Ранчо "Счастливое сердце"

Глава 20

Второй раз за несколько месяцев я уставилась на подругу, которая выглядела так, словно только что провела один крайне неудачный раунд с Майком Тайсоном.

Хлоя Олсон стояла у входной двери Сайласа, окровавленная, в синяках и побоях.

— О боже мой. — Я оттолкнула Сайласа и обняла Хлою за плечи, увлекая ее внутрь. Мне не нужно было спрашивать ее, что произошло.

Это был Деррик.

— Прости, что побеспокоила тебя, — прошептала она. — Я не знала, куда еще пойти.

— Не извиняйся. Давай присядем.

Сайлас последовал за нами внутрь, затем схватил свой телефон с кухонной стойки и одними губами произнес: «Джесс?» Когда я кивнула, он начал набирать номер, пока я сидела с Хлоей на диване.

— Сайлас вызывает копов. — Она вздрогнула, и ее глаза расширились, но я не позволила ей протестовать. — Пришло время прекратить это, Хлоя.

— Я знаю. — Ее тело обмякло в знак поражения. — Я просто напугана. Деррику не понравится, что я привлекла полицию.

— Мы что-нибудь придумаем, — пообещала я.

— Джесс уже в пути, — сказал Сайлас. Он подошел к дивану и улыбнулся Хлое, давая ей немного пространства. — Не волнуйся. — Он грустно улыбнулся мне, прежде чем побежать наверх, чтобы надеть рубашку.

— Я действительно верила, что он изменился, — прошептала Хлоя, прежде чем заплакать. Я позволила ей прислониться к моему плечу, пока гладила ее по волосам и позволяла ей говорить.

— Все шло отлично. — Она шмыгнула носом. — В последнее время он стал другим человеком. Любящим и милым. Точно таким же, каким он был после того, как мы поженились. И он бросил пить.

— Он был пьян сегодня вечером?

— Да. Сегодня вечером мы должны были пойти на званый ужин, но я заболела и осталась дома. Он сказал мне, что сбегает туда по-быстрому, выступит, а затем вернется домой, чтобы позаботиться обо мне. И он пообещал мне, что не будет пить.

Очевидно, он нарушил это обещание вместе с целым рядом других.

— Он пришел домой поздно. Пьяный. Он хотел заняться сексом, но я сказала ему «нет», потому что плохо себя чувствовала. Это привело его в пьяную ярость. Он сказал мне, что если он не получит секс от меня, получит от другой. А потом он ударил меня.

Деррик, должно быть, сосредоточил все свои удары на ее лице, потому что на нем не было ни дюйма, который не был бы красным, опухшим или порезанным.

— На этот раз ы должна выдвинуть обвинения.

Она заплакала еще сильнее, но кивнула.

— Как я могла позволить этому зайти так далеко? Я глупая, жалкая женщина.

— Не говори так, Хлоя. Это не твоя вина. А его. — В дополнение к физическому насилию, я была уверен, что придурок Деррик убедил Хлою в том, что она виновата. Я боролась, чтобы сохранить спокойствие и не выбежать отсюда со своим электрошокером. Этот парень заслуживал большего, чем несколько встряхиваний.

— Вот. — Сайлас стоял над нами со стаканом воды и тремя таблетками обезболивающего.

Я оставила Хлою принимать лекарство, а сама натянула джинсы.

— Черт возьми, — пробормотала я себе под нос. Я должна была вовлечь Джесса раньше. Мне следовало сильнее надавить на Хлою. Возможно, все это можно было бы предотвратить.

Прежде чем я смогла вернуться на диван, Сайлас подошел ко мне и притянул в объятия.

— Ты в порядке?

Я пожала плечами.

— Я должна была сделать больше.

— Ты хороший друг, детка. Ты больше ничего не могла сделать.

— Я не так уверена в этом.

— Я уверен, — сказал он. — Она здесь, потому что ты дала ей безопасное место, куда можно пойти. Твоя подруга доверяет тебе. Если бы не доверяла, она все еще была бы дома с этим ублюдком, а не здесь с тобой.

— Спасибо. — Я растаяла рядом с ним. Сайлас всегда знал, что мне нужно было услышать, чтобы прогнать сомнения прочь. Мы расстались, и я вернулся к Хлое, пока он тащил матрас наверх.

