Служебное задание: Обмануть Дьявола

Глава 13

Анна

— Куда мы летим? — спросила Владислава, разглядывая вещи, которые привёз Леонид. — Что надевать?

— Шорты покороче, майку, кроссовки, — не отрываясь от телефона, ответил мужчина. — Мне оставь то же, остальное в чемодан. Пожалуйста, — добавил, опомнившись.

Чемодан нам привезли один и было очень странно и необычно видеть свои, пусть и новые, не надетые, вещи рядом с мужскими. И один солнцезащитный крем на двоих.

«Не расслабляться, не влюбляться», — как мантру читала про себя. Кажется, работало. Но не уверена. Никогда прежде не была рядом с таким мужчиной. Властным и чутким. Строгим и нежным. Суровым и обаятельным.

При этом не льстила себе, не тешила мыслью, что, возможно, эти небольшие каникулы, лёгкий курортный роман перерастёт во что–то большее.

Воеводин был весь мой во время секса и прелюдий, но всегда немного отстранён в остальное время. И как по мне, это говорило само за себя. И заставляло сердце тревожно сжиматься несмотря на все мои самовнушения и напоминания.

Мы быстро переоделись, Владислав взял чемодан на себя, не вызвал служащего отеля, и я улыбнулась. Такая мелочь, но она многое говорила о человеке. Приятно было, что он не тратит время зря в ожидании сервиса, не боится «замарать руки» обычным трудом. Вряд ли он дома будет чинить розетку, конечно, терять на это время, с его уровнем это, наверное, даже не очень разумно. Но подобный жест я оценила как однозначный плюс.

Вспомнила отчего–то Сашу. Вот она как раз и требовала от персонала всё, что ей положено за деньги компании. И иногда её поведение очень напоминало «из грязи в князи», хотя она, видимо, этого не понимала. Белоручка. Интересно, она кусает локти от того, что мы пропали?

Хмыкнула про себя.

Ей не помешает немного отдохнуть. Может, хотя бы часть смертельно опасного яда выплавится из неё на пляже вместе с усталостью и нервами.

Свежо предание, но верится с трудом.

И снова вертолёт. Наушники. Шум. И снова мы летим молча. Я любуюсь видами Бали и немного — самим Воеводиным. Он же что–то читает на планшете, хмурит брови, иногда прикусывает нижнюю губу и я вспыхиваю, словно он сделал что–то неприличное.

Ужасная, просто ужасная реакция на такие крохотные нюансы!

Не зря он говорит, что я как открытая книга. Хотя… я учусь. Быстро учусь. Многому.

А вдруг… Нет, это совершенно невозможно! Хотя… почему нет?

Мысль, что Авдеев, у которого нет наследников, строит на меня какие–то планы вполне разумна и оправдана! Может, эта командировка — попытка меня встряхнуть? Жестоко выбросить из зоны комфорта в суровый деловой мир, чтобы посмотрела на него изнутри с позиции слабого? Чтобы поняла, как важно уметь находить подход к любому, даже самому неприятному или сложному человеку? Чтобы научилась держать лицо, не паниковать, решать сложные головоломки в условиях минимальной информированности?

Авдеев требователен, строг, неприятен, но при этом настоящий делец. Вполне можно предположить, что я для него — инвестиция в будущее. Вряд ли он питает ко мне отцовские чувства. Но, возможно, в своей извращённой манере чувствует ответственность и желает устроить в жизни. Или, что скорее всего, научиться пробивать себе дорогу самостоятельно. Когда не питаешь лишних эмоций, всегда можно провести эксперимент и посмотреть, что из этого выйдет. И это в его характере.

Если я сойдусь с Воеводиным, чисто в теории, мало ли, вдруг парад планет или затмение там какое редкое, тогда он может меня признать после свадьбы или немного заранее, заручиться могущественной поддержкой.

Не сойдусь — переболею, закалюсь, стану сильнее и прагматичнее. Тоже неплохо.

Я снова посмотрела на Владислава. Он улыбался, изучая моё лицо.

Надеюсь, не мысли читает. С этим проницательным человеком стоит всегда держать ухо востро.

Спросила бессловесно, лишь поведя головой вверх и изогнув немного бровь, что ему нужно от маленькой и неопасной меня? Но он лишь покачал головой, послал воздушный поцелуй и вновь вернулся к своим электронным бумагам.

Вот тебе и отдых миллиардера. Работа в любое время дня и ночи. Каждая свободная минута — проверка отчётов, почты и бог знает, что ещё. Огромные деньги — огромная ответственность.

Я решила тоже немного поработать и достала телефон из сумочки. Мессенджер ломился от непрочитанных сообщений. А я ведь только перед вылетом из гостиницы всем ответила! Кому голосовыми, кому письменно, чтобы ничего лишнего не сказать при нашем конкуренте.

И увлеклась, разумеется. И только когда меня тронули за колено, оторвала взгляд от экрана.

— Смотри вниз!

Я высунула свой любопытный нос из рабочих вопросов и увидела, что пейзаж очень даже изменился. Горы. Или вулкан?! О–о–о!

