Сладкий вкус любви

Глава 7

Шей

Учащиеся смогут научиться служить живым щитом.

— Хм. Тебе здесь все кажется правильным? Все ли буквы написаны должным образом? — спросила я. Дженни нахмурилась, глядя на маленькую белую доску у себя на коленях. — Может какая-то перевёрнута в другую сторону?

Понимание поразило ее.

— Ой. «D» и «G».

— Ты знаешь, как написать букву «G», — сказала я ей. — Как в «Дженни»⁹.

Она провела губкой по доске, стирая неправильно написанные буквы.

— «G» как в «игре»¹⁰.

Я медленно кивнула. Мы писали о старых кораблекрушениях в районе Атлантики, а также о нескольких в близлежащей гавани Ньюпорта.

— И это тоже, да.

Она принялась переписывать свое предложение.

— Тебе нравятся игры? Типа, спорт и все такое?

— Да. Конечно. — Я покачала головой. — Давай подумаем о пунктуации и заглавных буквах в этом предложении. Где бы ты изменила?

У нас оставалось совсем немного времени до того, как Дженни и Ной должны были встретиться с администрацией школы, чтобы решить, переведут ли они ее в первый класс. Я не хотела тратить ни минуты этого времени на посторонние разговоры.

За последние несколько недель я узнала, что Дженни была действительно умной и действительно изо всех сил старалась оставаться сосредоточенной. Как будто у нее в голове одновременно крутилась сотня мыслей, и ей было слишком легко потерять из виду ту, которая была нужна в данный момент.

Девочка снова стерла слова и начала сначала. А еще Дженни была перфекционисткой. Если работа была некачественной, все выбрасывалось. Если она не думала, что сможет сделать это без ошибок, то вообще этого не делала. Белая доска и маркеры помогли снизить риск ошибиться, но не устранили его полностью.

— Вот так? — спросила она.

Я прочитала слова.

— Это смелое утверждение. «Корабли терпели крушение из-за скал, которых они не видели». Большое внимание к заглавным буквам и пунктуации.

— Сегодня вечером футбольный матч, — сказала она, стирая слова одним драматическим движением. — Ты сказала, что любишь спорт, так что тебе стоит пойти с нами на игру.

— Хм. — Я пролистала книгу, которую мы читали. — Давай подумаем о словах «крушение» и «скалы». — Я написала их на ее доске. — Какое сходство ты слышишь в этих словах?

— У них обоих есть «ck»¹¹, — быстро ответила она. — Итак, ты придешь на игру? Ной говорит, что купит мне крендель величиной с мою голову, а еще там будет марширующий оркестр и…

— Это действительно интересно, — сказал я. — Поговорим об этом после того, как ты поищешь в истории другие слова с сочетанием «ck». Найди эти слова, и тогда мы поговорим о гигантских кренделях.

В действительности мне не хотелось слышать о гигантских крендельках.

Не то чтобы истории Дженни не были удивительными — они были даже более удивительными, чем большинство детских историй. Но время у нас было на исходе.

— Готово. — Дженни захлопнула книгу. — Это первый футбольный матч. Они начинают играть в футбол еще до начала занятий в школе. Ной говорит, что все идут, так что ты тоже должна пойти.

— Мне нужно подумать об этом, — сказала я. — Можешь ли ты вспомнить какие-нибудь другие слова, в которых сочетаются «ck»?

— Курица. Блэки. Грузовик. — Она написала их на доске. — Черт¹². — Слава богу, она этого не записала. — Ты могла бы прийти на футбольный матч и посидеть со мной.

Прежде чем я успела ответить, боковая дверь открылась, и вошел Ной, прижав телефон к уху и зажав под мышкой еще один ящик. Он кивнул нам, поставил ящик и зашагал вверх по лестнице.

— …и грузовики с едой и замороженный лимонад. Это мое любимое блюдо. Замороженный лимонад. Я могла бы пить замороженный лимонад каждый день и всегда.

