Развод. Чужая родная дочь (СИ)

Глава 51

Оля

Напрягаюсь всем телом, застигнутая врасплох очень сложным и неоднозначным вопросом. У меня в голове и в душе такая мешанина, что я и двух слов связать не могу.

Не имею ни малейшего представления, что сказать детям. Врать я им не хочу, а правда…

К правде я пока не готова. Я ещё не отошла от истории рождения наших детей и совершенно не готова к откровениям. И я считаю, что прежде мы должны с Натаном обсудить как предоставить информацию девочкам.

Вот только сестрички считают по-другому.

- Маааааам?...

Ощущаю себя как на допросе. Лампы в лицо только не хватает.

Девочки переглядываются и сверлят меня глазками с обеих сторон. Серьезные, напряженные и очень волнующиеся. Именно в этот момент их сходство очевидно.

Подтягиваюсь на руках, сажусь поудобнее. Оттягиваю ответ на щепетильный вопрос как могу.

Вот только перед смертью не надышишься.

Девочки садятся на кровати на колени, складывают ручки перед собой, вновь негласно копируя действия друг друга. Двойняшки, одним словом.

Откашливаюсь и как в ледяную воду ныряю:

- Правда.

Сестрички переглядываются, и по щеке Катюши ползет одинокая слезинка. Раскрываю объятия и прижимаю детей, по очереди осторожно целуя макушки.

- А правда, - шепчет дочь, словно боится, - что ты не моя родная мама?...

- Откуда вы все это….

Девчонки снова синхронно вздыхают, и Алиса торопливо поясняет:

- Мы знаем, что подслушивать разговоры взрослых нехорошо…

- Да, мам, мы не специально! - подхватывает Катюша.

- Это случайно получилось…

- Правда-правда, - тараторит дочь, часто-часто кивая головой в такт сестре. - Мы больше не будем!

От их щебетания наперебой у меня начинает кружиться голова.

- Так, девочки, успокойтесь. Давайте вкратце и по порядку.

Сестренки вновь разворачиваются, обмениваются молчаливыми взглядами, и Катюша коротко кивает, предоставляя слово старшей сестре.

- Папа провожал Алевтину Максимовну, и мы случайно услышали, как он сказал, что мы с Катей сестрички-двойняшки. Но, получается, что вы, тетя Оль…

- …а ты, мам, мне не родная мама. Так, да?

Катюша медленно поднимает на меня взгляд, а там столько боли, столько страха…Что у самой глаза на мокром месте, а сердце начинает предательски ныть.

- Все очень сложно солнышко…Да, тебя родила другая, чужая тетя, но…ты моя доченька, - наклоняюсь и шепчу так, чтобы услышать могла только Катюша: - И я тебя никому не отдам. Никогда.

Дочь с силой, что, кажется, сейчас треснут ребра, сжимает меня в своих объятиях. Как будто кто-то сейчас собирается меня у нее отнять.

- Ты все равно моя самая родная и любимая мамочка, - тараторит, крепко зажмурившись. - Я тебя очень-очень люблю! Мне нужна только ты!

- Тише, тише…

- Я тоже хочу маму…, - с тоской, едва не плача бормочет Алиса.

- Иди сюда, моя хорошая…

Обнимаю девочек, вновь целую их по очереди и понимаю, что я совсем не разделяю их на мою Катюшу и дочку Натана. Они для меня единое целое.

Две сестрички, которых я одинаково люблю…Две половинки моего сердца.

Это внезапное осознание заставляет резко вскинуть голову и наткнуться на чуть сощуренный взгляд Петранского, что, прислонившись к косяку, внимательно нас по очереди разглядывает.

- Всё-таки разбудили Олю, мартышки.

- Ничего страшного, - пытаюсь улыбнуться, но ком в горле не позволяет, и я отворачиваюсь, чтобы Натан не разглядел слёзы, которые с трудом сдерживаю. - Вы, наверно, голодные, а я уснула...

Алиса так не вовремя шмыгает носом, и Натан мгновенно нависает над нами.

- А что за болото вы тут развели?

Девчонки начинают хором плакать, и я вместе с ними.

- Папа! - так пронзительно, с таким отчаянием вскрикивает Алиса, что у меня самой сердце спотыкается и сбивается с ритма, и слёзы сильнее катятся. - Папа, я хочу жить вместе с Катей и тетей Олей! А вдруг…, - тихо, с такой надеждой добавляет, - а вдруг наша мама умерла, но отправила нам вместо себя тетю Олю? Чтобы она была нашей мамой?

