Развод Пиковой Дамы

60

Прозрачная капсула лифта уносила нас в космос. Семьдесят седьмой этаж — это вам не шутки! Сегодня я узнала, что Баженова можно причислить к небожителям. Буквально.

— Добро пожаловать, Инга.

Электронный замок считал отпечаток пальца хозяина, раздался тихий щелчок. Тяжелая входная дверь сама начала открываться, в просторной прихожей автоматически включился свет. Пещера Сим–Сим, не иначе. Интересно, какие сокровища она скрывала?

Я видела роскошные дома и квартиры. Казалось бы, меня трудно чем–то удивить, но… Двухэтажные апартаменты для одного — одного-единственного, Карл! — человека — это перебор.

Стиль хайтек не удивил. Меньше всего я ожидала обнаружить здесь мягкие подушки, салфетки и ковры на стенах, скромный лофт тоже не подходил деловому и энергичному характеру Марка, но выдержанное в коричневых и теплых белых оттенках пространство казалось слишком аскетичным и суровым. Все было слишком правильным, минималистичным, рациональным. Ни одной инородной детали, каждая мелочь идеально вписывались в интерьер.

На полу — сверкающий мрамор, жидкая штукатурка на стенах, мягкое периферийное освещение. Много воздуха, света и свободного пространства. Сколько тут квадратных метров? Триста? Четыреста?

— Иди за мной, я покажу твою комнату.

По широкой лестнице с затейливой хромированной балюстрадой мы поднялись на второй этаж. Четыре двери. Пока я крутила головой во все стороны, Марк открыл одну из них, крайнюю слева.

— Проходи, располагайся.

Он поставил мой чемодан возле двуспальной кровати, заправленной покрывалом цвета капучино, и вернулся к дверям, предоставляя мне возможность осмотреть новую гавань. Прислонившись плечом к косяку, Марк не спешил уходить, а я не спешила разбирать вещи. То, что произошло за прошедшие сутки, еще не до конца уложилось в голове. Целую неделю я буду жить здесь. Ладно, допустим. А что дальше? Я в раздумье присела на кресло, стоящее у большого панорамного окна, из которого открывался потрясающий вид на столицу. Семьдесят седьмой этаж — почти небо, стратосфера. Жители Москвы казались едва заметными точками, создающими броуновское движение на широких тротуарах, а машины — шустрыми муравьями, снующими по проспектам. Да, и масштабы, и значимость — все могло измениться от точки зрения.

— Инга, тебе здесь не нравится?

Я задумалась и не заметила, как Марк оказался передо мной, присел на корточки, встревоженно разглядывая мое лицо, стараясь поймать взгляд.

— Нравится, просто голова слегка кружится…

Трудно было описать свое состояние, поэтому я, недолго думая, прикрылась здоровьем. Что–то глубоко в душе пело натянутой струной, создавало непонятное напряжение. Я не могла понять, что не так, не могла почувствовать и сформулировать. Кнопка интуиции пульсировала красным, и это не давало расслабиться.

— Хорошо. Ты посиди, отдохни, а я пока переоденусь. Если нужно будет помочь с вещами — дай знать. В ванной есть все необходимое, шкафы свободны. Располагайся так, как тебе удобно. Если чего–то не хватает, то скажи, я закажу быструю доставку. Моя комната находится рядом, поэтому просто позови и я услышу.

Теплые пальцы Баженова заботливо убрали с моего лица прядь волос, выбившуюся из хвоста, скользнули по виску, огладили скулу. Только что он сидел напротив, а когда я моргнула, уже исчез из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Мда… сотрясение мозга сделало меня заторможенной.

Я разложила вещи на полке просторного шкафа размером с однокомнатную квартиру, развесила платья и пару костюмов, надела старые домашние джинсы, простую хлопковую блузку и устроилась в удобном мягком кресле, как в гнезде. Марк не показывался, в большой квартире было тихо. Сколько времени я наблюдала за жизнью столицы с высоты птичьего полета — неизвестно, но пустой желудок напомнил о себе неприлично громким урчанием. Пришло время осмотреть чужое жилье более пристально, уделив особое внимание кухне, а в ней — холодильнику.

Как оказалось, не мне первой пришла на ум эта мудрая мысль, потому что на кухне уже вовсю хозяйничал Марк, одетый в белую футболку и мягкие серые домашние брюки. Тихо гудела мощная вытяжка, на большой сковородке шкворчали стейки красной рыбы. Широкий стол–остров ожил, пространство наполнилось запахами и звуками. Из скрытых динамиков лилась тихая джазовая композиция. Сейчас квартира перестала походить на пустую холодную пещеру.

— Если хочешь, можешь сделать салат, — бросил хозяин Сим–Сим. — Овощи в холодильнике.

