Предатель. Секреты прошлого

Глава 21

Стою в тишине леса, держа в руках флешку и письмо от Максима, и чувствую, как мир вокруг меня замирает. Его слова, написанные знакомым почерком, разрывают сердце на части. "Алиса, если ты это читаешь, знай — я никогда не переставал тебя любить." Слезы текут по щекам, и я не могу их остановить. Катя плачет рядом со мной, прижавшись к моему плечу, а Сергей Игоревич с напарниками молча ждут, понимая, что это слишком личный момент.

Но вдруг из леса доносится хруст веток. Все мгновенно настораживаются, оперативники хватаются за оружие. Из-за деревьев появляется знакомая фигура — Ульяна. Она идет медленно, руки подняты вверх, показывая, что безоружна.

— Не стреляйте, — говорит она громко. — Я одна.

Сергей Игоревич направляет на нее пистолет.

— Стоять! Как вы здесь оказались?

Ульяна останавливается в нескольких метрах от нас. Выглядит она плохо — худая, с темными кругами под глазами, одета в простую куртку и джинсы. Совсем не та элегантная женщина, которую я видела в своем доме месяц назад.

— Я получила те же координаты, — говорит она, глядя прямо на меня. — От того же человека.

Сердце замирает. Неужели Максим связывался и с ней тоже?

— Объясняйтесь, — жестко требует Сергей Игоревич.

Ульяна достает из кармана мятый листок бумаги, очень похожий на тот, что был у Кати.

— Три дня назад мне позвонили на старый номер. Голос был искажен, но я поняла — это Максим. Он назвал только кодовое слово, которое знали только мы с ним, и эти координаты.

Беру у нее записку дрожащими руками. Тот же почерк, те же координаты. Но код другой.

— Что означает этот шифр? — спрашиваю я.

Ульяна колеблется, бросает взгляд на оперативников.

— "Ульяна, правда, все записи, доверься Алисе", — говорит она тихо.

Доверься мне. Максим просил ее довериться мне. После всего, что произошло между нами.

— У вас есть доказательства, что звонок был от Воронцова? — спрашивает Сергей Игоревич подозрительно.

— Только это, — Ульяна достает из другого кармана маленький диктофон. — Я всегда записываю важные разговоры. Профессиональная привычка.

Включает запись. Голос действительно искаженный, но интонации... я узнаю эти интонации. Это Максим.

"Ульяна, если ты меня слышишь, значит, ты еще жива. Я знаю, что ты работала на них, но знаю и то, что в конце ты пыталась нас всех спасти. Поезжай по координатам, которые я сейчас назову. Там найдешь Алису и Катю. У тебя есть информация, которая им понадобится. Доверься Алисе. Она единственная, кто может все это закончить."

Запись обрывается. Мы все молчим, переваривая услышанное.

— Какая информация? — спрашиваю я у Ульяны.

Она оглядывается на оперативников, явно не желая говорить при них.

— Это... сложно, — отвечает она. — Касается настоящей причины смерти первой жены Максима.

Катя резко поднимает голову.

— Что ты знаешь о маме? — спрашивает она хрипло.

Ульяна смотрит на девочку с болью в глазах.

— Катя, твоя мама не погибла в автокатастрофе. Ее убили. И я знаю, кто это сделал.

Мир вокруг меня начинает кружиться. Первая жена Максима была убита? И Ульяна знает об этом?

— Говорите, — требует Сергей Игоревич. — Все, что знаете.

Ульяна глубоко вздыхает.

— Я работала не только на "Босса". У меня было два куратора. Один из ФСБ, другой из частной охранной структуры. Моя задача была собирать информацию на всех участников схемы, включая Максима.

Она делает паузу, собираясь с мыслями.

— Когда я узнала, что первая жена Максима начала подозревать о его нелегальной деятельности и собиралась обратиться в полицию, я должна была доложить об этом. Но я... я колебалась. А потом было уже поздно.

— Что значит "поздно"? — шепчу я.

— Ее машину подорвали на трассе. Сделали так, чтобы выглядело как несчастный случай. А потом мне сказали, что если я кому-то расскажу правду, то Максим и Катя будут следующими.

Катя издает звук, похожий на всхлип. Я обнимаю ее, чувствуя, как она дрожит всем телом.

— Почему ты молчала все это время? — спрашиваю я у Ульяны.

— Потому что боялась, — честно отвечает она. — И потому что думала, что если буду играть по их правилам, то смогу защитить и Максима, и Катю. Но я ошибалась.

Сергей Игоревич быстро что-то записывает в блокнот.

— Эта информация кардинально меняет дело, — говорит он. — Если вы готовы дать официальные показания...

— Готова, — перебивает Ульяна. — Более того, у меня есть записи разговоров с моими кураторами. И документы, подтверждающие, кто отдавал приказ убить Елену Воронцову.