— Это было бы очень много замороженного лимонада.

— Я могла бы купить и тебе такой. У меня в комнате есть деньги.

Я посмотрела на нее.

— Большая транжира, да?

— Ной дает мне деньги, когда я помогаю ему на рынках, — сказала она. — У меня уже много долларов.

— Звучит так, будто ты усердно работала.

Она кивнула и закрыла маркер крышкой.

— У тебя есть какие-нибудь друзья? Ты играешь с ними у себя дома?

— Да, у меня есть друзья, — сказала я. — Но они живут в другом штате.

— Тебе одиноко без них?

— Иногда, — призналась я.

— Тогда тебе стоит прийти на игру, — сказала она. — Тебе не будет одиноко.

Никогда не позволяйте сказать, что Дженни не тверда в своей решимости. Эта девочка не сдавалась.

Я ухмыльнулась ей.

— Я подумаю об этом. А теперь, почему бы тебе не помочь мне собрать все эти книги.

Мы наполнили мою сумку книгами, которые я позаимствовала в городской библиотеке, и собрали маркеры и стикеры обратно в контейнер с крышкой.

Ной вернулся на кухню в свежей рубашке, сжимая в руке телефон.

— Привет. — Помедлив, мужчина переключил свое внимание на свою племянницу. — Дженни, что там с яйцами?

— Ну, черт возьми, — пробормотала она.

— Ты можешь проводить меня, а потом проверить курятник, — сказала я.

Смирившись, она зашаркала к двери.

— Ты ведь попытаешься прийти на игру, верно?

Ной взглянул на меня, но затем начал распаковывать ящик, который ранее оставил на столешнице. Коробка помидоров черри, зелень, завернутая в бумагу, несколько пустых банок.

— Обещаю, что подумаю об этом.

Я перекинула сумку с книгами через плечо и последовала за Дженни на улицу, ничуть не удивившись, когда услышала, как она бормочет что-то о злых курах. Сюрпризом был Ной, неуклюже спускающийся по ступенькам и встречающий меня возле курятника. Мы почти не разговаривали с прошлой недели. По причинам, которые я до сих пор не понимала, это казалось намеренным с его стороны.

— Как у нее дела? — спросил он.

— Она очень способная, — сказал я.

Ной хмуро посмотрел на свой телефон, прежде чем сунуть его в карман.

— Это хорошо, я думаю. Вчера психолог порекомендовала ей пройти тестирование на СДВГ¹³.

— Сообщи об этом в школе, когда встретитесь с ними. Скажи им, что она проходит обследование. Уверена, что документация от ее психолога могла бы быть очень полезной в этом вопросе.

Мужчина повернулся ко мне лицом, когда Дженни бросилась обратно в дом с яйцами.

— Спасибо. Если бы ты не появилась и не накричала на меня из-за наших грузовиков, то не знаю, что бы я делал.

— Ты бы справился.

— Я в этом не уверен. — Казалось, он о чем-то внутренне размышлял, прежде чем сказать: — Хорошо, что ты вернулась.

— Серьезно? — Я хотела, чтобы вопрос прозвучал поддразнивающе, хотя и не была уверена, что он прозвучал именно так. — Была пара моментов, когда я задавалась вопросом, друзья ли мы все еще.

— Я бы не предложил жениться на тебе, если бы это было не так. — Он указал на меня. — Не то чтобы я пытался торопить тебя в этом вопросе. Просто вношу ясность.

— Значит, ты просто медведь с занозой в лапе на регулярной основе? Теперь ты всегда так выглядишь? — На этот раз никто не мог не заметить поддразнивания в моем тоне.

— Слушай, не критикуй. Чем больше людей я смогу отпугнуть этим взглядом, тем лучше. Избавляет от необходимости быть посредником при каждой чертовой заминке в этом городе. — Из него вырвался вздох. — Знаешь, ты просто исчезла. Уехала из города, и больше о тебе никто не слышал.