— Ближе нельзя, — на английском произнёс наш пилот. — Дымит.

Адреналин обжёг вены. Я позабыла и про телефон и про Воеводина. Могла только думать о том, что в любой момент вулкан может взорваться. Выбросить облако дыма с фрагментами породы. Пробить обшивку вертолёта… И это я никогда особо не увлекалась кино и не смотрела фильмы–катастрофы! А фантазия работала и работала, нагнетая обстановку. Накаляя до предела. Заставляя сильнее ценить жизнь.

Мы сделали пару огромных кругов и я рассмотрела и храм внизу, и какие–то ещё строения, наверное, деревню.

Как можно жить на склоне вулкана? Страшно ведь! Или местные думают, что храм, расположенный выше, их защитит? Надеюсь, так и будет. Потому что лично у меня силы природы, более того, неконтролируемые и мощные, вызывали суеверный ужас.

И лёгкую панику.

— Полетели дальше, — скомандовал Владислав Васильевич пилоту.

— Так точно, — по–военно ответил тот. Но счёл нужным добавить: — Не волнуйтесь, леди, вулкан не обидит.

И как догадался, что трушу именно я?

Интересные всё–таки эти балийцы. Верят в силы природы. Как можно быть в чём–то уверенным с вулканом?!

— Мне нравится! — крикнула громко, хотя связь была через наушник с микрофоном. Ну нет у меня опыта вертолётного катания, нет. Иногда не сразу соображаю.

— Озеро внизу священное, — спустя время вновь ожил динамик, — Называется Батур. Скоро будем. Там ждёт другой транспорт.

Очень хотела спросить, куда мы едем, но правило нашего отдыха это запрещало. Ладно, сюрприз так сюрприз. Я здесь не была, мне всё интересно.

Однако когда мы прибыли, на этот раз на моторной лодке, в деревню с непонятным названием, очень уж наш местный гид выговаривал его странно, волосы на голове у меня зашевелились.

— Деревня мертвецов? — прошипела тихонько, вжимая локоть Владислава Васильевича в своё тело. — Шутишь?

— Нет. Всегда хотел посмотреть. Это интереснее, чем всякие кофейные плантации или мартышки.

— Очень романтично, — пробубнила себе под нос. — Но, в принципе, согласна, что интереснее, да, — не совсем уверенно добавила. — А почему она так называется? Обычные люди, не зомби.

— Мы не любим, когда вы называете так нашу деревню, — включился в разговор гид с очень тонким слухом, который, как оказалось, знает русский. Кто бы мог подумать! Говорил он с ужасным акцентом, но понять его было вполне возможно. — Нашему народу много лет. Больше, чем всем остальным на Бали. Мы чтим память предков и уважаем свои традиции. В деревне три кладбища, но только одно из них интересует туристов — то, что возле ароматного дерева. Оно источает божественный запах и вбирает в себя все неприятные ароматы. Умерших складывают там в специальные шалаши. Старые шалаши разбирают, черепа и кости достают и выкладывают в особом порядке. Вы не увидите тех, кто недавно умер. Только тех, кто не с нами уже много столетий. Но вам, леди, туда нельзя.

— Отлично. Если здесь есть кафе, я посижу там и подожду вас, — ничуть не расстроилась я. Попросила Владислава: — Но, если у того дерева можно фотографировать, сделай, пожалуйста, пару фото. Может, я смогу на них взглянуть. На голодный желудок. Ужас какой.

Воеводин посмотрел на гида и тот кивнул, не утруждая себя объяснениями. Провёл нас к небольшому и не очень уютному кафе.

— У нас не очень популярное место для туристов, — пояснил он. — Они обычно путешествуют через другую деревню. Там сувениры и всё, что обычно любят приезжие.

— Здесь безопасно? — насторожилась на всякий случай. В отличие от тех мест, где мы уже побывали, в этой деревеньке никто не улыбался и не выглядел добродушно и приветливо. Ещё и сувениров не держали. Подозрительно.

— Да, конечно. Не беспокойтесь. Мы скоро вернёмся! — пообещал провожатый.

— А если леди кто–нибудь напугает или с ней что–либо произойдёт, никакая защита ваших богов не спасёт вашу деревню, — произнёс Владислав Васильевич, не мигая. А тон–то какой выбрал! Я содрогнулась. Умеет жути нагнать. Или он это действительно серьёзно?

Глаза гида стали размером с тарелку. И он ещё раз что–то сказал хозяину заведения, тот вытаращил свои карие глаза и закивал как китайский болванчик. Удивительно, но я разобрала всего несколько слов: важная, смотреть, безопасность, война. Местное наречие сильно отличалось от балийского и индонезийского. Очень сильно. Практически другой язык. Спасало лишь то, что знала контекст беседы и видела живую мимику говоривших.

— А мне точно нельзя с вами? — спросила на всякий случай Воеводина. — Я готова смотреть на черепа. Здесь как–то… не так.

