Сердце Атлантиды (ЛП)

Глава 29

Аларик с грохотом захлопнул дверь в свои покои и запечатал их самым мощным из известных ему заклинаний. Сюда никто не войдёт. Подумав ещё секунду, он добавил звуконепроницаемость.

По дороге в ванную Квинн скинула одолженные рубашку и брюки, развернулась и улыбнулась Аларику, оставшись лишь в полосках кружева, прикрывающих стратегически важные места. Он чуть не проглотил язык.

Она прикусила губу и ухмыльнулась.

— Не ожидал, что я ношу девчачье белье?

Атлантиец не смог ответить, поскольку и мозг, и голосовые связки отказались работать. По правде говоря, отказало всё тело, поскольку он буквально застыл на месте (или же ему так показалось), пока брюки не стали тесны в промежности.

Ах вот как.

Квинн вновь прикусила губу.

— Мы, правда, собираемся это сделать? Вспомни о старейшинах.

— Плевать на старейшин! – прорычал Аларик, и она рассмеялась. – Я подал в отставку с поста верховного жреца. Если отказ от безбрачия означает отказ от магии, я поплачу над ней долю секунды, а затем вновь зацелую каждую клеточку твоего тела.

Она улыбалась, но всё ещё не двигалась.

— А что ты станешь делать, если перестанешь быть магическим воином?

— Начну выращивать павлинов и розы в дворцовых садах, – ответил он, пытаясь шутить и заставляя себя стоять на месте, когда всё его существо требовало броситься через комнату. – Я всегда считал, что мне пойдет широкополая шляпа с обвисшими краями.

— Надеюсь, это единственное, что у тебя обвиснет, – сказала Квинн, расстегнула лифчик, бросила его на пол и тут же выбралась из кружевных трусиков.

Аларик потерял способность сосредоточиться на чём бы то ни было и последовал за любимой в ванную комнату, раздеваясь на ходу.

Квинн встала под душ, нажала на кнопки, и облака пара наполнили помещение.

— Какой замечательный душ. Надеюсь, ты об этом знаешь.

Слова. Будучи обнажённой, она ещё что-то произносила. Квинн обладала невероятным телом. Маленькие крепкие грудки. Аппетитная попка.

— Хочу. Надо. Сейчас, – выдавил Аларик.

Квинн взяла его за руку и втянула под душ.

— Ладно, Тарзан. Я тоже тебя хочу.

Прежде чем её поцеловать, атлантиец признался в страшном:

— Квинн, долго мне не выдержать. У меня давно никого не было.

Она рассмеялась и обняла его, так что Аларик чувствовал лишь великолепие её тела рядом со своим. И это не мираж, не иллюзия и не фантазия, сотворённая его одиноким разумом в долгой тёмной ночи. Она действительно была в его объятиях.

Квинн.

Их тела соприкасались, и в этом ощущении было и чудо, и обещание, и благословение. Кожа к коже, сердце к сердцу. Аларик хотел и нуждался в ней, но в этот момент простое прикосновение её шелковистой кожи успокаивало чудовище, которым он стал, думая, что потерял Квинн.

Он гладил её руки, спину, мягкий изгиб бедра, целуя нежную щеку и изящную шею и прижимая теснее к себе. Квинн запустила руки в волосы жреца, оторвала его голову от своего плеча, чтобы поцеловать, и он наклонился, чтобы встретить её губы. Аларик направил язык в её рот, как хотел погрузиться своей плотью в её тело, с трудом сохраняя самообладание. Квинн судорожно вздохнула, и слабый прерывистый звук воспламенил атлантийца до безумия.

Самообладание разбилось вдребезги, и все преграды исчезли. Аларик опустил голову к её безупречной, совершенной груди и втянул губами розовый сосок. Квинн вскрикнула, и жрец испытал неистовую радость – скорее триумф – оттого, что эта исключительная женщина тоже его хочет, и всё в его мире абсолютно правильно.

