Сказ о снегах

Глава 15. Серп, ведьма и избушка на оленьих копытцах

Первым делом Ружена бросилась к завалу. Горецвет, уже без раны на голове, и Милолика тоже были там. Вскоре, нехотя, подоспел и Венцеслав. Он явно считал что ему – победителю змея – оказано слишком мало почестей. Да как они посмели волноваться о Криве, не воздав сначала должное ему?

Ружена усмехнулась своим мыслям, ворочая очередной камень. Может быть, она несправедлива: слишком предвзята, чтобы разглядеть в Венцеславе что-нибудь ещё, кроме тщеславия, самодовольства и высокомерия.

Вот между камнями показалась рука, и они утроили усилия. Когда Крива достали, он был без сознания, но крови Ружена не увидела, кроме ссадины на предплечье. Милолика тут же бросилась колдовать над ним. Ружена, Горецвет и Венцеслав сидели рядом на траве. Откуда-то появились Янтарина и Аспид, спрятавшиеся на время битвы. Вот Крив открыл глаза и Милолика с облегчением опустила руки.

– Я так понимаю, мы победили? – Спросил кузнец.

Ружена улыбнулась ему.

– Победили. Как ты себя чувствуешь?

Крив сел.

– Благодаря Милолике всё в порядке. А где Ледяной Дождь?

Ружена встала и посмотрела на вход в полуразрушенную башню. Где-то там её ждал серп Морены.

– Хотела прежде убедиться, что с тобой всё в порядке. Ну, кто пойдёт со мной?

Горецвет тут же поднялся на ноги, а Милолика сделала шаг по направлению к ней. Крив покачал головой.

– Честно говоря, я всё ещё чувствую слабость. Так что, наверное, лучше останусь тут.

Венцеслав фыркнул.

– А я заслужил отдых, так что тоже остаюсь. Думаю, там вы и без меня справитесь. Но если увидите что-нибудь дорогое и красивое – несите сюда.

Аспид, словно соглашаясь с его словами, заполз по ноге княжича на его колени и выше, устроив голову на плече и обвив свободной петлёй шею. Венцеслав проследил его путь настороженно, но с интересом и позволил остаться. Янтарина, снующая у ног Ружены, похоже, собиралась идти с ними.

– Поверить не могу, что у вас получилось его победить, – раздался знакомый голос и Ружена похолодела.

На большом камне стоял Светозар и сверху вниз с интересом разглядывал их компанию.

– Опять он, – простонал Венцеслав.

Бог бросил на него злой взгляд.

– Я тоже от вас не в восторге, – он повернулся к Горецвету, – сколько раз я тебя предупреждал? Ну зачем нужно было во всё это ввязываться? Знаете, – теперь он снова обращался ко всем, – сколько раз я заступался за вас и перед Громом и перед Мраком? Убеждал их, что вы побеситесь и успокоитесь? Что вы не опасны? И вот так вы мне отплатили, ещё и обезглавили бедного Горыныча.

Светозар покачал головой.

– На этот раз мне действительно нужно с вами разобраться.

В его руках вспышкой света сверкнул меч. Крив поднялся.

– Мы с ним разберёмся, – шепнул он Ружене, – идите.

Она кивнула и бросилась к входу в башню. Краем глаза заметив, как на лице Светозара мелькнуло замешательство, а взгляд заметался, словно ища что-то и не находя. Должно быть, Горецвет снова накрыл их иллюзией.

Башня приняла их в свои холодные объятия. Остатки двери давно лежали где-то на земле, так что им не пришлось с ней возиться. Они влетели в башню на полной скорости и замерли посереди первого этажа. Идти наверх казалось бесполезным, едва ли там можно было что-то спрятать. Значит, оставался только один путь.

Ружена перевела взгляд вниз и сразу же заметила то, что искала: люк в полу, выкрашенный под цвет камня. Горецвет тоже его увидел.

– Полагаю, нам туда?

Крышка люка была тяжёлой, но заперт он не был. Втроём у них получилось её поднять. Вниз вели ступени, уходящие во влажную тьму.