— Надо было брать охрану. Извини, Аня, не думал, что здесь тебе может что–то угрожать. Бали — безопасный для туристов остров. Отпустил охрану в кои–то веки, называется. Я давно хотел посмотреть на это дерево вживую, много слышал от знакомых, читал легенды. Люблю нестандартные экскурсии, — обезоруживающе улыбаясь, сказал мужчина. — Полетели куда–нибудь в другое место.

— Да нет, ты что! Поезжай! Я посижу. Тем более наш гид уже так запугал хозяина заведения, что мне точно ничего не грозит!

— Ты уверена?

Цепкий взгляд бизнесмена безошибочно считал мои эмоции, а ум — проанализировал ситуацию. Я прямо–таки почувствовала, когда он понял, что я понимаю местных.

— Да. Посмотри, как тот напуган. Мне ведь нечего волноваться? — уточнила у нашего провожатого. Сомневаюсь, что удалось обмануть господина Три–Вэ, но вдруг получилось сместить акценты?

— Будьте совершенно уверены в этом. Даже если случится извержение вулкана, вас спасут первой! — глотая звуки и торопясь с ответом, произнёс гид.

Воеводин сощурился. Оглядел ещё раз нашего спутника, владельца бара, само заведение, моё чистое и открытое лицо без признака испуга или волнения (я учусь скрывать эмоции и у меня получается!) и решился.

— Ладно. Мы туда и обратно. Никуда не выходи.

Посмотрел на хозяина заведения тяжёлым взглядом и вышел.

А я осталась совсем одна в подозрительном баре, в страшной деревне, где людей клали под дерево, а не хоронили, где в любой момент могло произойти землетрясение или извержение вулкана. Классно!

Это ведь не случается в течение часа, верно? Должно ведь пройти какое–то время? Подземные толчки, пыхтение?

Кто там хотел адреналина, Анна Евгеньевна?

Однако я могла совершенно определённо заявить, что мне совсем не было скучно. Вот ни капельки! И я рада быть здесь. Всё равно ведь интересно побывать там, куда не каждый турист рискнёт приехать.

— Добрый день, — поздоровалась официант с немного настороженной улыбкой. — Вот меню.

И замерла, пожирая меня взглядом. Интересно, что такого во мне необычного? То, что девушку оставили одну? Или туристы — редкость?

Я сделала заказ и немного почитала про здешние места. Как и сообщил гид ранее, мы прилетели не в туристическую деревню и я, разумеется, была для местных в диковинку. Особенно, в коротких шортах и майке на голое тело! Подставил меня, конечно, кое–кто перед местными жителями, ничего не скажешь. Хотя одежда, конечно, удобная, но быть такой «раскрепощённой» в единственном экземпляре на всю деревню — сомнительное удовольствие.

Так что, я здесь прославлюсь. Полуголая леди с Большой Земли. Ещё и не побоялась остаться одна в незнакомом месте, с такой историей. Женщины, похоже, не так стремятся поглазеть на чужие кости и черепушки, как мужчины. Впрочем, не удивлена.

Город был окружён каменной стеной с четырьмя входами–выходами на каждую сторону света. Хорошо, я не пропустила это зрелище и представляла, о чём речь. Так что картинки смотрела не так внимательно, больше вчитываясь в текст.

А вот и интересная информация. Бояться здесь нечего. Разве что своей фантазии. Есть подозрение, что гид нас не совсем верно понял, отсюда и вся нелепость ситуации. Балийцы здесь не улыбаются, как везде, но такие же мирные.

Но кто знает, кто знает. Береженого, как говорится, бог бережёт.

Поболтав с официантами узнала, что местные делают какой–то невероятно дорогой шёлк для ритуальных одежд со сложным замысловатым плетением и продают его туристам. Специально не поленилась и вновь открыла браузер на телефоне, посмотрела узоры, вычитала в интернет–статье, что продают они более дешёвый вариант, притом за бешеные тысячи долларов. Вот хитрюли! Я бы никогда не купила себе платок попугайской расцветки за восемь–десять тысяч долларов. И пусть там будет хоть какой необычный шёлк! Такой к деловому костюму или вечернему платью не наденешь, а неформальную одежду, к которой подошёл бы подобный аксессуар, я не ношу.

Но посмотреть было весьма интересно. И мне даже принесли несколько образцов. Вдруг передумаю и раскошелюсь.

Вообще, у меня сложилось ощущение, что живут здесь люди очень бедно и рады любой копейке. Но десять тысяч долларов! Интересно, сколько стоит шёлк для местных?

Загоревшись идеей, попробовала вести беседу не на английском, а на местном диалекте, правда, подбирая слова по ходу пьесы то из балийского, то из индонезийского языка, и только в крайнем случае употребляя английский. Удивлённые поначалу девушки с улыбками и хохотом, если я говорила что–то не так, включились в смешную, как казалось только им, игру–развлечение. Я же вспоминала язык и пыталась найти к ним подход.

— Выходит, ты не замужем, — медленно говорила я, подбирая слова, — потому что вы не можете накопить на богатую свадьбу. Так принято.

— Да, — кивала девушка и поддакивала сразу на трёх языках.

— Но вы покупаете этот шёлк? Или каждый делает себе? Или кто–то семье? — выпытывала я.