Прошло мгновение, пока я пыталась выстроить его слова в понятном мне порядке. И не смогла найти ни одного.

— Разве это не было планом?

Ной кивнул, но ничего убедительного в этом не было.

— Мы оба этого хотели. Верно? Оба хотели убраться отсюда и никогда не возвращаться. Поэтому ты пошел на ту летнюю программу в Йель. Чтобы уехать как можно скорее. — Я шагнула ближе, моя сумка с книгами задела его ногу. Я не могла вести этот разговор, не видя его глаз. — И ты ушел первым. Я провела здесь большую часть времени после окончания школы. Одна. Я не торопилась уходить. Я вовсе не исчезала.

Он поднес руку к затылку, а его губы изогнулись в безрадостной улыбке, которая говорила: «Продолжай говорить себе это».

— Я что-то упускаю? — спросила я.

— Нет, ты права, — сказал он после паузы. — Думаю, я подумал, что ты… — Он убрал руку с задней части шеи, опустил ее на бедро. — Это не имеет значения.

— Ной, подожди, — сказала я, дотрагиваясь до его предплечья. Мужчина замер, уставившись на мою руку. — Это имеет значение. Для меня.

Дженни выбежала через парадную дверь, сетчатая дверь хлопнула позади нее, когда она бросилась ко мне.

— Ты подумала? Пойдешь на игру?

— О, милая. — Я взглянула на Ноя, надеясь, что он поможет нам обоим и даст мне выход из этой ситуации. Не повезло. — Сначала я должна пойти домой и заняться кое-какими взрослыми делами. Я не уверена, что закончу вовремя.

Дженни кивнула, явно разочарованная.

— Хорошо.

— Обязательно увидимся с тобой в понедельник. Поговорим об исследователях. У меня есть действительно крутая история об исследователе и о том, что его корабль оказался одним из потерпевших крушение в гавани Ньюпорта.

Я открыла дверцу машины и положила свои вещи внутрь.

— Перед игрой будут автофургоны с едой, — сказал Ной. — Одно это того стоит, но ты должна сама проверить. Возможно, ты поймешь, что тебе здесь не так уж противно.

Я плюхнулась на водительское сиденье.

— Также все прошло для тебя? Однажды ты огляделся вокруг и понял, что тебе здесь больше не так противно?

Ной удерживал мой взгляд, в то время как тепло окутывало меня. Это был жаркий день. Послеполуденное солнце. И влажность тоже. Жарко, влажно, солнечно. Это было единственное, что я чувствовала.

— Попробуй, — сказал он. — Убедись сама.

— Сегодня вечером будет футбольный матч.

Джейми нахмурилась, глядя на экран. Она была в своем классе с выключенным верхним светом, потому что ненавидела яркий свет, но я все равно могла разглядеть, как подруга нахмурилась.

— Какой футбол?

— Старшая школа, — ответила я. — Мне кажется. Я почти уверена.

— Почему нас это волнует?

— Маленькая девочка, с которой я занималась, рассказала мне об этом. — Я заглянула в пустой холодильник. — Очевидно, там будут фургоны с едой. Что-то мне подсказывает, что там будет многолюдно и весело. Может, будет сбор средств? Я не расспрашивала.

— Ребенок, которого ты обучаешь, увлекается грузовиками с едой? У этого поколения четкие приоритеты.

— Когда я училась в старшей школе, все было по-другому, — сказала я. — Футбольные матчи были настолько простыми, насколько это было возможно.

Подруга начала прикреплять к доске маленькие радуги с именами и днями рождения своих учеников. На секунду меня охватила печаль. В этом году у меня не было праздничной доски. Я не могла праздновать дни рождения или какие-нибудь другие важные события в детском саду. И рядом со мной не было Джейми — и все потому, что я хотела уйти от своей жизни и воссоединиться с единственным местом, где чувствовала себя собой.

Джейми вырвала меня из моих мыслей, сказав:

— Тебе следует пойти.

