Система: Искупление

Глава 35

Мне показалось, что сердце замерло, мозг безвозвратно онемел, а ноги перестали чувствовать твердую поверхность пола, я сделала глубокий вдох.

Проницательный взгляд мужчины, намеревавшегося связать со мной свою жизнь, казался мне как никогда родным. Все в Лионе было идеально: безоговорочная уверенность в нашем совместном будущем, красноречивое признание в чувствах… и нежность, которая пропитывала его ко мне отношение.

«…Согласна ли ты связать свое настоящее и будущее… со мной?..» – эхом отзывался его голос в сознании, навсегда врезаясь в память.

Я чувствовала себя одновременно потерянной и удивленной, будто несбыточная мечта, которую я боялась даже представлять, внезапно воплотилась в реальность.

Перед глазами пронеслась вся наша история – от первых встреч, наполненных напряжением и недопониманием, до момента, когда я впервые осознала, что люблю его…

– Да, – уверенно произнесла я.

Стоило Лиону получить согласие, он на мгновение поджал губы, сдерживая улыбку, прежде чем медленно склониться передо мной.

– Теперь и ты можешь спросить, – расправив плечи, мягко подсказал он.

– О! Конечно, – распереживалась я, чуть сжав его ладони в своих.

Мне не хотелось выглядеть растерянно, но я была настолько ошарашена внезапным предложением руки и сердца, что даже не задумалась о том, что на Веруме эта традиция может носить двусторонний характер. Позабыв обо всем на свете, я вдруг осознала, что вот он, мой шанс задать столь важный вопрос. Возможно, самый важный в моей жизни. Не было времени подбирать слова, хотелось говорить искренне и от всего сердца:

– Лион… – неспешно начала я. – Помнишь, как все начиналось? Я не знала, чего хочу. Боялась довериться даже собственным чувствам. Но с тобой все изменилось. Когда ты рядом – невозможное перестает существовать. Ты подарил мне свою силу, уверенность и любовь. Я впервые чувствую себя на своем месте. Прямо сейчас, вот здесь, перед тобой… – Мой голос предательски дрожал. – Сказка, которой не суждено было случиться, произошла. Миллионы случайностей и совпадений привели меня к тебе. Судьба? Пророчество? Предназначение? Уже неважно. Я люблю тебя, Лион. А теперь позволь спросить: согласен ли ты связать свое настоящее и будущее… со мной?

Его ответ прозвучал как обещание:

– Согласен. Навсегда.

Слезы выступили на глазах, вызывая нервную дрожь и умиротворяющее благоговение, охватившее все мое существо. Преодолев желание броситься к Лиону в объятия, я сделала небольшой шаг назад и склонила голову перед своим мужчиной. Нерушимые обещания, данные сейчас друг другу, отныне принадлежали только нам. Мир жесток и непредсказуем, и я всегда этого боялась. Я была уязвима. Но теперь все изменилось.

Лион подошел ближе, его пальцы бережно коснулись моего подбородка. Прикосновение было настолько мягким, что я могла ощутить всю его нежность и заботу в этом привычном жесте.

Стоило нашим взглядам снова встретиться, и толпа вокруг сошла с ума! Гости выкрикивали наши имена, пища от восторга. Овации не утихали, поздравления неразборчивыми обрывками раздавались со всех сторон, гомон нарастал, заставляя вспомнить, что мы были не одни.

И когда казалось, что на большее безумие окружающие уже не способны, Лион притянул меня к себе и нежно поцеловал. Прильнув к нему, я растворилась в этом моменте, преисполняясь самыми нежными и светлыми чувствами. Улыбка через слезы, трепетные поцелуи, всеобъемлющее счастье… стали частью нашей прекрасной истории.

Признаться честно, я весь вечер не мог отделаться от чувства, что кто-то вот-вот выпрыгнет из-за угла и разрушит эту видимость счастья на куски. Наливая себе очередную порцию свелитты[6], я все поглядывал по сторонам, не в силах расслабиться.

Бурные аплодисменты снова наполнили восторгом зал, восхваляя публичные признания в любви.

