Склонность к дождю

Глава 24

Я теперь не одна…

Валерия успокоили. И уверили, что бояться нечего. Ну, если только он сам к Паше не подойдёт и не познакомит его со своей версией.

— Надо проводить следствие и доказывать вину.

— Этим будут заниматься?

— Этим будут заниматься.

— Марк Анатольевич, а можно мне пожить у моей девушки? Помирились мы на фоне этих событий. Да и родаки её в отпуск свалили.

— Напомню, что ни о каких подробностях ты распространяться не должен.

— Конечно.

— Надеюсь, ты останешься в черте города.

— Естественно.

— Думаю, завтра или послезавтра тебя следователь вызовет.

— Я понял.

— Просто охарактеризовать ситуацию, соседа Пашку.

— Вы со мной поедете?

— Конечно, Валер.

— А?

— Сейчас до ближайшей станции метро тебя подбросим.

— Оторвёмся от хвоста, не дрейф, — улыбнулся Андрей.

Вскоре Марк с Андреем отправились в офис. Необходимо было распечатать подготовленные Марком ходатайства.

— Я тебя в машине подожду.

Марк бросил взгляд на часы. Ориентировочно, обед с Софьей отодвигался от обычного времени. Но ничего, Софья прислала SMS, что встречается с отцом сегодня и они едут смотреть какую-то башенку. Марк попросил маякнуть, когда она освободится.

— Марк Анатольевич, — Андрей не переставал удивляться. — А когда вы успели ходатайства подготовить?

— Это моя работа — успевать.

— Так… Значит, возможно исключение доказательств?

— Не возможно, а непременно состоится.

Андрей только руки развёл — да! Опыт опытом, но умственные способности тоже немаловажную роль играют. Ведь знавал Андрей адвокатов и поопытнее, а вот такого грамотного, уравновешенного, выверяющего каждый шаг встретил впервые. Вот у такого бы поработать помощником!

— Андрей, можешь узнать, на месте ли наш следак?

— Конечно.

Оказалось, следователь на месте и не дежурит, так что, если ничего экстренного не случится, они его застанут.

— Вот и отлично. Поехали.

…Конечно, внезапно появиться не удалось — контроль и оповещение на входе ещё никто не отменял, но всё же!..

— На ловца и зверь бежит, — улыбнулся следователь. — Хотел сообщить вам, что можете ознакомиться с результатами экспертиз.

— Спасибо. Очень кстати.

— А у вас что-то срочное?

— Давайте сначала я с материалами дела ознакомлюсь.

Марк хотел убедиться, что заключения те же, что принёс Андрей. А то вместо ходатайств придётся на повторной экспертизе настаивать. Кто их знает…

К счастью, заключения ничем не отличались.

Марк достал подготовленные документы, в которых в письменном виде изложил свои выводы по делу, призывал установить истину и принять правильное решение.

Его кропотливая, терпеливая работа принесла плоды. Ведь в уголовном преступлении обвинение должно доказать все элементы состава преступления. Фактическая версия была сформирована, и адвокат готов был объяснить суду, что произошло и почему. Версия была логичной, простой и реальной.

Конечно, прежде чем положить документы на стол следователя, объяснил всё. Устная речь лучше воспринимается загруженным работой человеком.

Следователь слушал с интересом и внимательно. Следователь видел перед собой профессионала — «здравый смысл есть основание адвокатского искусства».

Адвокат Кушманцев был сдержан в речи, и это даже следователя выбило из накатанной колеи, сдобренной эмоциями по поводу Москвы.

Марк Анатольевич обезоруживал логикой рассуждений.

Адвокат из Москвы вызывал абсолютное доверие. А тем более дал понять, что следствие — не враг. Следователь даже кивнул: правда, какое противостояние, они преследуют одну цель — выяснение истины.

Следователь очень быстро понял, что этот Кушманцев укатает их в суде, ведь прокурор, наверняка, заворачивать ничего не станет.