— Куда?

— Ты должна пойти на футбольный матч. — Все еще занятая размещением и закреплением своих радуг, она не удостоила меня взглядом. — Ты не можешь взять годовой отпуск только для того, чтобы сидеть в большом старом доме, пить вино и есть приготовленный в микроволновке рис каждый вечер.

— Я не ем разогретый в микроволновке рис каждый вечер.

— Мне нравится, как ты оспариваешь эту часть. — Она одарила меня быстрой улыбкой. — Ты хотела жить в милом маленьком городке, куколка. Хотела вернуться на ферму своей бабушки. Ты там, теперь нужно сделать все до конца. Сходи на футбольный матч. Поешь из продовольственных фургонов. Поболеешь за хозяев поля. Все это. Если не собираешься этого делать, то тебе следует немедленно собрать вещи и вернуться домой. Можешь жить со мной. Или можешь поселиться в любом районе поблизости, пока не найдешь что-нибудь постоянное. Но ты не можешь оставаться там и ничего не делать.

Я топнула ногой по кухонному полу.

— Но Джейми…

— Но, Шей, — перебила она. — Я собственными глазами убедилась, что ты жива и достаточно здорова, чтобы надеть красивую футболку и пойти на этот футбольный матч. Пришло время тебе снова по-настоящему попрактиковаться в жизни, куколка. Иди. Сделай что-нибудь настоящее, даже если ты это ненавидишь.

За годы, прошедшие с тех пор, как я окончила Френдшипскую среднюю школу, в ней ничего не изменилось, но, как и все остальное в этом городе, она приобрела свежий вид. Здание 60-х годов постройки с плоской крышей и коричневым фасадом было заменено трехэтажным зданием с новыми окнами и солнечными панелями. Там, где когда-то было пыльное, изрытое ямами поле, более подходящее для выгула гусей и кроликов, чем для любого вида легкой атлетики, теперь возвышался сверкающий спортивный комплекс.

С тех пор как я приехала сюда, в Френдшип, у меня в голове было, что я повсюду буду сталкиваться с людьми из старшей школы. Людьми, помимо Ноя. Я полагала, что это произойдет в продуктовом магазине, или в библиотеке, или, может быть, в кафе в городе, где я съела сбалансированный завтрак из кофе со льдом и печенья, когда у меня закончился пудинг. До этого момента я не видела ни одного знакомого лица.

Думаю, в этом был смысл. Это был тот маленький городок, из которого люди изо всех сил старались уехать. Френдшип не был отдаленным или изолированным, ни в прямом смысле. Конечно, я не столкнулась ни с кем из бывших одноклассников в продуктовом отделе. Они двинулись дальше.

Не то чтобы я жаловалась.

В старшей школе у меня были друзья, но в основном это были поверхностные отношения, те, в которых я мельком видела их жизнь в социальных сетях, и то мне приходилось делать паузу и вспоминать, откуда я их знала.

С этой жизнерадостной мыслью я прогулялась вокруг, рассматривая варианты еды в фургонах. Так же там были установлены столы, где бустер-клуб¹⁴ продавал футболки и прочую атрибутику.

Я должна была признать, что мне было приятно что-то делать. До фиаско с бывшим женихом я постоянно куда-то ходила. Я была общительным человеком, черт возьми. Социально активной. Мне нравилось находиться среди людей.

Теперь я проводила большую часть вечеров, прогуливаясь по парку «Двух Тюльпанов», слушая аудиокниги или подкасты и попивая вино из фляжки. Если бы я могла достаточно измотать себя, отвлечься, мне бы не пришлось думать о своей испорченной жизни. Но это было приятно. Странно хорошо, как будто я не знала, что здесь делаю, как и никто другой тоже.

Я последовала за вереницей детей в костюмах марширующего оркестра в здание и попросила их указать мне направление к туалетам. Оказавшись одна в кабинке, взглянула на время на своем телефоне. Еще полчаса до начала игры.

