Прекрасный каратель

Рокко стоял надо мной с ремнем, обернутым вокруг кулака, и я с воплем вскинула ногу, пытаясь ударить его прямо по яйцам.

— Что с тобой и моими яйцами? — засмеялся он, поймав меня за лодыжку прежде, чем я успела нанести удар, и перевернул меня так, что мои колени ударились об пол.

Я отчаянно боролась, ожидая удара ремня в любой момент, но он отпустил меня, и я уползла. Вскочив на ноги, развернулась с поднятыми кулаками и обнаружила, что он снова застегивает ремень вокруг талии.

— Метель усиливается, они, вероятно, не смогут вернуться сегодня вечером, — сказал он, как будто мы были в середине какого-то непринужденного разговора о погоде.

— Почему ты напал на меня?! — потребовала я ответа, сильнее сжав кулаки. Я была готова бежать, драться, уничтожать. Но Рокко, похоже, не был заинтересован в продолжении атаки. Я взглянула на телефон на лестнице, мое сердце замедлилось, когда я поняла, что все это было напоказ.

— Просто передаю сообщение твоему модному маленькому жениху, — небрежно сказал он.

Мое дыхание стало поверхностным, и я опустила руки, когда он повернулся, чтобы уйти. Меня сковал страх и я поспешила вперед, поймав его за рукав.

— Пожалуйста, не делай ему больно.

Он долго молчал, и моя хватка усилилась, а сердце сжалось.

— Рокко, он в порядке? — Я не могла вынести мысли о том, что с Николи что-то случилось, пока он искал меня.

— Он будет жить, — сказал он наконец, вырвавшись и взбегая по лестнице.

Ключ повернулся в замке, и я спрыгнула на нижнюю ступеньку с небольшим облегчением. Я ненавидела мысль о том, что Николи причиняют боль, но они не убьют его. Я должна была держаться за это и молиться, чтобы его страдания были недолгими.

Я посмотрела на дверь, и мое сердце замерло, как сдутый воздушный шарик. Дом был пуст, но Рокко по-прежнему не выпускал меня. Казалось, что все вернулось на круги своя.

Где-то раздался повторяющийся стук, и я, нахмурившись, уставилась в потолок. Он медленно разносился по всему поместью, и вскоре к нему присоединилась музыка, громоподобный бас достиг меня сквозь половицы.

Я прикусила нижнюю губу и прислонилась к стене, пытаясь понять, что, черт возьми, происходит.

Дверь распахнулась, и музыка хлынула внутрь, и я услышала, как Дороти играет Gun In My Hand. Я поднялась на ноги, когда Рокко достиг середины лестницы, а затем спрыгнул с оставшихся нескольких. Он приземлился с ухмылкой, его волосы упали на глаза, а в руке болталась бутылка темного рома. За поясом у него был заткнут молот, а его грудь была полностью обнажена, привлекая мое внимание на несколько мучительных секунд.

— Ты свободна, так сказать. Все ушли, и я заколотил все окна в доме.

— Значит, под «бесплатно» ты имеешь в виду, что у меня клетка побольше? — спросила я, поднявшись на ступеньку, счастливая хотя бы выбраться из этой ледяной ямы.

— У тебя в голове всего пара мозговых клеток, не так ли, Белла? — Он ухмыльнулся, наклоняясь ближе, и от него исходил запах рома и мужчины.

Я побежала наверх, сняв пальто, как только почувствовала тепло дома. Рокко взял его у меня, бросил на перила лестницы и ногой закрыл дверь подвала. В звуке была завершенность, от которой облегчение пробежало по моему телу.

Он положил руку мне на поясницу, подталкивая меня к ванной в холле.

— Умой свое красивое личико и приходи ко мне выпить.

Он подтолкнул меня в комнату, и я нахмурилась, когда он оставил меня одну. Я плотно закрыла дверь и инстинктивно поспешила к окну, но Рокко был верен своему слову. Оно было заколочено, так что казалось, что он не рискует со мной. Вот только он пил, и это могло сделать его беспечным…

Я разделась и вошла в душ, решив немного подыграть ему. Может, он напьется до комы, а я найду ключ от входной двери.

