохнул Антон. — Но ведь и я архаровец.

— Бывший, — взглянула прослезившаяся Канна.

— Хорошо, — нежностью отозвался он с улыбкой.

— Как ты её любил? — вдруг спросила она, и Антон покачал головой:

— Не знаю… И не знаю, почему люди расстаются… Любят, клянутся в вечности, а потом куда-то всё пропадает. Становятся чуть ли не врагами иногда.

— Врагами тоже становятся.

— Да… Я попал в такой же водоворот судьбы, но и теперь не могу найти ответа на вопрос.

— Почему всё так вышло?

— Я так не хотел.

— Думаешь, стать твоей содержанкой — радость больше? — усмехнулась тогда Канна.

Антон же снова тяжело вздохнул, а она добавила:

— Мне часто думается, что всё, что переживаем, не случайно и суждено не случайно пройти… Не была бы я у мадам Флор, не повстречала бы архаровца… Не попала бы в доллгауз, не встретила бы Вас…

— Тебя, — поправил он её речь, и Канна, вспомнив, что они были на ты, усмехнулась:

— Да…. тебя.

— И с этого момента ещё одно есть предложение, — одарив её губы теплом поцелуя, сказал Антон.

Канна видела в его глазах серьёзность. Она чувствовала решимость его, а в себе замечала, как вдруг спокойно в его руках, как ни с кем никогда не было. В первый раз в жизни Канна ощутила себя нужной, защищённой…. свободной. Терять всё это так не хотелось! Только знание реальной жизни не подпускало мечты дольше, чем на несколько секунд…

Словно очнулась ото сна, Канна покинула постель и встала к окну.

— Твои друзья счастливые, — выдержав паузу, сказала она. — Они так милуются, будто любовь только началась.

— Я не договорил, — встав рядом, Антон взял её за руку.

Он взглянул на еле видные обнимающиеся силуэты у стога травы и повёл Канну обратно к кровати:

— У меня есть ещё одно предложение для нас.

— Для нас, — усмехнулась она, давая понять, что не стоит надеяться на что-то хорошее.

Однако Антон был полон иных убеждений.

— Я больше никогда не хочу ни называть, ни слышать в твой адрес имени Канна… Ты — Анна…

Он сел с нею на краю постели. Они смотрели в глаза друг друга и слов было не нужно. Невольные слёзы навернулись на глаза от пронзающего изнутри чувства. Долгим и нелёгким казался им путь, который прошли к этому дню, к осознанию того, для чего всё было и что теперь обрели через потери и… через боль…