— Кому как повезёт. Часто покупают.

— Откуда такие деньжищи? — со страшными глазами допытывалась я. — Вот мне, чтобы купить что–то за десять тысяч долларов, нужно много и долго работать, — нагнетала, как могла, — и желательно при этом не есть, не пить, не одеваться и жить на работе, чтобы не платить за жильё.

— Ну, для нас цены другие, — хохоча, отвечали девушки.

— Ай, какие вы хитрые! — восхищалась без капли неодобрения, сияя улыбкой. — Но к вам ведь приезжают и бедные туристы. У них нет таких денег.

— А ты попроси своего мужчину купить тебе наряд. Он не жадный. По нему видно, — раздавали они советы направо и налево.

Я только диву давалась. Вот тебе и деревенские простушки. Официантки. Умеют хранить секреты. А я здесь распинаюсь изо всех сил. Стараюсь.

Зато время провела с пользой, ещё и насмеялась, узнала много интересного не от гида, а от скучающих без посетителей девчонок.

Даже не знала, что могу быть такой коммуникабельной в неформальной обстановке. Приятное открытие.

Когда вернулся Воеводин, я уже знала о деревне, местных жителях, легендах и тайнах, наверное, даже больше, чем наш гид. Ну ладно, шучу. Но многое!

— Не скучала? Я торопился, — признался мужчина, притягивая меня к себе.

— Ни капли не скучала, болтала с местными, читала про деревню и само ароматное дерево, много нового узнала. Как тебе экскурсия? Понравилась?

— Ты знаешь, необычно. И действительно не воняет, — прошептал на ухо. — Я рад, что побывал там. Невероятное место. Там накатывает спокойствие и умиротворение. Почти философское, наверное. Объяснить не смогу.

Мужчина выглядел действительно по–другому. И вёл себя странно. Неужели столь сильное в энергетическом плане место?

— Я рада. Если очень хочется где–то побывать, надо взять и сделать это. Я вот обязательно выберусь на тот солончак, где небо встречается с землёй! — сама себе пообещала я.

— И правильно. Там тоже потрясающе. По–другому, но потрясающе. Ты поела? — внезапно переключился Владислав.

— Да, перекусила немного, не голодна.

— Тогда пора выдвигаться. Я есть не хочу. Слетаем к водопаду и отдыхать. Ты не против? — он заглянул в моё лицо и натянуто улыбнулся. Видно было — он ещё там, на тысячелетнем кладбище.

— Водопад — это то, что надо! После кладбища советуют ноги обмывать, — вспомнила где–то услышанную народную мудрость. Что она значила, не знала, а вот то, что вода помогает снять весь негатив, была уверена. Сама приходила с работы и сразу шла в душ. Стояла там по полчаса иногда, приходила в себя.

Летели совсем не долго, ехали тоже. А вот идти пешком пришлось весьма прилично.

— Вы можете спокойно отдохнуть у водопада, там никого нет и не будет, — намекнул гид, который встречал нас на посадочной площадке с автомашиной, провожал к водопаду и нёс корзинку для пикника. — Это вам. Приятного отдыха на Бали!

С улыбкой и поклоном симпатичный местный житель нас покинул. А мы пошли вдоль реки к шумящему вдалеке водопаду.

И мне бы остановиться ненадолго, прислушаться к себе, к своей интуиции. Она что–то нашёптывала, скреблась изнутри. Но мне было не до неё.

— Наконец–то нет этой одуряющей жары, — произнёс Владислав Васильевич. — И я, наверное, окунусь в воду. Ноги или не ноги там нужно мыть, но меня всё никак не отпустит это кладбище. Жаль, туда нельзя женщинам. Такое нигде больше в мире не увидишь. Я, кстати, сделал несколько фото. Хочешь посмотреть?

Он протянул мне телефон, не включая, не снимая блокировку.

— Я посмотрю, когда мы усядемся. Не хочу на ходу уронить и разбить. Хорошо?

— Конечно.

— Посмотрю фото и буду всем рассказывать на работе, что была там, переодетая в мужской костюм! — хохотала я. — Ну а что? Не думаю, что кто–нибудь посмеет у тебя уточнить, правда ли это!

Владислав улыбнулся, но настроение его не изменилось.

Мы шли, держась за руку, но я видела, чувствовала, что он не со мной. Что же там за кладбище такое? Жуткое? Дикое? Красивое и мистическое?

На картинках в интернете ничего супер интересного не нашла, а те фото, что показались интересными, атмосферы не передавали. По крайней мере, если такой сильный человек, как Дьявол Васильевич и то остался под впечатлением, место должно быть очень необычным, сильным и жутким.

Мы вышли на финишную прямую и увидели водопад. Я даже немного разочаровалась. Ничего в нём такого восхитительного не было. Водопад и водопад. Видела и получше. Воеводин тоже поджал губы. Но с его настроением сложно было угадать, от чего конкретно. Может, ожидал, что в его честь воду разукрасят в корпоративные цвета?

