Предатель. Замуж за бывшего

Глава 17

Когда мы уходим, я ощущаю одновременно облегчение и усталость. В машине Эля засыпает, а Булат спокойно ведет, не говоря ни слова. Но его молчание слишком громкое и я не выдерживаю.

— Ты ничего не скажешь? — спрашиваю его.

— О чем? — его голос звучит нейтрально.

— О том, как мои родители полностью игнорируют тебя. И Элю тоже.

Он бросает на меня быстрый взгляд, потом снова смотрит на дорогу.

— Они не игнорируют. Просто они не знают, как себя вести. Я им неприятен, так что душевного общения с ними я и не ждал. Не парься.

— Ты серьезно? — я поворачиваюсь к нему. — Они смотрят на нас, как будто я твоя жертва, которую обманом затянули в брак. Словно я какая-то дура, не способная сама принимать решения. Это бесит!

— Понимаю, — отвечает он после паузы. — Тебе обидно, потому что ты думаешь, что они перестали видеть в тебе взрослую и разумную женщину, но ты немного не так смотришь на ситуацию, Лисенок. Есть разница между осуждением и беспокойством. Со стороны твоих родителей я сегодня увидел именно беспокойство. Уверен, со временем они смягчатся.

Не могу поверить, что он это говорит! Это ведь тот самый Булат Исаев, которого я знаю, верно? Я думала, он разозлится из-за грубого отношения моих родителей, а он, наоборот, их защищает передо мной. Было бы смешно, не чувствуй я обиду, которую трудно побороть. Но тепло от его слов все равно просачивается в мое сердце и я успокаиваюсь, переставая нервно мять сумку в руках.

Приехав домой, мы поднимаемся в квартиру и Булат несет спящую Элю в детскую. Я иду за ними, аккуратно снимая с нее курточку с шапкой, прежде чем он уложит ее в кроватку. Эля забавно причмокивает губами во сне, ища выпавшую соску, и я даю ее ей, после чего накрываю ее мягким одеяльцем, поглаживая по влажным от пота волосам.

— Пойдем, — тихо шепчет мне Булат и мы вместе выходим из комнаты, направляясь в гостиную.

Он садится на диван, опершись локтями на колени, и смотрит на меня так пронзительно, что я не могу выдержать его взгляд и отворачиваюсь, чтобы уйти.

— Не уходи, — мягко, но с ноткой усталости, просит он.

— Я в ужасном настроении сейчас, Булат. Из меня не лучший собеседник. Лучше посмотри телевизор.

— Ты не должна справляться со всем этим одна, — продолжает он. — Я здесь. Даже если тебе иногда хочется, чтобы меня не было.

Я фыркаю, не удержавшись. Он слегка улыбается, и напряжение в комнате немного спадает.

— Я просто хочу, чтобы все было проще, — тихо признаюсь я. — Но с каждым днем все только запутывается.

Вместо ответа он встает и делает шаг ко мне, его взгляд фиксируется на моем лице и я не могу отвести глаз. Кажется, воздух между нами становится плотным, почти осязаемым.

— Булат… — шепчу я, сама не зная, что хочу сказать.

— Не говори ничего, — тихо перебивает он, решительно направляясь ко мне.

Мне хочется одновременно сбежать и остаться. Но я слишком долго думаю, потому что Булат приближается быстро, его рука поднимается, чтобы осторожно коснуться моего лица. Это прикосновение — будто ток, пробегающий по коже. Его пальцы мягко скользят по моей щеке, и я замираю, не в силах двинуться.

— Лисенок, — шепчет он, и я чувствую его дыхание на своей коже.

Я смотрю в его глаза, и все мои мысли исчезают. Я должна отойти, сказать что-то, остановить это. Но я не двигаюсь. Его близость опьяняет, и мое сердце начинает биться так быстро, что кажется, оно сейчас вырвется из груди.

Булат наклоняется, и я чувствую, как его губы осторожно касаются моих. Этот поцелуй сначала легкий, как прикосновение крыльев бабочки, но потом становится глубже, сильнее. Его рука обхватывает мою шею, притягивая меня ближе, а я, будто забыв обо всем, обвиваю его шею руками.

Мир вокруг исчезает. Есть только он, его губы, его тепло. Его поцелуй заполняет все — мои мысли, мое дыхание, меня саму. И впервые за долгое время я чувствую себя настоящей.

Его губы становятся настойчивее, я чувствую, как он чуть сильнее притягивает меня к себе, а мои пальцы невольно скользят по его плечам. Его тепло обволакивает меня полностью, лишая способности думать, и все, что я могу — это поддаваться этому моменту, ощущая, как все остальное теряет значение.

