Склонность к дождю

Глава 25

В смысле?

Впервые за прошедшее время они шли по городу и не обращали внимания на окружающее. Шли, занятые мыслями о недавнем разговоре. Разговоре сложном и серьёзном.

Когда пересекали площадь Восстания и в поле зрения попался Московский вокзал, глаза Софьи словно застлала пелена. Марк скоро уедет. А она… Какая же она… некумека… Это чувство абсолютного счастья сыграло с ней злую шутку. Приехала в город, о котором так мечтала и получила столько любви! С головой накрыло. Тётя Нина! Отец!

Марк!!! У неё уже появилась уверенность, что они словно один человек. Будто… созданы друг для друга!

Марк… Она так счастлива была, приняв любовь, что даже не подумала… Ему ведь в Москву возвращаться. А её дом — здесь.

Сейчас Марк крепко держит её за руку. И молчит.

Пелена застилала пространство. Что ж… хоть этих бесконечных вывесок не видно, всё будто в дождливой дымке.

Только вот солнце жарит беспощадно. Но они словно не замечают его, идут по солнечной стороне Невского. По почти пустому тротуару — это на теневой стороне столпотворение. А здесь… Солнце. Обжигающие лучи.

Софья корила себя — как же она не подумала… Марк приехал сюда, потому что… адвокат Кушманцев лучший. Это понятно: к другому с личной просьбой хозяин бюро обращаться не станет. Марк вкратце обрисовал ей ситуацию — сын шефа попал в передрягу и вот… Марк добился предварительного слушания, потому что провёл небольшое расследование, на основании которого и подал ходатайство.

Не трудно было представить, на каком счету теперь Марк будет в адвокатском бюро в Москве.

А она будет здесь, в Питере. Даже думать о возвращении в Москву не может. И… что, что делать?

А глаза тем временем, будто вуалью закрыли. И хорошо, что Марк держит за руку, ни о чём не говорит… У Софьи горло сдавило так, что ни звука бы не проронила.

Так они шли минут пятнадцать, пока не добрались до Аничкова моста. Остановились у парапета. И Марк обнял Софью.

Четыре. Четыре. В первую прогулку они проезжали по этому мосту… Напророченное самим Марком число четыре — знак устойчивости.

Они стояли, смотрели на воду…

Марк подавил вздох. Ну как же так! Он не понял Софью. Когда она рассказывала, что неожиданно быстро нашла работу, ему и в голову не пришло, что собеседование так удачно прошла здесь! Они же встретились на следующий день после приезда в Петербург. Днём! Оказалось, что тогда Софья возвращалась с собеседования, уже трудоустроившись.

Их, конечно, будто ураган подхватил и увлёк чувством. Правильно Софьюшка определила — торнадо. Сильный. Да, они почти не замечали окружающую действительность. Да. Но столь сильный торнадо и поможет. Ну неужели что-то сможет справиться с их любовью?

Конечно, нет.

Просто надо подумать.

Софья смотрела вслед удаляющемуся Марку. Он проводил её до квартиры. Но им опять не удалось попить чая. На этот раз помешал деловой телефонный звонок.

Он несколько раз обернулся, махая ей. Он сказал, что надо обдумать сложившуюся ситуацию.

Обдумать. На это у Софьи пока сил не находилось. И когда Марк скрылся из вида, просто расплакалась…

…У Марка душа стонала — ну почему, почему сложилось всё так непросто! А он-то! Нафантазировал себе уже, как они с Софьей будут жить в Москве! Размышлял, хватит ли им его квартиры, ведь Софье необходимо пространство для творчества. Он уже о стольком успел подумать… Напланировал.

Загад не бывает богат.

А Софья… На неё было больно смотреть. Но ничего, они справятся. Ведь завтра уже какие-нибудь ценные мысли появятся. Непременно!

Поначалу Марк расстроился из-за этого телефонного звонка. Пришлось расстаться. Но с каждым пройденным шагом понимал, что всё случилось кстати. Они бы только сгустили пришедшую к ним печаль, и прояснение отдалилось бы. А так — неожиданное расставание, может, и к лучшему.

