Глава третья

Яркий солнечный свет пробивался через неплотно задернутые шторы спальни. Розалин с трудом открыла глаза, хотя ей хотелось снова зарыться в подушку и еще немного поспать.

Она не привыкла поздно ложиться, не говоря уже о том, чтобы бодрствовать до двух или трех часов ночи. Но леди Карлин каждый вечер ездила то на раут, то на бал, то на концерт, и Розалин должна была повсюду ее сопровождать.

В дверь постучали. Миссис Хэррод, экономка, вошла с подносом, на котором стояли чашка горячего шоколада и тарелка поджаренного хлеба.

Поставив поднос перед Розалин, она спросила:

— Еще что-нибудь, миледи? — Экономка была доброй женщиной и по-матерински опекала хозяйку. — Я решила, что вы захотите позавтракать в постели. Ведь вчера вы вернулись в три часа ночи и, наверно, очень устали.

Розалин взяла чашку и, откинувшись на подушки, стала размышлять, как бы ей избежать сегодняшнего бала. За десять дней своего пребывания в Лондоне она была на балах больше, чем за восемь лет, прошедших после ее первого появления в обществе.

Ее муж, как и многие его коллеги-ученые, считал светские развлечения легкомысленной тратой времени. А ей все же иногда хотелось немного повеселиться. Но Джон, занятый написанием своего огромного труда, считал все, что отвлекало его от работы, потерей времени.

Это относилось и к ней.

Слезы выступили у нее на глазах, но она сердито их смахнула. Просто за последние пять лет она потеряла многих людей, которые были ей дороги. Сначала умер муж, а годом позже — мать. Отец после смерти матери совершенно пал духом и вскоре тоже умер. А теперь она теряет Джеймса.

Розалин приехала в Лондон, чтобы попытаться сблизиться с ним. После смерти матери он замкнулся и почти перестал разговаривать с сестрой. Отец, подавленный горем, не замечал, что Джеймс становится все более неуправляемым, водит дружбу с самыми отпетыми бездельниками в округе. А после того как умер отец, Джеймс стал все реже бывать в Меритоне и лишь однажды приезжал на неделю с компанией новых друзей.

От этой компании Розалин пришла в ужас.

Ей потребовалось всего несколько часов, чтобы понять, что Джеймс водит дружбу с самыми отъявленными лондонскими гуляками. Она старалась не попадаться им на глаза и не решалась делать замечания брату, боясь, что он замкнется еще больше. Правда, эта компания больше в Меритон не приезжала.

Розалин наконец заставила себя встать с постели. Горничная помогла ей надеть синее батистовое платье с длинным рукавом и оборкой по вороту и убрать волосы в пучок.

Она уже собралась выйти, когда миссис Хэррод, запыхавшись, вбежала в спальню и доложила:

— К вам пришли с визитом. Я проводила его в гостиную.

— С визитом? Кто? Джеймс?

— Нет, миледи. Маркиз Стэмфорд. Он хочет вас видеть.

Розалин непроизвольно схватилась за горло. Зачем он пришел? Для визитов еще слишком рано. Или он думает, что она примет его в любое время?

— Лорд Стэмфорд? Скажи, что меня нет дома.

— Но, дорогая, он очень хочет вас видеть.

— А я не хочу. Еще слишком рано. Миссис Хэррод неодобрительно поджала

губы, но, поняв, что Розалин тверда в своем намерении, кивнула и поспешно вышла.

Он, верно, приехал, чтобы вернуть веер. Мог бы оставить его миссис Хэррод. Розалин взяла роман и села у окна. Через минуту миссис Хэррод просунула в дверь голову и сказала бесстрастным тоном:

— Его светлость просят передать, что они не уйдут, пока не увидят вас. Он будет ждать до тех пор, пока вам будет удобно его принять, даже если это будет за полночь.

— Это просто смешно.