Было сложно примириться с тем фактом, что в жизни брата появилась женщина, готовая ради него на все. А еще более странным было то, что ей оказалась землянка. Я и подумать не мог, что уравновешенный и рассудительный Аурелион решится связать судьбу со столь неоднозначной персоной.

Я задумчиво провел рукой по волосам, невольно хмурясь, когда взгляд снова вернулся к новоиспеченным влюбленным. Альби улыбалась брату так искренне и ярко, что мне вдруг тоже захотелось стать счастливее, почувствовать на себе подобный взгляд.

Мне никогда не приходилось мечтать о любви.

А было ли мне что предложить, чтобы даже просто рассуждать в этом направлении? В отличие от брата, который с ранних лет осознал свой путь, я был никем. Альби попала в цель, когда бросила невзначай, что у меня ничего нет.

В меру своих возможностей я просто шел напролом, воюя с отцом. Мне было все равно, чем заниматься и чему противостоять, лишь бы избавиться от равнодушия, ненавистного спутника с раннего детства. Раз не суждено стать гордостью семьи, так почему бы не повеселиться?

Именно поэтому я примыкал к странным протестам, цель которых заключалась в смене общественных приоритетов. Участвовал в неоднозначных демонстрациях, занимался окололегальной деятельностью, не боялся драк и сомнительных компаний. Меня то и дело приходилось вызволять из крайне плачевных ситуаций, после которых следом тянулась череда нелицеприятных сплетен.

Я изводил отца, и это приносило особое удовольствие. Отсутствие цели в жизни младшего сына наносило особый урон гордости столь важного человека.

С трудом сдерживая улыбку, я вдруг понял, что эти игры рано или поздно придется прекратить. Пока весь мир двигался вперед, я шагал на месте, упиваясь озлобленностью и обидой, которым не было предела.

– Скучаешь? – послышался знакомый непринужденный голос.

Добралась до меня, чтобы снова унизить?

– Мира-асси, – не удостоив нахалку даже взглядом, протянул я и поднял бокал к губам, словно ее присутствие не заслуживало и толики внимания. Стараясь сохранить свою язвительную манеру, я не смог придумать ничего лучше, чем съязвить: – Неужто в Природном Щите[7] выходной и вы решили выйти на охоту? И кто же сегодня падет жертвой ваших интересов?

Эта женщина была таким же напоминанием о величии и целеустремленности, которых я на самом деле желал, но никогда не мог удержать.

– Ясно, – сухо выдала она, усмехнувшись.

И я был готов продолжить источать яд, когда мои глаза скользнули по ее фигуре.

Куда подевалась брюнетка-простушка, которая ходила исключительно в старомодных обвисших комбинезонах? В девушке передо мной было невозможно узнать знакомую мне брюзгу с синяками под глазами и собранными в тугой пучок волосами.

Проникновенный взгляд Мирасси сцепился с моим, тут же лишив дара речи. Ее глаза искрились тем самым особенным огнем, способным по ее велению вызывать в любом мужчине дрожь.

Мои пальцы медленно сжались на ножке бокала. Я гулко сглотнул несуществующий ком в горле и уже было открыл рот, чтобы сказать хоть что-то, но она опередила меня:

– Как твои дела? Продолжаешь прожигать жизнь или все же взялся за ум?

Услышал ли я ее вопрос?

О да.

Мог ли я собраться с мыслями?

К собственному отчаянию, нет.

Ее обнаженная кожа блестела в приглушенном свете, просвечивала сквозь ткань откровенно соблазнительного наряда. Его верх обтягивал пышную грудь, едва прикрывая ее. Тонкие, почти невидимые ленты переплетались вокруг талии Мирасси, спускаясь все ниже, чтобы обвить ее бедра. Нижняя часть наряда была настолько смелой и откровенной, что невольно заставила задержать дыхание.

Неужели я был настолько не в себе, чтобы так явно пялиться на эту женщину?

Почему я не мог отвести взгляд?

Все потому, что каждый изгиб ее фигуры был создан для того, чтобы свести меня с ума.

