Развод. Чужая родная дочь (СИ)

Глава 23

В голове нарастает гул от бешено скачущего пульса. Тук-тук-тук. Как будто молотком гвозди забивают. Прямо в мою черепную коробку.

Я слышу слова Натана как будто из-под толщи воды. Сердце пропускает удар. Все тело выкручивает от боли и страха.

Пожалуйста, хватит…Я больше не вывожу…Слишком много всего для меня одной. Я как будто попала в бочку с мазутом, меня затягивает все глубже. Никак не вырваться, и не видно спасительного лучика света.

Впервые в жизни я ощущаю такую тотальную беспомощность….

- Что ты сказал?

- Возможно, Катя - моя дочь.

Нет. Нет. Нет!

Катя - моя дочь!

- Я ничего не понимаю! Не понимаю! - виски простреливает острой болью. Крепко зажмуриваюсь и растираю их кончиками пальцев по кругу, но болевые ощущения только нарастают. Сгибаюсь пополам, вцепляюсь в колени и вдыхаю кислород маленькими порциями. Воздух поступает в легкие с трудом, как будто стал густым и вязким. Я на грани.

Натан осторожно касается моего плеча и протягивает пластиковый стаканчик с водой. Осушаю его в два глотка, босс забирает, идет к кулеру и приносит новый.

- С чего ты сделал такие выводы? - проговариваю, когда чуть успокаиваюсь. Голос простуженный, язык не слушается.

- Наши дети похожи, родились в один день, в одном роддоме, твоя Катюша не твоя…

- Она - моя! - отсекаю резко, запальчиво, вскакивая на ноги. Стакан выпадает из рук, вода разливается по полу. Перед глазами мгновенно расплываются черные круги, и я пошатываюсь. Натан обхватывает мой локоть и усаживает обратно. Присаживается на корточки и упрямо заглядывает в мои глаза.

- Оля, посмотри на меня. Выслушай, пожалуйста.

Я не хочу ничего слышать! Единственное, чего я хочу - проснуться в новом дне, где нет анализа, утверждающего, что Катя - не моя дочь. Где моя девочка здорова и снова ходит в школу, на танцы, улыбается и радуется жизни.

Да, я понимаю, что у меня начинается самая настоящая истерика, но не в моих силах ее остановить. Это последствие всех навалившихся проблем и новостей, и сейчас она просто накрывает меня, как лавина снега, сошедшая в горах. Неумолимо, неотвратимо и похоронит меня заживо.

- Десять лет назад я только-только открыл свой бизнес. У нас с женой ничего не было. Совсем. Восемьдесят процентов того, что я зарабатывал, вкладывалось в развитие на тот момент маленького кафе. Мы с женой хотели сделать некое уютное место, куда люди могли бы приходить целыми семьями, с детьми…Потом наступила неожиданная беременность…На первом УЗИ узнаем, что у нас двойняшки.

- Что было дальше? - хриплю, зажимая ладони между коленями.

- Дальше первый скрининг. Мы узнаем, что у нас девочки. Беременность была легкой, счастливой. Кафе развивалось и стало приносить небольшую, но прибыль. Мы смогли купить свою первую квартиру. В ипотеку, но все же. Все было просто прекрасно. Вплоть до родов.

Петранский поднимается на ноги. Опускается рядом и невидящим взглядом уставляется в стену напротив.

- Что случилось в день родов? - шепчу непослушными губами.

- Что-то пошло не так, - глухо отвечает Натан. - У меня не была готова флюорография, и меня не пустили в родзал. Хотя изначально мы планировали рожать вместе, - проводит ладонью по лицу, словно пытается стереть воспоминания. - Бесконечные часы схваток…а потом неожиданно началась суета. Короткие выкрики персонала, врачи снуют туда-сюда, вторая бригада бегом несется в родзал…

Замолкает. Замираю, терпеливо жду продолжения и не тороплю. Я чувствую, как тяжело моему боссу. Его боль становится осязаемой, и она красной нитью проходит через меня.

- Врачи сказали, что у моей жены, - продолжает через какое-то время. Каждое слово ему дается с трудом. Натан буквально заставляет себя говорить. Видно, что он не привык обнажать душу. - Возникли осложнения прямо во время родов. Она была обессилена долгим и тяжелым периодом схваток, и не могла родить вторую дочь, она неправильно повернулась прямо во время родов. Было решено сделать экстренное кесарево. Дочь родилась в тяжелом состоянии. Те самые чертовы осложнения наложились на большую потерю крови, и…моя жена умерла через четыре часа после операции. А наша дочь…на следующий день. Кесарево провели слишком поздно… У меня не было никаких возможностей хоть как-то их спасти. Я все время думаю, что если бы мы заключили контракт или же выбрали частный роддом, эту трагедию можно было бы избежать…

Каждое слово, как выстрел в грудь. Туда, где расположено сердце. Мой мозг отказывается принимать такую страшную трагедию. Это не должно было случиться. Только не с ним!

Я хочу обнять этого невероятно сильного мужчину, только бы немного унять ту боль, что даже спустя десять лет не стихла.

Меня выворачивает от мысли, что Натан столько лет носит в себе не только эту боль, но и колоссальное чувство вины. И каждый раз вспоминает тот день, глядя на Алису.

Слёзы текут по щекам, и я не могу с ними справиться. Это слёзы отчаяния, злости и бессилия. От осознания, насколько он несчастный и одновременно сильный мужчина…

- Мне очень и очень жаль…Прости, я не знаю, что говорят в таких случаях…

- Спасибо. Все в порядке.

- Кто такие Яна и Александр Вороновы? - внезапно вспоминаю нашу поездку после собеседования.

- Яна - мать Алисы. Я подумал, может, ты какая-то ее дальняя родственница. Поэтому Катюша так похожа на Алису… Или жена ее брата, Саши. После смерти Яны мы с ним не общаемся. Вся ее семья считает, что я виновен в ее смерти.

- Господи, ты тут не причем! Ты сделал все, что мог! Здесь налицо халатность врачей!

- Да они правы, в общем-то, - выдыхает в потолок. - Я должен был обеспечить безопасность Яны. Больше зарабатывать, окружить ее комфортом, лучшими врачами…

- Натан, посмотри на меня, - осторожно касаюсь его ладони, заставляя повернуть ко мне голову. - Запомни. Ты. Ни. В. Чем. Не. Виноват. Понял? Это ужасное, чудовищное стечение обстоятельств. И только.

Натан слабо улыбается и благодарно кивает.

Мы молчим какое-то время. Я просто рядом. Просто разделяю его боль. Это самое меньшее, что я могу сделать для этого мужчины.

- Ты думаешь… наших детей перепутали? - решаюсь задать вопрос, что сжигает душу вот уже столько минут. - И Алиса - моя дочь?

Натан молчит, и я понимаю, что он и сам не знает ответа…

Но где тогда мой ребёнок?! Что, черт возьми, произошло десять лет назад в день рождения наших детей?!

Голова кругом. Вопросов больше, чем ответов. И я понятия не имею, как и где их искать!

- Нам нужно сделать тест, - наконец отвечает босс. - Думаю, он сможет хоть что-то прояснить.

- Хорошо. Я согласна на тест.

Поднимаюсь и пошатывающейся походкой направляюсь в палату.

Два шага, и я замираю, когда очередной вопрос с размаху едва не сбивает с ног.

- Натан…А если наших детей перепутали? Что мы будем делать?