Рожденная заново

19

Юлия далеко ушла в свои воспоминания, она как бы выпала из реальной жизни пока лежала в клинике. Но вот наконец наступил день, когда должны были снять повязки.

— Доброе утро, госпожа Пальмер, — с улыбкой приветствовала ее медсестра Хайдрун, которая больше других нравилась Юлии. — Вот вы и дождались этого дня! Я провожу вас сейчас к профессору. Но сначала надо постараться сделать так, чтобы выглядеть особенно хорошо, да?

Юлия зажмурилась от света. Повязки на ее глаза накладывались теперь таким образом, что оставалась небольшая щель. Она могла самостоятельно подносить ко рту чашку с носиком и сама ориентироваться в ванной комнате. Но ей нельзя было ни читать, ни смотреть телевизор, пока это была бы слишком большая нагрузка. Пока Юлия приводила себя в порядок, медсестра Хайдрун достала для нее из шкафа чистую ночную рубашку. Это была любимая рубашка Юлии из светлого шелка с вставкой из тонких кружев вокруг выреза.

Вполне естественно, что Юлия не могла утерпеть и еще раньше успела осторожно ощупать свой подбородок и место около глаз. Но она мало что сумела понять, только почувствовала под руками. К сожалению, в ванной комнате не было зеркала. Более того, однажды она долго и безуспешно искала свое маленькое зеркальце. Ей не хотелось думать, что кто-то вынул его из сумки или из ее несессера. Но спросить сестру она тогда не решилась.

Сейчас она так волновалась, что сердце было готово выскочить из груди. Ее снова охватил панический страх. Конечно, она доверяла профессору Келлерманну. Она просто обязана была доверять ему, иначе можно было сойти с ума от волнения. Ведь он уже несколько раз осматривал ее после операции, он бы конечно сказал ей, если бы что-то было не в порядке. А если действительно что-то не получилось, к чему тогда вся эта торжественная церемония снятия повязки? Юлия надела рубашку, накинула сверху халат. Медсестра Хайдрун помогла надеть ей гольфы.

— Чтобы вы не простудились, госпожа Пальмер. Вы можете пробыть там долго.

Разве они осмелились бы так готовить ее к «большому выходу», если бы ее ждало разочарование? «Конечно, нет», — сказала себе Юлия. И все-таки страх оставался.

Хайдрун улыбнулась ей.

— Вы имеете право немного нервничать, госпожа Пальмер, — это совершенно нормально.

— Признайтесь, я выгляжу смешной?

— Нет, вовсе нет. У меня были пациентки, которые вообще не могли совладать с собой. Они даже не решались посмотреть на себя в зеркало.

— Да что вы? Я просто не могу дождаться этого момента! — взволнованно ответила Юлия.

— Ну вот увидите, все будет замечательно.

Хайдрун отвела Юлию в приемную перед кабинетом профессора.

— Подождите минутку, — сказала она, — сейчас вас примет профессор.

Приемная была пуста как всегда раньше, когда Юлия была здесь. Совершенно очевидно, что пациентов старались оградить от назойливого любопытства.

Медсестра Хайдрун нажала на какую-то кнопку, после чего раздался звонок. Дверь открылась и вышел профессор Келлерманн. Он был высокого роста, гладко выбритый, и черты его лица были настолько правильными, что Юлия даже подумала, что, возможно, и ему самому тоже делали пластическую операцию.

— Моя дорогая госпожа Пальмер, — прочувствованно начал профессор и взял Юлию за руки. — Как вы себя чувствуете?

— Ужасно волнуюсь.

Он засмеялся.

— Вот это честный ответ! — Он кивнул сестре Хайдрун и придерживая Юлию левой рукой, повел ее в кабинет и усадил в кресло. Помощница профессора, которую Юлия могла различить лишь как рыжеватую блондинку в белом халате, включила лампу-прожектор, свет от которой падал точно на лицо Юлии.

— Ой, меня ослепляет этот свет! — воскликнула Юлия и зажмурила глаза.

Затем она услышала мягкий голос профессора.

— Не открывайте глаза. Сейчас все пройдет.

Юлия почувствовала, как теплые пальцы что-то делают с ее повязкой. Она не знала, кто это делал, профессор или его помощница? Один за другим с нее снимали бинты.

— Мне кажется, я похожа сейчас на гусеницу, которая выползает из кокона, — призналась Юлия.