Он поднял её и усадил очаровательной попкой на окружающий душ бортик, который явно строился с учетом Квинн, поскольку она очутилась как раз на нужной высоте, чтобы Аларик наклонился и принялся посасывать другую её грудь. С безупречной ясностью он подумал, что ничто в жизни не может быть лучше этого, но Квинн, не прекращая целоваться, взяла его руку и опустила между своих ног.

Когда она застонала, он чуть не кончил на месте.

— Квинн, я больше не могу ждать.

Её смех превратился в судорожный вздох, пока его пальцы изучали секреты её тела.

— А кто от тебя этого хочет?

***

Квинн подумала, что стоит подтолкнуть события, поскольку Аларик явно пытался двигаться медленно и доставить удовольствие ей, но он стоял обнажённый в заполненном паром душе, и крепких мускулов его плеч, груди, ног и всего тела хватало, чтобы любая женщина потеряла разум и молила об удовлетворении.

Все нервные окончания покалывало. Её соски разогрелись и распухли от его поцелуев, а тело пульсировало от желания, сконцентрировавшегося между ног. Удивление, облегчение и триумф сложились в пьянящую смесь, и Квинн показалось, что сердце может выскочить из груди. Она любила его, этого безумного храброго воина. Но сейчас ей требовалось, чтобы он немедленно оказался глубоко внутри, иначе она взорвётся. Квинн постеснялась сказать об этом и решила продемонстрировать.

Аларик погладил расщелину между её ног и удивлённо взглянул на любимую.

— Ты такая горячая, и мокрая, и скользкая, – сказал он, возможно, даже не понимая, что говорит пошлости, и сочетание физических ощущений и поощрения привело Квинн в такое возбуждение, что она чуть не кончила под его рукой.

— Да, – ответила она, когда его ловкие пальцы нашли самые восхитительные местечки. – Ещё.

Аларик погладил её, и Квинн уронила голову, беспомощная перед своими чувствами. Она плыла сквозь сладострастие, тонула в желании. Она хотела его. Нуждалась в нём.

Сейчас же.

Квинн испустила дрожащий вздох, собрала всю свою смелость и положила руку на его член. Теперь уже Аларик вскрикнул, дёрнулся и отстранился.

— Квинн, нет. Я кончу тебе в руку, как мальчишка, – сказал атлантиец, и страдание на его лице было бы смешным, не чувствуй Квинн то же самое. Поэтому она решила на этот раз взять всё на себя, потянула Аларика, обхватила ногами за поясницу и устроилась поудобнее.

— Сейчас я собираюсь заняться с тобой любовью, – прошептала она, внезапно застеснявшись собственного бесстыдства, но проигнорировала своё смущение, увидев на лице Аларика выражение абсолютного благоговения и любви – единственное, что ей требовалось. Она опустилась на его крупное твёрдое орудие, вдруг задумавшись, а поместится ли оно. Но желание есть, а значит, найдется и способ. Очень-очень медленно она сомкнулась вокруг него и обезумела от ощущения наполненности, а потому толкнулась чуть быстрее, чем собиралась, и Аларик застонал.

Квинн застыла.

— Я причинила тебе боль?

Его хищная усмешка оказалась подходящим ответом. Её жрец-воин быстро учился, поскольку подхватил её под ягодицы своими большими ладонями и начал врезаться в неё так жёстко и быстро, что Квинн тут же кончила. Их проблемы длились так долго, безумно долго, а она хотела Аларика, наверное, целую вечность. Когда она закричала и её тело будто распалось на части, жрец ворвался в неё последний раз, глубже, чем раньше, и закричал, изливаясь в неё.

Вокруг них разгорелась призма огней и красок, в потоке забытого душа кружились магические фейерверки, и Квинн прислонилась к Аларику, пытаясь заново научиться дышать.

— О, ми амара, – сказал он, и повторял это вновь и вновь, по-прежнему оставаясь в ней. – Ты сделала мне величайший подарок.

— О, может быть и лучше, – выдавила она, когда смогла говорить, и жрец усмехнулся.

— Я имел в виду твою любовь, но теперь готов к тому, чтобы ты показала мне лучшее.

— Прямо сейчас? Господи, вы, атлантийцы, быстро приходите в себя, – ответила она, пробегаясь руками по твердым мышцам его великолепной груди. – Не уверена, что выживу, если мы продолжим. Сейчас? Правда?