Ох, как же я не люблю, когда рядом со мной такие сильные люди в гадком расположении духа. Их чувствуешь настолько сильно и ярко, что пытаешься как–то веселиться, хохмить, поддерживать боевой дух, а выходит пшик. Не хватает собственной харизмы.

— Всё равно красиво, — сказал и наконец–то улыбнулся на этот раз расслабленной, привычной своей улыбкой, а не тем подобием из растянутых губ, что я лицезрела чуть раньше. Свершилось чудо!

— Да. Обычно, но красиво. И вода успокаивает, — поддержала беседу.

— Пойду нырну. Надо смыть это наваждение.

Позабыв о супер «романтическом» месте, в которое свозил меня Владислав, я любовалась раздевающимся красавцем. Вот это — самая лучшая экскурсия на острове! Эксклюзивная!

Внутренний голос ёрничал, нашёптывал: «Посмотрите направо. Здесь вы видите потрясающий образчик хомо сапиенс. Обратите внимание на плечи. Какие они широкие, мощные. А эти увитые венами руки. Крепкий, идеально пропорциональный торс»…

— Ой!

— Чего? — спросил мужчина, поворачиваясь ко мне всем своим обнажённым станом.

— Ты же голый! Вдруг кто увидит?

— Здесь никого нет, не переживай, — с усмешкой утешил меня Владислав.

— А вдруг?

— Точно тебе говорю. Всё чисто.

И этот Аполлон осторожно пошёл по камням в холодную наверняка воду, выискивая место поглубже. Минута, вторая, третья. А я всё ещё созерцаю обнажённую фигуру среди воды и камней. И внутренний голос молчит в тряпочку. Даёт спокойно насладиться… видами потрясающего острова, конечно же!

— Отлично искупался, — с хохотом развёл мужчина руками и сообщил мне очевидное. — Раздевайся и пойдём вместе под водопад, там глубже.

— Я не люблю холодную воду! — прокричала в ответ. Из–за шума воды звук доносился очень плохо.

— Она не холодная!

Я посмотрела на этот образец для соблазнения дам всех возрастов, комплекций и сословий, оглядела ближайшие кусты и джунгли напротив. Если кто и мог подсматривать за нами, их было не видно. Да и, зная службу безопасности Воеводина в лицо, была уверена, что если нас запостят на ютубе, все копии видео удалят в течение пары минут, а оригиналы будут вырезаны под корень особо кровавым способом. Вместе с теми, кто их сделал, разумеется.

И если Три–Вэ заявил, что всё чисто, значит, служба безопасности уже снова работает. Мужчина слов на ветер не бросает и отвечает за каждое. Никаких сомнений.

И я решилась.

Да и чего мне терять? Я на отдыхе с самым потрясающим мужчиной в мире. Моя задача — взять от этого отдыха всё и даже больше. И, откровенно говоря, я тоже не прочь смыть с себя липкий пот после супер экскурсии в единственный на Бали город без улыбок.

От воспоминаний передёрнула плечами. Бррр, какая гадость!

Скинула одежду и пошла по дорожке к самому водопаду. Идти по реке, по огромным острым камням и рисковать в любую минуту свернуть себе шею или сломать ногу — нет уж, увольте. Не настолько я люблю экстрим.

Владислав встретил меня у самого краешка льющейся со скалы воды. Протянул руку и, крепко ухватив, помог сделать шаг вперёд, к нему.

— Не холодно тебе? — спросил заботливо.

— Обалденно!

Прохладная кристально чистая вода освежала, смывала неприятную липкую плёнку пота с тела, обновляла и наполняла энергией. Я закрыла глаза, подняла голову. Наплевать на косметику! Я и без неё хороша. А если кое–кто настолько боится женщин в их естественном облике, никого не держу. Банковские карты с собой, язык знаю, путешествовать не боюсь. Я вон какая смелая! Целый час или даже больше просидели одна в кафе среди незнакомых людей, разглядывающих меня с не ясно, какими целями.

Лукавила, конечно. Да и видел меня уже Владислав без макияжа. Но мысль развеселила. Представила, как он, издав вопль ужаса, убегает в джунгли, зовёт Леонида, рыдает у него на плече.

Что за мысли у меня? Больная фантазия, не иначе.

Выходит нервное напряжение.

Посмотрела на мужчину. Он стоял в шаге от меня, точно так же, как я чуть ранее, подняв лицо навстречу редким струйкам и миллиарду капель речной воды. Одной рукой он держался за скалу и я поневоле залюбовалась напряжёнными мышцами его тела. Чётко очерченным венам на приковавшей моё внимание руке. По ней спускалась вода, растекаясь по плечам, обнимая тело прозрачным мерцающим пологом.

Он выглядел так, словно вышел из тренажёрного зала: мышцы напряжены, в тонусе, тело подобрано, сжато подобно пружине.

Что же так занимает его мысли, что мешает расслабиться на самом чудесном острове в мире?

— Владислав, — позвала я.

— Чего? — вынырнул из омута тяжких дум мужчина.