— Мне жаль, что я прервала ваш вечер, — сказала она.

— Не стоит.

— Я не знала, куда еще пойти. — Ее голос сорвался. — Он нашел бы меня в мотеле, а у меня нет других друзей. Никто не хочет общаться с женщиной, которая слишком глупа, чтобы бросить своего жестокого мужа.

— Это их потеря, и ты не глупая. Ты просто переживаешь трудный период. Они были у всех нас. Любой, кто оставил бы тебя проходить через это в одиночку, не очень-то хороший друг.

Она положила голову мне на плечо.

— Спасибо тебе, Фелисити.

— Не за что.

В течение следующего часа Сайлас, Джесс и я слушали, как Хлоя подробно рассказывает о событиях сегодняшнего вечера. Она также рассказала нам о множестве других случаев, когда Деррик причинял ей боль, и Джесс пообещал, что с ее официальным заявлением и больничными записями у Деррика не было шансов избежать тюремного заключения.

Пока Хлоя ходила в ванную, чтобы умыться, я стояла с Сайласом и Джессом на кухне.

— Вы двое выглядите убийственно.

— Просто молюсь, чтобы этот ублюдок попытался сопротивляться аресту, — сказал Джесс.

— Как долго Деррик пробудет в тюрьме?

Он пожал плечами.

— Я сделаю все возможное, чтобы задержать его как можно дольше, но, вероятно, вскоре его выпустят под залог. Судья наложит на него запретительный судебный приказ, но это, возможно, не удержит его от попытки поговорить с ней.

— Я не думаю, что ей следует оставаться дома. Я не доверяю Деррику.

— Я согласен, — сказал Сайлас. — Он тупой придурок и всегда им был. Я не думаю, что он хорошо это воспримет. Он пойдет за ней.

— Есть какие-нибудь идеи, где ее спрятать? — спросил Джесс.

Она могла бы остаться с нами, но единственным местом, где она могла бы спать, был диван. Оливия была бы более чем согласна принять гостя, но я не думала, что Хлое будет комфортно рядом с Эллиотом.

— А как насчет моего дома? Она могла бы остаться там.

— Нет, я не выставлю тебя из твоего же дома. — Все наши взгляды устремились на Хлою, когда она вышла из ванной. — Я просто поеду в мотель.

Я покачала головой.

— Я думаю, что это слишком опасно. Это первое место, где он будет искать тебя. Мой дом пуст и свободен. Я редко прихожу туда, а когда прихожу, то всего на пять минут, чтобы взять какую-нибудь одежду.

— Если Деррик узнает, что вы двое близки, он найдет ее.

— Он этого не сделает, — сказала Хлоя. — Ему наплевать на моих друзей. Мы говорили о его жизни, а не о моей. — Ее новообретенный гнев вселял в меня надежду, что она покончит с Дерриком навсегда. — Ты уверен, что я не могу пойти домой? — спросила она Джесса.

— Пока мы не узнаем, как Деррик отреагирует на все это, ты должна залечь на дно.

— Пожалуйста? — умоляла я. — По крайней мере, останься там на несколько дней. Это дало бы твоему лицу шанс зажить, а твоей простуде — уйти.

— Хорошо, — неохотно сказала она.

Приняв это решение, мы вышли из сарая. Джесс отправился арестовывать Деррика, пока мы с Сайласом устраивали Хлою в моем доме. Мы спрятали ее машину в гараже, и я собрала себе побольше одежды для шкафа Сайласа. Вручив ей пузырек с лекарством от простуды, я отправила ее наверх в постель, и мы поехали обратно на ранчо.

— Детка? — спросил Сайлас, когда мы ехали домой.

— Да? — Я зевнула.

— Я думаю, мне нужно получить полный список твоих друзей. Это и краткий обзор всего, что происходит в их жизни.

Я хихикнула.

— Я думаю, что после этого мы в безопасности.

— Жизнь с тобой никогда не будет скучной, не так ли?

Он переплел свои пальцы с моими и молча поехал сквозь темноту. Может быть, однажды Хлое посчастливится найти такого мужчину, как мой.

