Предатель. Замуж за бывшего

Глава 25

Я просыпаюсь от едва уловимого тепла, которое обволакивает меня, и на мгновение не могу понять, где нахожусь. Треск дров в камине, приглушенный свет… И рука Булата, лежащая на моей талии. Воспоминания о вчерашней ночи накатывают волной. Я закрываю глаза, надеясь, что это поможет мне отогнать смешанные эмоции: смущение, удовлетворение… и нечто гораздо более пугающее.

— Доброе утро, — его голос звучит низко, чуть хрипло, прямо у меня над ухом.

Я напрягаюсь, чувствуя, как его дыхание касается моей шеи.

— Доброе ли? — неуверенно спрашиваю я, не двигаясь. Я знаю, что стоит мне пошевелиться — и все это станет еще реальнее.

Булат тихо смеется, и от этого звука у меня по спине пробегает дрожь.

— Почему? — спрашивает он, чуть поворачиваясь, чтобы заглянуть мне в лицо. — Ты же выглядишь довольной.

Я резко открываю глаза, поворачиваясь к нему, чтобы встретить его взгляд.

— Довольной? — переспрашиваю я, стараясь звучать возмущенно, но чувствую, как голос предательски дрожит.

— Ну да, — говорит он, чуть ухмыляясь. — Судя по тому, как ты прижимаешься ко мне, это вполне очевидно.

Только тогда я замечаю, что действительно оказалась ближе к нему, чем предполагала. Я тут же пытаюсь отодвинуться, но его рука на моей талии не дает мне этого сделать.

— Булат, — говорю я строго. — Это была одна ночь. Мы не собираемся делать из этого что-то большее.

Он смотрит на меня пристально, его взгляд становится серьезнее.

— Ты это решила? — спрашивает он. — Или ты просто боишься признать, что тебе понравилось?

— Это неважно, — отвечаю я, отводя взгляд. — Мы не можем себе этого позволить.

— Позволить? — он усмехается, отпуская меня, но остается рядом. — Ты говоришь так, будто у нас есть какой-то свод правил.

— Он есть, — парирую я. — Мы заключили фиктивный брак, Булат. Помнишь? Это просто сделка.

Он несколько секунд молчит, а потом медленно садится, откидывая волосы назад.

— Сделка, значит, — произносит он, его голос звучит мягко, но я чувствую в нем сталь. — Ну ладно. Ты можешь сколько угодно повторять себе это, Алиса. Но ты не можешь отрицать того, что чувствуешь.

Я не отвечаю. Вместо этого я молча встаю, собираю свою пижаму и натягиваю рубашку, чувствуя, как его взгляд следует за мной.

— Я пойду, приму душ.

Когда я спускаюсь вниз, солнце уже высоко над горизонтом. Булат появляется минут через пять, одетый в пуловер и джинсы, ведя себя так, будто ничего не произошло.

— Давай позавтракаем и в путь. Надо еще вещи собрать.

— Ладно, пойдем, — соглашаюсь я.

После завтрака мы едем к родителям Булата, и напряжение в воздухе можно резать ножом. Я украдкой бросаю на него взгляд. Он выглядит сосредоточенным, но не так, как обычно, — в его напряженных чертах лица читается что-то новое, почти уязвимое. Я не спрашиваю. Да и какой смысл? Он все равно всегда говорит ровно столько, сколько считает нужным.

Когда машина останавливается у большого дома, я невольно задерживаю дыхание. Удивительно, как остро я ощущаю тоску по Эле, к ежедневному присутствию которой привыкла незаметно для самой себя.

На пороге нас встречает его мама с Элей на руках. Девочка выглядит довольной: на ней надет уютный розовый комбинезон с забавными ушками на капюшоне, и она тянет ручки к Булату, как только видит его.

— Наконец-то, — вздыхает его мама, передавая Элю в руки Булату. — Она все утро повторяла что-то вроде «па-па-па». Видно, что скучала по тебе.

Булат подхватывает дочь с такой легкостью, будто делает это постоянно, и тут же начинает что-то тихо шептать ей на ушко. Она смеется, тянет его за воротник куртки, и это зрелище вызывает у меня странное тепло в груди.

— Как она себя вела? — спрашиваю я, стараясь звучать нейтрально.

Его мама оценивающе смотрит на меня, а потом, с мягкой улыбкой, отвечает:

— В первый день спокойно, а сегодня капризничала немного.

— Ты скучала по нам, малышка? — воркует Булат и я присоединяюсь к их обнимашкам, потому что мне тоже хочется приласкать Элю, которая сразу же тянется ко мне из рук отца.

Мы отказываемся от предложения зайти в дом и сразу же собираемся домой.

Дорога домой проходит в тишине. Эля засыпает на моих руках, и я украдкой смотрю на нее: ее маленькие пальчики сжаты в кулачки, а щеки порозовели от тепла машины. Булат время от времени бросает на нас короткие взгляды в зеркало, в глазах читается ласка.

— Она крепко спит, — тихо произносит он.

— Дорога часто убаюкивает малышей, — отвечаю я так же тихо.