Картинка вырисовывалась ясная. Адвокат же убедительно выступит по каждому свидетелю — чьи показания считать недостоверными, а чьи, наоборот, убедительными. Да и кто его знает, каких свидетелей он нарыл и сможет заявить!

А обвиняемый!

Чёрт, есть грешок, рассчитывал следователь, что родственники заявятся, и тогда, в молчаливо-частном порядке, можно было бы искать в другую сторону. Что уж… деньги неплохие заработать можно… было. Но…

Обвиняемый… Там одни промилле чего стоят. Да он встать не мог, когда убийство было совершено, время же чётко определено медэкспертом. И, наверняка, уже готово заключение эксперта, ведь эти сведения Кушманцев сразу запросил. Да и обрисует он парня так, что мы извиняться начнём за обстановку в городе.

И Кирилла этого подготовит, зря что ли мотается к нему в СИЗО?

Эксперта похвалит.

А нож! С ножами прокатывает, ссылаясь на погрешность, но у этого — вряд ли! Этот микронами оперировать начнёт.

Ещё и объяснит, почему это преступление произошло! Всю нашу профилактику опустит — вежливо и культурно, естественно.

…Марк закончил своё объяснение.

Ходатайство об исключении доказательств легло на стол перед следователем. За ним — о предварительном слушании.

И это ещё хорошо, что этими документами ограничится.

Но по взгляду Кушманцева стало понятно — это пока, и он ждёт ответ следователя.

Следователь подавил вздох. Что ж…

Самому писать заявление об отказе от обвинения в связи с односторонностью и невосполнимыми пробелами предварительного расследования, признанием некоторых доказательств, а главное, орудия убийства, недопустимыми, о неподтверждении обвинения… Да… Это руководство с рук не спустит.

А вот подать документы на предварительное слушание в связи с новыми фактами, установленными следствием! Ну… это обернётся небольшой местной нахлобучкой.

— Марк Анатольевич, хочу поблагодарить вас за сотрудничество и… в течение трёх суток вы получите извещение о заседании.

Марк кивнул. И положил ещё один лист на стол.

— Рекомендую побеседовать с этими людьми. Под протокол.

Следователь не стал подавлять вздох.

— Спасибо.

— Это мои свидетели.

Следователь кивнул.

— Всего доброго, — Марк закрыл папку.

— До свидания.

Нина Даниловна улыбнулась и отключила телефон. Володя звонил. Сказал, что встреча с Софьей прошла замечательно, и попросил разрешения навестить её на даче.

Нина согласилась. Конечно, ему не терпится поделиться радостными переживаниями. Да и ей интересно, как всё прошло. Софья приняла подарок — отлично, ни к чему эти московские волнения.

— Сказал, что скоро будет… В пути уже. На машине…

Нина Даниловна прошла в кухню. Надо чая заварить. Володя любит свежезаваренный чай. Раньше они заваривали в большом фарфоровом чайнике, сразу разливали по чашкам… Он когда-то этот чайник и подарил. Красивый, расписанный осенними листьями…

Она достала чайник из буфета. Приготовила чашки, ложечки.

Такие воспоминания накатили, что без сил опустилась на стул…

Господи… ну почему… Ведь так хорошо у них всё было! Так хорошо…

…От воспоминаний отвлёк телефонный звонок. Володя. Видимо, приехал.

Нина Даниловна провела подушечками пальцев по векам, пытаясь прогнать болезненную сухость, резанувшую внезапно. Выжженный кусок жизни вспомнился, поэтому.

— Алло.

— Нина, я за воротами. Если, конечно, не ошибся.

— Сейчас открою.

Машина осторожно въехала во двор. Ворота вернулись на место.

Land Rover остановился на гравийной площадке…

…Владимир Артемьевич никак не мог найти в себе силы и выйти. Потому что со страшной мощью накатили воспоминания. И пригвоздили к месту.