Снаружи раздался грохот, и они синхронно вздрогнули. Ружена решительно поставила ногу на ступеньку, та оказалась скользкой, о чём она предупредила своих спутников. Чем ниже они спускались, тем сложнее было хоть что-нибудь разглядеть – никаких источников света тут не было. Ружена пожалела, что с ними нет Крива.

Где-то капала вода, раздражающий звук действовал ей на нервы. А ступеньки продолжали вести их всё ниже и ниже и ниже – вниз, вниз, вниз – и лестница казалась бесконечной.

Но вот нога Ружены не нащупала очередной ступеньки, она запнулась и замерла.

– Лестница тут кончается, – сказала она Горецвету и Милолике, – ступайте осторожно.

Теперь вперёд их вёл узкий и такой же тёмный туннель. Они шли, пока не упёрлись в большие, разбухшие от влаги и гниющие двери. Ружене они напомнили о Гнилом лесе, и она поморщилась.

На то, чтобы открыть их, у них ушла целая вечность. Наконец, створки дверей приоткрылись ровно настолько, чтобы они могли протиснуться внутрь. Ружена, прикрытая иллюзией Горецвета, пошла первой. Мало ли, что их там ждёт, а из них троих только она могла сражаться.

Внутри этого странного помещения было светлее. У самого потолка зияло маленькое круглое окошечко, забранное решёткой. Ни стекла, ни слюды, ни бычьего пузыря в него не вставили и поэтому воздух беспрепятственно проходил внутрь. Дышалось здесь легче.

Пока Ружена не заметила продолговатый предмет, похожий на стол, в центре комнаты. До неё не сразу дошло, что это такое – каменный гроб. Они потревожили гробницу.

Она сделала несколько шагов вперёд и взглянула на крышку гроба. На камне была высечена одна единственная буква М в окружении дубовых листьев. Морена.

Ружена огляделась и замерла, увидев его. У стены стоял на подставке серп. Безупречная сталь сияла даже в полумраке склепа и казалась совсем новой. За спиной Ружены Горецвет воскликнул:

– Посмотри на стены!

Их влажный серый камень покрывали рисунки: летопись главных вещей, совершённых Мореной. Интересно, есть ли подобные гробницы у Живы и Огнебога?

Ружена снова повернулась к Ледяному Дождю. Горецвет и Милолика встали у неё за спиной, Янтарина прижалась к ноге. Сделав глубокий вдох, она протянула руку и взяла серп.

Перед ней стоял Мрак. Ружена вскрикнула. Вернее, попыталась, но изо рта не вылетело ни звука. А потом её губы, её язык задвигались сами по себе. Она заговорила и голос был чужим. Ледяным, уверенным, злым и глубже её собственного.

– Ты сошёл с ума. А как же наша работа? Наша ответственность? Наши обязательства перед людьми? Кто будет приглядывать за душами и сущностями, если нас здесь не будет?

И тогда Ружена поняла – воспоминания. Она видит воспоминания Морены, смотрит на всё её глазами. Она здесь – просто зритель.

Мрак дёрнул плечом с виноватым видом. По крайней мере, у него хватило ума притвориться, что ему не совсем всё равно. Морена устало вздохнула.

– Всё равно этому не бывать. Я не согласна бросать всё и жить в Прави. И Огнебог с этим не согласится.

Ружена почувствовала её колебания. Потом богиня шагнула вперед, и она увидела её – свою – руку. Та осторожно легла на плечо Мрака.

– Ты устал. Знаешь, не обязательно ведь отправляться в Навь насовсем. Поживи там какое-то время, отдохни, а потом возвращайся.

Мрак скинул руку Морены с плеча и отошёл.

– Это не то, совсем не то! Мне осточертело это место! С чего мой брат взял, что Навь мне подходит? Почему я сижу здесь со времён сотворения первого человека, а он благоденствует в Прави? Держу пари, он отправил меня сюда, потому что сам не хотел здесь оставаться!

Ружена почувствовала, как мысли Морены текут в её сознании. Она-то понимала, почему Гром не доверил брату Правь. В силу своего характера из Мрака не получилось бы хорошего верховного бога. Но теперь был и третий вариант.

