Проклятие императора

36

36

ФРЕДЕРИК.

Скользнув ладонями по спине девушки, опустил одну на её затылок и, зарываясь пальцами в волосы, притянул её ближе. Пока я посасывал и прикусывал мягкие, податливые губы, второй ладонью поглаживал спину, отчего Гарима, прогибаясь, льнула ко мне, потираясь промежностью о пульсирующий член.

Это... Охренительно! И почему я раньше не любил целоваться?! К тому же мозг просто взрывается от мысли, что она сама ко мне пришла, так доверчиво предлагая стать её первым мужчиной. Нет – единственным! Никого даже близко к ней не подпущу! Вся моя, от макушки до пяточек!

Толкнувшись языком в горячий ротик, медленно потянул пояс халата. Распахнув полы махрового одеяния, оторвался от пухлых губ и, отстранившись, посмотрел в помутневшие от желания глаза. Опустив взгляд ниже, тяжело сглотнул и сипло пробормотал:

– Ты...

– Да… Я подумала: трусики… нам тоже ни к чему... – прошептала супруга отрывисто.

Неторопливо снимая халат с хрупких плеч, я любовался обнажающимся телом, иногда забывая дышать. Отшвырнув ненужную тряпку, собрал рассыпавшиеся по плечам волнистые, чёрные, как самая непроглядная ночь, волосы и перекинул их за спину своей красавицы, чтобы шелковистые пряди не мешали мне наслаждаться самым восхитительным зрелищем на свете. Очертил подушечками пальцев выступающие ключицы и сжал набухший сосок. Покручивая и слегка оттягивая нежную плоть, смял второе полушарие в ладони и метнулся взглядом к раскрасневшемуся личику. Выдыхая стоны и ерзая на изнывающем от возбуждения органе, Гарима из-под полуприкрытых ресниц не отрываясь смотрела на мои губы.

Как же заводит такое откровенное желание, потребность в моих ласках... Склонившись, втянул в рот измученный сосок, мягко перекатывая его языком и осторожно нажимая зубами. Вскрикнув, девушка так резко выгнулась, подставляя мне грудь, что я едва успел подхватить её под спину. Крепко прижав супругу к себе, не удержался и настойчиво толкнулся между разведённых ног. Нежное тело тут же задрожало и в мои плечи вонзились острые ноготки, кипятя кровь и будя во мне что-то запретное, практически звериное. До искр перед глазами захотелось содрать с себя полотенце и с рыком, до упора войти в невинное лоно. Невинное... Эта мысль отрезвила.

Очертив ладонями гибкий стан, провёл языком по тонкой коже шеи, слизывая солёную каплю пота, и проник рукой между наших тел, зажал большим и указательным пальцем чуть подрагивающий клитор и осторожно его покрутил. Часто задышав, девушка приподнялась, вцепилась в край полотенца и судорожно его дёрнула, пытаясь развязать. Ткань мгновенно подалась, обнажая вырвавшийся на волю орган. Обхватив его пальцами, Гарима провела по пульсирующему стволу вверх-вниз и направила его в себя. Разумеется, неумело.

Подхватив её под попу, приподнял и прижался головкой к умопомрачительно влажному лону. Медленно опуская дикарочку на свой член, я не отводил взгляда от широко распахнутых глаз. Уперевшись в преграду, замер, боясь причинить супруге боль, всё-таки девственниц я раньше не портил. Но она сама подалась мне навстречу и, вздрогнув, полностью вобрала в себя пылающую плоть, прижимаясь своими бёдрами к моим.

Убрав растрепавшиеся пряди волос за ушки, я провёл большими пальцами по уголкам миндалевидных глаз, стирая крошечные слезинки, и чуть слышно спросил:

– Очень больно, розочка?

– Немного совсем... – заверила она, наконец моргнув.

– Ты плачешь, – не поверил я её словам.

– Ммм, может, от счастья? – прошептала она задумчиво и, улыбнувшись, прильнула к моим губам.

Отвечая на поцелуй, крепче стиснул упругие ягодицы и приподнял девушку, тут же вновь опуская. Гарима расслабилась, пара медленных толчков и она сама начала насаживаться на напряжённый орган, скользя ладошками по моим плечам и груди, изучая каждую мышцу. Ощущая лёгкую вибрацию плотно обхвативших член стеночек, я плыл, входя всё сильнее, глубже, жёстче. Жена откинула голову, отчего кончики её волос, лаская, касались моих колен и, приоткрыв от наслаждения рот, стонала всё чаще, громче, несдержанней.

Она кончает так ярко, сотрясаясь всем телом и крепко стискивая пульсирующую плоть внутренними мышцами, что у меня нет и шанса устоять. Я изливаюсь прямо в неё. С ней ведь можно?

Прильнув к моей груди, Гарима положила голову мне на плечо. Слегка повернувшись, приник губами к её лбу и, поглаживая влажную спину, притиснул её ещё плотнее, словно пытаясь слиться с ней в одно целое. Кажется, я умер и попал в рай...

Хотя... Рая ведь много не бывает?

Подхватив супругу под попку, поднялся и пошёл к кровати. Опустил её на шёлковое покрывало и, перевернув, потянул на себя, вынуждая встать на колени. Вид ошеломительный! Округлые ягодицы, розовые припухшие складочки, размазанная по бёдрам сперма и чуть-чуть крови... Никогда не был собственником, но сейчас тот факт, что я – единственный мужчина в её жизни, сводит с ума. Провёл пальцами по шёлковым лепесткам и прочитал заклинание очистки. Надавив на клитор, мягко помассировал. Гарима, издав протяжный стон, выгнулась, покрутив попкой.

– Фред...

Моё имя словно набатом бьёт в голове, такой откровенный призыв напрочь отключает мозг!

– Прижмись щекой к кровати.

Чёрт, неужели этот надрывный хрип – мой собственный голос?

Супруга беспрекословно выполнила приказ, доверчиво выпячивая попку. Поставил одну ногу на край кровати, и прижался скользкой от смазки головкой к разгорячённой плоти, толкаясь сразу на всю длину. Жалобно всхлипнув, жена подалась мне навстречу, впечатывая ягодицы в мои бёдра.

Глядя на то, как она сгребает в кулачки покрывало, я то ускоряюсь, то вновь сбавляю темп. Стискивая зубы, с шипением цежу воздух и наслаждаюсь своей дикарочкой. Нежной податливостью, громкими стонами и звучанием собственного имени, срывающегося с вишнёвых губ. Я хочу растянуть удовольствие, но вхожу в неё всё резче, Гарима уже не стонет – скулит, совершая встречные движения. Последний раз толкаюсь так глубоко, как только могу и сотрясаюсь всем телом, с трудом удерживая дрожащую от оргазма девушку в руках.