Разные воспоминания — очень много счастливых, от таких могли бы крылья за спиной вырасти. Если бы не то, тёмно-свинцового цвета, убившее всё хорошее…

Как, как собраться с силами? И вдруг — будто волна мудрости на него накатила. Софья!

И отпустило.

Владимир Артемьевич шёл в сторону дома, неся торт. Нинин любимый «Наполеон».

— Привет, — осторожно улыбнулся, смущённо протягивая коробку.

— Володь… — Нина покачала головой: он помнит, что она любит. — Да ещё и в «Севере» купил…

— Вкусный.

— Сейчас чай заварим.

Конечно, не ожидал Владимир Артемьевич увидеть когда-то подаренный им чайник. Ох, и чашки те самые…

— Нин, а можно я?

Она кивнула. И снова воспоминания нахлынули — да, Володя всегда сам заваривал. У него, действительно, необыкновенно вкусный чай получался. Наверное, потому, что тогда она была влюблена и всё вокруг было самым-самым…

А Владимир Артемьевич ждал, пока вскипит вода и рассказывал, как они с Софьей встретились.

— Видимо, московские товарищи убрались восвояси.

— Вот и отлично.

Нина Даниловна попросила его присмотреть за Софьей и рассказала о визитёрах, будто сговорившихся, нагрянувших почти одновременно.

Владимир Артемьевич залил кипяток в фарфоровый чайник и укутал полотенцем. Невольно улыбнулся — у Нины всегда такие красивые кухонные полотенца.

А Нина Даниловна спохватилась.

— Грелка!

И поспешила на второй этаж. Второй этаж, мысли о котором дёрнули ту струну в душе, которая отдавалась болезненным звуком.

Может, теперь эта боль доиграет свою пьесу и исчезнет?

Нина Даниловна вернулась быстро. Протянула Владимиру Артемьевичу грелку. Когда-то она сшила её специально для этого большого, красивого чайника. Сделала вышивку — чашка, из которой поднимался пар в виде листьев, таких же, как были нарисованы на чайнике.

Владимир Артемьевич вновь поставил воду. И продолжил рассказ — как ехали по городу, как Софья рассматривала двор, как была ошеломлена квартирой.

— Так что от волнений ненужных мы её оградили.

— Теперь надо дом обустраивать.

— Я и карточку для Софьи приготовил, пусть устроит всё, как ей хочется. Вот поедем документы оформлять, отдам. Знаешь, сегодня не решился.

Нина на это только улыбнулась.

Когда Владимир Артемьевич заварил чай, одел грелку на чайник, они, не сговариваясь, пошли на веранду. Постелили салфетки — опять, будто уютное напоминание из прошлого. Расставили чашки. Нина открыла коробку и нарезала торт. Подала лимон.

Посмотрела на Владимира Артемьевича — он с осторожной улыбкой смотрел на неё. И вдруг мелькнула мысль — интересно, какой чай получится у Володи?

— Нин, а Софья мне рассказала о своём непростом знакомстве в пути.

— Да?

Владимир Артемьевич проводил пальцем по вышивке на грелке.

— Мне страшно…

— Почему?

— А… я его видел.

— Софья вас познакомила?

— Нет. Просто они обедать вместе собрались сегодня. Я Софью подвёз. Он…

— Марк, — подсказала Нина Даниловна и отметила, что Володя взволнован.

— Да, Марк. Ждал Софью нашу на тротуаре.

— Очень хорошо.

— Наверное. Только… Нин, он увезёт её в Москву.

Нина Даниловна лишь пожала плечами.

— Не исключено.

— Так не хочется…

— Володь, Марк… он замечательный. И…

— Мужчина!

— А ты кого хотел увидеть?

— Она же ещё совсем девочка у нас. Как ангелок…

— Вот это номер! Папа Володя!

— Ага… Сам не ожидал! Но как только увидел их вместе!

— Ох! — Нина Даниловна озорно улыбнулась.

— Нин!

— Увидел. И что?

