Преследуя нас

Двадцать четвертая глава

Лекс

— Это лодка.

— Это яхта, не могли бы вы отвязаться от этого парня? Чувак, это роскошная яхта Lady M, мать твою, — говорит Рокки, чрезмерно возбужденный, стоя рядом с Элайджей и мной на причале.

— Простите мое невежество, яхта, почему мы на нее пялимся? — моя голова не ясная, а скорее в теплой, туманной дымке, поскольку моя девушка только что сказала, что выйдет за меня замуж на глазах у всех. Конечно, я знаю, что это гребаная яхта, я также знаю ее строителей после того, как в прошлом году я занимался покупкой яхт.

— Потому что у нас есть пять часов, чтобы отпраздновать твою свободу, прежде чем ты снова окажешься на цепи, — объясняет Рокки, которому явно не терпится подняться на борт.

— Я очень сомневаюсь, что Чарли — любительница цепей и шариков, Рокки. Возможно, тебе нужно снова найти свои яйца. Может, мне позвонить Никки и узнать, есть ли они у нее в сумочке? — Элайджа хмыкнул.

— Чувак, разве ты не должен быть в медовом месяце? Я думал, ты будешь ублажать свою новую жену, как ковбой, которым ты себя величаешь.

— Рокки, не все техасцы ковбои… — заметил Элайджа.

Разговоры вокруг меня становятся далеким звуком, пока я стою неподвижно и смотрю на океан. Волны спокойно бьются о причалы, в воздухе витает тяжелый запах соли. Солнце садится на горизонте, напоминая о том, что через пять часов Шарлотта пойдет к алтарю и скажет «Я согласна» перед нашей семьей и друзьями.

Мой разум отказывался отпустить тот момент, когда я стоял и ждал, когда она войдет в дверь спортзала. Я всегда знал, как я хочу сделать ей предложение, это было несложно. Тогда я обещал ей то, что не смог выполнить, и если бы у меня была машина времени, я бы вернулся и выполнил эти обещания, но это было лучшим вариантом.

Адриана была в восторге от того, что ей поручили воссоздать сцену выпускного бала. Именно поэтому она решила остаться в Нью-Йорке, а не согласилась на мое предложение провести медовый месяц с Элайджей на Виргинских островах.

— Адриана, да ладно, ты заслужила медовый месяц. Тебе не нужно мне помогать.

— Лекс, я миссис Эванс, ничто и никогда этого не изменит. Мне не нужен тропический остров, чтобы наслаждаться своим мужем. Пожалуйста, позволь мне сделать это, ты женишься на моей лучшей подруге, и я не хочу ничего пропустить.

Все было готово. Финн написал мне в кафе, предупредив, что они собираются уезжать. Все прилетели на самолете. Кейт проследила за тем, чтобы все рейсы и жилье были забронированы соответствующим образом.

Эрик и Никки выбрали изумрудно-зеленое платье, в которое должна была переодеться Шарлотта, любезно предоставленное близкой подругой их коллеги Верой Ванг.

Настало время.

Как только она вошла в двойные двери, она была совершенно ошеломлена пейзажем, ее глаза сканировали комнату. Я знал, что она вернулась в то время и в тот момент, который сулил нам много обещаний.

Когда ее глаза нашли меня, стоящего посреди танцпола в смокинге, она бросилась ко мне. Ее поцелуй душил меня, не позволяя вымолвить ни слова, но я ничего не мог с этим поделать. Я позволил ей затянуться, потому что знал, что в полночь она официально станет моей, и от одной этой мысли я не хотел ее отпускать.

Когда она вышла из раздевалки, я не мог не восхититься этой красивой женщиной, идущей ко мне.

Мои слова прозвучали идеально, именно так, как я их себе представлял, миллион раз прорепетировав их в голове.

Она согласилась выйти за меня замуж… снова.

— Посмотри на этого пизданутого уебка, весь в мечтах и дерьме. Давай, у нас всего пять часов на партейку! — Рокки торопит нас на яхту.

Мы забираемся на борт, остальные гости почему-то уже здесь. Помимо Рокки и Элайджи, здесь еще мой отец, Марк Мейсон, Финн и мой дядя Хэнк. Эрик с ошеломленным выражением лица тоже присоединился к нам. Я задаюсь вопросом, с какой стати он хочет тусоваться с мужчинами, если только у Рокки не было планов превратить эту яхту в какой-то праздник Марди Гра.