Натан пребывает в таком же шоке, что и я. Трет ладонями лицо и стонет.

- Подслушали-таки….

- Пап, - Алиса не отстает, а Катюша во всем поддакивает сестре. - А что мы будем делать? Мы не можем с Катюшей жить отдельно, - заявляет категорично, и девчонки переплетают пальцы, - мы же сестрички! И мама мне нужна! Ты сам говорил!

Петранский чешет в затылке, усмехается и качает головой:

- И когда ты у меня успела вырасти? Да ещё такой настырной и смышленой не по годам?

- Дядя Натан, - робко подает голос Катюша. Но сжимает кулачок и решительно добавляет: - Ты нам зубы не заговаривай!

Переглядываемся с Петранским и прыскаем со смеху к большому неудовольствию сестричек - лисичек.

- Ну, мы могли бы жить все вместе, - сощурившись, тянет Натан, и я уже чувствую подвох, - если Оля согласится к нам переехать…

Давлюсь воздухом.

- Но…

- Так, девочки, что там Алевтина обещала приготовить? Кажется, пирог и оладушки? Идите, ставьте чайник. Есть хочется. А мы пока с тетей Олей кое-что обсудим.

Девчонок как ветром сдувает.

Петранский осторожно садится на край кровати. Я тушуюсь, смущаюсь, краснею и торопливо сажусь, намереваясь встать.

- Извини, я сейчас все сама разогрею…Вы наверно действительно проголодались, а я тут сплю. Уже очень поздно, вам наверно, ехать нужно…

- Да щас! - неожиданно выпаливает Натан, по-мальчишески ухмыляясь.

- Прости, что?

- Ты правда думаешь, что я сейчас соберусь и уеду? Не-а, Оль.

- Я не понимаю…

Натан забрасывает руку мне за спину, обнимает за плечи и притягивает к себе. Кладу голову ему на плечо и заглядываю в глаза. Наши губы оказываются очень близко, буквально в паре сантиметров.

- Ну, что тут непонятного? Я тебя люблю. И отпускать не собираюсь.

- Лю….любишь?

- Я думал, это очевидно. Вы с Катюшкой с первого взгляда меня зацепили. И мне, женатому человеку, стоило огромных трудов не послать все к черту, схватить вас всех в охапку и уехать куда-нибудь.

- Куда?

- Да на необитаемый остров! Где, кроме нас четверых никого бы не было…День за днем я влюблялся в тебя, как мальчишка. Добровольно тонул. И вот теперь у нас всё хорошо, нет никаких преград и препятствий. В конце концов, у нас общие дети! - хохотнув, толкает меня локтем в бок.

Из коридора раздается шуршание и едва слышное:

- Как думаешь, согласится?

- Должна. У нас очень хороший папа, - авторитетно добавляет Алиса, и я хихикаю.

- Эй, вы же обещали больше не подслушивать! - притворно возмущается Натан, поймав девчонок с поличным. - Кыш отсюда, сейчас всю операцию сорвете!

Девочки шлепают босыми ногами по полу, но Катюша, прежде чем шмыгнуть обратно на кухню, горячо «шепчет»:

- Мамочка, соглашайся, пожалуйста! Потому что я тоже хочу, чтобы у нас были и мама, и папа!

Когда дочь уносится вслед за сестрой, Натан поворачивает мое лицо к себе и подмигивает:

- Девчонки дело говорят, Оль. Соглашайся. Я все равно тебя добьюсь, и ты будешь моей…

Не выдерживаю и, не дав договорить, подаюсь вперед и сама прижимаюсь к губам мужчины. Он сразу же отбирает инициативу и углубляет поцелуй, сжимая мое лицо в ладонях. В этот раз он получается наполненный трепетом и нежностью. Любовью…

На заднем фоне слышу аплодисменты и радостные возгласы девчонок и, хоть и очень не хочется, но все же отрываюсь от Петранского.

Мы ещё успеем нацеловаться. У нас вся жизнь впереди…

- Это.…

- Это значит «я согласна», Натан. Потому что я тоже люблю тебя. И, конечно же, Алису. И да, я хочу, чтобы мы все стали одной семьей.