– Ты можешь вернуться в Правь, – осторожно, почти ласково, произнесла Морена, – раньше ты был один, но теперь у тебя есть мы. Я могу управлять Навью за тебя. Будешь возвращаться время от времени, проверять, как идут дела...

Её перебил полубезумный хохот.

– Да брось! Ты же не думаешь, что это и в самом деле возможно?

Морена нахмурилась. Видя её недоумение, Мрак скривился.

– Я не могу явиться туда как князь без княжества, как бог, скинувший свои обязанности на других!

– О, вот теперь ты вспомнил о своих обязанностях, – усмехнулась Морена.

Мрак ответил ей бешеным взглядом.

– Мы должны представить всё так, будто без нас в Нави будет лучше. Будто души могут сами о себе позаботиться.

– Но они не могут, – тихо, но твёрдо возразила Морена, – и я отказываюсь отдавать загробную жизнь тьмы-тьмущей людей – тех, что уже умерли, и будут умирать тысячелетиями – на откуп твоему желанию жить в белокаменных хоромах на лугах Прави.

– Хорошо! – Зло выкрикнул Мрак. – Как там недавно сказал Светозар? Если бы не было зимы, люди бы умирали меньше – так давай выкинем её из года, в качестве прощального подарка сделаем жизнь людей лучше, и уберёмся отсюда!

Морена покачала головой.

– Ты и в самом деле сходишь с ума. Я не могу говорить с тобой, пока ты в таком состоянии. Пожалуйста, переберись пока в Правь. На пару дней. Поговори с братом, отдохни... Приди в себя, а потом мы снова поговорим об этом.

Воцарилась тишина. Мрак смотрел на неё загнанным зверем и тяжело дышал. Морена искренне переживала за него, хотела сделать как лучше, Ружена это чувствовала.

Тишина затягивалась. Вот Мрак выпрямился, прикрыл глаза и вздохнул.

– Да, хорошо. Я поговорю с братом и потом...

Голос бога становился всё тише и конец фразы Ружена уже не услышала. Её зрение мутнело, отовсюду наступала темнота. Воспоминание закончилось.

Ружена снова оказалась в склепе, держа в руке Ледяной Дождь. Горецвет и Милолика стояли так же, как и в тот момент, когда она взялась за серп.

– Ну что, что-нибудь чувствуешь? – Нетерпеливо спросил гусляр.

Похоже, прошло не больше секунды.

Ружена осторожно подняла Ледяной Дождь с подставки, отчасти ожидая, что сейчас её поразит молнией за кражу оружия богини. Или, скорее, пристукнет огромной сосулькой. Но ничего не произошло.

Рукоять серпа оставалась прохладной, сколько бы Ружена ни держала её в ладони. И как будто слегка пульсировала. Непривычно, но неприятным это ощущение не было. И тут что-то дрогнуло в ней: магия Ружены потянулась к Ледяному Дождю как к старому другу. Так оно, в сущности, и было. Ружена улыбнулась.

– Чувствую. Он мой.

Обратная дорога показалась ещё длиннее. Подниматься в темноте по ступеням оказалось тяжелее, чем спускаться. Держать остро заточенный серп в руке тоже было неудобно. Интересно, сможет ли она раздобыть для него ножны?

Но вот свет, падающий через люк, достиг их глаз, и Ружена поняла, что осталось недолго. Невольно она прибавила шагу. А потом ещё, когда до них донёсся звук битвы. Крив и Венцеслав продолжали сражаться со Светозаром. Но теперь Ружена могла им помочь.

Пока они выбирались обратно на поверхность, она изучала Ледяной Дождь. И кое-что о нём поняла: как таковой, он не был оружием. Это тебе не меч, которым можно сражаться. Да, при необходимости, им можно было нанести весьма серьёзные раны, но серп не предназначен для боя.

Зато он был предназначен для магии. И вот тут Ледяной Дождь оказался грозным оружием. Он усилял и направлял магию: Ружена чувствовала, как под кожей у неё кипит ледяная буря, требующая выхода. Она переступила через обломки двери, не слушая окриков Горецвета и сжимая в руке поющий Ледяной Дождь. Он действительно пел, но, похоже, это слышала только она.

