Сердце Атлантиды (ЛП)

Глава 4

Квинн видела во сне, как она шла по огню к дракону со сверкающими изумрудными глазами, а когда проснулась, обнаружила, что лежит одна в кровати в незнакомой комнате. Мятежница по привычке проверила свои ножи и пистолеты; всё было на месте, так что впервые после пробуждения она смогла глубоко вдохнуть.

— Всегда остаёшься прежде всего воительницей.

Она посмотрела в самый тёмный угол, где прислонившись к стене, стоял Аларик. Он сливался с тенью, будто тьма в нём стала осязаема.

— Любопытное замечание из уст воина-жреца, – подметила она. – Что для тебя на первом месте?

— Ты для меня на первом месте, – жёстко ответил он, словно презирал её за это. Или ненавидел за то, что спросила и ему пришлось озвучить запретные желания. Он атлантийский жрец и дал обет целибата, а теперь захотел мятежницу, поклявшуюся искупить грехи. Должно быть, все его боги умирают со смеху.

— С тех самых пор как впервые прикоснулся к тебе, чтобы излечить то пулевое ранение. С тех пор как почувствовал твою душу. Разве ты не знаешь, Квинн?

У Квинн перехватило дыхание от мучительной боли в его голосе, но она сдержалась. Воинам и мятежникам не следует поддаваться эмоциям.

— Ты не сможешь защитить меня от чудовищ, Аларик, – прошептала она.

Раздался мрачный и немного пугающий смех. Даже Квинн, делавшей вид, что ничего не боится, стало не по себе.

— Защитить тебя? Ради тебя я потоплю весь мир и буду смеяться, когда все живые существа в нём погибнут. Я чудовище, Квинн. Лучше тебе придумать, как уберечься от меня – верховного жреца крови и битвы, властелина смерти и разрушения. Я никогда, ни за что тебя не отпущу.

Прежде чем она нашлась с ответом, он пересёк комнату и стащил её с раскладной койки к себе в объятия.

— Никогда, слышишь меня? Я откажусь от друзей, родины, долга, даже от чести, но от тебя – никогда!

Аларик заглушил её протест своим ртом, завладел губами в жгучем поцелуе. Этим поцелуем он будто поглощал её, заявлял права, клеймил как свою собственность, и Квинн начала падать, таять, гореть. У неё не было ни единого шанса отказать ему или своим чувствам. Стены между ними пошатнулись, и на один незабываемый миг они остались вдвоём, заключенные в бурю желания, страсти и гораздо более сильных эмоций.

Эмоций, которые она не смела назвать.

Квинн запустила руки в шелковистые волосы Аларика и поцеловала в ответ, вкладывая в поцелуй всю тоску, что так долго её угнетала. Возникло стойкое ощущение, что она, Квинн, дома и ведёт себя правильно, и ей не сразу удалось услышать крики.

Но всё же она услышала – многолетние тренировки нельзя просто отбросить в угоду минутной иллюзорной мечте. К тому же появился Джек и стал рычать и скалить зубы на Аларика. На мгновение она смутилась, когда друг увидел её поцелуй со жрецом, но потом подумала, что стыдиться тут нечего.

Летающие обезьяны, атакующие вампиры, оживающие атлантийские порталы? Есть.

Поцелуй? Невелика важность на фоне других событий. Однако Квинн непроизвольно едва не коснулась пальцами своих распухших губ. Глаза Аларика потемнели, и он наклонился вперёд, будто собрался вновь её поцеловать.

— Аларик, тащи свой жреческий зад сюда, иначе я подтолкну его пинком! – проревел Вэн откуда-то из лабиринта пещер и коридоров. – У нас ЧП.

На мгновение Аларик сильнее стиснул талию Квинн, но потом вздохнул и прижался лбом к её лбу.

— А когда у нас нет ЧП?

— У таких, как мы – никогда. Мы оба это знаем. И переворачивающие мир поцелуи не меняют действительности.

Он поднял её, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и медленно растянул губы в улыбке, выражающей чисто мужское удовлетворение.

— Переворачивающие мир?

— Да, не бери в голову, – пробормотала Квинн. – И поставь меня на землю.

Аларик опустил её, вновь поцеловал, жёстко и быстро, и пошёл на вопли жутко возмущённого атлантийского принца.

— Переворачивающие мир, – повторил жрец. – За все пятьсот лет жизни не слышал ничего лучше.

С этими словами он оставил Квинн на всё ещё трясущихся ногах. Ей осталось одно утешение: полюбоваться на потрясающий зад жреца.

Джек, по-прежнему в облике тигра, потрусил в коридор. По пути он боднул её головой, и на что-то по-кошачьи пожаловался.

— Взгляда не оторвать, – сказала она тигру, бывшему когда-то лучшим другом и сотоварищем по управлению сопротивлением. – Настоящая услада для глаз – невероятно аппетитная задница. И у кого? У мужчины, который даже не осознаёт, насколько он прекрасен. Глупый атлантиец.