Комнату заполнил пар, пока я впитывала в себя тепло, чтобы вывести холод из костей и не дать растекаться волосам.

Закончив, я вышла из кабины и завернулась в полотенце. Я посмотрела на пол, и поняла, что Рокко забрал мою чертову одежду. Я уже собиралась позвать его и потребовать, чтобы он дал мне что-нибудь из одежды, когда заметила платье, висевшее на задней стороне двери. Это было длинное темно-синее платье с разрезом на одной ноге. Оно было шелковым, роскошным и созданным для показных мероприятий, которые я посещала всю свою жизнь.

К нему была прикреплена записка, я оторвала ее и прочитала мелкий почерк Рокко.

Не заставляй меня веселиться в одиночестве, я закончу дракой с самим собой.

Я расхохоталась, снова взглянув на платье. Я не собиралась выходить туда голой, так что особого выбора у меня не было. Кроме того, я решила пока соглашаться с его безумием. По крайней мере, сегодня это даст мне немного больше свободы.

Он не оставил мне ни нижнего белья, ни обуви, так что я надела одно платье и провела пальцами по волосам. Я резко остановила себя, сжав руки в кулаки. Какая разница, как ты выглядишь, идиотка?

Закатив глаза, распахнула дверь и вышла в холл. Я шла по лестнице на звуки музыки, проходя через огромные комнаты, и задаваясь вопросом, приведет ли это меня к Рокко.

Я зашла в большую спальню с балконом с видом на лес внизу. Стены балкона были из стеклянных окон, а покатая крыша защищала от бушевавшей метели все, кроме перил. С одной стороны балкона кипела большая гидромассажная ванна и шел пар, а с другой танцевал Рокко, одетый в черный костюм-тройку с темно-синим галстуком, который подходил к моему платью. Бутылка рома свободно висела между его пальцами, пока он двигался под грохот музыки. Он был хорошим танцором, но его, казалось, не заботил бит, он покачивался в своем собственном ритме и громко пел в небо, то и дело потягивая ром.

Кому-то другому он мог показаться сумасшедшим. Но для меня он выглядел искушением. Как человек, не придерживающийся границ и правил, которому наплевать, что о нем думают.

Я подкралась ближе, чувствуя, что приближаюсь к животному в его естественной среде обитания и не желая его беспокоить. Когда я открыла раздвижную дверь, он посмотрел на меня, и его глаза замерцали в свете гирлянд, разбросанных по крыше. Его взгляд опустился на мое декольте, талию, разрез на ноге, и я подняла бровь.

— Закончил пялиться? — спросила я, и его рот расплылся в ухмылке.

Он рванулся вперед, поймал меня за руку и закружил под своей рукой.

— Как ты думаешь, белла, нам подходит одежда моих родителей?

— Это принадлежало твоей матери? — Я посмотрела на платье с комом в горле.

Он притянул меня ближе, скользя пальцами по моей талии.

— Оно просто лежал в шкафу, ожидая появления мотыльков. Я думал, что устрою вечер.

— Как предусмотрительно с твоей стороны, — сказала я легко.

Он протянул мне ром, и от него исходил аромат специй, вторгшийся в мои чувства.

Я взяла бутылку, сделав глоток и поморщилась. Алкоголь обжег меня изнутри и ухмыльнувшись, сунула бутылку обратно.

Я высвободила свои пальцы из хватки Рокко, подошла к краю балкона и посмотрела на открывающийся вид. За исключением того, что на самом деле, я думала как спуститься вниз. Сливная труба справа от меня выглядела как приличная опора. Я могла бы спустить по ней прямо на землю. Если бы не соскользнула из за ледяной корки, покрывшей ее…

Рокко встал рядом со мной, упершись локтями о снежные перила, и глубоко вдохнул через нос. Он выдохнул, и пар сорвался с его губ, пленив меня на мгновение, пока я изучала его точеные черты. Он точно знал, насколько он красив, но мне было интересно, знал ли он, насколько он притягателен. Чем дольше я смотрела на него, тем больше мое тело умоляло быть ближе к нему. Глубоко внутри я чувствовала притяжение его души. Но почему я чувствовала что-то подобное к Ромеро, не говоря уже о том, что он мой похититель, было выше моего понимания.