С другой стороны, он был одним из миллиона.

— Ты весь горишь. — Я прижала тыльную сторону ладони ко лбу Сайласа. — Я принесу тебе еще лекарства. — Он подхватил простуду от Хлои, но последние два дня работал как обычно, слишком нагружая свое больное тело, и теперь он был измотан лихорадкой.

— Никаких лекарств. — Он хмыкнул и свесил ноги с кровати. — Мы с папой сегодня отправляемся в горы, чтобы доставить соляные блоки. Он не может пойти один, а я не могу быть сонным.

— Ни за что, малыш. Ты никуда не пойдешь, потому что ляжешь спать. — Я толкнула его за плечи, удивившись, когда он не оказал особого сопротивления. О, боже. Это означало, что он чувствовал себя еще хуже, чем показывал.

— Ты можешь просто сказать папе, что я доставлю блоки, когда почувствую себя лучше?

— Да, я позабочусь об этом. — Я заставила его принять большую дозу лекарства от простуды и оставила его спать, а сама отправилась на поиски его отца.

— Эллиот? — крикнула я в сарай.

— Что? — рявкнул он, не потрудившись взглянуть на меня.

Этот парень никогда не собирался давать мне шанса, не так ли? Не то чтобы я была удивлена его приветствием. После драмы между нами в на клеймении я сомневалась, что мы с Эллиотом когда-нибудь поладим.

— Сайлас сегодня болен, поэтому он попросил меня передать вам, что он доставит блоки в гору, когда почувствует себя лучше.

— Прекрасно, — пробормотал он, бросая большую кисть на один из рабочих столов. — Оставляет меня делать работу в одиночку.

— Он действительно болен. — Я была взбешена тем, что он так себя повел. Сайлас был не из тех людей, которые симулируют болезнь, чтобы отлынивать с работы, и его отец, как никто другой, должен это знать.

— С тех пор, как ты появилась, он был только рассеян. Теперь он болен. Сейчас конец мая, и мы отстаем на несколько недель. Я не могу позволить себе ждать, пока ему станет лучше, а это значит, что сегодня я сам отправлюсь в путешествие.

— Сайлас сказал, что вы отстали из-за дождя, — возразила я. Эллиот возлагал несправедливую вину, и я не собиралась позволять ему поступать так с Сайласом.

— Неважно, — пробормотал он. — Мы все еще отстаем.

Я сделала глубокий вдох, страшась того, что вот-вот сорвется с моих губ.

— Это что-то, с чем я могла бы помочь? — У меня не было никакого желания проводить свой день с Эллиотом, но это могло бы облегчить жизнь Сайласу и дать ему дополнительный день для восстановления сил.

Эллиот с минуту пристально смотрел на меня, пока не начал смеяться.

— Ты не смогла бы этого сделать, даже если бы попыталась.

Придурок. Теперь я бы сделала это просто назло ему. Я бы доказала ему, что мое место здесь, и день тяжелой работы меня не отпугнет.

— Я думаю, мы еще посмотрим на это. Я займу место Сайласа.

Его смех прекратился, когда он усмехнулся.

— Оставайся дома. Ты вляпалась по уши, городская девочка.

Мои руки сжались в кулаки на бедрах.

— Как я уже сказала, я думаю, мы посмотрим.

Злая ухмылка Эллиота заставила меня усомниться в своем опрометчивом решении, но я была слишком упряма, чтобы сдаться.

— Нам нужно доставить это, — Он указал на стопку розовых прямоугольных блоков соли. — Единственный способ добраться до горных пастбищ — это верхом.

Я кивнула.

— Ладно. Я оседлаю Лулу.

— Лулу на пастбище. Бери Куража. — Его усмешка стала шире, и я с трудом сглотнула. Мы с Сайласом несколько раз в неделю по утрам катались верхом, но мне все еще было немного неуютно рядом с его конем. Кураж был просто чертовски большой и пугающий.

Но мое упрямство победило, и я подошла к седлам, приготовив то, которое я всегда использовал на Лулу.

— О, и ты не можешь пользоваться этим седлом, — сказал Эллиот. — Оно слишком маленькое. Ты должна воспользоваться седлом Сайласа.

