Предатель. Замуж за бывшего

Глава 23

В комнате тихо, но тишина только раздражает. Я лежу на краю кровати, смотря в потолок. Луна пробивается сквозь занавески, ее свет падает на деревянный пол. В голове крутятся тысячи мыслей: сегодняшнее веселье, горячие взгляды Булата, его слова, которые я не могу выбросить из головы. И его близость — теплая, ощутимая, слишком настоящая.

Я переворачиваюсь на другой бок, пытаясь найти удобное положение, но безуспешно. Слышу, как Булат тихо вздыхает.

— Ты можешь перестать ерзать? — раздается его голос из темноты.

— Я не ерзаю, — огрызаюсь я, хотя сама понимаю, что это неправда.

— Ерзаешь, — отвечает он спокойно. — И мешаешь спать.

— Ты тоже мешаешь спать, — парирую я, переворачиваясь снова. — Своим дыханием.

Он коротко смеется, и этот звук почему-то только больше меня злит.

— Моим дыханием? Серьезно? — он поднимается на локте, и теперь я чувствую, как его взгляд устремлен на меня, хотя не вижу его лица. — Алиса, ты просто не хочешь признать, что проблема не во мне.

— Проблема в тебе, — огрызаюсь я, отворачиваясь.

— Тогда почему ты все еще думаешь обо мне? — его голос становится тише, ниже, но в нем появляется что-то, что заставляет меня замереть.

— Я не думаю о тебе, — бросаю я, хотя сама знаю, что это ложь.

— Правда? — шепчет он, приближаясь. Я чувствую, как кровать слегка прогибается под его движением. — Тогда почему ты не можешь заснуть?

Я поворачиваюсь к нему, чтобы что-то сказать, но слова застревают у меня в горле. Его лицо оказывается слишком близко.

— Булат… — начинаю я, но он перебивает меня.

— Ш-ш-ш, — его пальцы касаются моего лица, проводя по линии скулы. Его прикосновение теплое, легкое, и я не могу сдержать дрожь.

— Что ты делаешь? — шепчу я, мой голос звучит слабее, чем я ожидала.

— То, чего мы оба давно хотим, — отвечает он и, прежде чем я успеваю что-то сказать, наклоняется и прижимает свои губы к моим.

Поцелуй сначала мягкий, нежный, через мгновение становится более настойчивым, более страстным. Его руки скользят к моей талии, прижимая меня ближе, и я чувствую, как мое сердце бьется так сильно, что кажется, оно сейчас вырвется из груди.

Я хочу сопротивляться, сказать, что это неправильно, но вместо этого мои руки находят его плечи, цепляясь за ткань его футболки. Я отвечаю на каждое движение его рта, и между нами пролетает искра, которая мгновенно воспламеняет все вокруг.

Его губы настойчиво скользят по моим, лишая способности думать. Булат притягивает меня ближе, и я чувствую, как его рука с моей талии скользит вверх, касаясь кожи под моей футболкой. Его прикосновения горячие, уверенные, и от них все внутри сжимается и одновременно разгорается.

— Булат… — шепчу я, пытаясь взять себя в руки, но он перебивает меня новым поцелуем — более жадным, страстным.

Его губы опускаются к моей шее, и я замираю, чувствуя, как теплое дыхание обжигает кожу. Его руки уверенно исследуют мое тело, каждая точка прикосновения словно вспыхивает, оставляя за собой волну тепла и желания. Он осторожно стягивает с меня футболку, оставляя меня полуобнаженной. Я затаиваю дыхание, но не останавливаю его.

Он приподнимается, чтобы посмотреть на меня, его глаза сверкают в полумраке комнаты. Его взгляд — глубокий, горячий, вызывающий дрожь.

— Такая красивая, — шепчет он, и от этих слов мои щеки покрываются румянцем.

Его пальцы нежно касаются моей кожи, вызывая волны удовольствия. Я не могу удержаться и тянусь к нему, стягивая с него футболку. Под ней — мускулистое, подтянутое тело, и я невольно задерживаю взгляд. Его грудь вздымается от частого дыхания, а на губах появляется легкая улыбка.

— Не смотри так, — говорит он, его голос хриплый, низкий.

— Почему? — выдыхаю я, чуть касаясь его кожи кончиками пальцев.