Я почувствовал, как мои мысли начали путаться, и мне пришлось приложить усилия, чтобы вернуть себе самообладание.

– Райан? – коснувшись пальцами моего предплечья, взволнованно спросила Мирасси. – Что-то не так?

Когда она произнесла мое имя, в груди разлился странный жар, который против моей воли становился все сильнее.

Я был пьян! Совершенно точно. Я хотел списать все на алкоголь. Но взгляд и каждое движение Мирасси заставляли меня сомневаться в этом.

– Надеюсь, сегодня нам с вашим мужем все уже удастся познакомиться, – произнес я с таким напором, будто сам себе дал пощечину. – Или вы снова одна?

– Жаль тебя расстраивать, – стыдливо начала Мирасси, оглянувшись на гостей, – но сегодня мой супруг не сможет к нам присоединиться. У него есть дела поважнее.

Я поспешил отвернуться, чтобы снова наполнить свой бокал.

– Как же я расстроен, как расстроен, – приговаривал я шепотом, сдерживая улыбку.

Что со мной творилось?!

– Ну что ж, тогда я оставлю тебя, – послышался голос Мирасси из-за спины. – Эм, просто хотела поздороваться.

– Хотите выпить? – сдуру спросил я, уже протягивая ей бокал.

Мое тело мне не подчинялось!

На секунду она замерла, чуть склонив голову набок. Ее взгляд встретился с моим, и на мгновение я почувствовал ее неподдельный интерес.

– Нет, спасибо. Пьянство – удел слабаков, – вздернув подбородок заявила она, разведя руками.

– Ну конечно! – раздраженно ответил я, заметив за собой нечто странное, горячее, пылкое.

Ее строптивость вкупе с ошеломительной внешностью возбуждала. Я почувствовал, что сердце начало учащенно биться, а дыхание ускорилось.

Мирасси стала дерзким воплощением моего желания, и с каждым ее движением мои мысли становились все менее ясными, уступая место нарастающему, почти болезненному желанию обладать ею.

Да и красноречивый скандал, связанный с замужней представительницей элит, стал бы отличной неприятностью и очередным позором для моего отца…

Черт!

Возненавидев собственные мысли, я поспешил уйти, не проронив ни слова.

Мы действительно стали свободны, оставив финальное испытание позади. Но почему-то вместо облегчения я чувствовала пустоту. Ту самую, которая наступает после того, как ты теряешь что-то действительно важное. Как будто с завершением проекта я потеряла часть себя, и никто, кроме меня, этого не заметил. А поняла я это, только когда Райан, рассыпаясь в поздравлениях, неожиданно привлек меня к себе, чтобы поцеловать сначала одну мою ладонь, а затем и другую.

Сердце замерло, а мышцы напряглись.

Я отшатнулась, ошарашенно глядя на него, а затем на Зои, которая бросилась ко мне в объятия следом. Оставив два смачных поцелуя, которые жгли кожу на моих щеках, она раскатисто рассмеялась, заявив об окончании действия правил проекта.

Не успела я осознать услышанное, как нас с Лионом увлекли за собой Шерар и Исиэль. Мужчины не стеснялись принимать поздравления гостей, адресованные совсем не им, тем самым они облегчали нашу участь. Лион повсюду следовал за мной, не поддаваясь на уговоры холостяков, советников и организаторов проекта уделить им время. Оказавшись в самом центре внимания, я хотела сбежать, затаиться. Светская радость тяготила. Мне хотелось исчезнуть, чтобы не видеть этих улыбок, не слышать этих поздравлений, которые, казалось, не имели ничего общего с тем, что я испытывала на самом деле.

Несмотря на это, я очень хотела соответствовать своему избраннику, который выглядел невероятно спокойно и гордо. Принимая поздравления, он не упускал возможности так или иначе сделать мне комплимент или нежно прикоснуться. Уж не знаю, что он испытывал на самом деле, но в какой-то момент я поймала себя на мысли, что он мог по-настоящему наслаждаться минутой нашей славы. Лион казался полностью поглощенным этим моментом, его спокойствие и уверенность вызывали во мне восхищение и зависть одновременно.