— Хорошо, сделаю. Но как ты меня услышал? Я ведь не топала…

Без тапок, в носках, я спустилась со второго этажа тихо, как тень, а он услышал. Как?

— Я тебя чувствую, Инга. Мне не нужно видеть. Как ты? Голова не болит? Не кружится?

— Все в порядке, кроме воротника. Он ужасно неудобный, — я оттянула его у подбородка и поморщилась, когда противоположный край впился в шейные позвонки.

— Придется потерпеть, — тоном строгого учителя заявил Баженов, выключая конфорку и накрывая сковороду крышкой. — Рыба готова. Пусть немного дойдет и можно ужинать.

Если Марк решил, что я забыла о вопросах, которые остались без ответов, и его обещании, то он промахнулся.

— Ты мне зубы не заговаривай, — я резала помидоры и листья салата острым, как бритва, японским ножом с гравировкой по всему лезвию, а мужчина не сводил взгляда с моих рук. Боялся, что порежусь или любовался отточенными движениями? Меня устраивали оба варианта. — Ты обещал все рассказать, время пришло.

— Инга…

— Марк… — в этот раз я точно не собиралась отступать, и Баженов это понял.

— Ну хорошо. На самом деле все началось не вчера, а намного раньше, когда ты отдыхала в «Завидово».

Вот дура! Почему я сама не додумалась до этого⁈ Все было очевидно, лежало на поверхности! Голова моя дырявая… Чувствуя, как руки начали мелко дрожать, я отложила нож в сторону и присела на высокий барный стул.

— Случай с моторной лодкой стал первой попыткой, машина — второй…

— Но Марк, кому я помешала? Я не наследница миллионного бизнеса, не хранительница чужих тайн. В чем смысл?

— Хороший вопрос. Мои люди этим занимаются, Инга. Не нужно волноваться, в этой квартире ты в безопасности, — Баженов быстро нарезал салат, добавил шарики моцареллы и оливки, заправил несколькими каплями оливкового масла.

В моей ушибленной голове кружился рой вопросов, а я не могла ухватить самый важный.

— Кому это нужно, Марк? Глеб и так скоро получит развод, процесс уже запущен. Магдалене? — я обхватила себя руками, вспоминая любовницу мужа, ее рассказ о ребенке, шальной блеск глаз. — Не знаю. Не уверена. Я не собиралась возвращать Глеба, да и сейчас не имею планов на бывшего. Ей нужно просто подождать, а не тратить деньги на организацию покушения.

Я заметила, как внезапно напряглись руки Баженова, расставляющие на столе белоснежные тарелки из тонкого, почти прозрачного фарфора. Неужели он так за меня волновался? Это было приятно, не скрою, но…

— Как думаешь, это стоит больших денег?

— Что именно? — голос «спасателя» провалился в хрип, глаза потемнели.

— Организация всех этих попыток. Найм лодки, порча моей машины. Сколько это может стоить?

— Не знаю, Инга. Я ни разу не обращался к подобным людям, но это точно не дешево, — Марк достал из выдвижного ящика ножи и вилки, разложил их по тарелкам и… за пару секунд оказался напротив, обнял меня за плечи и осторожно, как хрустальную вазу, прижал к груди. Я слышала его сердце, которое билось в рваном темпе, горячее мужское дыхание обжигало мой висок. Он был очень горячий… и местами — очень твердый. Мышцы на широкой спине подрагивали от прикосновений моих пальцев, это было ярко и чувственно. Мое тело начало отзываться, синхронизироваться в сердечном ритме. Пламя Марка проникало через кончики пальцев, проникало в кровь, заставляя ее кипеть. Желание захлестывало, голова начала кружиться, и я покачнулась. Если бы не сильные мужские руки, то валяться бы мне на полу, но обошлось.

— Инга… — Баженов громко сглотнул и сделал небольшой шаг назад. Тонкие спортивные брюки не скрывали внушительный бугор в паху, тьма почти полностью поглотила карюю радужку. Безумие — одно на двоих — едва не утащило нас в пропасть, но Марк оказался сильнее. Он сделал шаг в сторону, а я едва на застонала, ощутив холод там, где секунду назад было его тепло, пустоту там, где лежали руки. — Давай поужинаем. Я голодный…

Он говорил про другой голод, я это прекрасно понимала. Слышала, чувствовала. Однако, Марк был прав: всему свое время.

Рыба оказалась нежной, тающей во рту, салат — сочным и ароматным, а белое вино — легким. Мы ели молча, я то и дело ловила на себе внимательный взгляд «спасателя».

— Что? — не выдержала я, заправляя в посудомойку грязную посуду. — Почему ты так смотришь? Я плохо выгляжу?

Конечно, с воротником на шее и пластырем, скрывающим ссадину на лбу, я едва ли могла претендовать на звание первой красавицы, но меня смущал взгляд карих глаз. Слишком заботливый. Внимательный. И… напряженный.