— А давай попробуем зайти под сам водопад, а не только с краю? — с энтузиазмом и азартом предложила ему. Может, звучало чуть наиграно, но ему стоило переключиться, развеяться и вновь стать тем приятным человеком, что подарил мне восхитительно романтические вечер, ночь и часть сегодняшнего утра. Всё–таки кладбища, пусть и уникальные, единственные в мире, остаются кладбищами и портят настроение, каким бы изначально философским оно не казалось.

— А давай! — не стал спорить он и, ухватив вновь меня за руку, страхуя на скользкой и опасной тропе, повёл дальше, туда, где вода бурлила, падала с грохотом, шумела и пугала.

— Прыгнем? — В его глазах сплошная провокация.

— Там же мелко! — закричала в ответ.

— Не настолько! — прижавшись к моему уху, не согласился мужчина. Тяжёлая рука проехалась вдоль тела, лаская, обнимая, прижимая.

Я посмотрела на него с ужасом. А как же острые камни? Вдруг мы разобьёмся?

С другой стороны, Воеводин не похож на психа или помешанного на адреналине человека. И, вполне вероятно, здесь уже был или навёл справки. Проверяет меня? Хочет, чтобы я ему доверяла?

— Давай! — согласилась я вслух, но не громко, потому ещё и кивнула.

Удивлённый взгляд был мне ответом. Но, хмыкнув своим мыслям, мужчина потянул дальше и без предупреждения, дёрнув и меня за собой, прыгнул прямо в ревущий поток воды.

Я закричала. Непроизвольно. Громко. Вцепилась в его руку бульдожьей хваткой, впилась ногтями. Наглоталась воды. Выплюнула. Не успела сделать вдох, как мы погрузились в чёрную страшную глубину. И только его рука была моим якорем.

Но тут эта самая рука потянула вглубь, когда я уже готова была взлететь к дневному свету!

Не успела запаниковать, как мой мозг, привыкший работать с большим массивом данных, проанализировал ситуацию и объяснил паникёрше во мне, что Воеводин тяжелее на порядок, а значит, ныряет глубже. И сейчас мы выплывем с ним наверх вместе. Надо просто ещё немного подождать и не впадать в панику.

Под водой булькало, грохотало, ревело. Ни о какой умиротворяющей тишине и речи не шло. Чуть в стороне виднелось белое пятно света — солнце.

Ещё через мгновение наше погружение закончилось. Дна мы так и не коснулись.

Не знаю, что изменилось, что произошло, что повлияло — страх, паника, истерика, иррациональный ужас или волшебная балийская река, но я вынырнула другим человеком. Обновлённым. Сильным. Уверенным в себе. И капельку злым.

Страх смерти здорово прочищает мозги! Даже если он был относительно контролируем сознанием.

— Юуху–у–у! — закричал Воеводин на всю округу. Счастливо. Свободно. Отвязно.

— Юху, блин! — выдала я ошарашено. — Вот тебе и юху.

— Ты чего, Ань? Испугалась? — заметил он, что я не рыдаю от восторга. — Иди ко мне.

Он сделал несколько гребков в сторону и, почувствовав дно, вывел нас уже шагом к большому нагретому солнцем валуну, большей частью находящемуся над водой. Усадил меня на тёплый камень, обнял.

— Ты знал, что там глубоко? Был уже здесь? — спросила требовательно.

— Нет. Но водопады всегда вымывают приличное углубление. Этот довольно мощный, так что опасности не было. Ну, совсем крохотный процент, — всё же уточнил он честно.

— Мы всё–таки могли расшибиться! — констатировала я адреналиновую зависимость у этого соблазнительного пациента. — Или на камень острый напороться. Или ещё что–то! — сверкая глазами, выговаривала ему недовольно.

— Но ведь всё хорошо? Сейчас всё хорошо? — Владислав улыбался и спрашивал прекрасно зная ответ.

— Да! Но в теории…

— Не забивай голову ерундой. Мы выжили, не пострадали, поорали от страха и получили удовольствие. Почувствуй, как кровь бурлит в венах, кипит, жаждет драйва. Отпусти себя. К чёрту тормоза!

Мужчина улыбнулся уже почти коснувшись моих губ своими. Впился в приоткрытый, готовый поссориться рот, яростным, бесшабашным, восхитительно брутальным поцелуем. И я резко ослабела. Обмякла в его руках. Поддалась напору.

Только вот у организма были иные планы. Никакой слабости в конечностях! Прочь ванильные эмоции!

И уже я обнимаю его плечи с силой, цепляю гладкую кожу ногтями, целую неистово, бешено. Стону безудержно, исступлённо. Кричу без стеснения, дико и необузданно. Так, как надо. Так, как хочется здесь и сейчас. Так, как чувствую. Не помня себя, отдаюсь мужчине и сама беру то, что мне нужно. Без стеснения. Без ложной скромности. И без удержу.

— Обалдеть, — выдыхает Воеводин, приходя в себя.

А я могу только тихонько стонать в ответ.

Мир не сразу обрёл краски. Моя личная жизнь только началась, а уже столь бурные потрясения. Думала, всё, что было прежде — великолепно. Оказалось, что это было только начало.