Но что-то подсказывало ей, что Стэмфорд способен выполнить свою угрозу и она окажется запертой в своей комнате на весь день…

Придется спуститься.

Маленькая уютная гостиная была освещена лучами утреннего солнца. Нежелательный визитер сидел в кресле у камина, погруженный в чтение какого-то объемистого тома в кожаном переплете. Увидев хозяйку, он захлопнул книгу и лениво поднялся.

Лорд Стэмфорд был, как всегда, элегантен: в костюме для верховой езды, высоких сапогах и небрежно завязанном галстуке. На фоне выцветших восточных ковров и старомодной мебели он выглядел явно не на месте.

— Леди Джефриз, я не ожидал увидеть вас так скоро. Предполагал, что вы спуститесь не раньше полудня, и на всякий случай захватил из своей библиотеки книгу, чтобы занять время.

— Книгу?

— Вас это удивляет? Время от времени я предпочитаю чтение более легкомысленным занятиям. Бывает, что почитываю что-нибудь из философии или истории. Но только когда не играю в карты, не краду чужие поместья и не ухаживаю за женщинами фривольного поведения.

— Чему обязана, милорд? Ледяной тон его ничуть не смутил.

— Во-первых, хочу вернуть веер. Во-вторых — поговорить с вами наедине.

— Не представляю, о чем нам с вами разговаривать.

— Мне бы хотелось обсудить карточный долг вашего брата. У меня к вам предложение, от которого, я полагаю, мы выиграем оба. Прошу вас выслушать меня.

Розалин села, сжав на коленях руки. Неужели он снова предложит ей?.. У нее сердце забилось от страшного предчувствия.

— Надеюсь, то, что я вам предложу, не покажется вам слишком противным. Я хочу попросить вас обручиться со мною.

— Что вы сказали?

— Я прошу обручиться со мною, — повторил он, — а взамен я верну вашему брату поместье.

— Обручиться с вами? Да вы с ума сошли! Мне бы никогда и в голову не пришло такое!

— Вы всегда высказываете свое мнение с такой преувеличенной вежливостью? — сухо осведомился он. — Возможно, я не совсем правильно выразился. Вам не надо будет выходить за меня замуж, а всего лишь на короткое время стать моей невестой. Сейчас мне очень нужна невеста.

Это прозвучало так, словно речь шла о покупке новой пары сапог.

— Зачем же вам сейчас понадобилась… невеста? В жизни не слышала ничего более… глупого.

Розалин встала и отошла к окну. Маркиз последовал за нею.

— Мой отец настаивает на том, что мне пора жениться. Он уже выбрал мне невесту. Я хочу его остановить, прежде чем в одно прекрасное утро окажется, что в полдень должен явиться к алтарю. Если у меня уже будет невеста, которую я сам выбрал, мне не придется делать предложение юной леди, которую нашел отец.

— Да, верно, — чуть запинаясь, согласилась Розалин. — Но почему я? Я вряд ли вам подхожу. У нас мало общего.

Обезоруживающая улыбка озарила его лицо.

— Вы хотите сказать, что желали бы, чтобы я провалился в преисподнюю, не так ли, моя дорогая? Я вижу, вы шокированы. Вас раздражает мое общество, но это как раз то, что мне подходит. Нисколько не сомневаюсь, что в нужный момент вы с удовольствием от меня откажетесь. Так что сделка выгодна для нас обоих: ваш брат получит свое поместье, а мне не придется жениться по желанию отца. И согласитесь, это будет выглядеть совершенно естественно, если я возвращу Меритон вашему брату — будущему шурину. И никаких кривотолков.

— Да это же шантаж!

— Не согласен. Ну же, леди Джефриз! В чем проблема? Неужели несколько месяцев, проведенных в моем обществе, такая уж большая жертва? Только представьте себе, какое вы испытаете удовольствие, когда публично меня бросите!