Она решила принять рык Джека за согласие.

Вэн завернул за угол, увидел их и во всё горло выпалил поток наверняка отборных атлантийских ругательств.

— Наконец-то. Где, чёрт побери, тебя носило? – спросил он, переходя на понятный язык, а потом заглянул за спину Аларика, увидел Квинн и запнулся. – О! Ах, ну да. Вы двое… хм…

— Нет, мы ничего такого не делали, – огрызнулся Аларик. – Хотя это не значит, что не хотели. И вообще, не суй нос не в своё дело!

Щёки Квинн загорелись, и она тут же закрыла рот, чтобы не ляпнуть ничего в ответ.

У Вэна отвисла челюсть.

— Мне послышалось или ты только что сказал… Но ты… Ах, ладно. Нет времени разыгрывать здесь с вами Опру[4]. У нас огромные проблемы.

— А когда их не было? – махнул рукой Аларик. – Что на этот раз?

— Мы не успели вернуть «Гордость Посейдона». Его забрал какой-то ненормальный, называющий себя Возрождённым Птолемеем.

— Невозможно. Ни человек, ни даже могущественный маг не в силах прикоснуться к камню, – изумился Аларик.

— А что насчёт вампиров? – спросила Квинн. – Или оборотней? Их магия ненамного отличается от вашей. Может быть…

— Невозможно, – повторил Аларик. – Только невероятно могущественный атлантиец смог бы прикоснуться к тому турмалину. Образно выражаясь, жемчужине в трезубце Посейдона.

— В том-то и дело: старина Птолемей утверждает, что он – король Атлантиды, – мрачно пояснил Вэн.

Аларик посуровел, глаза вспыхнули настолько ярко, что Квинн удивилась, как два лазерных луча изумрудного цвета не спалили Вэна на месте.

— Что он утверждает?

— О чёрт! Конлану и Райли не стоит об этом знать.

Гнев разгорелся в Квинн при мысли, что на сестру, сначала чуть не погибшую от рук вампиров, затем едва не потерявшую ребёнка во время тяжёлой беременности и родов, могут свалиться ещё проблемы.

Райли станет королевой Атлантиды, но какой ценой? Квинн посмотрела на Аларика.

«А смогла бы я проявить такую же храбрость, как сестра, и рискнуть всем ради любви?»

Стыд горячей волной накрыл её, оставляя за собой горечь и желчь. Аларик перестанет её любить, когда узнает, что она сделала и кем стала.

Вэн раздраженно воздел руки к небу.

— Мы так и будем здесь болтать, или желаете пойти к этому чёртовому проходимцу?

— Он здесь? – Аларик уже сотворил энергетические сферы, но Вэн нетерпеливо покачал головой.

— Нет. Только представьте себе: он созвал пресс-конференцию. По всей видимости, старина Птолемей обожает внимание СМИ.

Вслед за Вэном они миновали несколько поворотов и зашли в комнату Архелая, который уже смотрел пресс-конференцию по телевизору. Судя по напряжённой позе старца, новости плохие.

— Птолемей даёт интервью перед зданием ООН в Нью-Йорке и представляется потомком королевского рода. Это плохо. Он сообщил журналистам, что Атлантида существует и у него есть свидетели, лично знакомые с Верховным принцем Конланом или, как Птолемей его называет, «притворщиком, не имеющим законных прав на трон». И заявил о скором подъёме Атлантиды из глубин.

Вэн покачал головой:

— Мы не надеялись хранить секрет вечно, тем более, постоянно мелькая перед глазами, пока защищаем людей, надираем зад вампирам, да и вообще мешаем всем большим, злобным и уродливым существам охотиться в ночи.

— Но такого никто не ожидал? Возможно, он действительно тот, за кого себя выдает? Ведь в его руке ваш камень? – спросила Квинн.

— Должно быть, подделка, – отмахнулся Аларик и впился взглядом в телевизор, Квинн удивилась, как жар его глаз ещё не выжег дыру в экране. – Можешь сделать погромче?

— Прибавь звук, – посоветовал Вэн.

— Я так и сказал, – огрызнулся Аларик.

Квинн, глядя на них, покачала головой.

Архелай нажал на кнопку пульта, и в комнате раздался голос короля-самозванца:

— У меня есть документы, подтверждающие, что я прямой потомок Александра Македонского, завоевателя и атлантийца, и я займу принадлежащий мне по праву трон, как только Атлантида поднимется из своей водной могилы.

Вэн фыркнул.

— Водной могилы? Да неужели?

Квинн же уцепилась за другое заявление этого человека:

— Александр Македонский был атлантийцем?

Аларик пожал плечами.

— Самовлюбленный жадный до власти завоеватель. Хотя чудесная была эпоха.