Битва была в самом разгаре, но Светозар явно начинал проигрывать. Стоило поскорее подтолкнуть его к концу. Серп завибрировал и засветился в её руке, когда Ружена шагнула вперёд. Поднялся жестокий ледяной ветер и, как гончая за зайцем, бросился за Светозаром, игнорируя остальных. Небо в считанные секунды заволокли самые низкие и самые тёмные серые тучи, какие Ружене только доводилось видеть. Её тучи. И она обрушила на Светозара всю новообретённую мощь своей магии.

Снег валил так густо, что в пределах трёх шагов ничего не было видно. Ветер завывал с силой тысяч волков. Ружена шла через бурю и та расступалась перед ней. Вот она увидела Светозара, стоящего на коленях, истерзанного ветром и снегом и отчаянно пытающимся встать. Он поднял на неё глаза и Ружена увидела в них то, чего никак не ожидала – страх.

Она ждала битвы, но он не стал сражаться: как и в прошлый раз, исчез в яркой вспышке света, как только увидел её. Но теперь это, без сомнения, была победа. Ружена победила бога.

Взмахнув серпом, она остановила метель, успокоила ветер, разогнала тучи. Обернулась к остальным (их буря не тронула) и невольно почувствовала себя неловко. Они смотрели на неё, как на богиню, с удивлением и почти благоговением. Ружена пожалела, что не может спрятать Ледяной Дождь куда-нибудь и сказать им, что она всё та же девушка-бортник из Большого Ручья.

Странно, вдруг пронеслась мысль, а ведь о доме она уже очень давно не вспомнила.

Первым пришёл в себя и нарушил молчание, конечно же, Венцеслав.

– Ладно, я признаю свою ошибку. Если бы я знал, что эта штука такая могущественная, никогда бы не согласился идти в Навь.

Горецвет фыркнул, с явным сомнением, и это окончательно разрядило обстановку.

– И куда нам теперь? – Спросила Ружена, глядя на гусляра.

Тот покачал головой.

– Видений у меня пока не было, но, думаю, надо, наконец, отыскать шестого наследника магических сил.

– И где же нам его искать? – Спросила Милолика, исцеляющая раны Криву и Венцеславу.

– Недалеко – это единственное, что я могу сказать с точностью.

Княжич вздохнул.

– И на том спасибо.

Оставаться в Руинах, рядом с телом Горыныча и гробницей Морены, никому из них не хотелось. Возвращаться назад, туда, где властвовал Гнилой лес, вытягивая свои ненасытные корни, незримо заражая землю, не хотелось тоже. Так что они обошли утёс и спустились к океану.

Ружена никогда не была на берегу, только море видела мельком. Но это... Это было куда шикарнее, чем море. Она замерла у самой кромки воды: просто стояла и смотрела вдаль, туда, где морские волны лизали горизонт, пока остальные разбивали лагерь. Наверное, стоило им помочь, но она никак не могла оторвать взгляд от необъятной, волнующей красоты. Так Ружена поняла, что любит океан.

Как оказалось, она не зря замерла статуей у воды. Она была первой, кто заметил стремительно приближающуюся точку в небе. Сначала Ружена решила, что это птица, но для птицы та всё-таки была большевата. Тогда она пригляделась получше и с удивлением и беспокойством поняла, что это человек. Хотя, наверное, не совсем человек, учитывая способ, каким он передвигался: летел по воздуху в чём-то, напоминающим ступу.

– Эй, – позвала Ружена остальных, ещё не уверенная опасность это или нет, но на всякий случай покрепче сжимая в руке Ледяной Дождь, – смотрите.

Через несколько секунд они все собрались у воды и смотрели на приближающуюся девушку. Действительно летящую в ступе. Теперь она была достаточно близко, чтобы Ружена могла её разглядеть. Рыжие кудри развиваются по воздуху, на загорелом лице в веснушках озорная улыбка. В руках – метла, которой она орудовала как веслом.

Оторвав одну руку от метлы, девушка помахал им.