— Здоровый поток — это по крайней мере десять непрерывных секунд.

Я огляделась. Эта женщина разговаривала со мной?

— Если вы не мочитесь в течение десяти секунд без перерыва, то вам следует рассмотреть возможность терапии тазового дна.

Я снова огляделась, как будто могла найти какое-то объяснение женщине, которая, казалось, разговаривала со мной.

— Хорошо, — сказала я неуверенно. — Спасибо?

— У вас часто случаются перерывы в вашем потоке?

— Я… — Я на секунду зажмурила глаза. У меня было много странных разговоров в общественных туалетах. Очень много. Но этот был самым странным из всех, включая тот момент, когда одна женщина спросила меня не встречусь ли я с ее подругой, потому что она считала меня ее давно потерянным близнецом, которого разлучили с ней при рождении. Предупреждение о спойлере: я не была ее близнецом. — Я в порядке. Не беспокойтесь.

— По моему профессиональному мнению, не похоже, что у вас все хорошо, — прощебетала она.

— Вы…слушаете, как я писаю?

Она рассмеялась.

— Издержки профессии.

— Или вторжение в частную жизнь, — пробормотала я. Я закончила, благодарная шуму смыва, который заглушил любые дополнительные комментарии.

Пока не вышла из кабинки.

По другую сторону двери стояла высокая, стройная женщина. Она одарила меня широкой улыбкой.

— Привет. Я Кристиана.

Мне пришлось обойти ее, чтобы добраться до раковины.

— Привет, — сказала я через шум воды.

— Я физиотерапевт. Одна из моих специализаций — дисфункция тазового дна. Вот моя визитка.

Я подняла свои мокрые руки с многозначительным взглядом. Затем двинулась к бумажным полотенцам, повернувшись боком, чтобы проскользнуть вдоль дверей кабинки, потому что эта женщина была настроена стоять в самом неудобном месте из возможных.

— Никогда не бывает слишком рано провести терапию тазового дна, — сказала она.

Я выдавила улыбку, вытирая руки.

— Да. Хорошо. Спасибо за беседу.

Я схватила визитку и, черт возьми, чуть не выбежала оттуда. Джейми никогда не поверила бы в эту историю. Она бы усомнилась в моем здравомыслии. И в трезвости тоже.

К тому времени, как выбралась на улицу, марширующий оркестр играл старую мелодию Майли Сайрус, и площадь быстро заполнялась людьми. Я побрела обратно к фургонам с едой, решив сделать выбор до того, как они все распродадут.

Я почти пробралась сквозь самую плотную часть толпы, когда услышала: «Шей!» и маленькое тело врезалось в меня сбоку.

Посмотрев вниз, я увидела Дженни, волосы которой были заплетены в кособокие косички.

— Откуда ты взялась, дружок?

Она еще на мгновение сжала мою талию. Затем:

— Пошли. Ной там. Он сказал, что я могу осмотреться, но должна была постоянно видеть его, но потом я увидела тебя, но не думаю, что он рассердится, что я ушла далеко.

О, боже. Мужчина будет переворачивать грузовики с едой, если не сможет ее найти.

— Давай вернем тебя туда, где тебе самое место. — Я взяла ее за руку, позволяя идти впереди.

Мы застали Ноя увлеченным беседой с женщиной за столиком бустеров, хотя не было похоже, что ему это нравилось. Он скрестил руки на груди и сжал челюсти достаточно крепко, чтобы я заметила это с расстояния в несколько ярдов. Он ответил решительными кивками, хотя глубокие складки вокруг его рта свидетельствовали о том, что ему наплевать на происходящую дискуссию.

В ту минуту, когда заметил меня и Дженни, переходящих дорожку, он поднял руку, сказав: «Извините меня», и направился к нам.

— Я нашла Шей, — сказала Дженни.

В то же время Ной спросил:

— Что я говорил тебе о том, чтобы оставаться там, где я мог тебя видеть?