Квинн изучала мужчину перед микрофонами: тот определенно выглядел царственно. Высокий и статный, будто политик, привыкший выступать на телевидении. С такими зубами можно сниматься в рекламе зубной пасты. Густые волосы. Кожа тёмная, хоть и неясно, природа постаралась или автозагар. Но за обманчивой харизмой угадывалось создание с острыми зубами, которое прожуёт врагов, выплюнет остатки и преспокойно достанет зубную нить.

Квинн вздрогнула.

— В нём есть сила. Тёмная энергия. За последнее десятилетие я повидала достаточно уродливого, чтобы сразу его распознать. С ним что-то… не так.

Аларик смерил её оценивающим взглядом.

— Я склонен согласиться с тобой, даже если бы он не делал таких нелепых заявлений.

— Он чем-то похож на вас, – отметила она. – На атлантийцев: те же тёмные волосы, тот же рост и черты лица, но он немного прилизанный. Вы точно уверены, что он не может быть потомком рода из Атлантиды, как утверждает?

— Отсюда не поймёшь, – ответил Аларик.

Журналисты, окружившие Птолемея, сыпали вопросами, но он спокойно стоял в самом центре бурного внимания и улыбался, будто его это немного забавляло. Наконец, самозванец поднял руки, и журналисты замолчали, чтобы услышать, что он скажет.

— Я отвечу на все ваши вопросы, но сейчас сделаю намного более важное заявление. – Он вытащил лист бумаги из большого конверта и крепко сжал, заглядывая в глаза каждому репортеру. – Мы, атлантийцы, уже давно выполняем миссию по защите человечества. Нашей целью всегда было и будет взаимодействие с вами для спасения ваших жизней и защиты от вампиров, которые способны вас уничтожить. Для дальнейшего сотрудничества я должен поговорить с этой женщиной. Если кто-то из вас знает, как с ней связаться, пожалуйста, передайте ей, чтобы позвонила мне в отель «Плаза». Это, буквально, вопрос жизни и смерти.

Он медленно развернул бумагу и показал всем фотографию двадцать пять на двадцать пять сантиметров – изображение Квинн.

Аларик выругался так злобно и витиевато на смеси разных языков, что вздрогнула даже Квинн, хоть она и давно вращалась среди людей, выражающихся весьма колоритно.

— Это Квинн Доусон, лидер союза повстанцев Северной Америки. Я понимаю, что раскрыв тайну её личности по национальному и международному телевидению, подвергаю мисс Доусон страшной опасности.

Камера сфокусировалась на фотографии – даже на зернистом и размытом снимке не узнать Квинн было невозможно.

—Меня раскрыли, – сказал она. – Мне конец.

На лице Аларика застыла леденящая ярость.

— Нет, ми амара. Ему конец.

— Позвони мне, Квинн Доусон, – продолжил Птолемей. – Вместе мы, люди и атлантийцы, вернём планету. Клянусь.

Журналисты, в восторге от двойной сенсации, выкрикивали вопросы так нетерпеливо и быстро, что понять их было невозможно, но Птолемей просто поклонился и поднял правую руку с огромным драгоценным камнем. Его окутала вспышка слабого красно-оранжевого света. Когда свет погас, исчез и мужчина.

— Дешёвый трюк, – отмахнулся Вэн. – Любой маг за пять баксов так сумеет.

— Но обычный маг не сможет прикоснуться к «Гордости Посейдона», не говоря уже о том, чтобы управлять драгоценностью, – протянул Аларик. – Если у этого притворщика на самом деле пропавший камень, возможно, в его заявлении есть доля правды: он – атлантиец.

Квинн пронзительно и безудержно засмеялась.

— Итак, не знаете, в «Макдональдсе» работники не требуются? Потому что, друзья мои, я сегодня стала безработной.

Аларик недоверчиво уставился на неё.

— Безработной? Ты с ума сошла? Ми амара, он только что нарисовал гигантскую мишень у тебя на лбу. Все участники вампирского заговора, неуправляемые оборотни и даже люди, которым ты перешла дорогу, станут на тебя охотиться. Мне придётся убить их всех после того, как прикончу Птолемея.

— Я тебе помогу, – вызвался Вэн.

Джек, который до сих пор сидел тише мыши – Аларик даже забыл о нём – рыкнул так громко, аж стены задрожали.

— Их слишком много, идиоты, – устало осадила их Квинн. – Лучше я останусь здесь и займусь разведением летающих обезьян. Моя прежняя жизнь закончилась. Архелай, научишь меня японскому?

Аларик настолько жутко и дико зарычал, что мог посоперничать с Джеком. Жрец поднял руки и выбросил огромный поток энергии. Вся комната вспыхнула и раскалилась, и присутствующие взмолились об окончании бури, будто находились внутри молнии. Телевизор разлетелся на тысячи осколков, так же как стол под ним, стул и большая часть стены пещеры.

Казалось, мир затаил дыхание после такой демонстрации силы, пока наконец спокойный голос Аларика не нарушил тишину.

— Квинн, запомни мои слова. – Он перевел на неё убийственный взгляд, но она сдержала дрожь. – Я уничтожу их всех.