— Нет, не гусеница, — поправил ее профессор, — а прекрасная бабочка. — Кончики его пальцев мягко скользнули по ее коже. — Безупречно, — пробормотал он, — никаких замечаний. — Он попросил ассистентку выключить лампу.

Теперь Юлия осмелилась осторожно открыть глаза. Прямо перед ней стоял профессор Келлерманн, держа лупу в руках, и улыбался ей сверху.

— Пожалуйста, зеркало! — попросила Юлия тихим голосом.

Казалось, ассистентка профессора только и ждала этой просьбы. Она поднесла к лицу Юлии большое зеркало.

Юлия заранее представляла, что после операции она будет выглядеть лучше, но то, что она увидела в зеркале, было неожиданно. Все черты лица стали гладкими и четкими, как в юности, глаза большими и широко распахнутыми. Это было лицо почти юной девушки, только в нем не было невинности и наивности. В ее новом красивом лице проступала зрелость.

Юлия была потрясена.

— О! — это было единственное, что она смогла произнести.

— Вы выглядите великолепно, не так ли? — спросил явно довольный профессор Келлерманн.

— Действительно великолепно, — эхом отозвалась его ассистентка.

Юлия была как зачарованная, словно в прекрасном сне.

— Я пока не могу этого осознать, — пролепетала она.

Хотя сейчас она могла видеть результат операции, ей все равно не верилось. Ей казалось, что прекрасное видение исчезнет в любой момент.

— Ближе! — потребовала она. — Пожалуйста, поднесите зеркало ближе, совсем близко!

Почти касаясь носом зеркала, Юлия рассматривала себя и обнаружила крошечные красные точечки на скулах.

— Это швы! — объяснил профессор. — Через несколько недель они полностью побелеют, а затем исчезнут совсем. Такие же швы вы можете увидеть на подбородке.

Юлия выдвинула подбородок вперед, повернула, а затем нагнула голову. Она увидела едва заметную гладкую линию, идущую от центра подбородка вниз к шее.

— Вы как будто при помощи колдовства убрали мой отвратительный маленький двойной подбородок.

— Вы уже посмотрели на себя? — ассистентка хотела отставить зеркало.

Юлия схватила ее за руку.

— Еще секунду, пожалуйста! А мои глаза — около глаз незаметны никакие следы операции.

— Так и должно было быть! — с удовлетворением подтвердил профессор Келлерманн. — Помните, как я описывал вам операцию при нашей первой встрече? При подтяжке верхнего века делается разрез в тарзальной складке.

— Я вас внимательно слушала, господин профессор. Думаю, что при помощи туши и теней можно будет скрыть все следы подтяжки.

Ассистентка убрала наконец зеркало.

Юлия глубоко и облегченно вздохнула.

— Я так рада! Я даже не знаю, как благодарить вас.

Профессор усмехнулся.

— Не беспокойтесь об этом, дорогая госпожа Пальмер. Мой гонорар итак обойдется вам в немалую сумму, мы ведь обсуждали это с вами заранее.

— Да, я знаю, вы меня предупредили, что затраты на такие операции не возмещаются страхованием на случай болезни. Но что могут значить деньги по сравнению с красотой?

Это был чисто риторический вопрос, но тем не менее профессор ответил на него.

— Это зависит от точки зрения. Есть люди, для которых их собственная внешность не имеет никакого значения.

— Да, конечно, но я не принадлежу к их числу! — сказала Юлия и наконец встала. — Когда я могу поехать домой?

— Я думаю, вас можно будет выписать в понедельник.

— А в субботу нельзя? Для меня было бы очень важно провести конец недели с мужем. — Юлия умоляюще посмотрела на профессора и вдруг поняла, что взгляд ее темно-голубых, сверкающих глаз вновь был способен очаровать мужчину.

Профессор принял эту игру и сказал:

— Кто же может устоять против вас? Ну что ж, я не возражаю. — Он протянул ей руку для прощания.

— Еще один вопрос, — сказала Юлия, прощаясь.

— Как долго ваше лицо останется таким? Я же не ясновидящий, а вот мои пациентки не хотят считаться с этим и задают этот вопрос все без исключения.

— И все-таки, профессор…

— Это сложно сказать. Я не хочу называть точные сроки, вы должны понимать это. Но на пару лет этого хватит совершенно точно.

Юлия отбросила назад голову и засмеялась.

— Ах, знаете, это собственно не так уж и важно для меня. Сейчас я снова красива. Кто знает, что ждет меня в будущем.

— Не сомневаюсь, все только самое хорошее. Я, во всяком случае, желаю вам этого от всего сердца.