Призраки стекла

Глава 30

Уитни Дарлинг

Для того, кто найдет это.

Меня зовут Соломон Поттер, я друг Уильяма Дарлинга.

Я не скромный человек, но честный.

Я был там в ту ночь, когда был убит Гораций Леру.

Я помогал хоронить его тело. Он лежит на кладбище Бонавентура, где никто и никогда не будет искать его, на участке, который Дарлинги купили для своего вечного упокоения. Его смерть отмечена лишь маленьким камнем. Он установлен в память о потерянной девочке Пенелопе Дарлинг, погибшей в ту же ночь от рук Леру.

Я оставляю здесь это послание как свидетельство того, что Уильям и Джулия Дарлинг не совершили никакого зла, а лишь восстановили справедливость и от души искупили свою вину. Не только своим неизбывным горем, но и верной заботой и поддержкой, которую они проявили к сестре Леру, Лейле, и ее потомству.

Здесь, в этой скромной, тайной могиле, покоится тело любимой Пенелопы. Ангел, охраняющий бесценный бриллиант. А за ней, в свою очередь, присматривает стекло Уильяма. Стекло, которое всегда будет помнить.

Со своей стороны, я сделал все возможное, чтобы мои верные друзья, Дарлинги, были в безопасности от гнева, сверхъестественного или чего-либо иного. Я молюсь, чтобы болотной магии было достаточно, и чтобы талисман колдуна, которым он наделил семью, всегда действовал.

Если со мной что-то случится, этот письменный отчет и правда будут жить.

Соломон Поттер

Бледный рассвет сверкал на реке, переливаясь, как тысяча крошечных бриллиантов, подмигивающих из вечности. Утренний ветерок доносил до нас землистый запах ила. На болотном пляже были разбросаны черные коряги, а также разнообразные ракушки и несколько упрямых устриц, высунувшихся из песка. Прохлада заставила меня плотнее закутаться в толстый кашемировый плед, наброшенный на плечи. Я аккуратно сложила тонкое письмо Соломона Поттера и сунула его в карман. Я перечитывала его уже столько раз, что знала слова наизусть. Но каждый раз, когда мои глаза вчитывались в них, я наслаждалась покоем, которого не испытывала уже очень и очень давно. Определенность. Ответы. Покой.

Эфраим молча стоял рядом со мной, его зеленые глаза пристально смотрели на плещущуюся воду. Мой взгляд прошелся по его широким, сильным плечам. Повязка на ране была незаметна под толстым вязаным свитером.

Мое сердце сжалось, и я вложила свою руку в его большую, улыбнувшись, когда его теплые пальцы крепко обхватили мои.

— Ищешь призраков? — поддразнила я.

Он покачал головой, лукавая улыбка заиграла в уголках его губ.

— Мы с мертвыми пришли к согласию.

Над водой низко и грациозно пронеслась белая цапля.

— Как Исла? — спросил Эфраим.

— Отлично, — ответила я. — Поправляется быстрее, чем ожидалось. Ее брат сказал, что ей нужно отказаться от документальных фильмов о настоящих преступлениях.

Эфраим усмехнулся.

— Ашер всегда был труслив в этих вопросах.

— Да, но я бы сказала, что на данный момент он имеет на это право.

События, произошедшие в ночь гала-вечера, потрясли Саванну так, как ничто другое. Дарлинг-Хаус оставался в центре внимания средств массовой информации региона. Настолько, что мама и тетушки решили остаться на длительный срок в доме Эфраима на Джонс-стрит, а Фрэнсис увез Эддисон и детей к моему отцу в Париж. Мне не хватало их присутствия рядом, но в то же время обстоятельства позволяли нам с Эфраимом уединиться. Правда, он по-прежнему сохранял повышенную безопасность на всем острове.

Большим пальцем Эфраим провел взад-вперед по моим пальцам.

Я глубоко вздохнула.

— Ты принес его?

Он кивнул.

— Ты уверена, что готова с ним расстаться?

— Более чем готова.

Он усмехнулся и полез в карман куртки, стараясь не повредить повязку. Достал стеклянную бутылочку и, прежде чем передать ее мне, подержал в руках, изучив ее на фоне бледного неба.

Я подержала ее в своих пальцах. Такая крошечная вещица.

Обладала ли она когда-нибудь силой, способной защитить нас от гнева Леру и его пропавшего бриллианта? Или, как считал Эфраим, все происходящее было просто узором жизни, разыгрывающимся в тонких, переплетенных деталях?

Так или иначе, после торжественного вечера мы позаботились о том, чтобы Гораций был похоронен рядом с сестрой в Луизиане, а его давно потерянный бриллиант был плотно завернут рядом с ним.

Не было смысла рисковать.

Пенелопа тоже была похоронена достойно, ее перенесли в гробницу Дарлингов к Уильяму и Джулии. Как я и предполагала, пианино в стеклянной студии замолчало, и больше не было видно ни светлых волос, ни белого платья. Воссоединившись с Пенелопой, Джулия успокоилась.

Стекло выглядело довольным, наконец-то оно заговорило со мной так, как я всегда себе это представляла. Компания Darling Glass будет жить и процветать. И если мои подозрения окажутся верными, то в ближайшие несколько лет я буду обучать Перси искусству стеклодува.

Я сделала шаг к воде, подняла руку и бросила в реку маленькую, наполненную грязью бутылочку.

Любовь — это противоядие от хаоса.

Последние слова Алистера, сказанные Эфраиму, эхом отозвались в моем сознании, и я выдохнула, сама, не понимая, что сдерживала дыхание.

Эфраим притянул меня в свои объятия, и его висок прижался к моей щеке, а затем он поцеловал кончик моего носа. Я задрожала, когда внутри меня зародилось тепло, и прижалась к нему, глубоко вдохнув запах океана, реки и воздуха Лоукантри, который поддерживал меня всю мою жизнь.

Мой муж, Эфраим Каллаган, был восхитительно опасен, как и тогда, много лет назад, когда преследовал меня, поймал и сделал своей.

На горизонте серое утро превратилось в золотое и пело, пробудив страшное болото и все дикие существа.

— Я уже говорил тебе, что ты будешь для меня смертью и жизнью, жена?

— Раз или два, я думаю.

Он усмехнулся и притянул меня ближе.

— Я буду любить тебя вечно, Уитни Дарлинг.

— Докажи это, — прошептала я, когда он прижался своими губами к моим.

И я знала, что он это сделает.