Правда - в молчании призраков

Глава 30

Сделала шаг и упала бы от внезапного головокружения, если бы Макс не придержал.

— Прямо сейчас? Ты уверена? Может, просто скажешь, где искать?

— Да, уверена. Без меня вы все равно её не найдете.

— Куда ехать? — вмешался Крис.

— В дом моих родителей.

Смотреть, как вытянулись от удивления их лица, было истинным удовольствием, но наслаждаться долго я себе позволить не могла. Мне самой не терпелось проверить видение.

— Так мы едем?

После секундного молчания Крис уверенно кивнул:

— Макс, ты за рулем. Идите в машину, я скоро спущусь.

Уже выезжая с территории резиденции, Крис спросил:

— Может, объяснишь?

— Я лучше покажу. Поверьте, это произведет впечатление.

Больше с вопросами ко мне не приставали, и всю дорогу я думала о том, насколько нестандартным мышлением обладал отец, раз умудрился так спрятать вещь, за которой охотились два государства.

Переживания от встречи с его призраком и короткого разговора-монолога немного притупилась под действием лёгкой эйфории от разгадки и удивления. Представляю лицо Криса, когда он поймет, что при обыске дома люди короля не раз проходили мимо Сферы, не подозревая, что это она и есть. Впрочем, никто бы не догадался. И другим способом узнать её местонахождение было невозможно.

Мешанина из образов, воспоминаний, чужих чувств и эмоций стояла перед мысленным взором, пульсировала где-то внутри, но я решительно задвинула ее на нижнюю полку сознания. Потом, я подумаю об этом потом. Сейчас важно убедиться, что Сфера на месте.

Уже подъезжая к дому, Макс сказал:

— Твоя мама не обрадуется столь поздним гостям.

— Желательно, чтобы она вообще ни о чем не узнала, — проговорил Крис.

— Моя мама сильно передо мной провинилась, так что сейчас у меня нет желания заботиться о ее удобстве. Но вы правы, мы не станем ее будить, зайдем с черного хода.

Вообще-то мама не ложилась так рано, но свет в окнах не горел, и я понадеялась, что мы действительно останемся незамеченными. Открыв дверь черного хода я, не теряя времени, пошла в кабинет отца. Крис и Макс, не говоря ни слова, пошли за мной. Мелькнула мысль, что принц, вот так просто разъезжающий по городу и пробирающийся ночью в чужой дом — это как-то дико. Но в случае с Кристианом, которого никто не знал в лицо, это, пожалуй, было не так уж и странно.

Зайдя в кабинет, включила свет. Здесь он был обычный, электрический, работающий от простого выключателя, как и везде в доме. Родители позаботились о том, чтобы мне было комфортно. Остановилась напротив стеллажа с фотографиями и уставилась на среднюю полку.

— Сана, — позвал Крис, — может, наконец, скажешь, что ты увидела в воспоминаниях.

— Да, — я отвлеклась от созерцания предмета, который ни у кого не смог бы вызвать подозрений, и повернулась к настороженно смотрящим на меня мужчинам, — папа изобрел формулу абсолютной иллюзии. Он не успел никому о ней рассказать, но зато успел воспользоваться.

— Абсолютной иллюзии? — нахмурился Макс.

— Слушайте, я в этом ни черта не понимаю, но он считал, что это нечто потрясающее, она позволяет не просто изменить внешний вид предмета, но и его структуру. В общем, он наложил на Сферу иллюзию, и она все время была тут, стояла на полке, — повернувшись к стеллажу, я взяла в руки рождественский шар и, сделав несколько шагов, поставила его на стол.

На несколько мгновений в кабинете воцарилась тишина, а потом Крис сказал:

— Ты шутишь?

— Отнюдь. Он сделал два символа — активирующий и дезактивирующий. Наложив иллюзию, уничтожил один носитель с символом, а второй хранится здесь. — Руководствуясь воспоминаниями отца, я прошла к одному из книжных шкафов и, вынув пару книг, надавила на неприметную панель на задней стенке. Затем спокойно поставила книги на место, зная, что тайник, открывшийся в стене за тем стеллажом, где стоял шар, останется открытым еще несколько минут, и прошла к нему. — Помогите отодвинуть.