— Отлично, — отрезала я и подошла к седлу Сайласа.

Пока Эллиот седлал свою лошадь, я собралась с духом и попыталась похоронить свои страхи.

— Кураж, — прошептала я. — Ты пугаешь, приятель. Пожалуйста, будь добр ко мне сегодня. Пожалуйста?

Мне потребовалось пять попыток, чтобы взвалить тяжелое седло Сайласа на спину Куража. Эта штука весила по меньшей мере в два раза больше моей, а Кураж был намного выше Лулу. Расстроенная и почти в слезах, я в последний раз взмахнула седлом изо всех сил и громко крякнула. Каким-то чудом мне удалось поднять его достаточно высоко, чтобы остаток пути протащить по спине Куража.

— Спасибо, — сказал я Куражу. Он не сдвинулся с места после моего предыдущего признания.

Когда седло было пристегнуто, я повернулась, готовая вывести Куража наружу. Эллиот стоял посреди сарая с самодовольной ухмылкой, направленной в мою сторону. Этот ублюдок видел все мое фиаско с седлом, но вместо того, чтобы предложить мне помощь, он просто наблюдал, как я борюсь.

Не позволяй ему победить. Не позволяй ему победить. Придержи свой язык.

— Готовы? — спросила я с фальшивой улыбкой.

— А ты?

Гррр. Был ли поблизости какой-нибудь навоз? В этот момент я бы схватила его голыми руками только за возможность швырнуть ему в лицо.

Загрузив в трейлер лошадей, двух мулов и блоки соли, мы отправились в сторону гор, двигаясь в неловком молчании. Пока Эллиот хмурился, я смотрела в окно, гадая, во что я вляпалась. У меня было ощущение, что инцидент с седлом — это только начало.

И я была права.

Семь часов спустя я забралась обратно в грузовик, совершенно несчастная. Мне было больно, я окоченела и была готова хорошенько разозлиться.

Мы проехали по крутым холмам и каменистым тропам вглубь леса. Кураж и я вели одного вьючного мула, в то время как Эллиот и его лошадь вели другого. Мы доставили восемь блоков соли на различные горные пастбища, где около трехсот коров и телят Грантов проводили лето.

Седло Сайласа было мне великовато, и мне пришлось крепко вцепиться в него бедрами, чтобы удержаться на месте на пересеченной местности. Я не могла их видеть, но была уверена, что по швам моих джинсов были волдыри. Мои руки и плечи были похожи на желе, и у меня по всему телу были царапины от ударов ветками деревьев, которые низко нависали над тропами.

Мой единственный прорыв сегодня произошел благодаря Куражу, который, должно быть, почувствовал мое страдание. Ни разу он не ехал слишком быстро и не перепрыгивал через бревна, упавшие на тропы, как это делала лошадь Эллиота. Он потихоньку перебирался прямо через них. Несмотря на его заботу, к концу поездки даже эти мягкие шаги были сущей агонией.

Когда Эллиот свернул с дороги и подъехал к ранчо, я вздохнула с облегчением. Все, что мне нужно было сделать, это расседлать Куража, причесать и устроить в его стойле. Тогда я могла бы пойти внутрь и принять долгую горячую ванну.

— Что-нибудь еще? — спросила я, когда закончила чистить коня. Эллиот практически игнорировал мое присутствие весь день и заговаривал со мной только в том случае, если я делала что-то не так, поэтому я наполовину ожидала, что он будет молчать.

— Нет, — пробормотал он из стойла своей лошади. Никаких «спасибо» или «до свидания». Просто «нет».

Я повернулась и направилась к двери. Мои шаги были медленными и болезненными, но мне удалось не хромать и не морщиться. Я бы сделал это, как только Эллиот скроется из виду.

— Фелисити? — позвал он.

Я выпрямила спину, прежде чем оглянуться через плечо.

— Да?

— Он заслуживает кого-то получше.

Мои глаза наполнились слезами, и я отвернулась, чтобы он не увидел моих слез.

— Наверное, вы правы, — сказала я, — но я его не отпущу.

Эллиот усмехнулся.

— Эгоистка. Точно такая, какой ты всегда была. Скажи мне, если бы он вернулся домой из Ирака в мешке для трупов, тебя бы это волновало?

