Развод. Чужая родная дочь (СИ)

Глава 11

От напряжения ломаю ручку пополам. Глаза судьи, секретаря и Тины Романовны устремляются ко мне.

Ладонь юриста накрывает мою. Она растягивает губы в легкой ободряющей улыбке и осторожно забирает у меня обломки ручки. Выбрасывает их в ведро и наливает стакан воды.

Выпиваю залпом и выдыхаю, пытаясь усмирить эмоции. Я нервничаю. Дико.

Сегодня первое предварительное заседание по вопросу назначения и размеру алиментов на Катю. Удивительно, но судебное заседание назначили через три недели после подачи искового заявления. Это очень быстро.

Вот только Тарас на него решил не являться. Мы в кабинете ждем только его.

- Ну, что, - пожилая судья глядит поверх очков на циферблат часов на запястье. - Уже семь минут прошло. К сожалению, я вынуждена перенести заседание на…

Судья осекается, вскидывая голову на распахнувшуюся дверь. В кабинет широким шагом входит высокий импозантный мужчина в сером костюме и с большим дипломатом. Обводит собравшихся хищным взглядом и коротко ухмыляется:

- Прошу прощения, ваша честь. Ваша коллега задержала на другом процессе.

Адвокат Тараса занимает место напротив нашего стола. Следом за ним, буркнув скупое «Здрасти», проходит Тарас. Разваливается на стуле напротив и, склонив голову набок, нахально проезжается по мне взглядом. Он темный, насквозь пропитанный злостью и отвращением.

Опускаю голову, прикрываюсь волосами и гляжу строго на свои ладони. Точнее, на правую, на безымянный палец, где остался след от обручального кольца, которое я не снимала все десять лет брака…

Как так вышло?... В какой момент Тарас меня разлюбил и решил так «по-мужски» расстаться?

Меня вновь начинает трясти. От унижения. От боли за дочь. От абсурдности происходящего.

- Раз все наконец-то в сборе, приступим к предварительному заседанию. Так, поступило исковое заявление гражданки Петровской Ольги Павловны о назначении алиментов несовершеннолетней дочери Петровской Екатерине Тарасовне. Верно?

- Да, ваша честь, - коротко отвечает Тина Романовна, слегка привстав.

Тарас продолжает сверлить меня взглядом. Словно проверяет на прочность. Или о чем-то предупреждает…

- Ответчик, вы получили ваш экземпляр искового заявления? Изучили его?

- Разумеется, ваша честь, - адвокат Тараса поднимается и с самодовольной ухмылкой, бросив на нас короткий победоносный взгляд, говорит то, отчего все внутренности ошпаривает кипятком. - Мой ответчик требования не признает. Более того, мы хотим обратиться со встречным иском об оспаривании отцовства. Потому что несовершеннолетняя Екатерина Тарасовна не является биологической дочерью моего клиента. Десять лет назад мой подзащитный был введен в заблуждение супругой, и все это время воспитывал не свою дочь. Прошу ознакомиться и принять в производство.

- Как у вас интересно все получается, - усмехается судья, пролистывая страницы искового Тараса. - Воспитывал, воспитывал, и вдруг решил, что ребёнок не его…На чем хоть основано данное утверждение?

- Мой клиент, конечно же, сделал тест ДНК. Результаты теста приложены к исковому заявлению. Согласно его результатам, Тарас Иванович не является биологическим отцом Екатерины. Вследствие чего отказывается от прав на отцовство на чужого ребёнка и должен быть освобожден от уплаты алиментов.

Все время, что адвокат мужа говорит мерзкие вещи, у меня перед глазами стоит Катюша.

Вот она сидит на подоконнике и неотрывно смотрит в окно, выглядывая отца. Вот не слезает с его колен, трогательно обнимая за шею, после его длительной командировки. А вот ей всего три годика, она забирается на кровать к папе и протягивает свой любимый последний мандарин со словами «Папочка, выздоравливай!».

Глаза печет. Душу выворачивает наизнанку. Рвет на ошметки.

Поднимаюсь на ноги, меня слегка пошатывает от бушующих эмоций.

- Ольга, - Тина Романовна осторожно касается моей ладони.

Качаю головой.

Я сама. В этот раз сама. Я должна сказать.

Решительно глядя строго в глаза Тарасу, как будто в этом кабинете только мы вдвоем, выплевываю каждое слово, как змея свой яд:

- Я не знаю, как ты подделал ДНК-тест, но Катя - твоя дочь. Я в этом уверена так же, как и в том, что я - ее мать. Я. Тебе. Не. Изменяла. Ни разу. Я все десять лет хранила тебе верность, даже не глядя в сторону чужих мужчин.

Тарас кривит губы, ведет челюстью. И, не меняя позы, лениво бросает:

- А вот результат теста ДНК утверждает обратное. В нем черным по белому написано, что я не являюсь ее биологическим отцом, - тонкие губы мужа изгибаются в кривой ухмылке. - Может, ты не помнишь об измене? Или....может, действительно не было никакой измены? А ты просто специально женила меня на себе, потому что твой бывший хахаль отказался от ребёнка? Как было на самом деле, Оль?

Нет, это невозможно! С ним невозможно говорить! Кто-то вбил ему в голову эту чушь, и он в нее свято верит! Ещё и тест не постеснялся поддельный притащить!

- Так, гражданин Петровский, прекратите, - строго осекает его судья. - Устроили тут… Вот что. Суд принимает к производству исковое заявление об оспаривании отцовства. Но, так как тест был проведен в частной лаборатории, суд не принимает его в качестве доказательства. Ввиду острых противоречий и значимости результатов теста ДНК, суд назначает независимую генетическую экспертизу в государственной клинике. Суд направит вам определение с датой и местом проведения экспертизы. На этом предварительное судебное заседание объявляется закрытым.

- Да пожалуйста! - Тарас поднимается на ноги и вальяжно следует на выход за своим адвокатом. Тормозит возле меня. Слегка наклоняется и с самой омерзительной улыбкой, чуть понизив голос тянет: - Хоть сто таких тестов. Это ничего не изменит. Результат все равно будет один и тот же. Потому что Катя - не моя дочь. Спасибо добрым людям, открыли глаза.