Стеллаж не был тяжелым и Макс легко сдвинул его с места, чтобы я смогла просунуть руку в небольшое углубление в стене. Достала металлическую пластину размером с ладонь, с нанесенным на ней символом, вновь подошла к столу и положила ее рядом с шаром. Или, правильней будет сказать, Сферой.

— И что самое интересное, — продолжила я, глядя на пластину, — активировать символ может только спирит.

— То есть? — вопрос послышался сразу с двух сторон, и я подняла глаза на мужчин.

— Спириты не имеют собственного резерва. Для активации символов, что окружают нас повсюду, мы собираем магию прямо из эфира. Ни один маг так не умеет. Активировать этот символ, чтобы снять иллюзию, можно только таким способом.

— Это что, был тайный замысел, чтобы именно ты это сделала? — спросил Крис.

— Нет, он просто подстраховался. Даже если бы кто-нибудь догадался и нашел Сферу, снять иллюзию все равно не смог бы.

— Ладно, — вздохнул Крис, — если это действительно то, что мы ищем, забираем все и едем в резиденцию. Снимешь иллюзию уже там.

Кто бы сомневался, что меня не оставят здесь, а снова потащат с собой. Вслух я этого не сказала, так что, ничего не подозревающий принц осторожно взял шар-Сферу, а я прижала к себе пластину с символом и мы ушли так же тихо, как и пришли.

В машине меня едва не сморил сон, но я боролась с этим состоянием. Мне все казалось, стоит уснуть, меня затянет в чужие воспоминания и выбраться оттуда будет непросто. Никогда еще я не получала столько информации за раз. За какие-то пару минут я увидела большую часть папиной жизни и удивительно, как вообще до сих пор стояла на ногах, не говоря уже о мыслительной деятельности.

Но, несмотря на все это я жутко устала, голова болела, ноги почти не держали и все, чего я хотела — это добраться до кровати. Плевать на последствия, мне необходим был отдых.

Уже оказавшись в широком коридоре второго этажа резиденции, я не удержалась и зевнула.

— Кто-нибудь проводит меня в мою комнату? Боюсь, что усну по дороге. Или просто не найду ее.

— Сана? — Крис выглядел удивленным, словно я сказала что-то до невозможности странное. — Ты что, собралась спать? Нет. Нужно закончить то, что начали.

И очень выразительно посмотрел на шар в своих руках.

— Ты издеваешься? Вы искали эту штуку пять лет, до утра ничего не случится. А мне надо поспать.

— Извини, но мы должны убедиться. Обещаю, потом ты сможешь отдохнуть.

Мне захотелось ответить что-нибудь очень язвительное, но Макс не дал сказать.

— Крис, Сана права, несколько часов ничего не решат.

Принц посмотрел на своего помощника как-то слишком уж недобро, и я поняла, что попытка заступиться за меня с треском провалилась.

— За мной. Оба. — Отчеканил Крис и не оставалось ничего, кроме как выполнить приказ.

А именно так это сейчас и звучало.

Макс кинул на меня виноватый взгляд, но я только покачала головой и, вздохнув, поплелась вслед за принцем.

В кабинете Крис поставил шар на стол и выжидательно посмотрел на меня. Я положила пластину рядом и вгляделась в символ.

— Никогда не видела подобного. Слишком сложно. Я не знаю, с чего начать.

— Подумай, ты должна знать, — уверенно сказал Крис.

В обычной жизни знаешь, как выводить тот или иной символ. Простейшим обучают еще в детстве, те, что посложнее преподают в школах, ну, а правилам написания тех, что встречаются и вовсе редко учат в высших учебных заведениях. На этой пластине линии переплетались так причудливо, что и не понять сразу, одним движением они выведены или несколькими.

Вздохнув, я прикрыла глаза и обратилась к воспоминаниям отца. Попыталась воспроизвести перед мысленным взором тот момент, когда отец наносил символ на эту самую пластину.

