Пусть мята напомнит тебе... (СИ)

Глава 7 В обратный путь

Он распахнул глаза. Тряпичный потолок балдахина двоился, а веки открывались с большим трудом. Так и хотелось сорваться на неподобающий визг, кликнуть прислугу царственным воплем: «Поднимите мне веки!». Голова гудела, как старый колокол в храме. Принц попытался вспомнить хоть что-то из событий вчерашнего вечера, но увы — память ему изменила.

— Ваше высочество! — раздался рядом женский голос.

Принц Гаюл повернул непослушную чугунную голову на звук, и расплылся в улыбке. Точно! Он ведь затащил в постель саму любовницу их гостя и будущего зятя в одном лице. Или это она его совратила? Нет! Он! Конечно, он играл с ней! И судя по цветущей улыбке девицы, игра стоила свеч.

— Ваше высочество, ну честное слово, не ожидала, — заговорила девица, улыбаясь и выводя на его груди какие-то символы указательным пальчиком. — Всё было так… Так… Многообещающе! — и вдруг припечатала, капризно надув губки: — И вы уснули в самый неподходящий момент! Я просто жутко расстроена! Не думала, что вы можете так поступить с девушкой.

Гаюл чуть сквозь землю не провалился. Но обошёлся просто падением с кровати.

Быстро застегнул на себе вещи, что-то грозное пробубнил неудовлетворённой девушке и покинул её покои. В свои он влетел, как ураган… А там его уже ждал папенька. Не один. С палачом и министром тайных дел. Они мирно пили вино и о чём-то беседовали.

— Доволен? — поинтересовалась у балдахина я, когда принца и след простыл. Не забыв порадоваться, что вчера вытребовала у Шаки сгонять на постоялый двор и принести мою сумку с зельями. Там было нечто такое из рецептов бабушки, что отшибало мозги, то есть память похлеще, чем приличное количество спиртного.

Тай вышел из своего укрытия. Он откровенно веселился над проблемами принца. Шака выполз из-под кровати, давясь смехом и пылью.

Эти двое так и не оставили меня одну. Оборотень по-привычке, а король из ревности.

Оба подали вещи, чтобы я смогла одеться. Кстати, его величество был уже при полном параде. Он успел привести себя в должный вид и вернулся ко мне, когда я надеялась подремать.

— Умеешь ты, оказывается, над мужчинами издеваться. — Заключил мой король, сверкая зелёными глазами.

— Это ему моя месть! За танцы и то, что использовал меня. И так будет с каждым! — пыхтела я, поднимаясь с перин. — Шака! — протянула к нему руки, чтобы оборотень помог мне встать.

Лечь с поломанными рёбрами оказалось не так сложно и больно, а вот подняться — само слово вызывало во мне бурю неприятных эмоций.

— Ты ничего не хочешь нам рассказать? — наблюдая за моим передвижением, спросил Тай. Я скорчила физиономию.

— Что у тебя с рёбрами? — потребовал, в конце концов, ответа он.

— Сломаны. Два. — Выдал оборотень и получил по голове за разглашение тайн.

— И где ты?.. — начал допытываться приставучий повелитель Карры.

— Нам, кажется, пора! — отвернулась я.

В дверь как раз постучали. Ольгерд с Шелестом пришли по наши души, чтобы провести в приёмный зал, где должно было произойти важное событие — объявление помолвки. Мы выстроились за спиной короля. И молча, но гордо, прошагали следом за своим предводителем.

Просторное помещение приняло в себя около ста с лишним человек. Здесь был даже наш Улиан. Весь напомаженный, в свеженьком костюме, с кучей полагающихся его должности атрибутов. Принцесса стояла подле трона своего родителя. Тоже принаряженная. Следы недосыпа тщательно закрасила. Хотя, по моему скромному мнению, если её и среди ночи разбудишь, всё равно будет красивой. О чём это я? Мы ведь примерно так и поступили вчера!

