Секреты прошлого

Глава 28

Шона рывком открыла дверь и порывисто обняла подругу.

— Мэгги, как же я скучала! — завизжала она, прыгая на месте как мячик.

Мэгги расцеловала ее в обе щеки. Подруги вошли внутрь.

— Я тоже скучала. — Она обвела взглядом уютную гостиную, где еще недавно бывала так часто. — Новые шторы? — спросила она, тотчас заметив, что тяжелые коричневые занавески сменились воздушными бежевыми воланами. — И не только шторы, как я погляжу. Покрывала тоже новые. — Диван и кресла теперь были задрапированы мягкой кремовой тканью из ангоры. — Какая красота!

— Сразу видно, что ты давно тут не была, — хмыкнула Шона, польщенная комплиментом. — Погоди, ты еще в кухне не была. Рол разрисовал фасады, а мы с Россом вставили в дверь витражи в китайском стиле. У нас столько перемен, подружка!

Зато сама Шона ничуть не изменилась, подумала Мэгги с нежностью. Ее бывшая коллега и близкая приятельница оставалась такой же порывистой и энергичной, как и в те дни, когда Мэгги еще жила в Голуэе. Узнав, что Мэгги приезжает забрать остатки своих вещей, Шона радовалась как ребенок.

— Ночуй у нас, — предложила она.

— Да, спасибо, — улыбнулась Мэгги. Жутко было представить, что она может лечь спать в ту же кровать, на которой Грей занимался сексом с другой женщиной. Может быть, даже не с одной. Уж лучше ютиться на диване в квартирке друзей.

Оценив перемены на кухне, Мэгги забралась на высокий барный табурет, и они с Шоной стали пить чай с рассыпчатым печеньем. Мэгги рассказала подруге про Айвана, о своей работе в библиотеке и успехах в социальной деятельности.

— Хочу поговорить с опытным юристом насчет продажи своей доли квартиры, — поделилась она. — Причем как можно скорее. Квартира — последнее, что связывает меня с прошлой жизнью, и я хочу отсечь прошлое с помощью этой нехитрой хирургической операции.

— Мне будет тебя не хватать, — напомнила Шона. — На работе без тебя скучно. Да и по вечерам не с кем пообщаться, с тех пор как ты уехала в Дублин.

— Понимаю, — вздохнула Мэгги. — Я тоже буду скучать, но ведь это не эмиграция, правда? Я не улетаю в далекий космос. У нас есть почта, телефон и дешевые внутренние перелеты.

Шона кивнула с таким видом, словно собиралась возразить, но вовремя одумалась.

— Ладно, забыли, — сказала она. — Давай выберемся в город и хорошенько его встряхнем. Недалеко отсюда открыли новую французскую булочную. Там продают шикарные шоколадные тортики.

Подруги забежали на секунду к Россу, жившему этажом ниже. Из-за двери несся рев музыки.

— Что играет? «Я буду жить»? — спросила Мэгги. Росс всегда включал самую знаменитую песню Дайаны Росс, когда расставался с очередным другом.

— Боюсь, что так, — вздохнула Шона. — Говорит, так трудно найти хорошего парня. Все грозится эмигрировать туда, где никто не посмотрит косо на гея, который носит розовый цвет и целуется на улице.

— То есть в Сан-Франциско? — усмехнулась Мэгги.

— Кажется, в Эдинбург. Я пыталась объяснить Россу, что в Эдинбурге геи не носят розовый цвет и не целуются прилюдно, но все бесполезно. Росс говорит, что в зимней одежде выглядит привлекательней, поэтому Эдинбург ему подходит.

Подруги помолчали, восхищаясь странной логикой приятеля. Из-за двери неслись вопли Дайаны Росс.

— Странные вещи происходят с теми, кто переживает разрыв отношений, — заметила Шона. — Неужели я потеряю и Росса? Вы оба сбежите из Голуэя, а я останусь здесь… ужасно, да?

— Не думаю, что Росс уедет. Он же не оставит Нуриева. Как думаешь, легко кролику получить ветеринарный паспорт?

— Не знаю наверняка, но не думаю, что это станет проблемой. Ведь если Нуриев не сможет уехать с Россом, он оставит его нам. Знает ведь, подлый тип, какие мы ответственные люди.

— И вы согласитесь взять кролика? Он же будет всюду писать!

Шона хмыкнула.

— Зато у него такие крохотные лапки. И такой трогательный хвостик, — заметила она. — С ним можно возиться как с малышом.

Мэгги косо взглянула на Шону.