Мой взгляд скользнул по тонкому шраму на его шее чуть выше воротника рубашки.

— Как ты это получил? — спросила я, инстинктивно пытаясь дотронуться. Он наклонил голову, позволив моим пальцам провести по линии, и я отдернула руку, не понимая, зачем мне это нужно. Любое прикосновение с ним, должно быть насильственным, а не нежным. И уж точно не нежный.

— Пуля, — сказал он небрежно, словно это было обычным явлением. — Один сантиметр левее, и я был бы наименьшей для тебя проблемой, белла. Конечно, я бы все равно преследовал тебя из могилы. Но не так эффектно, как делаю это во плоти, не так ли?

— Это то, чем бы ты занимался, если бы был мертв, Рокко? — холодно спросила я, снова поворачиваясь лицом к окну и наблюдая, как снежинки падают с неба.

— Несомненно, — сказал он с ноткой веселья в голосе. — На этой или любой другой земле я буду твоим ночным кошмаром.

— Ну, может быть, ты бы уже преследовал меня из могилы, если бы я вспомнила снять предохранитель на том пистолете четыре года назад.

Он неприятно рассмеялся, и я украдкой взглянула на него.

— Даже если бы ты сняла его и сделала выстрел, скорее всего, стене позади меня потребовалась бы операция на сердце. Ты бы ни за что не попала в меня.

— Ты был в трех футах от меня! — Я повернулась к нему в гневе.

Он сделал глоток из бутылки с ромом.

— В двух, и ты бы все равно промазала. — Он легко ухмыльнулся, и я прикусила щеку изнутри, чтобы его улыбка не заразила меня.

Я отмахнулась от него, выхватила ром из его рук и сделала большой глоток.

— Ты просто не можешь признать, что я убила бы тебя в тот день.

— Даже если бы ствол твоего пистолета уперся мне в лоб, ты все равно промазала. Судьба хотела, чтобы мы оказались здесь, принцесса. — Он постучал костяшками пальцев по перилам, сбив полосу снега. — Разве ты не чувствуешь это?

— Судьба — ерунда. Если бы ты в тот день ты сжал мою шею посильнее, тебе бы нечем было шантажировать моего отца.

— Кажется, я припоминаю, что сжал как надо.

Внезапно мир стал слишком тихим, когда его слова захлестнули меня, их тяжесть сдавила мое сердце.

— Лжец, — практически потребовала я. Я снова повернулась к нему, глядя на него сверху вниз, пытаясь понять правду по выражению его лица.

Он наклонился ближе и пожал плечами.

— Или, может быть, я просто стесняюсь своей неудачи.

Я расслабилась, что было глупо, но все, что я знала о Рокко, зависело от того дня. Тот единственный момент, когда он пытался убить меня. Для меня было важно ненавидеть его. И мне нужно было ненавидеть его. Это было единственное, что удерживало меня в здравом уме в этом месте.

— Возможно, меня будет не так то просто убить, когда ты попытаешься в следующий раз, — пробормотала я, отворачиваясь от него.

— Тебе нравится вести болезненные разговоры? — Его шаги удалились от меня, и я хмуро посмотрела на деревья внизу. Ветер холодил мне щеки, и меня пробрала дрожь.

— О чем, по-твоему, я должна говорить в этом месте? О сказках и котятах?

— Как насчет вибраторов и секс-качелей? — предложил он, и мне понадобились все силы, чтобы не рассмеяться.

Я взглянула на него через плечо и увидела, что Рокко вошел в горячую ванну полностью одетым, в обуви и во всем остальном.

— Что, черт возьми, ты делаешь?

Он погрузился в пузырьки, с ухмылкой вытянув руки вдоль края ванны.

— Присоединяйся.

— Нет, — сразу сказала я.

— Кажется, там холодно, — прокомментировал он.

Я нахмурилась, глядя на темнеющее небо, а ветер холодил мою открытую кожу. Часть меня умоляла лечь в ванну. Та часть, которая была пьяной и безрассудной. Я не могла убежать прямо тогда, и я морозила свою задницу. Конечно, эта часть меня тоже раздевалась и с жадность глазела на рот Рокко, так что мне приходилось держать ее под контролем.