Для Стэмфорда, видимо, это всего лишь грандиозная шутка.

И как он смеет быть так уверен, что она согласится играть роль его невесты?

— Несколько месяцев? Да, по мне, лучше вечно гореть в аду, чем провести один день в вашем обществе!

Розалин пришла в ужас от собственной грубости. Но его лицо исказилось лишь на мгновение (а может, ей показалось?) и приняло обычное насмешливое выражение.

— В самом деле? В таком случае разрешите откланяться. А вы подумайте, когда сможете освободить Меритон.

Взяв перчатки, он направился к двери, но потом повернулся и, отвесив поклон, сказал:

— Мое предложение остается в силе день-два. На случай, если вы передумаете. Прощайте, миледи.

— Милорд, я не… — Но, прежде чем она успела извиниться, маркиз ушел.

Розалин в изнеможении опустилась на диван. Никогда еще она ни с кем не была так груба. Ее слова задели его — или ей это показалось? Что может задеть невозмутимого лорда Стэмфорда?

Она встала и заходила по комнате. Ее возбуждение росло. Невозможно принять его возмутительное предложение! Даже ради Джеймса!

Но разве несколько месяцев в обществе лорда Стэмфорда такая уж высокая цена за Меритон?

На что они с братом будут жить? Муж оставил Розалин небольшое наследство и этот дом. Она смогла бы жить скромно, чтобы доходов хватило на двоих, но Джеймс никогда не согласится быть у нее на иждивении.

Что с ним станет?

Невидящими глазами она смотрела на улицу. В конце концов, сколько времени она в действительности будет находиться в обществе лорда Стэмфорда? Вряд ли он будет все время за ней ухаживать. Такой ветреник найдет себе женщину по вкусу.

У нее нет выбора. Только бы его предложение оставалось еще в силе.


Было половина первого ночи, когда Майкл приехал на бал, который давала леди Бэркхем.

— Мы уже потеряли надежду вас увидеть, лорд Стэмфорд! Боюсь, многие дамы испытали муки разочарования.

— Сомневаюсь, что этот недуг долговечен.

— Мы собираемся ужинать. Надеюсь, вы присоединитесь к нам.

— С удовольствием. Ваши ужины всегда так изысканны.

Леди Бэркхем удалилась, сославшись на обязанности хозяйки, а Майкл оглядел зал.

Боже, какая скука, подумал он и пожалел, что приехал.

Но в клубе скука не меньше.

Пришлось признаться себе, что он приехал сюда исключительно в надежде увидеть леди Джефриз. Он был уверен, что она согласится с его планом, но просчитался. Ее последние слова сначала ошеломили, а потом рассердили его. Он убеждал себя, что разозлился потому, что сорвался его план. Мнение людей, включая леди Джефриз, его мало волновало. Но на сей раз ему было по-настоящему больно: его невозмутимости, которой он так гордился, был нанесен ощутимый удар.

Но это же смешно. Сейчас он извинится перед хозяйкой и уедет.

И тут Майкл увидел ее.

Она шла ужинать об руку с леди Карлин. На ней было темно-синее платье, подчеркивавшее мягкие округлости груди и стройность фигуры.

Он, пожалуй, останется.

Майкл подошел к ней сзади, когда она клала на тарелку канапе с омаром.

— Леди Джефриз…

Она резко обернулась, и тарелка в се руках опасно накренилась.

— Что вы здесь делаете?

— Я был приглашен.

— Я хотела сказать, что не заметила вас. Вы… получили мою записку?

— Нет, меня не было дома. Означает ли это, что вы хотели меня видеть?

— Да. — Ее щеки едва заметно порозовели.

— Может, мы могли бы продолжить беседу где-нибудь в другом месте?

— Пожалуй.

Майкл отвел Розалин в кабинет лорда Бэркхема и прикрыл дверь.

— Итак, что было в записке?

