Прекрасный каратель

Я с дурацкой ухмылкой засунула стопку грязной одежды в стиральную машину. Неделя в снегу в этом поместье была чем угодно, но только не кошмаром. Это было похоже на жизнь в самых сокровенных мечтах моего сердца.

Не хватит слов, чтобы описать то, что было между мной и Рокко.

Сумасшедший, глупый, опасный, бессмысленный, горячий.

Но единственное, на чем я могла сосредоточиться, было волнующим. Моя кровь бурлила, я бодрствовала, и мир, казалось, преподносил мне будущее, о котором я никогда бы не подумала даже через миллион лет. Мне не приходится жить под властью отца. Мне не нужно ни перед кем отчитываться. Была ли эта история с Рокко на данный момент или навсегда, это не имело значения. Это помогло мне принять решение, которое никогда раньше не казалось моим. Я собиралась выбраться отсюда, вернуть свою жизнь и делать с ней все, что, черт возьми, я хочу.

Я захлопнула дверцу стиральной машины и встала. Я перестирала все, от простыней до полотенец. Это была моя первая загрузка с тех пор, как я здесь, и похоже, что Рокко и его братья перебирали каждый предмет в доме, чтобы ничего не чистить самим. Но я, например, не хотела носить одни и те же спортивные штаны пятый день подряд. Я закинула белые вещи, которые в данный момент крутились в сушилке напротив меня, теперь остались только цветные.

— Подожди. — Дверь распахнулась, и Рокко вошел в прачечную, стягивая с себя рубашку. Мой взгляд тут же упал на его расцарапанные плечи, и я закусила нижнюю губу.

— У меня есть для тебя еще кое-какая одежда.

Он продолжал раздеваться, и я наслаждалась шоу, прислонившись бедром к машинке, пока ждала. Он остался в боксерах, и я протянула руку с кривой ухмылкой, изучая все его затвердевшие мускулы.

— Ты первая, белла. — Его взгляд упал на синюю рубашку, которая была на мне. Конечно же его.

Я дразняще улыбнулась.

— Хорошо, но не трогай меня только потому, что я голая, у меня есть дела.

— Какие дела? — он усмехнулся.

— Возможно, у меня есть план побега, который нужно выполнить, — усмехнулась я, и его лицо поникло.

— Снег начал таять, — сказал он тихим голосом.

Между нами повисла пауза напряженной тишины.

— Когда дорога будет свободна, ты отпустишь меня? — спросила я, задаваясь вопросом, действительно ли он заботится обо мне. Потому что, конечно же, это означало, что он отпустит меня на свободу, даже если захочет оставить меня. Мы не говорили о том, что произойдет, когда его семья вернется, но с каждым днем эти слова крутились у меня в голове, заставляя меня противостоять им.

— Если я отпущу тебя, ты действительно уйдешь? — спросил он, опуская голову и его лоб прижался к моему.

Тяжесть его взгляда заставила мое сердце замереть, и у меня не было четкого ответа.

Конечно, я бы ушла… Не так ли?

Я не могла вечно оставаться в объятиях Рокко. Это был сон, украденный моментом безумия. Но в то же время мне не хотелось думать, что это закончится. На самом деле, мысль о том, чтобы покинуть Рокко, заставила мое сердце разорваться.

Я взглянула на него и пожала плечами, не давая ему реального ответа. Хотя это должно было быть легко. Это должно было быть «да» без колебаний.

— Я останусь здесь не для того, чтобы твой отец использовал меня против моей семьи, — сказала я, тщательно подбирая слова.

— Но если бы ты могла остаться со мной в другом месте? — предложил он с озорной улыбкой.

Я закатила глаза.

— Это невозможно.

— Все возможно.

— Не это, — выдохнула я. — Наши семьи…

— Забудь о наших семьях, — прорычал он. — Я не хочу говорить об этом прямо сейчас. Я просто хочу наслаждаться тобой. Так, разве ты не должна уже снять эту рубашку?

Мои плечи опустились, и я купилась на его красивые слов. Если мы не говорим об этом, нам не нужно иметь с этим дело. Я знаю, что это было по-детски, но мы недолго будем вместе вот так. Может быть, день или два. И я тоже хочу насладиться этим, утонуть в этом. В нем.