Телефонный звонок. Не ожидал Марк звонка от этого человека.

Позвонил хозяин адвокатского бюро, с которым он сейчас как бы сотрудничал, ведя защиту Кирилла. Друг шефа, который совсем недавно даже не потрудился скрыть своё недовольство приезду московского адвоката.

Конечно, Марк ответил согласием на предложение встретиться сегодня вечером. Он не сомневался, что это касается дела. Ведь Андрей говорил, что у бюро есть свои мощные связи в следствии, и скорее всего, сообщить хочет что-то друг шефа. И раз сам — что-то значительное.

До конторы можно было прекрасно добраться на троллейбусе, что Марк и сделал. Это Софья ему маршрут подсказала. Удивительно она умела в Петербурге ориентироваться, а уж узнать номер троллейбуса или автобуса не составляло труда. Без сомнений, этот город — её. Невероятное притяжение, родственное.

Когда Марк подошёл к кабинету хозяина бюро, секретарь приветливо улыбнулась, тут же встала, чтобы доложить шефу о приезде адвоката Кушманцева. И Марку не показалось, сегодня секретарь улыбнулась не дежурно, а приветливо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Она даже не успела предложить ему пройти, как на пороге кабинета появился хозяин.

— Рад приветствовать, Марк Анатольевич!

— Добрый вечер.

Они обменялись рукопожатиями и прошли в кабинет. Устроились не за столом, как в прошлый раз. В креслах. А на столике уже были приготовлены минералка и… коньяк, лимон… Интересно. Сразу в «зоне комфортного пребывания» предложил разместиться.

От коньяка Марк отказался. А вот минеральной воды себе налил.

— Марк Анатольевич, конечно, поздравлять с успешным завершением дела — это преждевременно. Но вот с тем, что удалось в стадию предварительного слушания перевести!.. От всей души.

Марк сдержанно кивнул.

— Вас ещё не уведомили?

— Нет.

— Послезавтра.

— Спасибо за информацию.

Шеф Андрея тоже открыл для себя бутылочку минералки.

«Так, значит, с делом Кирилла всё в порядке, — Марк видел, что мужчина моментально опустошил стакан с водой. — Что же тогда? И что за волнение?»

— Марк Анатольевич…

— Да, — Марк решил не предлагать называть его только по имени. Они коллеги, так сказать, и только.

— Я понимаю, что моё предложение покажется странным. Но… А вы не подумывали о переезде в Петербург?

— Нет.

— Я понимаю, что у вас более чем устойчивое положение в бюро, да и репутация наработана в Москве. Но сейчас тенденция — коренные москвичи перебираются в Петербург. Слишком ваш город изменился.

— Изменился, — согласился Марк. Замечание о коренных москвичах насторожило: получается, о нём собраны сведения.

— Это безудержное строительство…

— Но у вас тоже есть спальные районы.

— Есть, конечно. Но у нас не ломают облик города.

— Это да, — кивнул Марк. — В Москве теперь… кто-то это назвал «бутовской эпидемией». По названию одного из отдалённых спальных районов с однотипной застройкой.

— Я слышал, целые кварталы убирают.

— Да. И не во всех кирпичных пятиэтажках малогабаритные квартиры. Мой друг, например, живёт в двухкомнатной, площадью почти шестьдесят квадратных метров и совершенно не горит желанием переезжать в современную многоэтажку.

— Я тут в сети ролик видел — сносят дома, которые строили пленные немцы после войны, там удивительные дома, каждый отличается, хотя в одном архитектурном стиле. Их реставрировать надо, а не сносить! У каждого дома есть душа! А как украшены! Арки, балкончики!

— Кому нужна уникальность.

Марк отпил воды — неожиданная у них тема для разговора: «Может, он хочет поближе узнать меня? Но зачем?»