Я медленно прошла к джакузи, прежде чем забраться полностью одетой. Я не произнесла ни слова и со вздохом погрузилась в подогретую воду. Рокко сел напротив, раздвинув ноги и поставив ступни по обе стороны от меня. Он опрокинул в рот бутылку рома, половина которого была уже выпита.

В его глазах мелькнуло озорство, он поставил бутылку на край ванны. Его взгляд пронзал меня.

— Ты ненавидишь меня, принцесса? — Он склонил голову.

— Да.

Нет. Иногда. Всегда.

Рокко убрал ноги с моего сиденья и двинулся ко мне в воде, сбросив пиджак, так что он плавал позади него. Я прижалась спиной к стенке ванны, пока он двигался как сирена в бухте, пар клубился вокруг него.

— Я тоже тебя ненавижу, — промурлыкал он, словно говорил прямо противоположное. — Я ненавижу тебя так сильно, что это сожгло мои внутренности, оставив их черными и пустыми.

Он переместился в мое личное пространство и положил руку мне на колено.

Мое горло подпрыгнуло в такт его, когда электричество между нами ударило в воду, и волосы на затылке зашевелились.

— Не думаю, что ты меня ненавидишь, Рокко, — выдохнула я. — Я думаю, что ты только хочешь этого.

В моем тоне был вызов, возможно, я хотела, чтобы мои слова оказались правдой. И, возможно, это было то, что я сама чувствовала к нему в глубине души.

Его голодные глаза опустились на мой рот, затем он молча сел рядом со мной, ослабив хватку на моей ноге. Я глубоко вздохнула, когда его плечо задело мое, и попыталась собраться с мыслями.

— Помнишь, когда ты была ребенком, и все казалось возможным? — прошептал он опьяняющим голосом с примесью возбуждения. Я медленно кивнула, и он наклонился ближе.

— Вот что я чувствую сегодня. Ты поиграешь со мной, принцесса? — Его дыхание обдало мою шею, и я поймала себя на том, что меня влечет к нему, как мотылька на пламя.

— Мы не дети, Рокко, — сказала я, сохраняя последние капли решимости.

— Здесь нет никого, кроме нас. Мы в милях от всех, этот дом занесен снегом, и единственные правила, которые существуют, это те, которые мы устанавливаем. Так что ты скажешь, Слоан?

Мое сердце дрогнуло при звуке моего имени. Впервые он признал, что оно у меня есть.

— Во что ты хочешь поиграть? — прошептала я, поддавшись темной части себя, которая хотела этого. Между алкоголем и снегом, застилавшим дом, было окно времени, созданное только для того, чтобы мы забыли наши фамилии и притворились, что мы не враги. Я понимала, что это все временно, секунды отсчитывались, как на балу у Золушки. Так что я впитывала минуты и забыла о реальности, как она, потому что, несмотря, что я в плену у этого мужчины, он дарил мне настоящий вкус свободы.

— Поцелуй, — мрачно ответил он, взяв мою руку и приложив ее к своей груди. Его сердце стучало под моей ладонью, как мощные крылья орла. — Это я.

Он взял меня за руку, и мои пальцы инстинктивно сжались, когда он поднёс их ко рту, коснувшись губами моих костяшек.

Мое горло сдавило, а низ живота свело от желания, я прочувствовала этот поцелуй до глубины души.

— Я считаю до десяти, — сказал он. — И я приду за моим следующим поцелуем.

Я открыла рот, чтобы отказаться, но ничего не вышло.

— Один, — лениво сказал Рокко, прислоняясь к краю ванны и разглядывая меня, как голодный тигр.

Я вскочила, когда приняла решение (которое звучало как «к черту его»). Вода стекала по моему платью, когда я вылезла из ванны. Я побежала по балкону, соскользнув в дом, когда вокруг меня полилась вода. Громкий счет Рокко последовал за мной, и я почувствовала, что он хочет настоящей игры. И я намеревалась дать ему один.