— Как с малышом, да? — переспросила она. Ей не понравилось, каким мрачным стало лицо подруги. Неужели Шона узнала, что не может иметь детей? Конечно, они созванивались, но порой трудно выложить дурную новость по телефону. — Ты расстроилась? Я не хотела тебя…

— Да все в порядке, — пробурчала Шона. — Просто хотела выбрать для признания более подходящий момент. — У Мэгги замерло сердце. — Я беременна. Пол и я станем родителями! У нас будет малыш! И кролик, возможно, тоже!

— Господи, как здорово! — взвизгнула Мэгги, чувствуя облегчение. — Я так за вас рада! — Она бросилась обнимать подругу, но тотчас отстранилась.

Они обе посмотрели на живот Шоны.

— Знаю, он все еще плоский. Представляешь, я была в магазине для беременных, так вот, у них там есть специальные накладки на живот, имитирующие пятимесячную беременность, чтобы можно было покупать на будущее. Наверное, я всех продавцов там достала — уже третий раз прихожу и надеваю эту накладку. Мне так нравится видеть себя с животиком!

— Так пошли туда сейчас же! — воскликнула Мэгги. — Мне тоже не терпится увидеть тебя с животиком.

Отказавшись от идеи дозвониться в квартиру Росса, где орала музыка, подруги торопливо спустились по лестнице во двор.

— Я не знала, как рассказать тебе о беременности, — говорила Шона. — Ну, сама понимаешь: у нас с Полом такое счастье, что хоть пой, а у тебя личная трагедия. Мы, кстати, прозвали Грея ублюдком года, если тебя это интересует.

— Ублюдок года? Отличный титул. Уверена, Грей пришел бы в восторг, он любит во всем быть первым, — хмыкнула Мэгги.

— Ты улыбаешься! — не поверила своим глазам Шона.

Они пересекли улицу, направляясь к французской булочной.

— Еще бы! Ведь я так рада за вас с Полом. И как можно не радоваться, если у вас впереди новая жизнь?

— Ну… — Шона потянула на себя тяжелую дверь булочной и скользнула внутрь. Подруги оказались во власти ароматов свежей выпечки. — У тебя тоже новая жизнь, однако старая все еще тянет обратно, правда? Я боялась рассказывать тебе о беременности, пока у тебя все не устаканится. Тяжело радоваться за других, если у самой сплошные неприятности.

Мэгги задумчиво села за столик. Ей требовалось взвесить новую информацию. Долгие годы она считала Шону и Пола недостаточно серьезными для того, чтобы стать родителями. Пожалуй, они и сами несколько задержались в детстве: закатывали вечеринки, ездили в Диснейленд, спускали деньги на сущую ерунду.

— Знаешь, я действительно рада за вас. И как ты могла подумать, что разрыв с Греем повлияет на мою способность радоваться за других? Только не вычеркивай меня из своей жизни, когда родится малыш. Ведь я твоя подруга, и хочу ей оставаться. Кстати, я подрабатывала няней, так что могу иногда сидеть с ребенком.

— О, спасибо! — со слезами на глазах воскликнула Шона. — Мы с Полом очень счастливы. Это была незапланированная беременность, я даже бросила попытки зачать до полного обследования, и вдруг такая новость! И когда Пол сказал, что он вне себя от восторга, что он мечтал стать отцом, я разрыдалась. Я хотела сразу же позвонить тебе, но передумала. Боялась, что ты не сможешь оценить мою новость адекватно, потому что плачешь по Грею. И ведь ублюдок года не хотел иметь детей, и я испугалась, что ты проведешь какие-то параллели…

— Мы с Греем никогда не говорили о детях, даже вопрос о браке почти не поднимали, — произнесла Мэгги неприязненно, вспоминая последний разговор со своим бывшим. — Но я знала, что отцовство не входит в его планы. Впрочем, теперь это совершенно не имеет значения. Конечно, часики тикают, но я очень рада, что не завела с Греем детей. Что бы я сейчас делала, только подумай!

— Ужас… — прошептала Шона, нервно теребя буклет с изображением пирожных. — Знаешь, я специально избегала говорить с тобой о детях, потому что… — Она ненадолго умолкла. — В общем, мы с Полом мечтали о ребенке, а у вас с Греем даже разговора об этом, как ты сама сказала, не заходило. Я боялась…

— Что я сразу почувствую разницу между собой и тобой, да? — подхватила Мэгги. — И разницу между нашими романами. Вы с Полом с самого начала считали, что мы не пара, так? — с горечью спросила она. Ей было тяжело осознать, что самая близкая подруга держала при себе свое мнение о Грее и ни разу им не поделилась. Быть может, выскажись Шона прямо, она бы раньше очнулась от грез.