— Я это к тому… Петербург редко кого оставляет равнодушным, и если вы вдруг решите… В общем, я буду рад видеть вас своим сотрудником. Знаете, Марк Анатольевич, вы неизгладимое впечатление произвели на наши следственные органы. Стиль работы… В общем, если хотите, считайте моё предложение комплиментом. Но и не забывайте о нём.

— Спасибо за предложение.

Да… Неожиданно.

Тут же подумал о Софье…

Да нет, по-другому всё решится, просто нужно время. И, действительно, в Москве столько наработано, сколько он сил потратил, достигнув сегодняшнего уровня.

— Марк Анатольевич, значит, коньячку не хотите?

— Воздержусь.

— Что ж…

Но тут открылась дверь. Без стука. И вошла девушка.

— Ой… — смущённо застыла на пороге. Бросила взгляд на часики. — Пап… А?..

— Проходи, проходи!

Мужчины поднялись. Очаровательно улыбаясь, она подошла к ним.

— Привет, — поцеловала отца в щёку.

— Разрешите представить: моя дочь, Инна; Марк Анатольевич, адвокат из Москвы, с которым мне посчастливилось сотрудничать.

— Инна, — девушка протянула Марку руку.

Изящный жест ухоженной ручки.

— Приятно познакомиться, — Марк осторожно, коротко сжал её ладонь.

Инна, взглянув, тут же отвела взгляд. И убрала кончики пальцев в карманы своих брюк.

Отец приобнял дочь за плечи.

— Марк Анатольевич, вы не хотите с нами поужинать? Мы тут с Инночкой как раз собрались.

Таких девчушечек Марк видел много. Лапочка ухоженная, доченька любимая. Только вот взгляд не скроешь. А держаться правильно — опыта маловато. Ох…

— Извините, у меня вечер занят.

И, неспешно попрощавшись, Марк покинул адвокатское бюро.

«Как говорят клиенты Службы исполнения наказаний — отсюда надо рвать когти!»

Обдумать. Только не получилось у Софьи ничего обдумать. Обрывочные мысли будто вязли в густом тумане.

Ночь получилась тревожной. Она просыпалась несколько раз. Пыталась думать. Марк не позвонил вечером, прислал SMS с пожеланиями спокойной ночи, ещё написал, что всё будет хорошо.

С тётей Ниной разговаривали, и отчего-то она показалась Софье рассеянной. Может, ещё переживает встречу с сестрой? Возможно. Мать вернулась в Москву, встречи с Софьей искать не стала. Ничего удивительного — она ещё в Москве сказала, что если дочь не одумается и не вернётся к своим семейным обязанностям, говорить им не о чем.

Отец звонил, когда Софья уже спать легла. Поинтересовался, чем занимается и как настроение. Просил спланировать ближайшие дни и сказать ему, когда им лучше оформить все документы.

Спланировать. Об этом Софья сможет подумать после встречи с Марком.

Только вот, когда они встретятся, было не понятно.

… — Наверное, Марк позвонит, — пробормотала Софья и проснулась. Получилось, что она разговаривала во сне и разбудила себя этим.

Оглядела комнату — непонятная сумрачность.

Когда встала и раздвинула шторы, оказалось, что на улице пасмурно. Впервые с момента её приезда в Петербург, солнце заслонили плотные облака.

Взглянула на часы — начало седьмого.

Она была одна в квартире, за окном вот-вот мог пойти дождь, но… Софье было неуютно.

Пошла приготовить себе кофе — кофемашину она благополучно освоила. Пока он готовился, включила компьютер, проверила почту. Тишина — конечно, в такую рань кто в эфир будет выходить. Вздохнула и снова побрела в кухню.

Вот тебе и утро, которое мудренее вечера. Никаких не то что решений, мыслей не пришло. Хорошо, хоть ощущение вязкого тумана исчезло.

Неторопливо, наслаждаясь изумительным вкусом, выпила чашку кофе. И какое-то время просто сидела. Будто в безвоздушном пространстве — как дальше жить…

Проверила, не появился ли кто в сети. Нет.