— Да, сейчас, – продолжил Аларик с решительным видом и потянулся за хрустальными флаконами с мылом и маслами. – Я хочу вновь заставить тебя кричать.

И добился этого.

***

Аларик, довольный и слегка оглушённый после своего третьего оргазма и пятого-шестого у Квинн, глядел в потолок и удивлялся, как и почему думал, что может отказаться от этого ради чего бы то ни было. Квинн свернулась рядом, положив руку ему на грудь, а ногу поверх его ног, и атлантиец осознал, что никогда в жизни не чувствовал большего удовольствия от простого отдыха.

Но потом решил, что хочет довести её до пика при помощи рта и рук.

Он повернулся, чтобы взглянуть на Квинн, и та покачала головой.

— О, нет. Не сейчас. Аларик, ты сошел с ума. Я не атлантийка и не обладаю твоей магической способностью восстанавливаться. Если ты не дашь мне немного отдохнуть, завтра я не смогу ходить.

— Буду счастлив тебя исцелить. Ртом, – сказал он, сияя самой искусительной улыбкой. – И даже дам тебе отдохнуть. Просто лежи спокойно, а я сделаю всё остальное.

— О, этого не может быть... О, о господи, – забормотала она, когда его губы сомкнулись вокруг напряжённого розового соска. – Ты не... ай, ох. Ох.

— Твоя речь несколько бессвязна, – сообщил он, а затем чуть спустился, раздвинул бёдра Квинн и накрыл своим ртом. Следуя обещанию, Аларик послал в её тело импульс целительной энергии, чтобы сгладить все мелкие ссадины, вызванные его... размерами, и Квинн застонала и выгнулась дугой в новом оргазме.

Жрец поднял голову и страстно улыбнулся.

— Ты можешь продолжать, как только что доказала. И сделаешь это ещё раз.

— Аларик, ты отдаешь мне приказы… даже в постели ты... – Она вскрикнула и подпрыгнула, вцепившись в простыню одной рукой и в его волосы другой. – Ты не можешь, мы... Ох. Ох, ох, о-ох. – Квинн застонала, когда атлантиец лизнул и пососал розовый бугорок, доставляя ей удовольствие.

Конечно, Аларик знал анатомию, но никогда не делал ничего подобного, даже до начала службы Посейдону. Он не представлял, что это действие может так удовлетворить женщину, но сейчас решил поэкспериментировать и скользнул двумя пальцами в Квинн, продолжая ласкать её языком, и она вновь дернулась под ним, выгнула спину и кончила, выкрикнув его имя.

— Я решил провести остаток жизни, доводя тебя до оргазма в разных красивых местах по всему миру, – объявил Аларик и почувствовал себя польщённым, когда понял, что Квинн смотрит остекленевшими глазами и, похоже, не слышит ни слова. – Моя, – сказал он, зацеловывая любимую и укладывая её на себя, наслаждаясь блаженным выражением лица Квинн и ощущением почти лишенного костей тела, размякшего от удовольствия и удовлетворения. – Моя.

***

Когда Квинн всплыла из тех глубин, куда её отправил последний ошеломляющий оргазм, то увидела Аларика, склонившегося над ней со стаканом воды в одной руке и полотенцем в другой.

Она приняла и то, и другое, но решила, что снова отправится в ванную, если только заставит свои дрожащие ноги донести её туда. Когда Квинн призналась в своих затруднениях, Аларик доставил её в душ и вымыл, при этом намыливая ее груди гораздо осторожнее и тщательнее, чем несколько часов назад. Дело кончилось тем, что Квинн прижалась к стене, держась за край душевой кабины, а Аларик взял её сзади. И она снова кончала, беспомощно и бесконечно, а он врезался в неё с такой мощью и страстью, что полной эротизма радостью от занятий любовью вновь отправил её за грань. Аларик зарычал, издав примитивный звук, наполненный чисто мужским удовлетворением, чем вызвал смех Квинн, а затем прижал ее к своей груди и обнял.