— Ты прекрасно выглядишь, Инга.

— Тогда в чем дело?

— Я… — Марк взял меня за руку, отвел в гостиную и усадил на диван, а сам устроился напротив, сев по-турецки прямо на пол. — Я не хочу тебя пугать, но ты должна понимать, что ситуация серьезная…

— Поясни.

— Судя по всему, покушение на тебя осуществлялось с двух сторон. Я хочу, чтобы ты это знала.

Я хотела задать наводящий вопрос, но вместо этого замерла на месте, кожей ощущая, что это и есть тема, которая зудела и не давала покоя уже давно.

— Судя по всему, стрелок был связан со звонком, который выманил тебя из офиса, а повреждения тормозного шланга и управления — дело рук второго исполнителя. Они не знали друг о друге, каждый действовал по своему плану.

Ядрен батон! Вот мне счастье привалило! С одной стороны, я испытала облегчение, когда пазл сложился в четкую картинку, а с другой… Два заказчика — это перебор, особенно когда мотивы так и остались неясными.

— Инга, не волнуйся, я со всем разберусь, — Марк сел на диван и подвинулся поближе, рукой прижимая меня к своему горячему боку.

Я разберусь, ты в безопасности. Он говорил, а я верила.

— Кстати о работе, — я поерзала, устраиваясь поудобнее. Тепло и близость мужчины успокаивали, отвлекали от мрачных раздумий. — Мне нужно вернуться в офис, дела не ждут.

— Подождет твое дело, — пробормотал Баженов, делая шумный вдох у моей макушки.

— Вообще–то оно твое. Это твой бизнес. Забыл, что сейчас я на тебя работаю? — решила обидеться, слегка отодвинув тяжелую горячу руку со своего плеча. Ага! Как бы не так! Она даже не пошевелилась!

— Тем более… Мое дело — мои правила. Твоя задача сейчас — отдыхать и выздоравливать.

— А Дигон? — дернулась я, вспомнив, что забыла уведомить руководство о случившемся ЧП. — Я должна…

— Аурика Артуровна уже в курсе, так что ты ничего не должна. Просто отдыхай, — резюмировал Марк. — Не думай о плохом, давай лучше откроем книгу.

— Какую книгу? — я пробежала глазами по всем доступным горизонтальным поверхностям, но не нашла ничего похожего. — Ты о чем?

— Помнишь, ты недавно сказала, что я для тебя — закрытая книга. Я готов. Открывай, читай.

Вот это номер! Он не злопамятный, да, просто память у него хорошая, и сейчас я в этом убедилась.

Мы разговаривали почти до полуночи. Марк отвечал на вопросы, не забывая возвращать их мне. Я узнала, что Баженов — собачник, обожает доберманов и ирландских волкодавов, но не может держать дома первого — слишком много времени проводит на работе — и второго — эта порода требует простора загородного дома и долгих прогулок. А еще он не любит дождь и жару, когда на термометре больше тридцати градусов, мечтает о кругосветном путешествии на комфортабельном лайнере и домике в Италии на берегу озера Комо.

— Инга… — Марк легонько потряс меня за плечо. Очнувшись, я огляделась по сторонам и поняла, что лежу в своей комнате на просторной кровати. — Ты заснула, я перенес тебя сюда. Раздевайся и ложись. На сегодня хватит, завтра наговоримся.

Он был прав. Моей сотрясенной голове и потрепанной тушке требовался отдых. Оставшись одна, я сняла дурацкой воротник и направилась в ванну. Теплый душ смыл больничные запахи, страхи и волнения. Просушив волосы феном, я вновь надела «ошейник», и взяла телефон. Сон ненадолго отступил, ему на смену пришло желание зависнуть в соцсетях, полистать ленту и почитать новости. Прошел час нового дня, когда я отложила айфон, завернулась в тонкое одеяло и закрыла глаза, отдавшись на волю Морфею.

Утро встречало москвичей легкой облачностью и полным безветрием: тонкий прозрачный тюль оставался без движения, несмотря на открытое окно. На часах — девять, в квартире — тишина, на столике в гостиной — записка, написанная ровным красивым почерком.

«Инга, доброе утро. Я уехал на работу. Переговоры займут не больше двух часов. Не скучай, осваивайся. Завтрак на столе. До встречи. М.»

Недаром говорят: все, что ни делается — к лучшему. Кофемашина приготовила чашку ароматного капучино. Этим мой завтрак и ограничился.

Сборы не заняли много времени. Спустя пятнадцать минут я вышла из квартиры Баженова, что была расположена так близко к солнцу, катя за собой чемодан. Электронный замок щелкнул, надежно закрывая Сим–Сим от посторонних. Обратного пути не было. Такси ожидало у подъезда. Погостила и хватит. С этого дня я пойду своей дорогой. Без «спасателя».