Гаюла видно не было. Ольгерд вскользь упомянул о том, что принц даёт показания, а потом будет быстро собирать вещи. Отец пожаловал ему устроить каникулы… и чем дальше они будут проходить от родного дома, тем лучше для здоровья наследника, и сохранности его проблемной точки приземления.

При виде нашей компании придворные кланялись, но не забывали тут же распускать сплетни, особенно о присутствующей в свите гостя амазонке. Я шла вместе с оборотнем, гордо задрав нос, и про себя отсчитывала шаги. Один, два… Хрусть… Кость противно сдвинулась, принеся жуткую боль. Я сдержалась. Лишь вспотела от натуги.

Церемониймейстер потребовал тишины. Правитель Ладониса поднялся со своего престола и, поприветствовав коронованного гостя, заговорил:

— Этот день войдёт в историю нашей страны, как славный праздник. Ведь сегодня мы не только заключаем мир с дружественной нам Каррой, но и объявляем о не менее важном событии — помолвке нашей дочери, принцессы, Лейаны…

— И нашего кузена, принца Улиана Шейнского. — Продолжил Тай вместо своего сородича.

Лейана и Улиан, услышав новость, были как никогда солидарны во мнениях. О чем свидетельствовали отвисшие до пола челюсти. Впрочем, весь зал молчал. Люди полагали, что принцессу отдадут в жёны королю Карры. А тут…

Я и сама прибывала в шоке. Наверное, так и стояла бы таращась на Тая, если бы Шелест не пихнул меня в бок. От боли сделалось дурно, и я вызверилась на вампира такими словами, от которых у него уши свернулись. И еще у пары человек, которые это слышали. Шел смолк, потупился в пол. Шака просто давился смехом, а Тайрелл, продолжая стоять на ступеньке постамента рядом с королём, уже благословляющим вставших перед ним на колени детей, смотрел на меня.

— Ничего не понимаю, — бормотала я, прохаживаясь вокруг своей лошадки.

Мы торчали во дворе, готовые отправляться в путь. Принцесса стояла у окна и печальным взглядом провожала спускавшегося по лестнице несостоявшегося жениха. Улиан тоже топтался рядом с её высочеством и сверлил спину кузена ненавидящим взглядом, потому что его оставляли здесь надолго — как минимум на месяц, и это не считая дороги обратно!

— Что не понятного? — посмеивался рядом со мной Шелест. — Он сделал это ради тебя.

— Ну, и ради себя тоже, — поддержал его Шака.

— Он ещё вчера ночью обо всём договорился с их королём, — не унимался болтун, проснувшийся в вампире. — Сразу после того, как спас ему жизнь! Услуга за услугу, так сказать.

Ольгерд подал сигнал, вынуждая нас замолчать и выровняться по стойке смирно. Отсалютовав, как бравые вояки, мы лихо вскочили в сёдла и направили своих коней за командующим — прочь со двора, в город, где нас уже ждали остатки нашей доблестной армии. Я вдруг вспомнила, что так и не успела попрощаться с Локаем и Ринарой. Даже «спасибо» им не сказала. Но они оказались в первых рядах любопытной толпы на площади, и я хотя бы кивком смогла показать, как благодарна им за доброту.

Фая и Кроха пристроились рядом, таща на своих лошадях мои скромные пожитки. Друзья оттеснили Шаку и Шелеста, чтобы поведать мне о том, как волновались за меня и попутно отвесить пару подзатыльников — дабы неповадно было нервировать их слабые организмы. По весу ударов, могу со всей уверенностью заявить, что не такие они уж и слабые, эти организмы!

За городской чертой мы прибавили ходу, потому что Таю не терпелось скорее оказаться дома. И не важно, что там всё в порядке, тихо и спокойно — я успела всё разведать у Вея, и передать королю. Он ничего не хотел слушать — мчался вперёд.