— Потому что я не железный, под таким взглядом долго не продержусь, — отвечает он, прежде чем снова склониться ко мне.

Его губы находят мою ключицу, затем спускаются ниже. Он медленно, но уверенно снимает с меня остатки одежды, оставляя меня совершенно беззащитной перед ним. Я тянусь к нему, позволяя себе прикоснуться к его телу. Его кожа горячая, а дыхание становится все более частым. Булат склоняется надо мной, наши тела находят друг друга, и все остальное исчезает. Только он и я. Только этот момент.

Он движется медленно, будто пытаясь сохранить контроль, но каждая его ласка, каждое прикосновение лишает меня способности думать. Я сжимаюсь под ним, мои руки находят его плечи, а потом шею, удерживая его ближе. Его губы снова находят мои, и я чувствую, как он отдается мне полностью.

Мы движемся вместе, в идеальном ритме, будто давно знали друг друга. Его руки обхватывают мое лицо, его губы не дают оторваться ни на секунду. Все вокруг растворяется — стены, время, сама реальность. Только мы. Только этот миг, наполненный страстью, теплом и чем-то большим, чем я могу объяснить.

Булат шепчет мое имя, его голос срывается, и от этого у меня захватывает дух. Я не знаю, сколько это продолжается — минуты, часы? Время перестает иметь значение. Все, что я чувствую, — это его, его силу, его тепло, его желание.

Когда все заканчивается, мы остаемся лежать в объятиях друг друга, обессиленные, но довольные. Я слышу, как его сердце колотится рядом с моим, и этот звук — самый успокаивающий в мире.

— Теперь ты точно сможешь заснуть, Лисенок, — поддразнивает он меня, но я не отвечаю, потому что он прав. Мои глаза закрываются сами собой.

Я просыпаюсь от того, что солнечный свет, пробивающийся сквозь занавески, слепит мне глаза. Потягиваясь, я зарываюсь в теплое одеяло, пытаясь вернуться в уютную полудрему, но невесомое прикосновение чужих пальцев, поглаживающих мою ключицу, окончательно будит меня. Поворачиваю голову и замираю.

Булат.

Он лежит рядом, опираясь на локоть, и смотрит на меня с ленивой улыбкой, от которой захватывает дух. Черт, ну не должен мужчина быть таким сексуальным спросонья!

— Доброе утро, — произносит он, и его голос звучит так низко и эротично, что я невольно чувствую дрожь по коже.

— Утро уже не такое доброе, — бормочу я, стараясь скрыть свою реакцию на него и уворачиваясь от его ласкающей руки.

Он смеется, наклоняясь ближе ко мне.

— Мне кажется, я дал тебе причину не быть такой ворчливой сегодня утром, Лисенок.

— Я не ворчу, — возражаю я, но голос звучит слабо даже для меня самой.

Булат снова смеется, и этот звук заставляет меня почувствовать себя еще более уязвимой. Его взгляд скользит по моему лицу, задерживаясь на моих глазах, потом на губах. Я хочу отвернуться, но не могу. Его близость словно парализует.

— Знаешь, ты выглядишь… по-другому, — говорит он, чуть склоняя голову. — Расслабленной и удовлетворенной, даже несмотря на ворчание.

— Булат… — начинаю я, но он подносит палец к моим губам, останавливая меня.

— Подожди. Дай мне насладиться этим утром, — его голос становится тише. — Я слишком давно не просыпался вместе с тобой. Я скучал по этому ощущению.

Мое сердце начинает биться быстрее, и я отвожу взгляд, стараясь вернуть себе хоть немного контроля.

— Булат, — произношу я, стараясь говорить твердо. — Вчерашнее… это была глупость. Эмоции. Мы оба понимаем, что ничего не выйдет.

Он наклоняется ближе, его дыхание касается моей кожи, и я чувствую, как кровь приливает к щекам.

— Ничего не выйдет? — переспрашивает он, его голос звучит суровее. — Или ты просто боишься, что может получиться?

Я открываю рот, чтобы ответить, но он уже поднимает руку, проводя пальцами по моим волосам, убирая выбившуюся прядь за ухо и лаская щеку. Его прикосновение пронизано потребностью, и от него у меня подкашиваются ноги — даже если я и так уже лежу.

— Я не боюсь, — выдыхаю я, но даже сама слышу, насколько неуверенно это звучит.