Выйдя в коридор, я стянула платье, понимая, что оно оставляет за собой следы. Я отнесла его в спальню, швырнула на кровать и вытерла мокрые ноги шубой, свалившейся со спинки стула — о, это Клариссы? Какой позор.

Я выскочила из комнаты и побежала по коридору, голая и совершенно бесшумная, пока не влетела в комнату Рокко. Я подбежала к ящикам, где он хранил мою одежду, достала спортивные штаны и майку, натянула их и метнулась в шкаф.

Мое дыхание участилось, когда рядом хлопнула дверь, и до меня донесся низкий смешок. Он точно нашел платье.

Сердце сильно колотилось о грудную клетку, пока я упорно отгоняла все мысли о том, насколько это безумно. Но, возможно, сегодня я хотела сойти с ума.

Шаги грохотали в комнатах вокруг меня, и казалось, что Рокко разрывает всё на части, чтобы найти меня.

Дверь в его спальню распахнулась, и я прикусила губу, затаив дыхание, заглянула в щель в дверях шкафа, когда он вошел в комнату. Мокрая рубашка облепляла его мускулистую фигуру, настолько прозрачная от влаги, что можно было разглядеть татуировки с оружием на его груди.

Я упивалась дикостью в его глазах, пока он рыскал под кроватью, а потом повернулся, чтобы проверить ванную. Я знала, что шкаф будет следующим, это было очевидно.

С колотящимся в груди сердцем я распахнула двери и выбежала из комнаты.

Его шаги с грохотом послышались за мной, и он громко рассмеялся.

Адреналин захлестнул меня, я с воплем бросилась к ванной по коридору, забежала внутрь и захлопнула дверь. Мои пальцы потянулись к замку, но ключа не было, и я ахнула, когда дверь распахнулась.

Рокко с победой в глазах протянул руку и схватил меня.

Я рванула под его правую руку, сделав еще один шаг, прежде чем его руки сомкнулись вокруг моей талии. Он швырнул меня на пол, удерживая меня неподвижно своим огромным телом и прислонился своим лбом к моему.

Его глаза были так близко, что я видела каждое серебряное пятнышко в ореховой глубине его радужной оболочки. Я вздернула подбородок, глупо желая поцелуя, обещанного игрой. У меня закружилась голова от ожидания удовольствия. Я хотела ощутить жар его тела, почувствовать огонь его души и утонуть в свободе, которую он воплощал. Мне нужно было взять это все и сделать своим. Я завидовала ему, обижалась на него, ненавидела его. И я хотела его, как ничего, что я когда-либо знала.

— Поцелуй может быть самой невинной вещью в мире или самой грязной, которую ты когда-либо испытывала. Это зависит от того, какое место ты целуешь… — Он всмотрелся в мое лицо, как будто решая, к чему прикоснуться своим ртом.

— Неважно, куда ты поцелуешь, от твоего поцелуя меня стошнит, — я скормила ему ложь.

Он глубоко засмеялся, от чего мои пальцы на ногах подогнулись, а бедра немного дёрнулись вверх — как раз перед тем, как я опустила их обратно и мысленно заковала в цепи. Ему не нужно знать, что мне это понравилось.

— Тогда давай докажем, что ты лгунья, — ядовито сказал он, поворачивая мою голову в сторону своим подбородком, прежде чем коснуться губами моего уха. Все мое тело задрожало, как при землетрясении, от этого легкого прикосновения, и я сжала руки в кулаки, отказываясь реагировать дальше. Его язык скользнул вверх по ушной раковине, затем снова опустился вниз, и он всосал мочку в рот. Моя спина выгнулась, каждое движение его языка отдавалось прямо между моих бедер, ощущение резонировало во всем моем существе.

Мои ноги невольно раздвинулись, и громкий стон сорвался с моего языка и разнесся по комнате. Я просунула руки под мокрую рубашку Рокко, а затем плавно провела по крепким мышцам его спины. Он напрягся между моих ног, и мои глаза закрылись, я бесстыдно терлась об него, как похотливый подросток.

Мое тело желало освободиться, и я ненавидела, как хорошо мне было под ним. Я должна была остановить это все же. Я не могла позволить этому зайти дальше. Но прежде, чем я собрала всю свою волю, чтобы оттолкнуть его, он поднял голову и злобно усмехнулся.