— Но Шей чуть не разминулась с нами, — сказала она. — И ты сказал мне искать ее обоими глазами.

Если я не ошибаюсь, его уши приобрели завораживающий оттенок красного. Очаровательно.

Он взглянул на меня, быстрым взглядом вверх и вниз, который поглотил мои джинсы и симпатичный топ, прежде чем остановить свой взгляд на Дженни.

— Здесь много людей. Я не хочу, чтобы ты куда-то уходила. Хорошо?

Она испустила громкий вздох, сказав: — Наверное, да. — Затем схватила меня за руку и начала кружиться. — Шей, смотри как я танцую!

— Танцуй, девочка. Я смотрю. — Я указала на спортивный комплекс, сказав Ною: — Когда все это построили?

Он пробежал взглядом по сидячим местам на стадионе.

— Шесть или семь лет назад.

— Большое улучшение.

Он кивнул.

— Да. Они построили новую среднюю школу на старых полях, и как только она была готова, переселили туда детей и снесли старое здание. Потом сделали все это.

Я промычала в знак согласия.

— Не странно ли вернуться сюда? Или ты уже привык к этому?

— Странно только, когда люди намеренно напоминают мне о старшей школе.

— Как я прямо сейчас? — спросила я, смеясь.

— Нет. — Он улыбнулся и переместил свой вес так, что его плечо коснулось моего. — Когда они говорят, что помнят, что я был казначеем студенческого совета, и, должно быть, именно поэтому смог уберечь фруктовый сад и молочную фабрику от разорения. Да, бюджет в пять тысяч при тщательном надзоре преподавателей, безусловно, соизмерим. Или спрашивают, помню ли я, когда будучи менеджером баскетбольной команды, я оставил сумку со всеми их футболками в раздевалке на матче чемпионата в Вунсокете. Потому что все любят эту историю.

— Как тебе удалось уберечь фруктовый сад и молочную ферму от разорения?

— То, что ты спрашиваешь об этом, является признаком того, что тебя похитили и ты нуждаешься в спасении, — ответил он.

Я ткнула его локтем в предплечье. Это больше походило на кирпичную стену, чем на человеческую плоть.

— Мне действительно интересно.

Казалось, он был готов подразнить меня еще немного, но затем его глаза расширились, и выражение полного ужаса появилось на его лице. Я оглянулась через плечо, чтобы проследить за его взглядом. Когда повернулась, Ной обвил рукой мою талию и наклонился достаточно близко, чтобы его борода оцарапала мою щеку.

Какого черта?

— Я знаю, что просить об этом безумие, но если подыграешь мне в следующие пять минут, я лично вспашу и засею твои поля, когда ты этого захочешь. Хорошо?

Я не ответила. Не могла. Не тогда, когда эти слова влетели в одно ухо и приземлились прямо у меня между ног.

— Просто подыграй мне, — прошептал он. — Пожалуйста.

Я понятия не имела, что происходит, но Ной был так близко и держал меня так крепко, что это не имело значения. И это «пожалуйста» сорвалось с его губ самым лучшим образом, как извинение, вымоленное за мгновение до грехопадения.

Тем не менее, я была слишком ошеломлена, чтобы произносить слова. И не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то вот так заключал меня в свои объятия. Но что еще более важно, я не помнила, чтобы когда-либо это было так божественно. На другой стороне комплекса выступал целый марширующий оркестр, ребенок танцевал и кружился вокруг меня, и было несколько сотен человек поблизости, но единственное, на чем я могла сосредоточиться, была рука, сжимающая мою талию.

Джейми определенно была права.

Но потом я услышала:

— Привет! Эй! Ной! Вот ты где!

И я замерла, узнав этот голос.

— Помоги мне, — его слова настойчиво касались моей щеки, — и я сделаю все, о чем ты меня попросишь. Все что-угодно. Назови, и оно твое.

