Развод. Цена искупления

Глава 2

Виктория.

Я бросаю взгляд на Максима, надеясь, что он не заметил, но его лицо говорит всё. Его глаза чуть расширяются, губы сжимаются в тонкую линию, как будто он пытается подавить какую-то эмоцию. Это мгновение длится всего секунду, но мне хватает, чтобы понять: он тоже видит это.

— Приятно познакомиться, Алиса, — говорю спустя несколько долгих секунд тишины, стараясь не выдать дрожь в голосе.

— Здравствуйте, — отвечает “копия” с мягкой улыбкой. Её голос спокоен, но в нём есть что-то, что заставляет меня напрячься ещё сильнее.

Максим молчит, но подходит ближе и протягивает руку.

— Добро пожаловать, Алиса. Роман о тебе много рассказывал.

А вот это возможно ложь. Ромка ни словом не обмолвился мне о своей девушке. Просто сказал, что появилась, что влюбился. И “Мам, я так хочу вас с ней познакомить. В пятницу придем на ужин”.

все. Больше я о ней ничего не знала и не слышала. А теперь, стою и смотрю на любовь своего сына и … не могу унять сердце колотящееся в груди так стремительно, будто у меня тахикардия.

не отвожу глаз от Макса. пытаюсь увидеть каждую деталь: дергающиеся мышцы на лице или глаза… Но…

Тон мужа ровный, а я знаю его слишком хорошо, чтобы поверить в это спокойствие. Он смотрит на неё слишком долго, словно пытается найти что-то большее за этой внешностью.

Роман не замечает ничего странного. Он сияет от счастья, обнимает Алису за плечи и усаживает обратно на диван.

— Мы думали, вы уже не придёте, — начинает тараторить с лёгкой улыбкой.

— Немного задержались, — отзываюсь, сидя на диване с безупречно ровно осанкой. будто в меня вставили штырь и он не дает мне расслабиться ни на секунду. А мой взгляд скользит обратно к Алисе.

Она снова поворачивается ко мне, её глаза изучают меня, как будто она уже знает больше, чем должна. От этого взгляда по спине пробегает холодок, нет, мурашки с ледяным потом расползаются и морозят.

— Надеюсь, вы голодны, — говорит мой муж, отводя взгляд и делая шаг в сторону бара. Я вижу, как его рука чуть сильнее сжимает бокал.

Я скрещиваю ноги и стараюсь выглядеть так, будто всё в порядке. Но внутри меня всё кипит, скрипит. Шестерни старой памяти меня отбрасывают на двадцать лет назад. Эта девушка… она словно из прошлого, о котором я обещала себе никогда больше не вспоминать.

Я краем глаза замечаю, как Максим ставит бокал на стол и садится рядом. Его лицо снова непроницаемо, но я чувствую, как напряжение между нами растёт с каждой секундой. Надеюсь, что никто не замечает это. Только муж и я. и память о той кого я вспоминать совсем не хотела.

А он? Он вспоминал ее когда-нибудь? За эти двадцать лет.

Та история поросла паутиной, покрылась огромным слоем пыли, тоннами пыли. она замурована огромным количеством бетона в самых дальних уголках моей души.

Я ее похоронила! Нет ее больше! Нет! Но она сидит напротив меня, прижимается тонким молодым плечиком к моему сыну, доверчиво заглыдвает в его глаза и ловит каждое его слово. я даже не заметила как они начали разговор с мужем.

— Мам, ну так что? За стол? — выныриваю из мыслей, липких, словно паутина самого ядовитого паука на свете.

— Да, да, — спохватываюсь и вскакиваю со своего места, словно ужаленная. — Пойдемте за стол. Рома, Алина.

— А можно в уборную? — нежным голоском, как будто двадцать лет назад… спрашивает ОНА.

— Провожу, — наш сын, как джентльмен, провожает свою любимую девушку по коридору до двери в туалет.

А мы с мужем идем в столовую, где уже накрыт стол, для самых дорогих для меня людей: моей семьи.

— С тобой все впорядке? — Макс обгоняет и заглядывает мне в глаза, внимательно смотрит и ждет ответ. А я не знаю, что сказать… я в полном ауте. — Устала, утомилась? Сколько раз тебе говорил, что не нужно так все контролировать, Птичка…

— Макс, — хватаю его за руку, не давая договорить, — Максим… она, она…

— А вот и мы, — Ромкин голос за спиной не дает нам закончить разговор.

А мне начинает казаться, что я ненормальная… Виски начинает ломить сильной болью, но я взяв себя в руки, “надеваю” улыбку и приглашаю всех за стол.

Как прошел ужин? Я не помню. Я постоянно смотрела на НЕЕ: то прямо, то украдкой, то искоса.

Алиса воспитанная девушка, знает где стоит улыбнуться, где смолчать. Улыбка ее очень лучезарна и обворожительна. Этого у нее не отнять. Молодая и пышащая энергией и одно лицо с НЕЙ.

Я вставляю какие-то незначащие фразы, пытаюсь поддержать разговор и даже не отдаю себе отчет в том, что все скатывается в “да, нормально, спасибо, прекрасно…” ощущаю себя психически заторможенной теткой.

но когда раздается фраза сына:

— Мы поживем у вас недельку?

Приборы выпадают из моих одеревеневших рук так громко… со звоном приземляясь на стол. И все три пары глаз устремляются на меня. А я… а я не знаю…

Что ответить родному сыну?