— Эй, прекрати выдумывать! Мне нравился Грей, ведь этот подлый тип умеет быть душкой. Он красив, сексуален и умеет себя подать. Вот Полу Грей никогда особо не нравился, но я велела ему не лезть не в свое дело. Ведь ты наша подруга, Мэгги. Парней своих подруг полагается любить. — У Шоны стало умоляющее лицо. Мэгги подумала о том, сколько раз они выбирались в город вчетвером — в бар или в кино. Значит, Пол общался с Греем просто из вежливости? — Ты ведь не думаешь, что Пол был в курсе интрижек Грея? Это не так! Просто он считал Грея напыщенным и самовлюбленным индюком. Пол не любит снобов и умников, ты же знаешь. Он считает, что Ницше — известный астронавт.

Мэгги прыснула от смеха.

— А разве Ницше не дизайнер одежды? — подхватила она. — Знаешь, я рада вернуться в Голуэй. Давай закажем пирожных и устроим пир.

Наутро Мэгги проснулась около семи, тихо позавтракала, оделась и отправилась на свою бывшую квартиру. Она прошла пешком пару кварталов, дошагав до маленького университетского кафе, в котором любила завтракать вместе с Греем. Студенты, забегавшие в кафе перехватить чашечку чаю или сандвич, подходили к доктору Стэнли поздороваться и пожелать удачного дня. Грей отрывал взгляд от газеты и с улыбкой кивал в ответ. Ему нравилось быть у всех на виду, тогда как Мэгги смущалась всякий раз, когда к ним кто-то приближался.

Мэгги не хотела звонить и сообщать Грею о своем визите заранее, чтобы дать шанс подготовиться и отрепетировать речь. Она взяла целый пакет документов у своего нового адвоката, нанятого накануне вечером, и теперь собиралась продать свою часть квартиры.

Войдя в здание, Мэгги поднялась по лестнице в кафе. Грей сидел за любимым столиком, в одной руке он держал белую чашечку, в другой — свежую газету. У него был вид человека, полностью довольного жизнью.

— Здравствуй, Грей, — сказала Мэгги.

Он поднял глаза и замер, как кролик перед удавом.

— Мэгги! — В голосе отчетливо слышалось облегчение. — Я так рад тебя видеть!

Судя по тому, как зашарил по ее телу его взгляд, радость была вполне искренней. Мэгги тщательно спланировала каждую деталь своего наряда: легкая струящаяся юбка с разрезами, открывавшими ноги, и голубая кофточка с кружевными вставками на животе и спине, позаимствованные у Шоны, удачно подчеркивали фигуру. Мэгги редко удавалось выглядеть настолько хорошо, когда она встречалась с Греем.

Допивая свой кофе поутру, она прослушала в наушниках пару уроков по самодисциплине, так что на встречу пришла во всеоружии. Давно пора было доказать миру, что она вовсе не сестра Квазимодо.

— Можно присесть? — спросила Мэгги.

— Пожалуйста. — Грей тотчас забрал с соседнего стула две другие утренние газеты.

Мэгги села, чувствуя себя на удивление комфортно. Как ни странно, Грей вовсе не выглядел расслабленным. Он даже нервно взглянул на часы, словно внезапно вспомнил о времени. Или он ждал прихода другой женщины? Мэгги обдумала этот вариант со всех сторон, пытаясь понять, задевает ли ее факт, что Грей может встречаться с другой. Выяснилось, что совершенно не задевает, и Мэгги поздравила себя с новой победой. Они расстались не так давно, а она уже успела пережить потерю и выкинуть ее из головы.

— Не думал, что ты появишься так внезапно, — сказал Грей. — И не думал, что вернешься в Голуэй.

— А как бы я смогла забрать свои вещи из нашей квартиры? — деловито спросила Мэгги.

— Я думал… это сделает Шона.

— Ты думал, у меня не хватит духу переступить порог квартиры?

— И это тоже. Мэгги, мне так жаль… — начал Грей.

— Хорошо, что тебе жаль. Но давай на этом и покончим с извинениями. Ты так часто просишь прощения, что это уже превратилось в моветон. Между нами все кончено. Наш роман оборвался в тот момент, когда ты впервые мне солгал. Жаль лишь, я не знаю, когда именно это произошло.

— Да уж, это единственное, чего не смогла разнюхать твоя Шона, — горько сказал Грей. — Этой женщине место в Интерполе, а не в библиотеке.