В череде однотипных диалогов с гостями, лица которых я уже перестала запоминать, мне тоже удалось оседлать волну странного удовольствия от происходящего. Эйфория от победы в проекте, который еще полтора месяца назад казался безумным наваждением, магическим образом вызывала улыбку. Осознание, что все несправедливо жестокие беды и неожиданные ужасы остались позади, теплым потоком разливалось по телу, придавая ему особую легкость.

Я мечтала побыстрее увидеть первую серию проекта, чтобы предаться трепетной ностальгии.

Стоило музыке стать громче, отвлекая гостей от нескончаемых разговоров, все будто по команде разбились на пары. Невероятно романтичная атмосфера прекрасно подходила для медленных чувственных танцев.

– Можем уходить, – прошептал Лион, наклонившись ко мне. – Черед следующей пары финалистов наступит еще не скоро.

Я кивнула, обрадовавшись возможности как можно скорее остаться наедине. К счастью, перед сегодняшним испытанием не было поставлено задачи разрушить отношения участников проекта, что благоприятно сказалось на общем настроении. Я взяла Лиона под руку и была готова уходить.

Он отвел взгляд, выискивая кого-то в толпе, после чего сказал:

– Ты можешь попрощаться.

– Попрощаться? – глупо переспросила я.

– Думаю, ты будешь грустить, если не сделаешь этого, – пояснил Лион, кивнув куда-то в сторону.

Кинув взгляд в указанном направлении, я увидела идущих к нам Лира и Зои.

Мой сопровождающий уверенно шагал, не сводя с меня взгляд. Мягкое освещение играло на его непривычно серьезном лице, подчеркивая неоспоримую красоту мужчины, который, совершенно точно, ни в чем не уступал представителям элит. Плавные движения его мощной фигуры заставляли женщин страстно рассматривать его исподтишка. Лир источал уверенность и стать, которой невозможно было не восхищаться.

Щебечущая рядом с ним Зои казалась еще миниатюрнее и нежнее обычного на контрасте с его внушительными размерами. Я сделала мысленную пометку, что они прекрасно смотрелись вместе. Старший брат наконец-то заслужил доверие младшей сестры, завоевав ее внимание и расположение. Я была счастлива видеть приветливый взгляд Зои, адресованный тому, кто в нем нуждался как никто другой. У Лира… должен быть человек, который будет его любить…

– Идем, – сказал Лион, снова кивнув в их сторону.

Я знала, что должна сдвинуться с места, но не могла.

Тело стало тяжелым и совершенное неподвижным. Тугой ком сковал горло, а дыхание неестественно участилось. Я словно была связана невидимыми цепями, удерживающими меня на самом краю обрыва.

Не могла приблизить миг… расставания.

Казалось, если останусь здесь, то смогу удержать то, что вот-вот будет утеряно навсегда.

Только сейчас, опомнившись, я поняла, что Лир перестал быть моим сопровождающим, оставив эту должность в прошлом…

Лион поцеловал меня в макушку и неспешно обошел. Протянув Зои руку, он что-то сказал. Она метнула в меня сочувствующий взгляд, кивнула Лиону, и они направились куда-то.

Еще ничего не произошло.

Еще ни одного слова не было сказано, а мои глаза уже сполна искрились слезами.

Лир медленно шел ко мне, и его молчание было громче любых слов. Он двигался медленно, его шаги казались тягучими, как само время, словно он тоже пытался оттянуть неизбежное.

Его взгляд был таким глубоким, что мне казалось, будто он видел все, что я чувствовала на самом деле. Протянув руку, Лир улыбнулся, но в этой улыбке было столько горечи, что она лишь сильнее сковала мое сердце.

Сглотнув, я почувствовала, как горячие слезы сами собой покатились по щекам. Они стали немым признанием того, что это прощание разрушит меня изнутри.

Я поджала губы, будто это могло остановить дрожь, которая окутывала меня со спины, пробегала по всему телу.

Моя лишенная силы рука несмело коснулась его ладони. Это было как первое прикосновение – неуверенное, способное разрушить хрупкую связь между нами, но в то же время наполненное отчаянным желанием удержать его рядом.