Ой. Одна слеза упала, и ее место заняли три. С дрожащим подбородком я продолжала выходить из сарая и обходить его сбоку. Когда я поняла, что Эллиот меня не слышит, я прикрыла рот, чтобы заглушить сдерживаемые рыдания. Слезы текли по моему лицу, пока я боролась с желанием заплакать в тишине.

Когда я услышала, как за мной закрылась дверь сарая, я сделала несколько прерывистых вдохов, вытирая глаза, а затем, прихрамывая, вошла в дверь Сайласа.

— Фелисити?

— Привет, — сказала я, когда он появился в коридоре. — Ты встал. Ты чувствуешь себя лучше?

— Немного. Где ты была?

— Я ездила с твоим отцом, чтобы доставить эти блоки соли. — Я улыбнулась и попыталась притвориться, что это был лучший день в моей жизни.

Его рот приоткрылся.

— Что?

— Я разбита. Не возражаешь, если я быстренько приму ванну, прежде чем приготовлю ужин? — Я не стала дожидаться его ответа, прежде чем проскользнуть в ванную и закрыть дверь.

Снова оставшись одна, слезы вернулись. Мои руки протестовали, когда я стаскивала свою футболку цвета хаки, я изо всех сил пыталась снять ботинки со своих распухших ног, и когда я стягивала джинсы, я не смогла удержаться от крика, когда они отлипли от моих бедер.

Я прикусила губу, чтобы Сайлас не услышал, но вскоре его руки обвились вокруг моей груди.

— Что не так?

Я шмыгнула носом.

— У меня болят ноги.

— Насколько все плохо?

— Пустяки. Со мной все будет в порядке, — солгала я.

Он вздохнул и отпустил меня, опускаясь на колени, чтобы помочь мне снять джинсы. Пока он осматривал мои бедра, складка между его бровями становилась все глубже.

— Они практически полностью стерты.

Действительно, моя кожа была натерта ярко-красным и слегка кровоточила в паре мест, а рядом с коленом, где шов джинсов натирал особенно сильно, был один маленький волдырь.

— Давай. — Сайлас схватил меня за руку и потащил к ванне.

Пока он включал воду, я сняла лифчик и трусики. Затем, держась за его руку, чтобы не упасть, я погрузилась в горячую воду. Поморщившись, когда вода коснулась моей огрубевшей кожи, я сделала несколько глубоких вдохов, пока боль не утихла.

— Лучше, — вздохнула я и закрыла глаза, прислонив голову к прохладному металлическому краю.

— Что случилось? — Сайлас придвинул табурет и сел рядом со мной, нежно поглаживая большим пальцем мое лицо.

— Просто слишком много часов провела в седле. Это была долгая поездка, и я все время соскальзывала.

— Это седло тебе идеально подходит. Почему ты соскальзывала с него?

— Ну, мне пришлось воспользоваться твоим седлом, потому что твой отец сказал, что мое не подойдет для Куража.

Его рука замерла.

— Ты сегодня ездила на Кураже?

Мои глаза открылись. Челюсть Сайласа была плотно сжата, когда он запустил руки в волосы.

— А нельзя? Твой папа сказал, что Лулу была на пастбище.

— Так и есть, но папа должен был пойти за ней. Никто не ездит верхом на Кураже, кроме меня. Он не любит незнакомцев, и нам чертовски повезло, что он тебя не сбросил. Что-то, что папа, черт возьми, точно знает. — Его голова опустилась. — Я должен был поехать с ним сегодня.

— Ты болен, Сайлас. — Даже после целого дня отдыха его кожа была бледной, и он выглядел измученным.

Он покачал головой.

— Это все равно должен был быть я. Мне не нравится, что ты могла пострадать, и папе лучше собраться с силами, потому что он зашел слишком далеко.

Гнев Сайласа был на подъеме. Он начал ерзать на табурете, сжимая и разжимая кулаки.

— Хей. — Я брызнула несколькими каплями воды ему в лицо. Его глаза встретились с моими, когда он вытер их. — Я в порядке, и сегодня не тот день, чтобы ссориться из-за этого с твоим отцом. А пока оставь это в покое.