Владислав Васильевич взял меня на руки и понёс к месту нашего пикника. Осторожно и медленно наступая на камни.

Когда меня усадили на тёплый, даже немного горячий от солнца плед, я всё ещё была варёной. Руки и ноги плохо слушались, подрагивали от сладких спазмов. Пальчики на ногах сами собой поджимались и разжимались.

— Вина?

— А? — бестолково спросила, пытаясь прийти в себя.

— Я налью, — принял решение за меня мужчина. — Это было действительно незабываемо, согласен.

— Я до сих пор под впечатлением, — включилась в диалог. — Спасибо, люблю красное вино.

— А шампанское? Или я поил тебя кислой дрянью, а ты терпела?

— Нет, я люблю шампанское. Оно очень праздничное и романтичное, идеально подходило ко всему… происходящему вчера.

Я улыбнулась и немного зарделась. Вот ведь кожа противная, сразу сдаёт меня.

— Сухое или полусухое? Только умоляю, не говори, что сладкое. Сладкий алкоголь омерзителен! — закончил мужчина передёрнувшись всем телом.

— Я люблю сухие вина. Кислую дрянь, как ты говоришь, — рассмеялась в ответ.

— Это не я так говорю, а молодые барышни. Я могу пить только брют или сухое вино. Но женщины часто сладкоежки.

— Молодые барышни с университета пьют полусладкую или сладкую шипучку, так как она доступна по цене и не так противна как кислая дрянь, — весело произнесла я и рассмеялась. — Хотя, если честно, я никогда не пила в университете алкоголь.

— Шутишь? — с круглыми глазами спросил Воеводин.

— Нет. Я же училась за счёт организации и по индивидуальному договору. Мне было запрещено всё. И алкоголь, и отношения с мальчиками. Ужасно, да?

— Не то слово! — совершенно серьёзно подтвердил Владислав Васильевич.

— А как по мне, то нормально. Логично ведь, что компания хочет получить здорового сотрудника, а не запойного пьяницу с начинающимся распадом личности.

— Тем не менее, контролировать личную жизнь человека никто не имеет права, тем более компания. Я ещё понимаю, родители, — в сердцах высказался мужчина и умолк, посмотрел на меня внимательно. — Может, это было требование твоей мамы?

— Не знаю. — Беззаботно пожала плечами. — Может быть. Но вообще, мама у меня не такая. Ей бы и в голову не пришло. Хотя…

Я надолго замолчала. Мама моя как раз оказалась в такой ситуации на первом курсе университета. Вынуждена была взять академический отпуск, а далее жизнь сложилась таким образом, что ей пришлось работать, работать и ещё раз работать, учиться уже не получалось, надо было поднимать меня.

Затем появился брат. Про его отца мне не было известно ровным счётом ничего.

Быть может, мама так попыталась уберечь меня от своих ошибок?

— Может, и мама, — тихо ответила Воеводину. — Она сама дважды ошиблась… Да, себя ошибкой как–то не хочется называть. Но из солидарности с братом, побуду, — я цокнула языком, закусила губу. — В общем, вполне вероятно, да, ты прав. Она могла таким образом уберечь меня от повторения её ошибок.

А ведь если бы она доучилась, получила высшее образование, от неё не отказались бы родители, не бросили её, поддерживали бы…

Очень надеюсь, сейчас она рада, что у неё двое детей, и ни о чём не жалеет. Да и, что ни говори, а мама нас любила и любит безумно. Страстной, немножко истеричной любовью курицы–наседки. И старалась уберечь от всего на свете. Может, где–то чересчур.

— В нашей семье кардинально другие взгляды на жизнь. Закончил школу, поступил в универ — держи свой паспорт, деньги на месяц проживания, дальше сам.

— Кошмар какой!

— Да почему? Хорошая традиция. В жизни важно не столько образование, сколько умение этой жизнью жить и пользоваться. Ну и разумеется, когда ты чего–то достигнешь и докажешь семье, что способен не только болтать, но и делать, получаешь поддержку в бизнесе. Стена за спиной — иногда всё, что тебе нужно.

Я смотрела на него и боялась моргнуть. Сорваться в слёзы. Как–то иначе выдать свои эмоции. То, что он говорил, было сильно сродни моим мыслям в вертолёте. Может, Авдеев того же типа, что и папочка Воеводина? И сейчас мне нужно доказать своей семье, о которой я даже не знаю (пусть и дальше так думают!), что во мне есть не только двадцать три пары хромосом Ильи Андреевича, но и присущие ему деловые качества?

— Не представляю, как можно выгнать ребёнка из дома, — произнесла медленно. Словно именно это меня шокировало.

— Аня, ты много видела детей богатых родителей? Очень часто это вовсе не подрастающая интеллигенция с прекрасным образованием, воспитанием и манерами. Это нахлебники, пиявки, кровопийцы. Знаешь, сколько я видел миллионеров, миллиардеров, чьи дети спят и видят, как предки сдохнут и оставят им капиталец, который они смогут разбазарить в два счёта, потому что ничего из себя не представляют и не соображают, что от каждого их решения зависят судьбы тысяч людей?