Лир наклонился, и я почувствовала, как его горячие губы коснулись моих пальцев. Это прикосновение было едва ощутимым, но оно проникло в самое сердце.

Мы впервые были свободны от оков проекта.

Мы впервые были просто Ати и Лиром…

Мы впервые были просто собой…

Несмотря на мои провальные попытки сдержать рыдания, Лир слабо кивнул и повел меня за собой.

Когда мы оказались среди медленно танцующих пар, он привлек меня к себе, подхватив одной рукой за талию, а другой чуть сжав ладонь. Я уместила свободную руку на его груди, так не хотелось… не хотелось терять его тепло… никогда.

Неспешно переминаясь с ноги на ногу, наша пара стала частью очередного верумианского торжества, прекрасно дополняя чувственную картину двумя неравнодушными друг к другу людьми.

И когда я думала, что больнее быть уже просто не может, Лир заговорил:

– Ати…

Он впервые так ко мне обратился, это немедленно добило меня.

– Лир… – Лоб безвольно уткнулся в его грудь, ведь я оказалась не в силах выдержать опустошение, которое безвозвратно выедало мое сердце.

Вокруг все казалось таким мирным – музыка, смеющиеся гости, сияющие огни. Но внутри меня царил хаос. Сердце разбивалось, словно тонкий лед под тяжестью шагов. Было трудно дышать.

– Посмотри на меня, – хрипло попросил Лир. И только встретившись со мной взглядом, он продолжил: – Неважно, что будет дальше, неважно, к чему мы придем и кем станем, пожалуйста, помни – я всегда буду на твоей стороне.

– О, Лир… – Слова застряли у меня в горле, слезы начали душить. – Лир, пожалуйста… не уходи. Я не справлюсь без тебя.

– Ты знаешь… – Лир вздохнул, его глаза потемнели от боли, которую он скрывал, – что это не в моих силах. Мне неизвестно следующее задание и каким будет его исход. Я всего лишь мутант.

Я поджала губы, преодолевая невыносимую тяжесть во всем теле.

– Ты самый замечательный, самый чуткий и верный мутант на свете, – глотая слезы, говорила я, – все это так несправедливо…

– Сейчас это неважно, – отрезал он. – Будь счастлива. Ты этого достойна. Быть частью твоей жизни, твоей истории… Это было больше, чем я мог просить. Ты многому меня научила и приняла таким, какой я есть. Спасибо.

Каждое его слово разрушало меня.

Моя рука крепко сжала его, будто через прикосновение я могла передать всю боль и любовь, которые не могла выразить словами.

– Я люблю тебя, Лир, – призналась я. – Люблю и тоже хочу, чтобы ты был счастлив. Ладно?

Он раскатисто рассмеялся, а затем широко улыбнулся, глядя мне прямо в глаза.

– Обещаю.

– Хорошо, – поджав губы, ответила я. – Я ведь обязательно проверю!

– Вот и славно…

Я смотрела в его глаза, полные печали, прекрасно понимая, что момент нашего расставания неизбежен. Несмотря на это, я хотела кричать, умолять его не уходить.

Наша дружба только зародилась, но уже была одним из основных столпов моей жизни на Веруме. Поначалу, в погоне за собственными амбициями, мы откровенно использовали друг друга, совершенно об этом не переживая. Но пройдя столько вместе, мы по воле обстоятельств перестали быть чужими. Наши отношения менялись, приобретали глубину, возникла привязанность, момент зарождения которой мы, очевидно, упустили.

В какой момент чувствовать спиной Лира стало моей необходимостью?

С каких пор его силуэт стал ассоциироваться с уверенностью в завтрашнем дне?

Когда Лир медленно отпустил мою руку, я почувствовала, как в груди что-то оборвалось. Холодная пустота разлилась по телу.

Я стояла, потеряв всякое чувство равновесия, будто мир, который мы познавали вместе, начал рушиться прямо у меня на глазах.

Прежде чем уйти, он на мгновение задержался, посмотрел мне в глаза и тихо прошептал:

– Я всегда буду рядом, если придется нарушить пару правил.