Я кивнула, когда в поле зрения появилась Кристиана, за ней тащились двое маленьких детей. Ной выдохнул и коснулся губами моей щеки. Единственное, что я могла чувствовать, это тепло, везде и сразу.

Когда в последний раз кто-то целовал меня в щеку? Когда в последний раз я чувствовала это глубоко в животе? И когда в последний раз поцелуй был чем-то большим, чем просто галочкой в графе «Основные привязанности»?

Кристиана подошла к нам с широкой, сияющей улыбкой.

— Ной! — прощебетала она. — Я звонила на прошлой неделе. Ты получил мое сообщение? О свидании в плавательном клубе? Я думала, что получу от тебя ответ. Где ты прятался все эти дни?

— Кристиана, — ответил он.

Ее взгляд переместился на меня, и вместе с этим ее улыбка померкла.

— И мой новый друг! Я не расслышала твоего имени. — Она оглянулась на Ноя и сказала: — Мы только что познакомились в комнате для девочек.

Ной сжал пальцы на моей талии, его щетинистая борода прошлась по раковине моего уха.

— Не похоже, что вы познакомились, если ты не знаешь ее имени.

Ну, срань господня. Я имею в виду, черт возьми. Я не могла разобрать это предложение на составные части или объяснить хотя бы одну причину, почему оно сработало так хорошо для меня. Все, что я знала, это то, что в течение нескольких месяцев в моей голове не было ни одной сексуальной мысли, но эта волна быстро менялась.

— Ты знаешь, как я могу увлечься. — Она махнула рукой. — Откуда вы двое знаете друг друга?

— Мы давно знакомы. Школьная любовь.

Ной подвинулся, зацепив большим пальцем петлю моего пояса и сунув руку в мой карман. Провел пальцами по моему животу и складке на бедре. Единственными вещами, разделявшими нас, была тонкая подкладка моего кармана и трусики-бикини, и все на двадцать футов вокруг должны были знать об этом. Это было написано на моем лице и проецировалось над моей головой, как мультяшный мысленный пузырь. В этом его движении не было ничего скрытого. Я была уверена, что следующим будет покусывание шеи, и, честно говоря, я была бы не против этого.

— О, правда? — Она бросила на меня критический взгляд. — Это так забавно, потому что не помню, чтобы ты когда-нибудь упоминал о своей второй половинке. Ни разу. Никогда. — Ее пристальный взгляд превратился в хмурую улыбку, такое выражение лица люди используют, когда хотят соблюсти элементарные манеры, одновременно сообщая, что они отвергают все, что связано с ситуацией. — Я просто не помню, чтобы вообще что-нибудь слышала об этом.

— Не понимаю, как это могло тебя касаться, — сказал он, слова были больше похожи на рычание, чем на что-либо еще.

Но это было не просто рычание. Это было хищно, почти собственнически. И я знала, что это было смешно, потому что весь этот момент был нелеп, но Ной рисовал круги на моем животе, не очень вежливо говоря этой женщине, что он не хочет ничего из того, что она предлагала. Если это не было внешним проявлением собственничества, то я не знала, что это было.

Укуси меня за шею, милый. Просто сделай это. Не заставляй меня ждать.

Ной провел пальцами по моей щеке, заправляя прядь волос мне за ухо.

— Ты решила, что хочешь съесть? — спросил он низким, ворчливым, безупречным голосом. Я не знала, когда ворчание превратилось из слегка забавного в полностью возбуждающее, но сейчас я была здесь и не собиралась уходить. — Хм? Я хочу накормить тебя, милая.

Я не гордилась этим, но мне казалось, что мои соски, вероятно, видны из космоса.

— Пока нет, — пробормотала я.

— Пойдем посмотрим, что там есть. — Он подхватил Дженни, усадив ее к себе на бедро. — Увидимся, Кристиана.

Ной повел нас к фургонам с едой, его рука все еще была глубоко в моем кармане. Я парила и таяла, а также словно гудела от электричества.

И Ной Барден был причиной всего этого.