С ним все возможно.

Рядом с ними стоит и один из моих давних друзей из Лондона-Бентли Джеймс Вудс.

— Ну, посмотрите сюда, если это не мой давно потерянный приятель Лекс Эдвардс, — говорит Бентли достаточно громко, чтобы все на борту могли услышать.

— Би Джей, где тебя черти носят?

— Не обручался и не рожал детей. Ты перевернулся через задницу на сиську ради птички? Кто бы мог подумать?

— BJ? — спрашивает Эрик, — Смею ли я предполагать?

— Приятель, инициалы — это мгновенная линия пикапа, и мои инстинкты подсказывают мне, что ты не получишь удовольствия от кисок на параде сегодня вечером, — намекает Би Джей.

— О, нет, черт возьми, я только и мечтаю о тальватере!

— Чувак, ты слишком много времени проводишь с Кейт, — замечает Рокки, проходя мимо.

Лицо Би Джея озаряется. Я знаю, о чем он думает: — Как поживает моя старая добрая приятельница Кейт?

Я щипаю себя за переносицу, не желая углубляться в историю Кейт и Би-Джея. Личная жизнь Кейт именно такая — личная. Но когда она начала трахаться с Би Джей, это стало моим делом, к моему ужасу. Я почти уверен, что Эрик уже переписывается с Кейт, желая узнать ее версию этой истории, что заставляет меня думать, что он присоединился к нам, чтобы отчитаться перед женщинами.

Я быстро приветствую всех, Марк на мгновение притягивает меня за руку.

— Слушай сюда, парень. Не трогай ничего, что приплывет на этой лодке. Я слежу за тобой, — предупреждает он.

— Не с десятифутовым парусом, Марк.

Такой ужасный лодочный юмор.

Я направляюсь к бару, где стоит Би Джей. Музыка уже началась, но не настолько громко, чтобы я не мог расслышать его речь. Он заказывает порцию шотов, игнорируя свой фирменный напиток — ром и колу.

— Прошло четыре месяца с нашей последней пинты в «Йоркшир Грей», а ты уже изменился, — Би Джей уговаривает меня взять рюмку, которую бармен ставит перед нами. Мы отсчитываем время и в унисон пьем противный алкоголь, угрожающий поставить под сомнение мои суждения обо всем, что может произойти сегодня вечером.

— Изменился к лучшему. Возможно, я как-то говорил о ней, — рюмка — почти как глотание кислоты, и я испускаю слабый кашель.

— Однажды? Когда ты набрасывался на нее, ты всегда говорил о ней… Чар… что-то или что-то еще. Черт, этот укол силен. Я даже не могу вспомнить ее имя.

— Шарлотта.

— Точно. Так это все, Лекс Эдвардс снят с продажи? Ты был моим ведомым.

— Лучше тебе не поднимать эту тему здесь, — предупредил я.

Есть воспоминания, которые я хочу стереть, бесконечные ночи траха со случайными женщинами. Бентли Джеймс Вудс — это неприятности, неприятности, которые я не хочу видеть рядом с Шарлоттой. У всех нас есть прошлое, верно? Просто я делал вещи, которыми не горжусь, и, к сожалению, Би Джей был свидетелем всего этого.

— Слушай, Лекс, я не буду обходить эту тему стороной. Нам было весело, я понял, приятель, ты собираешься стать папой. Только не забывай о маленьком старом Лондонском городке. Я полагаю, ты переедешь в Нью-Йорк?

— Да. Но перестань строить из себя мистера Славного Парня. Кто тебя сюда пригласил? — спрашиваю я.

— Твоя прекрасная сестра, Адриана. Расслабься, ладно, дружище? Адриана решила, что у тебя здесь должен быть хотя бы один друг. Слушай, я здесь, чтобы повеселиться, я не буду ни с кем вспоминать твое красочное прошлое, хорошо?

Он похлопывает меня по спине, переключая тему на бизнес. Теперь я в своей стихии. Би Джей родился в богатой семье, как и любой другой претенциозный ублюдок в Лондоне. Его семья владеет недвижимостью по всей Европе. Однако Би Джей сильно увлекся игрой в недвижимость, что сделало его чертовым миллионером в своем собственном праве. Деньги могут купить многое, но, очевидно, не класс. Он известен как бабник — брак и дети определенно не входят в его планы.