Елена. Так звали первую жену Максима. Мать Кати. Женщина, которую убили только за то, что она хотела защитить свою семью.

— Где эти документы? — спрашивает оперативник.

— В надежном месте, — отвечает Ульяна. — Я покажу, но только если мне гарантируют защиту. И защиту для Алисы и Кати тоже.

Смотрю на эту женщину, которая месяц назад была для меня символом предательства, разрушительницей моего брака. А теперь понимаю, что она тоже была пешкой в чужой игре. Жертвой, которая пыталась выжить и защитить тех, кого любила.

— Алиса, — тихо говорит Ульяна, — я знаю, ты не можешь меня простить. И не прошу. Но поверь — я никогда не хотела причинить тебе боль. Когда я увидела, какая ты... какая настоящая, любящая... мне стало стыдно. За себя, за свою роль в этой истории.

Хочу сказать что-то резкое, болезненное. Но смотрю на Катю, которая потеряла не только отца, но теперь узнала ужасную правду о смерти матери. И понимаю, что месть и обиды — это роскошь, которую мы не можем себе позволить.

— У нас нет времени на разбор отношений, — говорю я жестко. — Сейчас важно только одно — остановить тех, кто убил Елену. И найти Максима.

— Ты думаешь, он жив? — спрашивает Ульяна с надеждой в голосе.

— Я не знаю, — отвечаю честно. — Но этот звонок... координаты... все это не похоже на посмертное послание. Слишком свежо, слишком актуально.

Сергей Игоревич заканчивает что-то записывать и поднимает голову.

— Хорошо. Мы забираем все документы и записи. И вас всех переводим в режим особой защиты. После того, что мы сегодня узнали, ставки слишком высоки.

— А что с поисками папы? — спрашивает Катя, и в ее голосе звучит детская надежда.

Оперативник колеблется.

— Официально поиски закрыты. Максим Воронцов считается погибшим. Но... — он смотрит на флешку в моих руках, — неофициально мы можем проверить некоторые версии.

— Какие версии? — нетерпеливо спрашиваю я.

— Если ваш муж действительно жив, он не стал бы сидеть на месте. Он бы пытался собрать дополнительные доказательства против своих врагов. Есть несколько мест, где он мог бы это делать.

Ульяна вдруг оживляется.

— Я знаю одно такое место! — восклицает она. — Максим рассказывал мне про старый офис своего отца. Там остались архивы, документы за много лет. Если он где-то и прячется, то скорее всего там.

— Где этот офис? — быстро спрашивает Сергей Игоревич.

— В промышленном районе, на окраине Москвы, — отвечает Ульяна. — Здание давно заброшено, но Максим сохранил ключи. Говорил, что это его "план Б" на случай катастрофы.

Смотрю на Катю, потом на Ульяну, потом на оперативников. Все мы понимаем одно и то же — нужно ехать туда. Немедленно.

— Это может быть ловушка, — предупреждает один из оперативников.

— Может быть, — киваю я. — Но это единственная зацепка, которая у нас есть.

Катя берет меня за руку.

— Тетя Лена... Алиса, — поправляется она, — если папа там, если он действительно жив... что мы будем делать?

Смотрю в ее глаза, такие похожие на глаза Максима, и понимаю, что не знаю ответа на этот вопрос. Что мы будем делать, если он жив? Можно ли простить такое количество лжи и предательства? Можно ли начать заново после всего, что произошло?

Но сейчас это неважно. Сейчас важно только найти его. Узнать правду. И защитить Катю от тех, кто убил ее мать.

— Поедем, — говорю я решительно. — Все вместе. И посмотрим, что нас там ждет.

Сергей Игоревич кивает и начинает отдавать распоряжения по рации. Ульяна подходит ко мне ближе.

— Алиса, — говорит она тихо, — спасибо, что не оттолкнула меня. Я знаю, как тебе трудно мне доверять.

— Я не доверяю тебе, — отвечаю я честно. — Но Максим попросил мне довериться. И пока я буду выполнять его просьбу.

Она кивает с пониманием. Катя стоит между нами, держа нас обеих за руки. Три женщины, связанные одним мужчиной, одной трагедией, одной надеждой.

Впереди нас ждет неизвестность. Возможно, новая опасность. Возможно, новые разочарования. Но также возможно — ответы на все вопросы, которые мучают нас уже месяцы.

Собираем вещи, готовимся к дороге в Москву. К заброшенному офису, где, может быть, скрывается человек, которого мы все, каждая по-своему, любили и потеряли.

Дорога будет долгой. И я не знаю, что нас ждет в конце пути. Но знаю одно — мы пройдем ее вместе. Потому что у нас нет другого выбора. И потому что Катя заслуживает узнать правду о своих родителях. Всю правду.