— Ты всегда так говоришь, — шепчет он. — Но почему я тебе не верю?

Я знаю, что должна оттолкнуть его, сказать, что это неправильно. Но вместо этого я просто лежу, не в силах пошевелиться. Его рука скользит ниже, чуть касаясь моего плеча, и это прикосновение вызывает во мне одновременно желание и панику.

— Булат, — начинаю я, но он снова перебивает.

— Ты всегда пытаешься все усложнить, — говорит он мягко. — Может, стоит просто наслаждаться моментом?

Он тянется ближе, его губы касаются моих, но я успеваю отступить, подняв руку между нами.

— Нет, — говорю я, но голос предательски дрожит. — Мы не можем.

— Почему? Потому что ты решила, что я не заслуживаю второго шанса? Согласен, не заслуживаю. Но мы оба его хотим, Алиса, признаешь ты это или нет.

Я опускаю взгляд, чувствуя, как внутри все сжимается. Его слова находят точную цель, и я ненавижу, что он так легко видит меня насквозь.

— Это просто не имеет смысла, — выдыхаю я. — У нас фиктивный брак, Булат. Мы договорились.

— Ты действительно хочешь жить только по договоренностям? — спрашивает он, наклоняя голову. — Может, иногда стоит рискнуть?

Я не отвечаю. Вместо этого я резко откидываю одеяло и встаю с кровати, направляясь к креслу, где лежат мои вещи.

— Алиса, — его голос звучит мягко, но я чувствую в нем едва уловимую настойчивость. — Не сбегай сейчас, давай поговорим.

— Я не сбегаю, — бросаю я, натягивая халат. — Я просто… не хочу все усложнять.

Он смеется, но в этом смехе больше горечи, чем насмешки.

— Сложности, — произносит он, вставая с кровати. — Это все, что ты видишь? Может, пора увидеть что-то другое? Например, возможность?

Я оборачиваюсь к нему, но ничего не говорю. Его слова застревают в моей голове, но я упрямо держусь за свое решение, потому что так безопаснее. Закончив завязывать пояс на халате, я направляюсь в ванную, чтобы принять душ. Когда я заканчиваю и выхожу, Булата уже нет в комнате. Я одеваюсь потеплее, рассчитывая, что мы вместе с остальными пойдем завтракать, но посмотрев на часы, вижу, что уже ближе к обеду. Наверняка, не я одна проспала, все веселились почти до утра.

Однако, спустившись вниз, в гостиной я обнаруживаю пустоту. Ни шума, ни смеха, ни звука тарелок с завтраком. Все выглядит так, будто дом внезапно опустел.

Когда Булат спускается следом за мной, я поворачиваюсь к нему с вопросом.

— Где все? — спрашиваю, пытаясь скрыть удивление. — Они что, еще спят?

— Спят? — он усмехается, проходя к столу и наливая себе кофе. — Нет. Все давно уехали.

— Уехали? — я моргаю, не веря своим ушам. — Как это уехали? Мы ведь только вчера приехали.

Он делает глоток кофе и спокойно отвечает:

— Мы приехали на два дня. Они — на один.

— Ты издеваешься? — я чувствую, как внутри все закипает. — Ты специально это устроил?

Булат ставит чашку на стол, медленно подходит ближе и смотрит мне прямо в глаза.

— Да, — говорит он, его голос звучит спокойно, но твердо. — Я хотел остаться с тобой наедине. Без друзей. Без отговорок.

— Ты такой манипулятор! Не могу в это поверить!

— Может быть, — он не отводит взгляда. — Но я устал смотреть, как ты прячешься за оправданиями. Ты говоришь, что не хочешь ничего усложнять, но, может, это просто страх. И я хочу помочь тебе этот страх преодолеть.

Я теряю дар речи, и от возмущения, и от того, как точно он попал в цель, и Булат, конечно, замечает мою растерянность.

— Расслабься, Алиса, — говорит он мягче. — У нас есть еще один день и одна ночь здесь. Никто не будет нас беспокоить. Просто дай себе шанс насладиться отдыхом. Я же ни к чему тебя не принуждаю. Завтра мы уедем, обещаю.

Его слова зависают в воздухе, оставляя меня с ощущением, что я не готова, но в то же время не могу ему отказать.