А я… Ох. Не знаю, что помогло мне держаться так долго! Но сейчас каждый шаг кобылки подо мной отдавался дикой болью. Словно по стянутым корсетом рёбрам лупили кулаками Крохи. Наверное, благодаря моей наследственности, я смогла терпеть муки примерно полдня. А потом бледно-зелёный цвет моего лица стал привлекать слишком много внимания. Первым ко мне подъехал Шелест, намереваясь придерживаться собственной клятвы не отходить от меня ни на шаг. Я старалась даже не думать, что произойдёт, когда захочу отлучиться по нужде в кустики.

— Что с тобой? — очень тихо спросил он.

— Всё хорошо! — соврала я, стиснув зубы.

— Ты похожа на плесень! — отвесила милый комплимент Фая.

— На себя посмотри! — рявкнула я, не зная, как усесться в седле удобнее.

Заставить друзей отцепиться, не проронив ни единого слова, а только взглядом указать Шелесту направление в путь неблизкий, но живописный — не получилось. Уж слишком поздно сообразила, что можно отъехать назад к Войке и Настасье. Они бы не лезли в душу.

Тай, обеспокоенный смутой в наших рядах, притормозил коня, внимательно глядя на проблему — то есть на меня! По грозно сдвинутым бровям короля, я поняла, что этот со мной сюсюкаться, как Шелест, не собирается. Поравнявшись с нами, он спрыгнул на землю и подхватил под узды мою Ши.

— Слазь немедленно! — приказал король.

— Пользуешься своим положением? Не выйдет! — к сожалению, мой фирменный злобный взгляд не сработал, получилось очень жалостливо. Его величество, не желая ничего слышать, дёрнул меня за ногу, повторив требование.

Войско позади нас загорелось желанием оказать повелителю посильную помощь и столкнуть непослушную амазонку с лошади. Но так как приказа выпихивать меня из седла не давал Ольгерд, мужики просто пялились.

Лицо моего короля изменилось. Он продемонстрировал, как тревожится обо мне. Протянул руки и попросил:

— Доверься мне!

Сопротивляться подобной просьбе я не стала бы. Но какая-то неведомая назойливая сила испугала мою Ши, и кобылка резко поднялась на дыбы. Я потеряла сознание, рухнув со спины лошади прямо в руки короля.

Возвращение к реальности принесло массу разнообразных сюрпризов и новостей. Во-первых, над моей головой небо было в складках и какого-то странного цвета. Только с третьей попытки я догадалась, что нахожусь в шатре своего короля. Во-вторых, мягкая земля оказалась подушками! Что жутко обрадовало. В-третьих…

Попытка приподняться, озвучилась самыми красочными матами, которые я только знала. Рёбра всё также отвратительно болели! А я надеялась на чудо!

— Вей! — стон вознесённый к богу, как всегда подействовал лучше всякой молитвы.

Плоть ветреника сложилась прямо из воздуха перед моим ошарашенным взором. Он склонился над смертной внучкой, встал на колени, с горестью осматривая моё бледное лицо. Прохладная рука коснулась лба.

— Тебе плохо! — констатировал он. — Я не могу прогнать боль.

С печалью бог признавался в своей несостоятельности. Он едва ли не оплакивал меня, а потом взгляд молодого божества пал на древний вампирий кристалл. В небесно-голубых глазах бессмертного деда засияла искра азарта.

— Ори, — произнёс он уже весело, довольный какой-то своей догадкой. — Убеди саму себя в том, что ты цела и невредима.

— Ты издеваешься? Да у меня кости переломаны! — разозлилась я, а за своё своенравие тут же получила затрещину. — Вот теперь у меня ещё и голова болит! Спасибо, блин. Помог!

— Прости, — засюсюкал дед. — Но пора бы уже научиться слушать старших!

Он рассмеялся, потирая ушибленное им же место. Я ещё чуточку позлилась на него, а потом подумала: «Почему бы и не сделать, как он велит?». Закрыла глаза и стала твердить про себя, как заклинание:

— Я цела и невредима! У меня ничего не болит! Я здорова!