— Приятно быть правым, — прорычал он, затем вскочил, глядя на меня сверху вниз, и вдруг я почувствовала себя маленькой, глупой и совершенно наивной. — Я голоден, что на ужин?

Он протянул мне руку, но я шлепнула ее, устыдившись себя, встала и повернулась к нему спиной.

Что со мной происходит??

Я молча спустилась вниз, прошла на кухню и налила себе стакан воды. Я не сводила глаз с снега, скопившегося за окном, и пила охлажденную жидкость с горьким привкусом во рту. Солнце почти село, и снежная буря немного ослабла, но на лужайке было по крайней мере несколько футов снега.

Я услышала, как Рокко вошел в комнату и сел на островок. Хозяин и его рабыня.

Стиснув зубы, я посмотрела на отражение в оконном стекле. Я видела, как он наблюдает за мной, его брови нахмурены, а руки скрещены.

— Ужин сам не приготовится, — сказал он шутливым тоном, но это меня взбодрило.

Мой взгляд упал на маленькую бутылочку у кофейного автомата. Снотворное. Энцо часто принимал пару таких таблеток перед сном, и они вырубали его на всю ночь.

Поставив стакан, я приняла безумное решение и адреналин забурлил в моей крови. Какие бы странные чувства не вызывал у меня Рокко, они, несомненно, имели отношение к стокгольмскому синдрому. Это была не я. Я не влюбилась в Ромеро. Особенно в того, кто забрал меня против моей воли. Любое мое представление о том, что он заботится обо мне, было просто глупо. Он спас меня от Гвидо только из-за какого-то дерьмового проявления власти, которую, как он думал, имел надо мной. Это было связано с его эго. Я была его маленькой победой над Калабрези, и он не хотел, чтобы его кузен испортил меня.

Я подошла к шкафам и достала то, что мне нужно для болоньезе, прежде чем начать готовить. С каждым взмахом ножа я злилась все больше. Рокко играл со мной как с идиоткой. И я попала в невидимую сеть, которую он сплел для меня, как раненый зверь, ищущий объедки. Но я больше не собиралась верить в его ложь. И я не собиралась сидеть и ждать, пока меня спасет Николи. Я собиралась, черт возьми, спасти себя сама.

— Ты почувствуешь себя лучше, если просто признаешься, что я тебе нравлюсь, а не будешь пассивно-агрессивно обезглавливать морковь, — небрежно сказал Рокко, вызывая во мне новую волну ярости.

Я покачала головой, отказываясь отвечать.

— Если ты еще не получила сообщение от моего члена… ты мне тоже нравишься. — Его тон упал на октаву, и мое горло сжалось от сказанных им слов. Я даже перестала кромсать морковку, потому что не могла не среагировать на это.

Это ложь, Слоан. Он лжет, чтобы залезть тебе в трусики!

Я повернулась к нему с мягкой улыбкой, надеясь, что он поведётся на неё.

— Я тебе нравлюсь?

Он кивнул, выражение его лица на секунду стало уязвимым, но я почувствовала запах вранья.

— Посмотри на себя, ты…

Трофей?

Он прикусил костяшки пальцев, издав стон, и я послала ему кокетливую улыбку, прежде чем повернуться спиной. Моя улыбка померкла, когда я продолжила готовить еду, задаваясь вопросом, как мне найти минутку в одиночестве, чтобы добавить снотворное.

— У меня ноги замёрзли на этом полу, пойду принесу носки, — сказала я через некоторое время, делая шаг к двери. Рокко вскочил, попав прямо в мою ловушку.

— Продолжай готовить то, что так вкусно пахнет, я принесу тебе. Мне все равно нужно избавиться от этой мокрой одежды. — Он вышел из комнаты, и я намеренно проигнорировала тот факт, что он делает что-то приятное для меня, подойдя к снотворному Энцо и открутив колпачок. Мои руки начали трястись, а живот свело от дискомфорта, я поспешно высыпала таблетки в миску и поставила бутылёк на место.

Концом скалки я размельчила лекарство в мелкую пыль и подняла над соусом.