Без предупреждения Рокки кричит: «Время шоу», прерывая наш разговор.

Блядь.

Восемь, и я имею в виду восемь, стриптизерш выходят на импровизированную сцену и начинают танцевать. Я справлюсь с этим, это довольно пристойно. Кроме того, это всего лишь сиськи. Трусики пока в порядке. Я буду в порядке. Меня ждет красивая женщина, готовая выйти за меня замуж, но которую прямо сейчас, вероятно, душат потные мужики, одетые в униформу.

Блядь, блядь, блядь.

Я приглашаю Эрика подойти. Мне нужно успокоить свой ревнивый разум.

— Ладно, а все вайджаи выглядят так? — он указывает на девушку, танцующую с голой попой, наклонив голову набок, скривившись от этого зрелища.

— У нее губы не пропорциональны, — перебивает Рокки.

— Губы могут быть непропорциональными? — Эрик огрызается, прижимая руку к груди.

— Эрик, что делают девушки? Наверняка Шарлотта или Кейт написали бы тебе?

— Э, э… Никки запретила все телефоны. То, что происходит на вечеринке, остается на вечеринке. Это ее слова, не мои.

Чертова сука!

Финн и Элайджа сидят рядом со мной с ухмылками на лицах. Я знаю достаточно, чтобы понять, что сейчас что-то произойдет, но совершенно не представляю что.

— Ну что, тебе нравится? — спрашивает Финн.

— Хватит нести чушь, Родригес, почему вы двое так на меня смотрите?

— Просто так. Хочу убедиться, что тебе нравится твоя ночь, — отвечает Элайджа.

— Слушайте, как вы, кучка кисок, сидите тут и тявкаете, когда должны смотреть на это, — Рокки указывает на трех девушек, которые практически устроили оргию друг с другом. Выражение лица Эрика бесценно. В одну минуту он заинтригован, а в следующую — морщится и прикрывает глаза.

— Ребята, расслабьтесь, выпейте, — Финн раздает нам рюмки, и мы все быстро выпили их.

Я напоминаю себе, что нужно притормозить. Через несколько часов я выхожу замуж. Моя мать убьет меня, если я появлюсь пьяным у алтаря.

Мы сидим и пьем, а девушки танцуют перед нами. Они неплохие, сиськи и все такое. Дядя Хэнк веселится от души, и я официально объявляю его клоном Рокки. Сходство просто поразительное, и они ладят друг с другом, как горящий дом. Несколько раз я заставал их в углу за приватным танцем на коленях.

— Тебе не следует на это смотреть, — рычит Финн, пытаясь изобразить суровость, — Ты женишься на моей лучшей подруге.

— Когда я смотрю на тебя, я вспоминаю, что ты был с моей Шарлоттой, — пробурчал я.

— Ты заключил перемирие на этот счет. Кроме того, мне было семнадцать, я ничего не знал о киске.

— Пожалуйста, не используй это слово, когда речь идет о моей будущей жене.

— Смирись с этим, Эдвардс. Было темно, так что я ничего не видел, просто шарил вокруг в поисках всякой всячины, понимаешь?

— Мы все еще говорим об этом?

— Думаю, нет. Так расскажи мне, как ты в конце концов заставил ее порвать с Бэтменом?

— С кем?

— Джулиан.

Отлично, Родригес должен был пойти туда.

— Мой друг, позволь мне сказать тебе вот что… Я не заставлял ее ничего делать, он получил то, что получил. Давайте будем честными, она никогда не принадлежала ему.

— Хорошая игра, Эдвардс. На мгновение я тебе поверил. Однако, я знаю твой тип. Доминирующий и дерьмовый. Как та дурацкая книга, о которой Джен и Чарли постоянно говорят… что-то серое, не знаю, но это полное дерьмо.

— Все не так уж плохо, — я хихикаю.

— Да, ну, думаю, я не могу жаловаться. Джен — дикая. Черт, она убьет меня за эти слова.

— Твой секрет в безопасности со мной, плюс это объясняет, почему у тебя четверо детей.