«Ты абсолютно здорова… — поддержал голос призрака. — Только с головой у тебя не в порядке! И задница приключений так и ищет, с плетью познакомиться хочет!..»

— Сволочь! — сцедила я сквозь стиснутые от боли зубы.

— Кто? — не понял дед.

Тут в ответ на его вопрос кристалл засветился так ярко, что захотелось жмуриться. Но я разглядела в свете очертания высокого воина, который один раз уже спас мне жизнь.

— Руи! Старый пройдоха! — обрадовался бог и кинулся обниматься со знакомым, чуть не наступив на меня.

Мужчины углубились в воспоминания прошлого, обсуждая особо интересные моменты, и совершенно игнорировали подвывающую от боли меня. Выяснилось, что Вей и Наос Херуийенэ те ещё закадычные дружки. Таких делов понаворотили в своё время — такое похабство ни в одну летопись не вписали, постыдились. Повздыхав о чудных деньках, эти двое стали издеваться надо мной. Сели вокруг, и давай приговаривать: «Ты здорова! Ты здорова! Ты — дрова! Ты — в дрова! А как мы когда-то в дрова!.. Ой. Что-то не то!».

— А ну всё это! Пусть поспит! — махнул рукой Руи. — Кристалл поработает, а мы прошвырнёмся…

— Ты можешь его покидать? — обалдела я.

— Ну, — потупился призрак.

— Проваливай! — обиделась я.

— Ну, ты держись… — как-то немного растеряно посоветовал дед, наверное, терзаясь муками совести. Ведь ему и со старым другом хотелось развлечься, но ещё и за мной присматривать надо.

— И не забудь повторять фразу! Только ничего не перепутай! — назидательно проворчал последние наставления призрак.

Мужчины исчезли, а я сосредоточилась на проговаривании «Я здорова!». После тридцать седьмого повтора волшебной фразы, я уснула.

Шорох тяжёлой ткани вытянул меня из дремоты. Я открыла глаза, но не шевелилась опасаясь растревожить не окрепший организм.

— Ты не спишь? — осторожно поинтересовался голос Тая.

Король присел рядом со мной, так чтобы я смогла его видеть.

— Нет. Не сплю. — Промямлила я. — Ваше величество хотели поговорить?

Его величество взбесился. Ещё и как! Он очень хотел высказать мне, всё что думает! Но потом посмотрел на лежащую бледную покалеченную амазонку и прикусил язык, посчитав, что я итак наказана. Хотя всё же не выдержал.

— Дура, ты Ори! Разве не видишь, что я не хочу быть для тебя «величеством»? Меня бесит, когда ты ко мне так обращаешься! Я хочу, чтобы между нами всё было как раньше… — обиделся он и отвернулся.

— Как раньше не получится! — заявила я, прикусив губу. Он расстроился. Собирался уйти, но я схватила его за руку. — Ты побудешь со мной, пока я не усну?

Король замер. Внимательно посмотрел на меня, пытаясь понять, почему прошлых отношений не вернуть, и кажется, прочёл в моём взгляде правильные объяснения. Он лёг рядом. Я крепко сжала его руку и снова погрузилась в повторение лечебной фразы: «Я — дрова! Я — дрова!» Выругалась, обвинив во всем Руи, с его дурацкими замечаниями и попробовала снова: «Я — здорова!».

Тайрелл лежал около меня, поглаживая и боясь обнять. А посчитав мой сон достаточно глубоким, поцеловал. Тай так и не узнал о том, как мне и кристаллу помогло это мимолётное нежное касание губ.

Как же сладко спится в объятиях человека, без которого уже тяжело представить собственную жизнь! Как приятно, чувствовать его горячее дыхание на своей шее, а руки на бёдрах…

— Ори! — полный смешинок голос, нежно шептал на ухо моё имя.

Я лениво промычала в ответ.

— Ори, — снова позвал Тайрелл. — Кажется, ты выздоровела!

Странный вывод был пропущен мной сквозь уши. Я продолжала улыбаться своим собственным ощущениям и сильнее прижиматься к мужской груди.