Я стянула рубашку через голову, похоть пронзила мое тело и взяла меня в заложники. Я бросила одежду на пол и увидела, что в его глазах горит плотское желание. Он тут же снял свои боксеры и протянул их мне, я положила их в стиральную машину, отвернувшись и скрывая свой румянец при виде его затвердевшей длины.

— Никаких прикосновений, — напомнила я ему, и он ответил тихим горловым рыком.

Запустив машину, я вскочила и с ухмылкой попыталась пройти мимо него к двери. Он захлопнул ее и отступил в сторону, чтобы преградить мне путь.

— Я не прикасаюсь к тебе, но если ты помешаешь… — Он сделал свое тело максимально большим, раскинув руки и шагнув вперед.

Я хихикнула, отступая назад, пока моя задница не коснулась сушилки, и ее вибрации не прокатились по мне.

— Обман, — усмехнулась я, когда он приблизился ко мне, положив руки по обе стороны от меня на поверхность.

— Если ты — приз в этой игре, Слоан, я сделаю все, чтобы победить. Обман, подкуп, запугивание. Ты говоришь это и я делаю это.

Я откинулась назад, когда он наклонился ко мне, его мятное дыхание зубной пасты манило меня попробовать.

— Как насчет попрошайничества? — Я подняла бровь, и он поднял одну назад.

Он подобрался так близко, как только мог, не касаясь меня, и я сильнее прижалась к сушилке.

Он включил более высокую передачу, и жужжание машины проникло прямо в мое сердце и заставило меня задохнуться.

— Я не умоляю, — проворчал он, его взгляд скользил то к моей груди, то к моим губам.

— Я думала, ты сказал, что сделаешь все, что потребуется? — невинно спросила я, и у вырвался вздох веселья, от которого у меня по коже побежали мурашки.

— Хм, — прорычал он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в шею. Я прижала руку к его губам в последний момент, смеясь, и попыталась проскользнуть мимо него. Он схватил меня за бедра, поднял и усадил задницей на сушилку, так что вибрации рикошетом отразились на мне.

— Боже-а-нет, — выдохнула я, дернувшись вперед, чтобы попытаться спуститься, но он сжал мои бедра руками. — Рокко!

— Пожалуйста, — промурлыкал Рокко, но это была не просьба, а насмешка, его улыбка была демонической. Он снова наклонился, и я выгнула спину, чтобы держаться подальше, когда чертова сушилка перешла на ускорение.

— Отпусти меня, — потребовала я, наполовину серьезно, наполовину нет. Потому что, черт возьми, это начинало доставлять удовольствие. Рокко сильнее надавил на мои бедра, выворачивая их наружу и обнажая меня перед собой.

— Пожалуйста, отдай мне себя. — Его тон говорил, что я уже у него есть, и это было чертовски очевидно. Я попыталась и не смогла снова встать, и сопротивление ушло из моих конечностей.

Он прикоснулся своими губами к моим, но не дал мне больше. Он тыкался носом, дразнил и сводил меня с ума, когда я пыталась схватить его и притянуть ближе.

— Пожалуйста, — сказал он, смеясь, и я откинула голову назад, разваливаясь на части.

Сушилка закончила свой цикл, и я захотела ударить эту чертову штуку, дрожь покинула мое тело, заставив меня желать большего. Я схватила Рокко за шею, встретившись с ним глазами серьезным взглядом.

— Ты мне нужен, — выдохнула я, и его веселье мгновенно угасло.

Он схватил меня за бедра, притягивая к себе, и мои губы приоткрылись в предвкушении, когда он выстроился, чтобы взять меня.

Звук открывающейся входной двери заставил мое сердце чуть не выпрыгнуть из горла.

— Черт, — прошипел Рокко, стаскивая меня с сушилки и подталкивая к ряду простыней, висевших в задней части комнаты.

— Рокко? — раздался голос Фрэнки. Прежде чем он успел спрятать меня под простыню, дверь открылась, и Рокко толкнул меня за себя, прикрывая мое обнаженное тело своим.

Я посмотрела его руку с ужасной опухолью в животе.

Фрэнки перевел взгляд с меня на Рокко, широко раскрыв рот. На нем был толстый зимний плащ, а в пальцах болтался пистолет.