– Привет! Я всё ждала, что вы меня найдёте и не дождалась. А потом вижу – вы недалеко от моего острова! Вот я и решила сама прилететь.

Ступа аккуратно опустилась на песок. Девушка проворно вылезла из неё и, сунув метлу внутрь, прутьями вверх, широко им улыбнулась. Её внимательные карие глаза с зелёными крапинками остановились на каждом.

– Меня зовут Яра, – представилась она и добавила, – Ведьмина дочь.

Венцеслав присвистнул. «Ведьмины дети» – оскорбление, так могли называть тех, кого заподозрили в колдовстве, особенно если те были сиротами. Но Яра представилась этим именем с уверенностью и без малейшего намёка на шутку или язвительность.

Ружена и Горецвет переглянулись. Кажется, гусляр, как и все остальные, не знал, кто она такая и что здесь делает. Но не похоже, что она представляла для них опасность.

Словно отвечая на их невысказанные вопросы, Яра опять заговорила.

– Я уже давненько наблюдаю за вами: начала ещё когда Горецвет только уживался со своей магией, – извиняющим тоном сказала она. – Видите ли, я за вас переживала... И мне очень хотелось поскорее к вам присоединиться! А потом я поняла что, кажется, буду последней. Признаюсь, это меня расстроило, но я наблюдала за вами и знаю всё-всё-всё что произошло!

– Постой, – Крив окинул Яру пытливым взглядом единственного глаза, – ты хочешь сказать, что ты и есть та шестая, о которой говорил Горецвет?

Девушка просияла.

– Да, именно! Теперь все в сборе! Осталось только дождаться следующего видения, чтобы узнать, что нам нужно делать.

Тут она заметила Янтарину, настороженно выглядывающую из-за ног Ружены.

– Ой, ну какая же ты прелесть!

Лисица фыркнула и отступила было назад, но Яра оказалась быстрее. Она успела почесать лису за ухом и только рассмеялась, когда зубы Янтарины клацнули в вершке от её руки. Аспид, от греха подальше, заполз на плечо к Венцеславу.

Крив развёл костёр, и все уселись вокруг него – вечерами на побережье было прохладно. Яра с удовольствием принялась рассказывать о себе, стоило только намекнуть, что им интересно было бы узнать, откуда она взялась.

– О, я просто всегда была на острове! То есть, так уверены все в деревне на другом берегу пролива. Женщины нашли меня в лесу на острове и решили что я какая-то нечисть. И всё-таки им было жаль меня, так что они помогали, как могли, но с собой меня не забирали. А потом я нашла Быстроногого! Мне тогда было, должно быть, лет семь-восемь. И с тех пор я живу с ним. Думаю, это дом моей предшественницы. Да я вам его покажу! В ступу мы все, конечно, не поместимся, но до моего дома отсюда недалеко: дня два пути и мы на месте.

Венцеслав бросил взгляд на Горецвета.

– По-моему, идея хорошая. Не хочется сидеть тут и ждать очередного видения. Да и думаю на острове Яры мы будем в большей безопасности. Отправимся туда, а если по дороге нас перенаправят... Что ж, ладно.

Яра закивала.

– Конечно, идёмте! Ступу я отошлю, она и сама дорогу найдёт. И не бойтесь, даже боги вас на моём острове не побеспокоят. Я не просто так зовусь Ведьминой дочерью – я действительно ведьма.

Крив с улыбкой посмотрел на Горецвета.

– Действительно, почему бы и нет?

– И я бы хотела принять её предложение, – осторожно заметила Милолика.

Гусляр закатил глаза.

– С чего вы все вообще взяли, что я буду против? Если бы видения звали нас в другое место – тогда да. А сейчас так даже лучше. Нас, наконец, шестеро. Ружена, а ты что думаешь?

Да, они были вшестером. Уже знакомое ненавязчивое чувство сказало ей об этом, как только Яра выбралась из ступы: она своя. И отдых в защищённом месте им не повредит. Не говоря уже о том, что Ружене хотелось поскорее убраться отсюда.

Она кивнула.

– Думаю, это отличная идея.