— Это называется «блюсти интересы подруги», — заметила Мэгги. — Шона понимает, что я не выйду замуж за того, кто изменяет и врет на каждом шагу. Может, у наших отношений и был шанс, но ты не способен быть честным. — Она на секунду задумалась, наморщив лоб. — Нет, у наших отношений не было ни шанса. Я никогда не смогла бы тебе верить, даже если бы та блондинка была единственной. Как это вообще возможно: любить одну, а другую просто использовать, как кусок мяса? Это же неуважение к обеим.

— Значит, обратно пути нет?

Мэгги покачала головой.

— Вернешься в Голуэй окончательно?

— Не думаю. У меня начинается другая жизнь в другом месте. И времени на разъезды нет.

— Это заметно. Я видел тебя и твою мать в газете, вы стали героинями своего городка.

Мэгги ухмыльнулась, не чувствуя совершенно никакого смущения. «Они выбрали отличный снимок, — радовалась Уна Магуайер. — Ты получилась роскошно, да и я не кажусь старой калошей».

Тогда Мэгги здорово изумилась, что мать назвала ее фотографию роскошной, и долго вглядывалась в черно-белое изображение, силясь найти изъян. Изъянов не нашлось, и Мэгги поняла, что ей есть чем гордиться.

— Прекрасная фотография, кстати, — продолжал Грей. — Ты с мамой на ступенях исторического здания.

— Маме тоже понравилась фотография, — задумчиво сказала Мэгги. — Она даже вырезала ее и вставила в альбом.

— Ты очень красивая, — сказал Грей. Почему-то он выглядел жалко. — Журналисты любят помещать снимки красивых женщин на страницах своих изданий. И ты… выглядишь счастливой. — Он неловко кашлянул. — Счастливей, чем со мной.

— Потому что я чувствую себя счастливой. — Мэгги улыбнулась, так как ей вдруг расхотелось делать суровое лицо. Одна мысль об Айване поднимала настроение. — Он умный, добрый, красивый и очень сексуальный, — добавила она. Пусть Грей знает, что его способности в постели уступают способностям иных мужчин. — И кстати, он старше меня на несколько лет.

— Это намек на то, что я предпочитаю малолетних студенток? — проворчал Грей.

— Вроде того.

— Значит, это он делает тебя счастливой? — У Грея был такой вид, словно он мысленно молится об отрицательном ответе.

— Да, с ним я счастлива, — мягко ответила Мэгги. — С ним я могу быть сама собой.

— А со мной ты кем была?

— Кем угодно, только не собой. Я была такой, какой ты хотел меня видеть. Я делала то, что могло понравиться тебе, потому что хотела осчастливить тебя. В этом нет твоей вины, Грей, я сама выбрала неверный путь. Но именно поэтому тебе было так комфортно со мной: я идеально вписывалась в роль идеальной девушки мистера Стэнли.

— Я любил тебя, — мрачно сказал Грей.

— Видимо, не слишком сильно, раз любовь не помешала тебе завести сразу четырех любовниц, — резко ответила Мэгги. — Это не любовь, Грей, это эгоизм, который ты умело маскировал. Если искренне любишь, третий может быть только лишним.

— Какое клише, — раздраженно буркнул Грей. — Не понимаю, с чего женщины ведутся на подобную романтическую чушь! Вам всем подавай любовь до гроба, белое платье и розовые слюни. Настоящая жизнь отличается от женских романов.

— Не всегда. Настоящая жизнь такова, какой мы сами ее делаем. В моей жизни все будет иначе, чем в твоей, Грей. И мне вовсе не так уж нужна любовь до гроба, мне нужна любовь здесь и сейчас, причем такая, чтобы я ее чувствовала. Уж лучше быть одной, чем с мужчиной, который тебя не уважает…

Грей уже не слушал. Он смотрел, вытаращив глаза, словно полусонная золотая рыбка, куда-то в сторону. Мэгги обернулась и увидела стоящую чуть позади худенькую светловолосую девчушку лет двадцати.

— Э… м-ммм… — пробубнил Грей. Его рука дернулась, и кофе разлился на стол. Он принялся судорожно промокать его салфеткой, одновременно пытаясь улыбнуться девушке.

— Расслабься, — усмехнулась Мэгги. — Теперь ты свободный художник, Грей. Встречайся, с кем захочешь. — Она встала, достала из сумки бумаги и протянула Грею. — Надеюсь, ты подпишешь документы как можно быстрей.

Он вяло пожал протянутую руку. Мэгги обернулась к блондинке:

— Привет. Я ухожу, так что он полностью ваш.

И она вышла из кафе с гордо поднятой головой. Через пятнадцать минут ей предстояла встреча с Шоной в магазине для будущих мам. Мэгги не хотела опоздать на важнейшую встречу дня.