Но даже это простое объятие превратилось в нечто большее, когда его пальцы не смогли устоять перед её сосками, и он начал вновь ласкать её груди. Квинн тихо застонала, почти вопреки себе, но схватила его ладонь, когда та начала спускаться к лону.

— Мне с этим не справиться, – сказала она, но беспомощно вздрогнула, когда атлантиец проигнорировал удерживающую его руку и вновь погладил любимую.

— Похоже, я неплохо справляюсь, – ответил Аларик так гордо, так абсолютно по-мужски, что она рассмеялась.

Квинн осторожно отодвинулась и развернулась на внезапно задрожавших ногах. Она споткнулась и упала бы, если бы он не подхватил её на руки, вынес из кабинки, вытер и уложил в постель.

— Теперь мне надо поспать, или я умру от слишком хорошего секса.

— Занятий любовью, – твёрдо поправил Аларик. – Мы занимались любовью, не просто сексом. Не забывай об этом.

— Есть, сэр, – ответила Квинн, сонно улыбаясь и поднимая два пальца в насмешливом салюте, а потом Аларик улегся на кровать рядом с ней и обнял.

И не осталось ничего, кроме блаженного тепла и чудесного сна. Но посреди ночи Квинн проснулась и обнаружила, что атлантиец поглаживает её соски длинными чувственными пальцами.

Она отплатила, сползя вниз по кровати и взяв его член в рот. Аларик крикнул что-то по-атлантийски, и все его тело напряглось. Он вцепился обеими руками в простыни и тихо продолжил говорить что-то красивое и восторженное – клятву или обещание, – а Квинн облизала его орудие по всей длине, улыбнувшись, когда жрец заговорил с еще большей страстью.

— Ты не можешь...

— Могу, – прервала она. – Не двигайся. Теперь моя очередь.

Она не торопилась, доведя его до грани безумия и даже дальше, когда подхватила его крепкие яички и принялась сосать чувствительный кончик пениса, надавливая с различной силой, пока не обнаружила, что именно нравится Аларику и как заставить его потерять самообладание.

Он снова закричал – Квинн услышала свое имя, и «ми амара», и «о, чёрт», – а затем его тело напряглось, плоть отвердела и увеличилась, и Аларик кончил ей прямо в рот.

Когда Квинн уселась, жрец выглядел исключительно счастливым и так комично удивлённым, что она со смехом повалилась на кровать.

— Ты... Во имя всех богов... ты... Но я никогда не терял контроль до такой степени, – наконец сказал Аларик, и Квинн все смеялась, пока он не перевернул её и не начал щекотать, что привело к поцелуям, а это, в свою очередь, заставило его поднять её и усадить верхом, и на этот раз оба закричали, когда Аларик нашел путь куда надо.

После марафона любви Квинн была восхитительно чувствительна, почти до боли, и он, разумеется, знал об этом, поскольку они уже давно сняли преграды между своими эмоциями. И потому крепко удерживал её, лаская долгими медленными и осторожными движениями, утверждая свою власть. Когда удовольствие грозило перейти в боль, Аларик просунул руку между их телами и мягко прижал Квинн двумя пальцами. От дополнительного давления она взвилась, как ракета, рухнула ему на грудь, когда он снова вошел в неё, и на мгновение удивилась, что ещё жива после этого чистейшего удовольствия. И тут её накрыла темнота.

Когда Квинн проснулась, Аларик не касался ни сантиметра её тела. И это было так необычно, что окончательно её разбудило. Квинн села, осмотрела комнату и обнаружила, что Аларика тут нет. Возможно, он ушел поискать для них еды. По крайней мере, её урчащий желудок на это надеялся, но голодные спазмы потеряли значение, когда мятежница разглядела новую деталь комнаты.

По какой-то причине во время её сна Аларик принёс сюда потрясающую световую скульптуру. Она была невероятно красива. Похожая линиями и изгибами на арт-деко, фигура обладала внутренним источником света, что казалось едва ли не магией и превращало её из простого предмета в Искусство с большой буквы «И». Скульптура буквально заворожила Квинн.

Пока не повернулась и не заговорила голосом Аларика:

— У нас маленькая проблема.