— Ори! — более требовательно повторил моё имя он. — Ты слышишь меня? Ты здорова! Хватит спать, открой глаза.

— А? — до меня, наконец, дошло, что я лежу на боку, забросив одну ногу на бедро короля, а руками вцепилась в его рубашку и мне совсем не больно! Чтобы удостовериться в целостности и сохранности рёбер, я решила провернуть один хитрый трюк — толкнула его величество, и он лёг на спину, а коварная амазонка уселась на мужчине сверху. Действительно, со мной всё в порядке. Вампирий амулет подействовал.

Тай, довольный манёвром, позволил себе положить руки на мои бёдра.

— Но-но! — пригрозила я, и рывком приподнявшийся мужчина снова вернул меня в лежачее положение, нависнув сверху.

— Мне так нравится больше! — протянул искуситель, сияя от счастья. — Рад, что ты цела.

Ольгерд, по привычке вошедший в шатёр без предупреждения, замер, увидев нас с Таем в странной позе. Командующий отвёл глаза, прокашлялся в кулак, и собрался было уходить.

— Я позже зайду, — промямлил покрасневший Ольгерд.

— Можешь вернуться! — с досадой позвал его король. — Мы не спим.

— Да я заметил! — вырвалось ехидное у того.

А я пока они друг друга сверлили взглядами, наслаждалась брошенной его величеством фразой, в которой нашла кое-что безумно для себя интересное: «мы!». Как хорошо звучит.

— Я просто хотел спросить… — Подошёл ближе Ольгерд. — Мы добыли в ближайшем селе повозку… Но вижу, она уже не понадобится! Кстати, как?

— Самой интересно! — ответила я на его искреннее удивление, а потом мне в голову пришла просто сумасшедшая и явно какая-то не моя мысль. — Шелест! Тащи свой зад сюда! Я знаю, что ты подслушиваешь!

Обращение в пустоту всё ещё удивляло мужчин, не привыкших к тому, что у моего лучшего друга очень чуткий слух. На пороге появился виноватый такой вампир. Он решил сыграть в святое невежество и запрыгал вокруг меня с воплями: «Ура! Она жива! Это просто чудо!».

— Шел!

Вампир остановился, смущённый, как приличная девица в первую брачную ночь, потупил глазки к полу, и только что ножкой игриво не шаркал.

— Ты со мной что-то сделал?

Все взгляды устремились к взрослому мужчине, притворяющемуся сейчас невесть кем. Он же явно чувствовал себя приговорённым, и боялся рот раскрыть, глядя на меня будто я — бессовестный палач.

— Когда ты была маленькой. — Заговорил он, отвернувшись от меня. — Точнее, когда я смог остановиться и перестал пить твою кровь, понял, что для тебя уже поздно. Ты умирала на моих руках. Я смотрел на тебя, и мне стало так пусто и одиноко на этом свете!.. В тот миг, мне вспомнился рассказ Сейола про одного чокнутого, который хотел сотворить собственного маленького вампира, вместо погибшего сына. Он провёл не простой обряд единения и вливал свою кровь в человеческое дитя. Я считал это всё глупостью, но сам не знаю почему, проделал это с тобой. Правда, в истории было сказано, что мальчик всё равно не прожил долго. Я не надеялся на успех. Но ты выжила.

Глубокая тишина впитывала в себя каждое сказанное вампиром слово.

— В пещере, где я спрятал тебя, сидел и смотрел, как ты исчезаешь из этого мира. Но самое страшное началось потом! Двое суток спустя я, наконец, услышал твоё сердце, медленное, и слабое. Потом ты билась в агонии так сильно, что я боялся, если ты всё же очнёшься, то мне придётся снова убить тебя. Я думал, ты проснёшься… сумасшедшей.

Он замолчал, закрыл лицо руками, сел на землю и продолжал говорить сквозь заслон из ладоней.

— Я думал, что всё кончено. Я готов был убить тебя повторно, этими руками!