Пожала плечами. И отправилась принять ванную.

Ведь, возможно, все просто спят, раз за окном пасмурно. Так долго стояли солнечные дни, но вот погода изменилась, убаюкав.

— А я в ванной полежу…

…Закончив туалет, Софья с удовольствием оглядела себя в зеркале. Замечательно! Да и настроение улучшилось. Она решила, что займётся лавандой. Сделает рисунок, начнёт схему строить! Правильно, надо отвлечься.

Уложила волосы, собрав в любимый низкий пучок. И… подпрыгнула от неожиданности. Вдруг прозвучавший звонок в дверь испугал Софью.

Отчего-то подошла к двери на цыпочках. Прильнула к глазку.

Марк…

И вдруг так страшно стало, что вмиг похолодели руки. Сердце учащённо забилось, отдаваясь с висках. Попыталась глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться. Бесполезно.

Отворила дверь.

Горло сдавил спазм. Она резко отпрянула и сделала несколько шагов назад.

Марк принёс букет жёлтых роз…

…Ему показалось, что Софья сейчас потеряет сознание. Побледнела чуть ли не до синевы под глазами. Губы побелели. Она пыталась нащупать опору.

И такой ужас в глазах!

Не глядя, положил цветы и пакет на комод и кинулся к ней. Обнял, поддерживая.

Под ладонями Марк почувствовал ледяное напряжение.

Уютно устроил Софью в своих руках, обнял покрепче, пытаясь согреть.

— Зёрнышко… что? Что-то случилось?

Она даже ответить не смогла, до того сильным оказалось потрясение.

Посмотрела на Марка — полное непонимание в его глазах. И в голосе его ничто не изменилось. Только вот жёлтые розы…

Поняв, что Софья обрела устойчивость, взял её за руки. Наклонился к заледеневшим пальчикам и принялся целовать, согревая губами.

Софья сделала глубокий вдох — получилось, значит, исчез болезненный ком.

Прижалась щекой к его волосам.

— Как же я испугалась, Аленький… Розы… жёлтые.

Спрятав пальчики Софьи в своих ладонях, осторожно посмотрел на неё:

— Я солнышко тебе принёс, раз пасмурно сегодня.

— Марк…

Осторожно, нежно улыбнулись друг другу.

И оттаяла… Солнышко принёс!

— Пришёл поцеловать тебя, чтобы день хорошим был.

— Ты уйдёшь сейчас?

— Нет. Чая попьём. С бергамотом. Я телефон отключил.

Софья попыталась сделать шаг в сторону кухни. Но не тут-то было.

— А поцеловать?

…Когда они всё же смогли оторваться друг от друга, заметили, как через прихожую пролегла солнечная дорожка — прямиком к букету жёлтых роз.

— Я же говорю, солнышко тебе принёс!

Софья толкнула дверь ближайшей комнаты, и будто залп салюта, в прихожую ворвался сноп янтарных лучей.

— Ты прямо чудесник…

— Если бы…

Стало понятно, что Марк не просто подумал, но и сумел прийти к какому-то решению. Не то что она.

— Марк?..

Он подавил вздох и прижал Софью к себе.

Наверное, ночь выдалась тревожной ещё и потому, что хозяин местного адвокатского бюро сделал ему двусмысленное предложение. Это добавило пищи для размышлений.

Марк часто просыпался и обдумывал сложившуюся ситуацию. Так, из обрывочных мыслей, осознания своих чувств и желаний, трезвой оценки ситуации, он принял решение.

— Знаешь, — прошептала Софья. — У меня только… чувство, будто разрывается сердце… Невыносимо.

— Софьюшка… — Марк немного отстранился, чтобы видеть её глаза. — В общем… Я так рассудил… Ты ведь уезжала из Москвы, приняв решение о переезде. То есть, душой ты уже была здесь. Получается, я встретит девушку из Петербурга. И значит, надо исходить из этого.