— Я скажу тебе сейчас, Эдвардс, как только появится этот ребенок, попрощайся с любой киской, которую ты получишь.

— Это правда? Это приходило мне в голову, и я осознаю, когда трахаю ее, но, к счастью, я изучал это в медицинской школе и знаю, что мой член не может приблизиться к головке ребенка.

— Не слушай его, сынок. Вы с Адрианой никогда не разрушали…

— Папа, я люблю тебя, но, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не упоминай больше никогда при мне о своей сексуальной жизни.

Забавляясь, он обнимает меня. Он пьян? Черт, я решил, что больше мне ничего не светит, так как я женюсь менее чем через три часа. Контроль, Эдвардс, ты, блядь, привык к этому.

Рокки хлопает в ладоши и предлагает мне занять место на стуле, стоящем посреди комнаты. Я понял, стриптиз. Я справлюсь с этим. Это будет не первый, но, блядь, последний раз. Девушки ничего не значат, сиськи перед моим лицом ничего для меня не значат, если только это не сиськи Шарлотты.

Эрик накладывает мне повязку на глаза. Он получает от этого какое-то удовольствие. В твоих снах, Эрик. Наступает кромешная тьма, и я пытаюсь сосредоточиться на шарканье вокруг меня. Начинается музыка, «The Thong Song», и я чувствую, как тело приближается ко мне и слегка касается моей ноги. Кончики ее пальцев едва заметно скребут по моему бедру, останавливаясь чуть ниже моего члена. Мне хочется рассмеяться, это жалкое действие, чтобы возбудить меня.

Ее теплое, мятное дыхание задерживается возле моей шеи, а затем она пытается потереться своей киской о мой член. Вдалеке, в такт музыке, я слышу хихиканье, и, клянусь, я слышу, как Эрик говорит: «Это чертовски неправильно на многих уровнях».

Музыка почти закончилась, и в качестве финала она проводит зубами по внешней стороне моих брюк, касаясь моего члена. Не контролируя себя, я чувствую легкое возбуждение. Какого хрена? Я не был возбужден, но теперь я осознаю знакомое чувство, покалывание, которое невозможно игнорировать.

Нет. Нет. Нет!

— Снимай! У Лекса стояк, — кричит Эрик с таким энтузиазмом.

Медленно Эрик снимает повязку, и я чуть не падаю со стула, шок от того, что передо мной стоит бабуля в фиолетовом корсете и стрингах, достаточен, чтобы заставить меня сухо застонать.

Все в комнате разражаются смехом, а я не могу найти в этом ничего смешного, учитывая огромные деревяшки, которые я ношу. Серьезно, какого хрена я возбудился? И почему, блядь, он не опускается?

Бабуля подмигивает мне, видны ее вставные зубы. О, блядь, вставные зубы задели мой член. Я выбью все дерьмо из Рокки. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, его лицо скривилось. Какого хрена он так расстроился? Он заказал бабулю из эскорта, чтобы она разделась для меня!

Я слышу, как Би Джей сзади кричит: — Поласкай мои сливы.

— Это было уморительно! — рычит Эрик, шлепая себя рукой по ноге, не в силах сдержаться. Бабуля уходит, прощаясь со всеми, ее отвислый зад затуманивает мой бедный мозг. Есть вещи, которые невозможно не заметить. Рокки все еще выглядит странно, что-то не так. Он не получает столько удовольствия от наблюдения за моими страданиями, как я ожидал.

— Что с тобой не так? — спрашиваю я его.

— Чувак, ты что-то подмешал мне в напиток?

— Что? Нет, а что? — мой взгляд переключается на его штаны, где торчит огромный стояк, — О…

— Черт, тогда какого черта?

Он щелкает, и пока я стою там, я наблюдаю за другими мужчинами, замечая, что у них у всех похожее выражение лица. Би Джей с удовольствием получает танец от двух девушек в углу, так что его дерево ожидаемо, и то же самое относится к дяде Хэнку. Элайджа и Финн продолжают поправлять штаны, неловко ерзают и пытаются избежать зрительного контакта с девушками, которые танцуют вокруг них. Мой отец сидит в баре с Марком, оба они, скрестив ноги, ведут, похоже, невероятно неудобный разговор. Эрик стоит рядом с нами тихо, как церковная мышь, его лицо едва способно скрыть озорную ухмылку, и я знаю, без тени сомнения, что именно благодаря ему на этой яхте достаточно крови, чтобы трахнуть всех женщин Америки.