Я колебалась несколько секунд, тревога пронзила меня.

Он мой похититель. Человек, который преследовал меня годами. Он пытался меня убить!

Я высыпала порошок в соус, быстро размешав его за мгновение до того, как Рокко вернулся в комнату в джинсах и с обнаженной грудью. Когда он отвлекся на свой мобильный телефон, я приготовила себе новую порцию соуса и вскоре подала на ужин две тарелки.

Я положила ножи и вилки, а затем села на табурет рядом с ним, принялась за еду и старалась не обращать внимания на бешеный стук своего сердца.

Боже мой, надо ли было давать ему такую большую дозу?

Рокко поднес вилку ко рту и подул на нее так, что вокруг неё образовался пар. Он ухмыльнулся, и я заставила себя улыбнуться в ответ, хотя мои внутренности разрывало, как в блендере.

Что, если он почувствует это?

Что, черт возьми, он сделает, если поймет, что я подсыпала ему в еду??

Он проглотил, и я затаила дыхание, ожидая его ответа.

Он драматично причмокнул губами, издав стон.

— Вкусно.

Мои плечи опустились от облегчения.

Он съел все до последнего кусочка, и я подавила узел вины, образовавшийся в моем животе. Он сильно моргнул, поднялся и подхватил меня на руки.

— Рокко! — Я задохнулась.

— Перестань мыть посуду, пойдем посмотрим телевизор. — Он ухмыльнулся мне, и я кивнула, мое сердце сжалось, когда он пронес меня в гостиную и упал на диван, прижимая меня к своей груди.

Он включил телевизор, но не успел выбрать что посмотреть, как потерял сознание. Его глаза закрылись, и мое сердце заколотилось, когда я поняла, что это все. Я никогда больше не буду так близко к Рокко. Мне придётся покинуть этот дом и вырваться из ловушки, в которую он меня заманил. И не только физически, но и мысленно. Он захватил часть меня, и мне нужно вырезать эту часть и оставить здесь гнить.

— До свидания, — прошептала я и провела пальцами по его щеке.

Он хмыкнул во сне, и я высвободилась из его рук, выбегая из комнаты. Я побежала наверх в его спальню и надела тёплую одежду и две пары носков. Я нашла в ящике стола небольшой фонарик и накинула самое теплое пальто Рокко, шапку и перчатки. Я сунула ноги в зимние сапоги, которые он мне дал, и вышла из комнаты с решимостью.

Адреналин струился по моим венам, когда я побежала обратно к балкону с джакузи. Я выскользнула наружу, двигаясь к краю, где водосточная труба спускалась по стене. Я стянула перчатки и сунула их в карманы, мысленно готовясь к тому, что должна сделать.

Страх пронзил меня, когда я перегнулась через балкон, чтобы посмотреть вниз.

Смирись, Слоан.

Я стряхнула снег с перил и забралась на них, мои ноги были на удивление крепкими, когда я потянулась, чтобы ухватиться за водосточную трубу.

Глубоко вздохнув, я уперлась ногой в стену и подтянулась вперед, чтобы повиснуть на трубе. Мои пальцы впились в металл, когда я начала скользить по нему, спускаясь по футу за раз.

Наконец я дошло до низа и рухнула в толстый слой снега, пробралась к крыльцу и побежала. Я направилась к подъездной дорожке, следуя по заснеженной тропе, ведущей от участка.

На бегу я снова надела перчатки, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что Рокко не следует за мной, но было тихо. Я держала хороший темп, темнота поглотила меня, когда я оставила дом позади. Снежная буря снова начала усиливаться, и не было никаких шансов, что сегодня ночью по этой дороге проедут машины. Я надеялась, что смогу добраться до другого дома до того, как Рокко проснется, хотя был уверена, что он все равно не сможет найти меня здесь, в такой сильный снегопад.

Когда я была достаточно далеко от поместья, я достала фонарик и посветила себе под ноги, чтобы убедиться, что я не споткнусь обо что-нибудь на своем пути.

Мое сердце бешено колотилось в груди, наконец я сбежала из дома Ромеро. Но когда где-то в горах послышался волчий вой, я поняла, что еще далека от безопасности.