Марк не хотел на неё давить и уж тем более не хотел разрывать ей сердце. Ведь Софья только-только обрела близких, родных людей, вырвавшись из горькой трясины. И единственное, что ей было необходимо — обрести покой, как вырабатывают иммунитет.

Конечно, он хотел видеть её каждый день. Но раз не слишком всё просто…

В конце концов, расстояние между Москвой и Питером смехотворное. Возможностей добраться — масса. Финансовые вопросы — не вопросы. Так что…

Главное — душевное равновесие Софьи.

— А потом… будем посмотреть. Решим, где будем вместе.

— Правда?

— Конечно, солнышко, — улыбнулся её вспыхнувшему радостью взгляду и пропел: — Дороги стальные нити связали Москву и Питер. А мы, где-то между ними, стали самыми родными!

— Марк… Как ты хорошо поёшь!

— Я ещё и на гитаре умею, — промурлыкал он.

— Ох…

— Вот поедем ко мне… Я тебе сыграю и спою.

— Марк…

— Кстати, я пирожные к чаю купил с музыкальным названием!

Он вручил Софье букет, и она с удовольствием вдохнула розово-солнечный аромат.

Столько цветов! То вообще цветов в её жизни не было и вдруг — море!

— Марк… Я даже не знаю, есть ли у тёти Нины такая ваза! Букет огромный!

— А ты поищи. Я пока чаем займусь.

И так спокойно и тепло стало… Конечно, это принесённое Марком солнышко одарило таким волшебством…

Они были вместе, и так приятны оказались эти нехитрые домашние заботы!

Вазу Софья нашла — высокую и достаточно широкую. Обрезала розы и немного зачистила стебли. С удовольствием разместила их в вазе — невероятной красоты букет из роз жёлтого сияния.

Марк тем временем заварил чай.

— Соф, ты завтракала?

— Только кофе попила. А ты?

— Я в отеле завтракаю, включено. Может?..

— Аленький, я очень пирожных хочу!

Он осторожно погрозил ей пальцем:

— Ну ладно. Похулиганить тоже полезно.

Софья с готовностью кивнула. И с нетерпением смотрела, как он принялся выгружать пирожные из пакета. Именно выгружать, потому что количество Софью изумило.

— Я нашёл кондитерскую, в которой три вида «картошки».

— А?

— Взял по десяточку. Вот, смотри. Просто «картошка». Классическая. А это — марципановая.

— Марципановая! — ахнула Софья.

— Любишь?

— Очень!

— Вот. Отлично! А вот — набор.

Поставил перед Софьей коробку с пирожными. Сам принялся раскладывать «картошку» на блюдо.

— А знаешь, почему я купил этот набор?

— Почему?

Софья с интересом рассматривала набор сквозь прозрачную крышку.

— Я когда «картошку» стал покупать, продавец сказала, что ещё есть картошка с белой глазурью, но она только в наборе продаётся.

Слов у Софьи не нашлось.

— Да и тем более название замечательное — «До мажор». К прекрасному сладкому настроению.

Софья посмотрела на надпись.

— Да, прекрасное сладкое настроение, когда… дома жор!

Марк удивлённо посмотрел на Софью.

— Как это?

— А ты читал или на слух?

— Продавец сказала.

— И упаковала в пакет.

— Ну да…

На коробке было написано «До — ма — жор»! Читай, как хочешь!

Они расхохотались.

Но смех — смехом, а пирожные были изумительными.

И совершенно волшебно чай Марк заварил.

— Аленький, а на машинке ты не шьёшь?

— Нет, солнышко. А ты?

— Ну… Минимально умею.

— Моё золотое зёрнышко…

Марк придвинулся к ней. Взял за руки.

— Софьюшка, как же мне повезло.

— Думаешь? — смущённо прошептала она.

— Знаю.

— И мне… Даже не верится, Марк.

Головы их склонились. Волна невероятной нежности захлестнула.

— Соф, давай будем счастливыми?

— Давай… А как?..

— Вместе…