Виагра.

— Как дела, ребята? Или лучше сказать, кто не спит? — Эрик разражается смехом.

— Ты мертвое мясо, Кеннеди, — угрожает Рокки.

— Все, что я могу сказать — слава Богу! На секунду я подумал, что бабуля довела меня до стояка, — я вздыхаю с облегчением, не в силах сдерживать себя несколько минут подряд.

Я иду через розовый куст, ругаясь на шипы, царапающие мою руку, пока Рокки не поворачивается и не смотрит на меня, предупреждая, чтобы я заткнулась и перестала реветь, как ребенок.

Мы покинули яхту, со стояками и всем остальным, с попыткой пошпионить за женщинами.

Элайджа отказался, прочитав нам лекцию о том, как доверять любимой женщине. Остальные возвращаются в отель, чтобы подготовиться к церемонии. У нас еще есть два часа, достаточно времени, чтобы подглядеть.

Мы забегаем за дерево и мчимся к игровому домику. Вечеринка проходит у Финна, и он точно знает, откуда открывается лучший вид.

— Так, мы добрались. Открой окно, и мы сможем увидеть, — шепчет Финн.

— Ау, что это за хрень?

Финн предупреждает Рокки, чтобы он говорил потише.

— Ты сидишь на чашке с чаем.

Мы не шевелимся, наблюдая за ними на крыльце, и все трое потрясены увиденным. Помимо атрибутики для члена, официанты одеты только в кожаные стринги, ошейник и маску. У одного из них даже есть цепь, которую Никки не боится использовать. Я ищу Шарлотту, и она безудержно смеется, пока Эрик оживленно рассказывает. Без сомнения, речь идет об истории с бабушкой.

Проходит совсем немного времени, и он кричит, что развлечение уже здесь.

Развлечения?

И тут мы слышим вой сирены, и вот Эрик кричит: — У кого-нибудь здесь горят чресла?

Никки громко аплодирует вместе с Кейт, когда появляются трое громоздких мужчин в костюмах пожарных. Нелепо.

— Не смотри на меня, ладно? Они не настоящие пожарные. На самом деле, я не удивлюсь, если они геи или что-то в этом роде, — бормочет Финн.

Я молюсь Богу геев Дороти, чтобы они были геями.

На заднем плане играет песня Ginuwine «Pony», пока Никки уговаривает Шарлотту сесть на стул. Я думаю, она будет в ужасе, но, похоже, ей это нравится, она размахивает руками, как будто она в каком-то ночном клубе, как одинокая женщина. Черт!

— Все, я вхожу, — объявляю я.

— Расслабься, ладно? Она не делает ничего плохого, — Рокки пытается разрядить обстановку, но я готов остановить всю вечеринку.

Мы смотрим дальше, и на этот раз Джен встает и начинает танцевать с одним из них. Он снимает подтяжки, сталкиваясь и скрежеща с Джен. Она прижимает руки к его груди, проводя ими по его торсу.

— Ну все, я вхожу, — ворчит Финн.

— Расслабься, ладно? Он все еще в боксерах, — Рокки закатывает глаза. Как он сохраняет спокойствие — уму непостижимо.

И так, мы продолжаем смотреть, пока не меняется музыка. Они не раздеваются полностью, надевая только стринги. Я расслабляюсь. В смысле, что тут такого, верно? Пока Никки не срывает стринги, и член предстает во всей красе. Она визжит от восторга, трется об него, пока Рокки не кричит: — Ну все, я вхожу!

Мы пытаемся удержать его, но он настроен решительно, пока не подтягивает нас, и мы втроем вваливаемся в дверь, падая плашмя на лицо. Музыка останавливается, и женщины задыхаются, за ними следует смех.

— Никола Джоанна Романо, тебе лучше иметь чертовски хорошее объяснение тому, что я только что видел! — Рокки в ярости, его обычное спокойное отношение далеко от ревнивой полосы на параде.

Финн выглядит испуганным, вероятно, из-за того, что сломал игровой домик.

А я?

Шарлотта смотрит прямо на меня, подмигивает мне, и вот так я понимаю, что мне не о чем беспокоиться.

Вообще не о чем.