— Он так смотрел на неё…

Владимир Артемьевич попытался избавиться от хмурой складочки на переносице. Вздохнул. Махнул рукой.

И принялся разливать чай.

— Володь, ты успокойся. Ведь всё замечательно.

Он кивнул:

— Софья сказала, что она теперь счастлива, потому что не одна.

— И я счастлива, потому что не одна.

— И я…

Чай издавал непередаваемый аромат — неужели?

— Нин, но… Я очень хочу, чтобы мы́ были счастливы.

Нина Даниловна пригубила чая. Невероятно — удивительный вкус, тот самый…

— Нина… я люблю тебя.

Чашка застыла у неё в руках — и как это Володе удаётся так заваривать чай…

— Выходи за меня замуж.

Ожидая Софью перед столовой, Марк думал о том, что надо поинтересоваться её планами. Потому что его пребывание в Петербурге, скорее всего, сократится.

Софья как-то упомянула, что нашла работу, но приступать надо только в сентябре.

«Какая она молодец, что ни на день не осталась в той компании на Кузнецком мосту. Всё правильно».

Марк должен был идти в отпуск в августе и начал размышлять — а, может, им с Софьей придумать что-нибудь? Отдохнули бы вместе! Эх… Как было бы здорово!

Может, на море? Хотя бы на пару недель! Он представил себе Софью в купальнике… Сегодняшняя встреча утром позволила пофантазировать — она была в пижамке, соблазнительно облегавшей тело… Марк вообще не понимал, как ему удаётся держать себя в руках. Понятно, что он для себя всё решил. Но если отстраниться… Софья была самим совершенством! И устоять было достаточно сложно.

Марк вздохнул.

И оглядел проезжую часть. На проспекте Бакунина мирно дремали припаркованные автомобили. Движение было слабым — лишь время от времени проезжали машины, казалось, что троллейбусы здесь чаще появляются.

— Интересно, с какой стороны Софью ждать?

Он уже обратил внимание, что в Питере довольно много Land Rover. И вот, сейчас внимание Марка привлёк очередной такой автомобиль. Ехал медленно, словно прогуливаясь.

С удивлением Марк увидел Софью. В проплывающем мимо него автомобиле. Софья успела улыбнуться Марку…

Он в растерянности смотрел вслед.

Но вот Land Rover припарковался — понятно, проехал чуть дальше, выбрав место поудобнее.

Софья вышла, что-то сказала отцу, осторожно взмахнула рукой и захлопнула дверцу.

Марк пошёл ей навстречу и уже через несколько мгновений они встретились.

— Привет!

— Привет, Аленький!

Марк невольно улыбнулся.

Осторожно прикоснулся к её плечам, оглядел — солнышко любимое, наконец они встретились!

Land Rover, не торопясь, отправился в путь.

Марк наклонился к Софье за поцелуем…

…Видно было, что Софье не терпится рассказать ему о встрече с отцом. Да и Марку хотелось узнать, что же за башенку они ездили смотреть.

И вот, когда купили обед и устроились за уютным столиком у окошка…

— Соф, рассказывай!

И она подробно принялась рассказывать сначала об их небольшом путешествии на другой берег Невы, о том, как объехали зелёный остров, как въезжали во двор…

— Представляешь, на углу дома башенка! Круглая.

— Мансарда?

— Да. Двухуровневая. А сама башенка почти сорок пять квадратных метров. Там двенадцать окон, и весь город, как на ладони.

— Смотровая площадка?

Софья улыбнулась.

— Можно и так сказать.

В глазах Марка мелькнуло недоумение:

— Вы на экскурсию ходили?

— Нет. Это квартира.

— В гости? К родным?

— Марк, мне папа эту квартиру подарил.

Изумление в его глазах улыбнулось.

— Ничего себе! И что ты будешь с ней делать?

Когда Софья отвечала, мелькнула мысль, что она теперь не просто не одна, а с Марком…

— Жить…

— В смысле?