– Все будет хорошо, – сочувствующе произнес Лион, нежно приобняв меня. – Знаю, он дорог тебе, но ведь не настолько, чтобы так грустно смотреть вдаль.

Я слабо улыбнулась, наслаждаясь трепетностью наших друг к другу прикосновений.

– Думаю, притеснение мутантов столь же аморально, как издевательства над землянами.

– Согласен.

Приводящая в ужас аура Лиона вдруг окутала меня, пронзив острыми иглами боли все тело. Но скованность дыхания и мышц была недостойна того, чтобы остановить наши переплетающиеся пальцы.

Ветер ласково кружил вокруг, заставляя растительность вертикальных садов приходить в движение. Тихий шелест природы успокаивал, а прекрасный вид на Кристаллхельм дарил надежду…

– Посмотри на меня, – попросил Лион.

Провалившись в бездонную тьму его черных глаз, я улыбнулась, завороженная красотой своего мужчины. Мог ли человек с каждым днем становиться все прекраснее или же дело во влюбленных глазах смотрящего?

– Да? – тихо произнесла я, поглаживая его кисть большим пальцем.

– Лириадор жив, не стоит устраивать по нему траур.

– Я не… я не устраиваю по нему траур.

– Кто бы что ни говорил, вы сможете поддерживать общение, – кивнув, добавил Лион.

Я усмехнулась, прикусив губу.

– Какая щедрость. А ты, должно быть, рад наконец-то избавиться от моего сопровождающего, – пожав плечами, подметила я.

Улыбка облегчения ярко блеснула на его губах.

– Еще как, – игриво признался Лион. – Теперь осталось вытеснить его из твоих мыслей, и победа за мной.

Хохотнув, я неодобрительно покачала головой.

– Какой злой, – буркнула я. – Только посмотрите на него.

– Ати, милая, куда ты хочешь отправиться после церемонии единения с Системой?

– В смысле?

Лион нежно улыбнулся и притянул меня, усадив к себе на колени. Теперь громоздкие ткани платья пышными облаками окружили нас обоих, а корона, продетая через локоть, скользнула прямо в руки. Прильнув к широкой груди, я оказалась в самых любимых объятиях свете.

Лион гладил меня по спине, продолжая:

– Можем отправиться в путешествие, чтобы отпраздновать завершение проекта.

– Правда? – Я чуть отстранилась, чтобы снова заглянуть ему в глаза.

– Осталось решить всего пару вопросов с представителями совета, и можно ехать.

Уверена, мои глаза сияли от радостного предвкушения, пока я не вспомнила о нашей договоренности.

– Но как же мы будем отдыхать и развлекаться, когда…

– Так или иначе, на отмену эксперимента уйдет какое-то время. Поэтому я не стал бы отказываться от возможности насладиться друг другом перед тем, как ступить на этот нелегкий путь.

– Ты прав… – несмело произнесла я, прикусив ноготь. – Церемония единения возвысит тебя до советника?

– Да.

– И тебе можно будет вот так сразу уехать? – распереживалась я.

– А кто мне запретит? – Лион широко улыбнулся.

– Но как же твоя репутация, открытость народу, первые дни в новой должности?

– Ати, – прошептал он, нежно коснувшись моего лица. – Смотри. – Активировав голограммы над запястьем, он торопливо что-то ввел, после чего выбрал опции из представленных вариантов. Объемная миниатюра его портрета появилась перед глазами, поблескивая переливающимся сиянием. – Это мой личный профиль, – с некой гордостью в голосе пояснил Лион. – И теперь… – Двумя пальцами он отдалил свой портрет, благодаря чему голограмма отобразила его в полный рост, а рядом… – Система связала наше настоящее и будущее.

– Это ведь я…

– Верно. На Веруме больше не существует нас по отдельности. Понимаешь?

В неверии я задержала дыхание, завороженно разглядывая наши миниатюры.

– Но я думала, я думала… церемония бракосочетания будет куда позже… – прошептала я.

– Ати, любовь либо есть, либо ее нет. Система никогда не ошибается.

– Система никогда не ошибается…