Открыв глаза меньше, чем через минуту, я уже точно знала, как это сделать. В напряженной тишине я единым, не слишком твердым, движением провела пальцем по линиям символа, активировав его той крохой магии, что смогла собрать сейчас в своем состоянии. Символ засветился ярко-синим светом и шар, подернувшись рябью, стал медленно увеличиваться в размерах. Домики и искусственный снег внутри исчезли, растворившись в разноцветных сполохах магии.

Мы трое одинаково пристально смотрели на Сферу, появившуюся на месте рождественского шара. Во взглядах Криса и Макса читалось восхищение и чуточку сомнения, словно они до сих пор не верили, что артефакт действительно найден. Я же смотрела на нее, как на источник всех своих проблем. Не скрою, восхищения эта штука и правда заслуживала. Не очень большая, сантиметров десять в диаметре, на небольшой подставке, кристально прозрачная, словно выполненная из хрусталя. А внутри клубилась и переливалась всеми цветами радуги энергия, настолько сконцентрированная и непокорная, что казалось вот-вот по стенкам Сферы пойдут трещины и она разлетится на тысячи осколков. Но нет, эта энергия находилась там уже более трехсот лет и даже капли не просочилось.

— Удивительно, — прошептал Крис, вглядываясь внутрь артефакта, — вся мировая магия. Здесь. Невероятно.

— Невероятно то, что мы все-таки ее нашли, — Макс посмотрел на меня, — и все благодаря тебе, Сана.

Несомненно, моя заслуга в этом была, но говорить об этом не хотелось. Я, наконец, смогла оторвать взгляд от завораживающей картины и спросила то, что действительно меня интересовало:

— Сфера найдена, когда я смогу покинуть резиденцию?

— Не терпится избавиться от нашего общества? — насмешливо спросил Крис, но, наткнувшись на мой совсем не веселый взгляд, посерьезнел, — я сейчас же сообщу королю, что Сфера у нас. Думаю, завтра нам предстоят переговоры с Актарией, разумеется, неофициальные. Я не могу сказать, чем они закончатся, но тебе лучше пока остаться. Иди, отдыхай, Сана, мы поговорим завтра вечером.

Принц сказал свое слово, спорить бесполезно. Ничего не говоря, я вышла из кабинета и даже не удивилась ожидающему за дверью Ларсу.

Оставшись один на один со своими мыслями, я все-таки погрузилась в воспоминания отца. Откладывать дальше нельзя. Усваивать знания, полученные от него, не решилась, на это уйдет не один день. Гораздо более важными для меня сейчас были его мысли, чувства, мотивы, причины поступков, почему он обманывал, держал в неведении.

Разувшись, села на диван, закрыла глаза и попыталась расслабиться. Образы из его жизни не заставили себя ждать. Первое знакомство с магией, она открылась в нем в шесть лет, удивление, восторг, желание научиться и узнать как можно больше. Школа, академия, как ни странно, он и правда учился на преподавателя истории магии, но параллельно изучал магию символов и артефакты. И это занимало его гораздо больше. Эта безусловная любовь родилась в его сердце еще тогда, в детстве и крепла с каждым годом.

Они с мамой учились вместе и поженились сразу после выпуска. Тогда же его заметили, предложили работу в одной из закрытых лабораторий при королевской резиденции. Только это были не исследования, он работал над усовершенствованием артефакта, способного подавлять волю человека.

Мои собственные эмоции были далеки от того, что испытывал тогда отец. Нет, он осознавал, над чем работает, но с его точки зрения такая вещь имела право на существование, ведь в нужных руках была полезна. А он не сомневался, что ей не воспользуются во вред. Работа была успешно завершена и сотрудничество продолжилось. Иногда его привлекали как простого консультанта, а иногда давали задание создать что-то невероятное и… еще более мерзкое, чем тот первый артефакт.

И каждый раз он был уверен, что действует на благо своей страны. Не просто уверен, он точно это знал, и с упоением брался за очередной проект, бросался, как в омут в мир формул, преобразований их в потоки, создания невозможных символов, наделения бездушной вещи какими-либо свойствами. В эти моменты он был счастлив. Перед ним никогда не стоял выбор, ему нравилось преподавать, история магии была ему интересна, ведь именно этой науке он находил то, что впоследствии помогало в работе над созданием очередного артефакта или символа. Ему предлагали постоянную работу, сулили много, но он стоял на своем — или так или никак. Потому что работа в секретной лаборатории подразумевала под собой определенный образ жизни, меньше свободы, больше ответственности. Он все же хотел успевать пожить нормальной жизнью.