Конечно, легче всего было бы добраться до безымянного острова, на котором жила Яра, кораблём, но такой роскоши у них не водилось. Ближайший город располагался в нескольких часах пути от места, где они разбили лагерь, и выхода в океан не имел. Да и войти в город и сесть на корабль, даже если бы он был, они не могли. Их компания могла быть известна людям: мало ли кто что слышал, а подозрения им были ни к чему. К тому же Янтарина и Аспид сами по себе привлекали внимание.

Так что они отправились сушей. А это значило многочасовой переход по лесу и неизбежную возможность того, что обозлившийся Светозар и напуганный возможным разоблачением Мрак отправятся за ними или напустят на них нечисть. Да, по правилам той нельзя было принимать истинный облик в Яви, но что значат правила для такого как Мрак?

К счастью, Яра была ведьмой. Она похвалила защитные знаки, нарисованные Венцеславом, но сама смогла создать что-то, как она выразилась «сильней и надёжней». Впрочем, Ружена уже давно перестала верить в то, что эти знаки действительно их защитят. Зато теперь она могла верить в свои силы и Ледяной Дождь.

На следующий день они обошли озеро Голубь (Яра уверяла, что с высоты оно действительно очертаниями напоминает птицу) и Ружена почувствовала запах, который мечтала больше никогда не почувствовать снова. Гниль.

– Она добралась уже и досюда? – Нервно заламывая руки, спросила Милолика.

Ведьма печально кивнула.

– Увы. Недалеко отсюда есть деревня, которую жителям пришлось покинуть. Они перекопали поле, пытаясь добраться до источника гнили и уничтожить его, но, конечно, ничего у них не получилось. Тогда они собрали все свои вещи и сожгли посевы и дома вместе с ними. Часть из них переехала в деревню на острове соседним с моим. Думают, что вода их защитит. Может, так оно и есть. Другие отправились в более отдалённые места. Кто-то даже собрался в Рассветный, говорить с князем. – Она бросила взгляд на Венцеслава. – Но князь-то и так обо всём знает.

Путь они продолжали в тишине: что ещё они могли сказать? Ружена вздохнула с облегчением, когда сладковатый запах исчез.

Наконец они вышли на берег пролива, отделяющего материк от двух островов. Ещё один очень маленький остров торчал прямо посередине пролива.

– Он необитаем, но там растёт очень вкусная земляника, – сказала Яра, – стоит вас как-нибудь отвезти.

Ружена не стала ничего ей говорить о том, что это вряд ли осуществимо, хотя кожей чувствовала раздражение Горецвета из-за такого легкомысленного поведения.

– Вот этот остров – мой, – ведьма показала на тот, что был почти в два раза больше.

Ружена удивилась. Она-то думала, что на этом острове стоит деревня. Остальные, судя по всему, решили так же.

– Но почему люди выбрали это остров, – спросил Крив, – если рядом есть другой, больше?

– Так на нём и до меня жила ведьма, – сказала Яра, – Ягой звалась. Люди её боялись. Поговаривали, если дети к ней забредут, то она и съесть их может. Не знаю, насколько это правда, только она помогала Морене, а потом сгинула. А теперь там живу я.

– Это всё прекрасно, – встрял Венцеслав, – но как нам добираться до острова? Вплавь? По воздуху?

Яра весело мотнула головой.

– Ой, нет. Тут есть лодка, сейчас... помогите-ка мне.

Ружена и Крив вытащили из кустов лодку, о которой говорила ведьма. Та явно знавала лучшие деньки, но беглый осмотр показал, что плыть на ней безопасно.

– Конечно, безопасно! – Уверила их Яра. – Я частенько это делаю. Тут недалеко город и туда я в ступе не летаю, а то люди пугаются и отказываются мне что-либо продавать.

– Да что ты говоришь, – пробормотал Горецвет, но она то ли не услышала его, то ли проигнорировала.

Всех за раз лодка вместить не могла. К тому же, сказала Яра, лучше, если она всегда будет в лодке.

– Тогда остров поймёт, что вы мои друзья и не ополчится на вас, – пояснила она.

– А он может? – С опаской спросила Милолика.