— Я бы тоже сейчас вздремнул, кто-то украл весь мой ночной сон, — поддразнивает он, но я не поддаюсь, молча отводя взгляд к окну.

Когда мы наконец возвращаемся домой, Булат аккуратно забирает Элю из моих рук и несет ее в детскую. Я остаюсь в гостиной, чувствуя, как напряжение последних дней начинает понемногу спадать. Я присаживаюсь на диван, обхватив руками колени, и пытаюсь разобраться в своих мыслях.

Через несколько минут он возвращается, садится рядом, и тишина между нами снова становится ощутимой.

— Она уснула, — говорит он, проведя рукой по волосам. — Даже не проснулась, когда я ее переодевал.

— Она удивительно спокойный ребенок, — отвечаю я, не зная, как еще поддержать разговор.

Булат кивает, а потом поворачивается ко мне.

— Спасибо тебе, Лисенок. Ты дала Эле то, чего у нее раньше не было.

Я отвожу взгляд, чувствуя, как внутри все переворачивается. Его слова — это не комплимент, а что-то большее. Что-то, что заставляет меня сомневаться в своем решении держать его на расстоянии.

— Булат… — начинаю я, но он перебивает.

— Алиса, я знаю, что тебе нелегко. И знаю, что я заслужил твое недоверие, — его голос становится чуть громче, но все так же теплым. — Но все, что я хочу, — это чтобы ты знала: я не играю. Я не шучу. Ты — это то, что я хочу. Для себя и для Эли. Я хочу, чтобы мы стали настоящей семьей.

Я смотрю на него, чувствуя, как внутри все ломается. И в этот момент я понимаю, что хочу согласиться, несмотря на риски, даже если не могу вымолвить ни слова.

Этот день пролетел неожиданно быстро. Мы с Булатом негласно перешли на нейтралитет и больше не затрагивали серьезные темы. Эля скоро проснулась и мы посвятили остаток дня ей, даже вместе готовили ужин, пока малышка ковырялась в овощах на своем детском стульчике.

К ужину мы уже устали, но настроение было на удивление легким. Даже Булат выглядел расслабленным, когда подавал Эле ложку с ее любимым пюре.

— Па-па, — вдруг пробормотала Эля, уставившись на него и хихикнув.

Булат застыл на мгновение, а потом рассмеялся.

— Ну вот, ты снова это сказала! — восхитился он, мягко тронув ее за щечку. — Это уже официально, Алиса. Она умеет говорить папа. И не спорь со мной снова!

Мы с ним немного спорили на эту тему, когда Эля впервые начала произносить эти два слога, потому что мне казалось, что это просто звук, а не попытка назвать отца. Теперь и я вынуждена с ним согласиться, Эля говорит «папа» уже осознанно.

— Хорошо, твоя взяла, — смеюсь я. — Наша умничка умеет звать папу, да Эля? Совсем уже взрослая девочка.

Вечер продолжается в такой же уютной атмосфере.

Уложив Элю спать, я уже устроилась в своей комнате, переоделась в мягкую пижаму и улеглась на кровать. Мне нужно время, чтобы переварить все, что сказал мне Булат. Но тишина не успевает стать спасительной — дверь тихо скрипит, и я вижу, как он заходит внутрь.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, садясь на кровати.

— Иду к тебе, — отвечает он просто, закрывая за собой дверь. Его голос звучит спокойно, но в то же время твердо.

— Булат, это моя комната, — напоминаю я, чувствуя дрожь от волнения.

— Твоя, но я хочу быть рядом, — он подходит ближе, садится на край кровати и смотрит мне прямо в глаза. — Не выгоняй меня, пожалуйста.

Я молчу, не зная, что сказать. Но вместо того чтобы уйти, он ложится рядом, его лицо оказывается так близко, что я чувствую его тепло.

— Сегодняшний вечер был потрясающим, — говорит он тихо, его взгляд становится мягче. — Я не знаю, как сказать это лучше, но… спасибо, что ты есть.

— Булат… — начинаю я, но он перебивает.

— Я знаю, что ты боишься, — его голос становится ниже, но он все так же мягок. — Но я хочу, чтобы ты знала: я никуда не уйду. Ни сейчас, ни потом.

Я не успеваю ответить, потому что он наклоняется и целует меня. Его губы теплые, нежные, но в то же время требовательные. Я чувствую, как мои сомнения начинают растворяться, уступая место чему-то более сильному — желанию.

Булат медленно обнимает меня, его руки скользят по моей талии, притягивая ближе. Я не сопротивляюсь. На этот раз я не хочу спорить, не хочу говорить, что это ошибка. Я просто хочу быть здесь, с ним.

Когда он укладывает меня на спину, нависая сверху, его движения остаются такими же мягкими, но уверенными. Его руки изучают каждый сантиметр моего тела, его прикосновения вызывают волны тепла, которые разливаются по всему моему существу. Я чувствую его тепло, его силу, и впервые за долгое время позволяю себе быть уязвимой.

Эта ночь становится для нас новой отправной точкой. На этот раз я не сопротивляюсь. Я просто доверяюсь ему, позволяя моменту быть таким, какой он есть.