— Я принимаю ваше предложение, — сказала она так тихо, что он едва расслышал. У нее был вид мученика, приговоренного к галерам.

— Стало быть, вы решили, что ради поместья стоит несколько месяцев пострадать в моем обществе?

— Я не совсем это имела в виду, — виновато ответила она. — Сожалею…

— Нет нужды извиняться. Я отлично понимаю, как вы ко мне относитесь. Очень хорошо, миледи. Ваш брат получит свое поместье.

— А что я должна теперь делать, милорд? Нам следует прямо сейчас объявить о… помолвке?

— Не вижу причин откладывать. — Его губы дрогнули. — Как только мы сообщим об обручении нашим семьям, я дам объявление в «Морнинг пост».

— А это необходимо? — ужаснулась Розалин.

— Так положено, моя дорогая.

— Но что скажут люди? Это так неожиданно. Мы едва знакомы.

— А какое это имеет значение? Я известен всем как человек, быстро принимающий решения. Послушайте, Розалин, чем скорее все устроится, тем скорее ваш брат вернет себе Меритон.

Испуганное выражение вдруг исчезло с ее лица.

— Я не давала вам разрешения, милорд, называть меня по имени.

— А я разрешаю вам называть меня по имени. Не можете же вы называть меня так, как мой дворецкий. Вы ведь приняли мое предложение стать моей женой.

— Ничего подобного. Я всего лишь согласилась притвориться, будто я ваша невеста. Так что, когда мы одни, вообще нет необходимости фамильярничать.

— Притвориться? Нет, дорогая Розалин, мы с вами будем обручены, и вы будете называть меня по имени.

— Не смейте мне приказывать! — сверкнула она глазами. — Я буду называть вас так, как хочу, милорд. Насколько я поняла, наше обручение нужно вам только для того, чтобы избежать женитьбы, спланированной вашим отцом. Наше знакомство этим и ограничится. Мы будем минимально делать то, что положено при помолвке, и ничего больше. В остальном вы вольны поступать, как вам заблагорассудится.

Значит, она решила, что может так легко отделаться? Майкл сложил на груди руки.

— Ошибаетесь. Я собираюсь играть роль преданного жениха. У моей тети Маргарет, не говоря уже об отце, нюх на всякого рода махинации. Более того, я хочу дать понять всем, что влюблен. Я буду повсюду вас сопровождать и пользоваться любой возможностью остаться с вами наедине.

— Но это же… глупо. Зачем заходить так далеко? Мы можем видеться один, ну, может, два раза в неделю. Я не желаю, чтобы вы не отходили от меня, словно какая-нибудь болонка.

— А теперь вы пытаетесь мне приказывать, миледи. Я знаю, что вы хотели бы послать меня к черту, но мы заключили сделку. Надеюсь, вы проявите ко мне немного больше теплых чувств.

— Хорошо. Но я не стану притворяться, будто влюблена в вас, и не намерена флиртовать с вами, когда мы одни.

Они стояли друг против друга, как два дуэлянта. Майкл сдался первым.

— Как пожелаете. Завтра я буду сопровождать вас в оперу и там познакомлю с сестрой и ее мужем. Я попрошу леди Карлин поехать с нами.

— Хорошо, милорд.

— Вам следует называть меня по имени.

— Я понятия не имею, как вас зовут.

— Майкл.

Розалин ничего не сказала, а лишь смотрела на него так, словно хотела, чтобы он провалился. Стэмфорд шагнул к ней, но она отступила. Тогда он взял ее тонкую руку, как будто для поцелуя, но вдруг притянул ее к себе и коснулся губ.

Они были свежими и прохладными. Ему захотелось сжать ее в своих объятиях, но он вовремя одумался.

— До завтра, Розалин.

Маркиз произнес ее имя намеренно медленно, любовно. Она взметнула на него взгляд. Ошибиться было невозможно: он прочел в ее глазах страх перед неизведанным.

Загрузка...