– О да! Иногда мне кажется, что он – живое существо. Может, так и есть. Может, он стал таким, потому что на нём слишком долго жила ведьма. Но характер у него какой-то слишком воинственный и совсем не гостеприимный. Так что лучше я сначала отвезу кого-то из вас, оставлю на острове, а потом вернусь за остальными. Ну, кто первый?

Кому-то бы всё равно пришлось вести лодку обратно к ним, так что пусть будет Яра, подумала Ружена. Она всё тут знает.

Первыми она отвезла Крива и Милолику. Янтарина тоже запрыгнула в лодку и обернулась на Ружену.

– Я поплыву следующей, – покачала она головой.

Лисица поколебалась, но, фыркнув, словно говоря «дело твоё», осталась в лодке. Спустя минут сорок Яра вернулась. Теперь в лодку забрались Ружена, Горецвет и Венцеслав с Аспидом, которому, похоже, понравилось висеть у него на шее, положив голову на плечо. Теперь большую часть времени он проводил так.

Пока они плыли, Ружена держала руку в прохладной воде. Это успокаивало.

Остров казался необитаемым. Яра ходила оленьими тропами и тропинками, которые сама протоптала в траве, но они были едва заметны. Ничего больше не говорило о том, что здесь живут люди. Или, как минимум, один человек. Одна ведьма.

Могучие древние дубы нависали над ними, закрывая яркое летнее солнце, и Ружена была им благодарна. Кроме прохлады они давали ей и чувство защищённости. На этот раз не совсем беспочвенное: Яра ведь обещала им свою ведьмовскую защиту.

– Пришли! – Воскликнула Яра, когда они вышли на поляну.

Абсолютно пустую поляну, всю в васильках.

– Куда? – С сомнением спросил Венцеслав, оглядываясь.

– К моему дому. Погодите-ка секунду.

Она вложила два пальца в рот и со всей силы свистнула.

Секунду ничего не происходило, а потом раздался грохот и треск. Ружена вздрогнула и переглянулась с Горецветом, чьё лицо выражало такое же удивление и страх. Яра вздохнула.

– Ну вот опять он все ветки переломает! Но я никак не могу отучить его носиться как сумасшедшего... очень уж ему нравится бегать.

Грохот приближался.

И вот под шокированными взглядами Ружены и остальных на поляну выбежал... дом. Дом на четырёх длинных изящных оленьих ногах. Удивительно как он вообще держался на них: изба казалась слишком тяжёлой, а ноги слишком тонкими.

– Познакомьтесь с Быстроногим, – сияя, сказала Яра, – мы тут вместе живём. Хотя, наверное, правильнее сказать, что я живу в нём...

– Да уж, чего только не бывает на свете, – пробормотал Крив и Ружене оставалось только с ним согласиться.

Ведьма уже спешила к дому, что-то говоря. Вот сверху упала верёвочная лестница. Яра первой ловко взобралась по ней и, широко улыбаясь, рукой поманила их к себе, прежде чем скрыться в избе.

– Мы уверены, что это безопасно? – Немного нервно спросил Горецвет.

– Нет, – ответила Ружена, – но что нам остаётся делать?

– А мне он нравится, – сказал Венцеслав, с восторгом разглядывая Быстроногого.

Княжич первым забрался по лестнице, за ним пошёл Крив, потом Ружена, Милолика и последним Горецвет. Изнутри Быстроногий выглядел как самая обычная изба, которая могла принадлежать деревенской травнице, если не считать огромного котла и каких-то черепов на полках.

– Для шести человек места здесь, конечно, маловато, – смущённо сказала Яра, – но я найду, где вас разместить. Вы заслужили хороший отдых. И плотный обед! Сейчас что-нибудь сообразим...

Остаток дня прошёл в попытках Яры устроить их поудобнее. Она оказалась на редкость гостеприимной хозяйкой: убедилась, что всем удобно и у них есть всё что нужно. Накормила их обедом, потом ужином, а в перерыве напоила чаем. Пожалуй, с самого момента, когда Ружена покинула Большой Ручей, она не ела так сытно, не чувствовала себя так хорошо и не спала так сладко.