Рука Булата скользит по моей талии, крепче притягивая меня к себе, и его поцелуй становится глубже, сильнее, более откровенным. Я отвечаю ему, забывая обо всем, кроме того, как он держит меня, как его пальцы скользят по моей спине, как его тепло пробирается под кожу.

Мир будто распадается на части, и остаемся только мы — двое людей, которые, кажется, не могут больше сопротивляться этому притяжению. Я чувствую, как его руки чуть сильнее сжимают меня, словно он боится отпустить, будто хочет удержать, но я вдруг осознаю, насколько это было бы разрушительно. Все зашло слишком далеко, я не должна хотеть его поцелуев, он только снова причинит мне боль. Это осознание, как холодный душ. Я в панике отстраняюсь, с силой толкая его в грудь и делая шаг назад, чувствуя, как сердце все еще бешено колотится.

— Не надо, — выдыхаю слабо, поднимая на него глаза.

Он смотрит на меня с таким выражением, будто вот-вот сорвется и я боюсь, что еще одного его натиска просто не выдержу, но к моему облегчению, Булат делает шаг назад, давая мне пространство.

— Алиса…

— Нет! — поднимаю руку, останавливая любые его слова. — Нет, Булат, больше так не делай! Ты не имеешь права целовать меня, я и этого не хочу. Оставь меня в покое!

— Хочешь, — охрипшим, злым голосом говорит он. — Хотя бы не обманывай саму себя.

— Я не собираюсь с тобой спорить! — впадаю в панику. — Просто держи дистанцию! Мы о таком не договаривались и я этого больше не допущу.

— Посмотрим, — хмыкает он, вытирая рот от моей помады с хитрым прищуром.

— Нет, не посмотрим! Прекрати это или мне тоже придется нарушить наш договор.

Угроза на него не действует. Он лишь приподнимает бровь, глядя на меня с такой самоуверенностью, что хочется заехать ему по лицу и стереть это выражение, но вместо этого, я просто отказываюсь от дальнейшей конфронтации и молча ухожу.

Когда я закрываю за собой дверь спальни, запирая ее на ключ, мои пальцы все еще дрожат.

Утром я встаю пораньше и только успеваю сделать глоток кофе, когда Булат заходит в кухню. Его идеально выглаженная рубашка сидит так, будто он родился в ней, а строгие брюки подчеркивают длинные ноги. Черт, ну до чего же ему идет официальный стиль! Ненавижу!

Булат просто заходит и, заполняет комнату шлейфом дорогого парфюма и своим непробиваемым спокойствием.

— В выходные у нас планы, — заявляет он вместо приветствия, слегка хмурясь.

Я поднимаю глаза, держа кружку в руках.

— У нас? Интересно. А я и не знала, что ты теперь решаешь, чем мне заняться в свои выходные.

Его бровь слегка поднимается, как всегда, когда я начинаю с сарказма. Булат спокойно игнорирует мой выпад, потому что его привычка контролировать все, как всегда, перевешивает желание общаться по-человечески.

— Нас пригласили на детский день рождения. Сыну моих друзей исполняется два года, — говорит он, поворачиваясь к кофемашине и подставляя свою кружку. Его голос звучит так, будто приглашение — это не просьба, а приказ. — Мы идем туда всей семьей. Ты, я и Эля.

Я ставлю чашку на стол чуть громче, чем нужно.

— Это не обсуждается? Я не хочу никуда идти.

Он поворачивается ко мне, и его серые глаза сверлят меня взглядом.

— Ты — моя жена, Алиса. Мы — семья. Люди это знают. Так что да, ты идешь. Это не просто праздник, это обязательство.

Я закатываю глаза, но спорить бесполезно. С ним всегда так — если он что-то решил, это уже не обсуждается.

— С тобой у меня на каждом шагу сплошные обязательства, — выдыхаю недовольно, но ухожу от бессмысленного спора, просто согласившись.

Он ведь все равно добьется своего.

Странно, но всю эту неделю мне удается успешно избегать Булата из-за нашей обоюдной занятости. Даже время с Элей по вечерам я провожу только до его прихода с работы и надо сказать, что я уже бесповоротно влюбилась в эту малышку.

В день праздника я готовлюсь очень тщательно. Я выбрала для себя и Эли наряды в одном стиле: у нее нежно-розовое платье с маленькими цветочками, а у меня пудровое с похожим узором. Волосы Эли я убираю в два маленьких хвостика, завязывая их лентами в тон ее платью, а свои укладываю в легкие кудри и оставляю распущенными. Я смотрю на нас в зеркало и, впервые за долгое время, чувствую настоящую радость и довольство. Наш парный лук выглядит трогательно. И конечно, заслуживает фото, которые я и делаю, позируя с весело ухмыляющейся малышкой.