Вампир плакал. Такое я видела впервые.

— Но ты открыла глаза, смотрела на меня без злобы, ненависти или страха. Осознанно смотрела, внимательно.

Он опустил руки, перевёл дыхание, и посмотрел на меня.

— Ни одна легенда, и ни одна книга не хранила очень важного знания о связи между вампиром и его смертным приемником. С того момента я слышал твоё сердце ото всюду! Оно всегда меня звало вернуться. Я не мог сопротивляться. Я подчинил свою жизнь тебе. И не важно, что говорил там, в таверне, когда ты на меня разозлилась. Я бы не смог уехать.

Шелест замолчал. Слёзы стекали по его щекам. Он ждал моего приговора, а я медлила. Если бы во мне не было примеси божественной крови, я действительно прожила бы два года, как тот ребёнок из легенды. Но я жива, и спасибо за это Вею.

— Мне всё равно! — выдала я, подползла к Шелесту, который не решался ко мне прикоснуться, а потом обнял крепко и сильно.

— Я люблю тебя больше этого мира! ТЫ — единственная причина, по которой я здесь.

Мужчины онемели.

— Вот и хорошо! — успокаивала вампира я.

Тай и Ольгерд с ужасом взирали на нас. Меня больше всего взбесил король! Кому-кому, а не ему нас с Шелестом осуждать.

— И не надо на меня так смотреть! — фыркнула я, обращаясь к его величеству. — У тебя тоже, знаешь ли, примесей хватает!

После чего закрыла самовольный рот и пообещала накормить самым жгучим перцем за болтливость.

— О чём ты? — не упустил момента Тай, давно подозревавший, что не травами едиными и моими мольбами был спасён после грациозного падения с огромной скалы, да ещё и с проткнутым сердцем.

— Э… — спрятаться за Шелестом не удавалось, так как я просто в него упёрлась и подталкивала к выходу, а он ещё не пришедший окончательно в себя, и тоже заинтересованный слетевшими с моего языка словами, нарочно не двигался с места. — Ну. Как бы… Не одни мы сидели в пещере.

— А кто там ещё был? — собирался все выведать у меня король.

— Ну… Как бы… Кое-кто… — Я переползла к нему, задрала рукав его рубашки и сорвала уже давно не нужную повязку, под которой и шрама не осталось от недавнего ранения. Все уставились на Тая.

— Такой когтистый, крылатый и с запахом изо рта, как из печки… не чищенной. — Договорила я.

— Кто? — начинал догадываться Тай.

Раз уж сегодня у нас день признаний, то пришлось сесть и договорить:

— В общем, — набравшись мужества, я начала. — Ты фактически был мёртв, когда мы нашли тебя. Холодный, как камень, не дышал. А я рыдала. Сидела и рыдала, потому что ничего не могла поделать. Кое-кому, живущему в той пещере, очень не нравились мои вопли. Она сжалилась, поняла насколько ты мне дорог, сказала, что поможет и вдохнула в тебя жизнь. Остальное доделывала я. Вот и всё. Потом ты открыл глаза, а Она спряталась.

Про Вея я не стала рассказывать. Тогда точно подумали бы, что я свихнулась. Мужчины смотрели на меня с раззявленными ртами. Ольгерд и Шелест переводили взгляды от покаявшейся амазонки к абсолютно обалдевшему королю и обратно. Причём, мысли нашего командующего было не трудно угадать: «Богиня, куда я попал?» или «Я здесь единственный нормальный человек!». Мне очень хотелось подпортить ему настроение, припомнив вслух историю с ведьмой! Но потрясений на сегодня итак хватало. А Тай долго размышляя, выдал:

— Я что стану ящерицей?

Меня просто разорвало от смеха.

— Нет. Не станешь! Ты просто будешь жить долго! И практически не будешь болеть!

Напряжённая атмосфера исчезла. Мы несколько минут смеялись друг с друга, с предположения нашего короля и просто так.