Путь попаданки. Книга 1 (СИ)

Глава 33

Призрак, наконец, обрёл кровь и плоть. И жаждал объясниться.

Я начала читать. Внимательно, останавливаясь после каждого предложения, будто как только отвлекусь, оно могло поменять смысл.

«Ваше королевское величество! (ах вот как, вспомнила-таки)

Я нижайше прошу у Ваших ног прощения за дерзость обратиться к Вам напрямую, не будучи представленной по всей форме (ну лиса!). Но обстоятельства непреодолимой силы вынудили меня (знаю, какие, моё возвращение к королю, конечно).

Я льщу себе надеждой (хм, напрасно), что могу спасти вашу драгоценную жизнь (вот это она хватила! Значит, фаворитка — особа пылкая и не привыкшая откладывать дела в долгий ящик. Тем лучше для меня).

Понимаю, что нас разделяет не только многие тысячи миль, но и мои собственные дети — плоть от плоти королевского дома Бургудской династии (фаворитка ещё и тщеславна. Представляю, с каким упоением и старанием выводила она эти строки гусиным пером). И у Вас нет причин доверять мне (хорошо, что ты это понимаешь).

Именно поэтому я пошла на то, чтобы создать для вас артефакт, содержащий кусочек моей памяти. Это лишило меня части магической и природной силы, но ради короля и будущего своих детей я готова на многое. Вы, вероятно, ваше величество, удивляетесь, зачем я пишу Вам, когда мы делим одного мужчину, но, поверьте, я всё объясню вам при личной встрече. Надеюсь, она случится очень скоро. Если Вы того пожелаете.

А пока скажу, что у меня нет причин желать Вам смерти (ну конечно, так и поверила. У тебя-то и нет!). Это прозвучит дико, но такова правда. Мне не стать королевой, даже если Господь решит прибрать Вас к себе раньше срока, простите покорно за такую дерзость! (ах, Господь решит, разумеется, только лишь он. На Земле-то у меня врагов нет).

Но на Ваше место, ваше величество, придёт другая принцесса. Я боюсь, что с ней мне будет договориться сложнее. А мыс Вами обе, изведывавшие лишения, способны найти общий язык. Ради нашего короля.

Я предлагаю вам союз, ваше величество (сегодня день такой, для заключения союзов?), но сначала посмотрите артефакт. Ваш духовник подскажет, как его использовать, он покажет Вам правду о том, кто должен, кто поклялся Вас защищать, но преследует свои тёмные цели (я даже догадываюсь, о ком речь).

Но не буду долго утомлять Вас, ваше величество, потому что лучше один раз увидеть. Позже я с радостью поведаю Вам причины, толкнувшие брата короля на измену. Впрочем, Вы уже и сами, должно быть, догадались: неуёмная жажда власти. Над королевством, над Господом, над женщиной. Надо мной.

Ваша покорная слуга, Мария Тавора».

Я прочитала и некоторое время так и осталась сидеть, смотря в окно, за которым буйствовал летний полдень. Мной овладело одно желание — сжечь письмо. И забыть тот сладкий яд, который оно источало.

Потом заставила себя перечесть. Да, сомнений не было — фаворитка намекала, что герцог Каста её поклонник. Безутешно влюблённый в мать троих детей и желающий прибрать её к рукам и затащит в постель в обход короля.

Звучало, как бред. Не из-за троих детей, я слышала, что фаворитка пылка и хороша собой, а из-за короля. Энрике Первый не отличался добрым нравом, об этом прямо говорилось в книге, но там были объяснения скверному характеру короля — он не мог быть рядом с любимой женщиной.

А вот когда соединился, когда постылая королева умерла…

Тут я поняла, что скомкала письмо. Бумага под моими пальцами, от тепла ладони принялась плавиться, не причиняя боли. И не успела я даже позвать на помощь, как она рассы́палась в пыль.

— Ваше величество, вы звали меня? — робко заглянул в дверь отец Педро.

Куда только делся его покровительственный тон?! Вероятно, мой духовник боялся, что я сдам его герцогу. Я бы так и поступила, но закрывать глаза на явные намёки на предательство герцога (хотя я в них и не верила), в моём случае безрассудно.

— Покажите артефакт Марии. Я желаю посмотреть.

— Смирение — добродетель, дочь моя.

— А любопытство?

— Небольшой грех, простительный вашему полу.

Из кармана сутаны священник выудил бархатный мешочек и с поклоном передал мне.

— Что там?

— Просто бросьте это в чан с водой и смотрите. Он предназначен для вас, значит, увидите отражение только вы, дочь моя.

Я взвесила содержимое мешочка в ладони. Увесистый, будто гальку напихали.

Память Бланки подсказывала, что есть маги — носители крови древних сказителей — они могут делать подобные вещи из своих воспоминаний. И только они. Значит, Мария Тавора обладает прекрасным светлым даром, чтобы вербовать сторонников.

И эти воспоминания невозможно подделать. Может, не стоит смотреть их? Отравлять свой разум сомнениями, которые сожрут изнутри, заставят слабеть и лишаться сторонников.

Может, Мария этого и добивается? Не смогла меня убить, так хочет отравить мой разум?

— Останьтесь здесь, отче, — приказала я и подошла к тазу с чистой водой, стоявшему здесь для омовения рук и лица. Высыпала содержимое мешочка — серебристые камешки, гладкие, идеально овальной формы, они падали на дно медного таза, издавая тихий перезвон, похожий на звук далёкого колокольчика.

Первое время ничего не происходило. Совсем.

Я насчитала пятнадцать камней-близнецов, но стоило закончить счёт, как поверхность воды подёрнулась рябью.

Я наклонилась и увидела двоих также ясно, будто стояла рядом с ними.