— Он там, Фрэнки? Мне нужно поговорить с ним, — раздался голос Мартелло за пределами комнаты, и сдавленный звук вырвался из моего горла. Мое сердце грохотало, а все тело горело.

Черт, черт, черт!

— Он здесь, и он чертовски голый! — Фрэнки переспросил, и меня пронзил ужас. Он всем расскажет. — Я прослежу, чтобы он оделся, и отошлю его к тебе, папа.

— Чертовски типично, — пробормотал Мартелло, и его шаги загрохотали.

Фрэнки ухмыльнулся, глядя между нами.

— Так так так…

— Не начинай. Убирайся нахер и тяни время, — рявкнул Рокко.

Фрэнки ухмыльнулся.

— Конечно. — Он глянул на меня. — Увидимся, Слоан.

Он выскользнул за дверь, и я нервно провела рукой по волосам.

Рокко подошел к сушилке, распахнул дверцу и бросил мне рубашку и белье.

— Надень это, — прорычал он, его голосу не хватало теплоты.

Он натянул свою рубашку, потом боксеры и спортивные штаны, пока я надевала чересчур горячую одежду. Затем схватил меня за руку, резко потянув к двери, и мое сердце быстрее забилось в груди.

— Что ты делаешь? — прошептала я, он втянул меня в холл и быстро зашагал по нему. Он привёл меня к подвалу, и я в тревоге уперлась пятками, когда он открыл дверь.

— Рокко, — тревожно прошипела я.

Неужели он посадит меня туда после всего, что между нами произошло?

Он толкнул меня внутрь, и мое сердце разбилось. Он последовал за мной, закрыв за собой дверь. Его накрыла тень, и в моей душе мелькнул страх, когда я увидела незнакомого мне человека. Во всяком случае, не с прошлой недели. Это был человек, который украл меня, приковал и посадил в клетку.

— Спускайся туда и молчи. — Он указал мне за плечо, но я отказывалась двигаться.

— Но ты меня выпустишь позже, верно? Когда они уйдут? — спросила я, отчаянно ища тепло в его глазах. Но там не было ничего, кроме холодной, твердой стены.

— Кто сказал, что они уйдут? — выплюнул он, затем вышел из подвала и закрыл дверь перед моим носом.

Я уставилась на дверь, и мое сердце ухнуло в глубину желудка. Мои ноги были босые, и здесь было холодно. Хотя я знала, что внизу лестницы есть одеяла, я не могла вынести мысли о том, чтобы снова спуститься туда и завернуться в них. Я положила руку на дерево, пытаясь осмыслить то, что только что произошло.

Рокко выглядел таким отстраненным, как будто всего, что мы разделили, не было вообще. Может быть, это была просто игра перед Фрэнки, но тогда почему он не успокоил меня, когда тот ушел? Почему я стою здесь, чувствуя себя так, будто только что стала жертвой самого крупного мошенничества? Я была заперта в доме с парнем, у которого не было ничего лучше, чем трахнуть меня, и остаться довольным. Ему не составило бы труда притвориться.

Дверь внезапно открылась, и в поле зрения появился Фрэнки с картонной коробкой в руках.

— Здесь. — Он вложил ее мне в руки, прижал пальцы к губам, затем снова закрыл дверь и запер ее за собой.

Я нахмурилась, ставя коробку на пол, мое сердце бешено колотилось. Я включила свет, открыла коробку, и пучок белого меха метнулся мне в руки. Я задохнулась, не в силах поверить в это, крепче прижимая Коко к себе. Он сошел с ума, облизывая мое лицо, мои руки, любой голый участок кожи, до которого мог добраться.

— Коко! — Я прижала его к груди, когда эмоции нахлынули, выливаясь в настоящие слезы радости.

— Как дела, зверюшка? — проворковала я, поглаживая его, пока он дрожал от чистого счастья. Я заставила его успокоиться, проведя руками по его мягкой шерсти. — Мы уйдем отсюда, — пообещала я ему, целуя в голову.

Я не могла поверить, что он здесь. Он был моим единственным другом во всем мире. Единственный, кому я могла доверять. И у меня было чувство, что я буду нуждаться в его компании больше, чем когда-либо прежде.