Булат, появляясь в коридоре, замирает на мгновение, его взгляд становится мягче, но он ничего не говорит. Просто кивает, словно одобряет.

— Ну как мы? — зачем-то подначиваю его, поддавшись настроению. — Ничего не хочешь сказать?

— Как две сладкие зефирки, — с волчьей ухмылкой подходит он, забирая Элю из моих рук и целуя ее в пухлую щечку, а потом неожиданно прижимаясь ртом к моей шее в быстром поцелуе, но отстраняясь прежде, чем я успею возмутиться. — Пошли, мои красавицы, из-за ваших сборов мы опаздываем.

На празднике я сначала чувствую себя вполне комфортно. Большой дом, украшенный воздушными шарами и яркими гирляндами, заполнен смехом детей и негромкой музыкой. Эля быстро растворяется среди других малышей, с восторгом принимаясь за игрушки. Булат улыбается — редкое зрелище — и даже кажется расслабленным. Мы присматриваем за малышкой издалека, стоя у стола с закусками, когда я слышу шум у двери. Поднимаю взгляд, и все внутри обрывается.

Настя.

Почему-то я даже не подумала, что она может появиться здесь. Я знакома с некоторыми друзьями Булата, сегодня познакомилась с еще несколькими новыми людьми, но совсем не подумала, что Настя, бывшая рядом с ним годами, тоже может дружить с ними.

Ее эффектный образ сразу привлекает внимание: обтягивающее красное платье, которое больше подошло бы для коктейльной вечеринки, чем для детского праздника, высокие сапоги, идеально уложенные волосы, броские украшения. Она выглядит так, будто пришла не на праздник для двухлетнего ребенка, а чтобы продемонстрировать всем, какая она красивая, уверенная и важная.

Я украдкой бросаю взгляд на Булата. Он заметил ее, но его лицо остается невозмутимым. Я почти уверена, что он знал, что Настя будет здесь. И не сказал мне. Конечно, зачем? Я ведь просто мебель, декорация, которая должна стоять на своем месте и не задавать вопросов.

Поздоровавшись со всеми, Настя оглядывается по сторонам, ее взгляд на мгновение задерживается на мне, а потом она направляется прямо к Булату. Я стою немного в стороне, наблюдая, как она подходит, и уже морально готовлюсь к неприятному разговору.

— Булат, — произносит она, чуть склоняя голову в кокетливом жесте. Ее голос сладкий, но в нем проскальзывает нотка превосходства. — Привет. Я рада, что ты все-таки пришел. Я боялась, что ты будешь слишком занят.

— Настя, — он кивает ей сдержанно. — Ты как всегда, появляешься эффектно.

Я невольно хмыкаю, но тут же делаю вид, что внимательно изучаю стол с закусками. Настя поворачивается ко мне, ее взгляд становится чуть холоднее.

— Алиса, — говорит она, словно мое имя ей неприятно произносить. — Ты тоже здесь. Как… мило.

— Это семейный праздник, — отвечаю ровно. — Естественно, мы все пришли вместе.

Она усмехается, словно слышит шутку, которая ей не смешна.

— Ну конечно, — тянет она, делая вид, что все понимает. — Но раз уж я сказала, что буду здесь, тебе не следовало приходить. Это больше мой круг, твоих друзей здесь нет. Могла бы дать нам с Булатом и Элей немного пространства. Все-таки я — ее мать.

Ее слова звучат просто нелепо. Я уже открываю рот, чтобы ответить на это глупое заявление, но Булат опережает меня.

— Алиса — моя жена, — его голос звучит твердо и спокойно, но в воздухе ощущается напряжение. — И на всех семейных мероприятиях она будет со мной. Твое присутствие или желание не имеет к этому никакого отношения, Настя.

— Семейных мероприятий? — повторяет она с усмешкой. — Интересно. Алиса выглядит не совсем… частью семьи. Скорее, как… гостья.

Я чувствую, как внутри все закипает, но держусь. Булат делает шаг ближе к бывшей жене, его голос становится холоднее.

— Гостья в нашей семье — ты, Настя. Тебе напомнить, когда ты в последний раз общалась с дочерью?

Она чуть отступает, ее улыбка становится натянутой. Через мгновение она молча разворачивается и уходит, оставляя нас в тягостной тишине. Булат смотрит на меня, и в его взгляде появляется какое-то беспокойство.

— Все в порядке? — спрашивает он.

— Конечно, — отвечаю холодно, стараясь скрыть все, что бурлит внутри. — Ты ведь все контролируешь, не так ли?

Он хмурится, но не отвечает. Разворачивается и уходит к Эле, которая радостно лупит плюшевого мишку о стол с подарками. А я остаюсь стоять на месте, чувствуя себя ужасно уязвимой.