Его лицо из сердитого превратилось в страдальческое.

— Ты могла пострадать, Лис. И что бы я тогда делал?

Мое сердце растаяло от его заботы.

— Эй, я в порядке. Если ты хочешь напасть на своего отца из-за этого, я не собираюсь тебя останавливать. Он не должен был подвергать меня опасности, но, малыш, ты должен держать свой характер под контролем. Все эти споры не работают. Может быть, пришло время попробовать другую тактику.

Он на минуту задумался над моими словами.

— Может быть.

— Кураж был великолепен сегодня. Он был нежен и медлителен. Как будто знал, что я борюсь, и хотел облегчить мне задачу.

— Может быть, он знает, что ты особенная.

Я улыбнулась.

— Может быть.

— Ты знала, что я назвал его в твою честь?

Я вздрогнула от неожиданности.

— Назвал? Почему ты выбрал Кураж²⁰? — Я могла бы придумать много-много более точных слов, чтобы описать себя.

— Ты помнишь поездку, которую мы все совершили на озеро, когда были детьми? Путешествие с прыжками со скалы? Я думаю, это было как раз перед моим выпускным классом.

Я снова закрыла глаза, расслабляясь под успокаивающий, глубокий голос Сайласа.

— Да. Это было летом перед тем, как я пошла в старшую школу.

— Ты была единственной девушкой.

Я открыла глаза и плеснула еще воды.

— Кое-что, о чем ты, Уэс и мой брат не упомянули, пока мы не приехали туда, и я не увидел все мужское население школы Прескотт.

Он усмехнулся.

— Мы знали, что иначе ты бы не пришла.

— Ты прав насчет этого. Помнишь, как все просто стояли вокруг? Я подумала, что было так забавно, что все эти большие, крутые парни вышли, чтобы прыгнуть в воду, но никто этого не сделал.

— Только Джесс. Он был первым, кто прыгнул. Потом я. Потом Уэс.

В тот день мое сердце было где-то в горле. Увидев, как мой брат и два его лучших друга катапультируются с этого скального выступа в темную воду сорока футами ниже, я испугалась до полусмерти.

— Я был так горд, когда ты прыгнула, — сказал Сайлас. — Когда мы плавали внизу, мы слышали, как парни насмехались над тобой. Твой брат и Уэс продолжали говорить, что ты никогда не прыгнешь, но я просто не сводил глаз с этого утеса. Я знал, что у тебя хватит смелости сделать это, и ты сделала.

По сей день я не могла поверить, что действительно прыгнула. Это была одна из самых захватывающих и ужасающих вещей, которые я когда-либо делала.

Сайлас задел мою щеку костяшками пальцев.

— Я помню, как подумал: «Это моя девочка». Я планировал пригласить тебя на свидание той ночью.

Мои глаза открылись и затуманились от слез.

— Планировал?

— Да, но Уэс опередил меня. Этот засранец знал, что я собираюсь это сделать, и он сделал это первым.

Еще одно «что, если» эхом отозвалось в моей голове. Меня уже по-настоящему тошнило от них.

Тогда я была влюблена в Сайласа. Я согласилась встречаться с Уэсом только потому, что Сайлас казался таким далеким от моей лиги. Уэс был красив, а я была так молода, мне тогда было всего четырнадцать, поэтому, конечно, я сказала «да», когда Уэс пригласил меня на свидание. Мне никогда не приходило в голову, что нежность Сайласа была вызвана тем, что он видел во мне нечто большее, чем просто младшую сестру своего друга.

— Когда ты завел Куража?

— Около шести лет назад. Сразу после того, как я вернулся домой из армии.

— И ты назвал его в мою честь? Даже несмотря на то, что не видел меня десять лет?

— Просто потому, что тебя здесь не было, это не значит, что тебя здесь не было. — Он сунул руку в воду, вытащил мою сырую руку и прижал к своему сердцу.

Мое сердце было так переполнено любовью, что единственное, что я могла сказать, было:

— Я люблю тебя, Сайлас.

— Я тоже люблю тебя, Лис.

Я еще больше расслабилась в ванне, но продолжала держать руку на груди Сайласа. С каждым ударом его сердца моя боль таяла.