И это у него почти получалось. Почти, потому что, когда я начала задавать ему вопросы, куда он уезжает, я была еще слишком мала, чтобы рассказывать мне подобное. Он хотел рассказать, позже, когда я повзрослею. Но вскоре сделал ужасающее открытие — понял, куда исчезла магия, сообщил о своей находке и посчитал, что посвящать меня в тайны семьи стало опасно.

Было ли ему стыдно? Да. Он не раз жалел о своем решении, иногда ему казалось, что я должна знать если не обо всем, то о Сфере точно. Он понимал, что магом в одночасье я не стану, в моей энергетической оболочке нет резерва для накопления магии. Но он предполагал, надеялся, что если магия вернется в мир, у него будет возможность что-то придумать, как-то решить эту проблему. Создать что-то, что помогло бы мне почувствовать себя полноценной в этом мире. Потому что знал, что я отношусь к себе именно так, считаю ущербной, калекой в магическом плане. Он не думал о спиритах в целом, он думал обо мне, считал, что обладай я магией, смогла бы справиться со своим даром, а быть может, он был бы вытеснен новыми способностями.

Он все же решился мне рассказать, когда Сфера оказалась у него, но не успел. Эта решимость была последней, что я почувствовала перед тем, как окунуться в пустоту.

Я открыла глаза и поняла, что все это время плакала. Соль жгла на губах, а боль внутри так тесно переплелась с тоской, обидой и отчаянием, что трудно стало дышать.

Я не знала, что делать, как это принять. Стоит ли ненавидеть его или быть благодарной. Я не хотела знать, чем именно он занимался, что создавал. Все это претило мне, и от увиденного осталось мерзкое ощущение грязи, такое натуральное, что захотелось отмыться. Я не стала отказывать себе в этом нелогичном желании и направилась в душ, понадеявшись, что вода смоет и часть эмоций, охладит, успокоит.

Слезы смешивались с прохладными струями, даря иллюзию, что я вовсе не плачу. И на удивление стало действительно чуть легче. Выйдя из ванной, я снова пришла в гостиную, подвинула кресло ближе к окну и устроилась в нем, бездумно глядя в ночь. В голове царила звонкая пустота. Сон не шел, хотя еще совсем недавно ужасно хотелось спать. Госпожа бессонница опять посетила меня. В последнее время я отвыкла от ее общества, но видимо, придется привыкать снова.

Неожиданный стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Послышался голос Макса, и я порадовалась, что заперла ее.

Он откуда-то знал, что я не сплю и звал меня. Но я молчала. Молчала, когда он требовал впустить его, молчала, когда просил. А когда услышала в его голосе отчаянную мольбу, не выдержала и подошла к двери, протянула руку, чтобы открыть… но не сделала этого. Потому что знала, стоит впустить, стоит увидеть, заглянуть в черные и невыносимо родные глаза, и я прощу ему все на свете. И уже не смогу прогнать. Не из комнаты, не из жизни. Я не верила, что можно быть счастливым в отношениях, которые начались со лжи, а у нас было именно так. И лучшим решением в этой ситуации посчитала забыть, что у нас когда-то что-то было.

Но как же нестерпимо больно слышать его голос, будто проникающий в самое сердце. Я огромным усилием убрала ладонь с замка и сказала тихо, говоря, будто с самой собой:

— Уходи.

— Сана, — спустя несколько мгновений послышался его голос, полный тоски, — не прогоняй.

Я прижалась лбом к двери, приложила к ней ладони, словно в попытке быть ближе к нему и, чувствуя слезы на щеках, попросила:

— Уходи. Пожалуйста.

Так будет лучше. Лучше для нас обоих. Мы не пара и, к сожалению, никогда ей не были. Еще несколько секунд я слышала его дыхание, а затем за дверью воцарилась тишина и я бы не смогла точно сказать, что я испытала в этот момент — облегчение или разочарование.