— Но ты не такой. Уверена, что не такой и не был таким.

— Я рос с полным осознанием того, что если не буду учиться и добиваться, останусь никем. Ты хоть и девушка, но должна понимать, что человек ценит лишь то, что выгрыз сам, что досталось ценой невероятных усилий. Нет, ну ты посмотри! Нашли, о чём говорить. Ничего так беседа в обнажённом виде.

— Я одета!

Трусики и майка оказались на мне в тот же миг, когда я стала способна передвигать конечностями.

— И очень зря!

Воеводин подмигнул и принялся доставать помимо вина ещё и еду. И это было очень кстати.

— Вообще, не принято есть в обнажённом виде, — занудным тоном произнесла я.

— А что, тебя это отвлекает? — Воеводин сверкнул глазами, состроил рожицу вселенского соблазнителя, но тут же испортил весь эффект — расхохотался.

— Очень. Нет, ну я правда есть хочу, но отвлекаюсь, — чистосердечно призналась я. — Ну неприлично же.

— Ох уж эти скромные девочки, — прокомментировал Владислав, закатив глаза, но трусы нацепил. — И больше ни слова. Я загораю. Совмещаю приятное с полезным. В кои–то веки без костюма и то не дают отдохнуть, — нарочито обиженно сказал он, но посмотрел хитро, ожидая моей дальнейшей реакции.

— И не смотри на меня так. Я не испытываю никакой вины. За столом свои правила, пусть даже стол — это плед, — заявила с чопорным видом.

— Слушай, а какая ты в офисе? Я обычно смотрю на человека на первом собеседовании и сразу понимаю, далеко ли он продвинется по карьерной лестнице. Редко ошибаюсь. Но ты — сплошная загадка.

— Ты всё равно не поверишь, — я решила увильнуть от вопроса.

— Расскажи, как ты видишь. Мне интересно, — продолжал настаивать мужчина, вскрывая упаковки с едой. — Тебе рис, лапшу, салат? Еда вся местная. Морепродукты… Нет, их, наверное, не стоит. Сколько мы времени провели в воде?

Я пожала плечами и согласилась, что лучше не рисковать. Индонезия — это, конечно, не Азия, да и Бали в принципе славится вкусной пищей, но жара — это жара.

— В офисе я разная. Как и все мы, — ответила на первый вопрос и принялась жевать. Вдруг случится чудо и он не станет продолжать этот допрос. Зачем ему я? Лучше бы про рудники что–нибудь спросил!

— Ничего не знаю. Я всегда одинаково нахален, обаятелен и иногда даже груб, — не согласился Воеводин. — Рассказывай давай. Интересно. Ты обещала меня развлекать.

Он подмигнул, намекая на самый первый наш разговор, а я в стотысячный раз прокляла свой язык. Ну вот что мне стоило тогда промолчать? Давно бы сидела в своём кабинете…

Нет, лучше здесь. Ведь тогда я бы не провела эти сказочные каникулы с невозможным, но безмерно сексуальным мужчиной, от одного вида которого кружится голова.

— Ладно. Слово есть слово.

— А ты всегда его держишь? — уточнил мой любопытный собеседник, запивая еду вином.

— Естественно! — произнесла с достоинством, даже спину выпрямила. — На работе я отстранённая. Не участвую в коллективных забавах. Даже в кафетерии редко с кем–то беседую и смеюсь. Честно признаться, у меня на это совсем нет времени, я даже ем, проверяя документацию. Так что со стороны, должно быть, кажусь весьма надменной особой.

— Действительно, не очень на тебя похоже.

— Ну, я такой не всегда была. В первые полгода я очень много общалась. Но на меня словно специально повесили такую уйму работы… И она всё прирастает и прирастает. Так что шутки шутками, а я уже всерьёз думаю переезжать в офис.

— Вот видишь, какой я молодец! Благодаря мне ты находишься в командировке, но при этом в отпуске! — смеялся Воеводин.

— Сам себя не похвалишь, да–да, — со смешком поддержала его игру. Как бы он не развлекался, а все прекрасно понимали, что это допрос. И, судя по всему, он пытается прощупать, знаю ли я, чья дочь.

— А с руководством как?

— С руководством? Ты имеешь в виду, умею ли я льстить и подлизываться? Авдеев этого на дух не выносит.

— Нет, я о том, как ты себя ведёшь с начальством, — уточнил Владислав Васильевич.

— Всё тоже очень индивидуально. С Ильёй Андреевичем я стараюсь особо не общаться. Он меня подавляет. Я приловчилась ежедневно готовить ему короткий и ёмкий отчёт, объяснила, что работы выше крыши и не могу тратить по три часа каждый день на совещания, так что до недавнего времени мы с ним существовали на разных этажах и практически не пересекались. Только через секретаря. С ней мы, ну, можно сказать, дружим.

— Ненавижу совещания. У меня есть заместитель, который практически только ими и занимается, а потом в краткой форме передаёт информацию мне.

— То есть, ты вообще никогда не совещаешься? — обалдела я.

— Если бы! — в сердцах произнёс мужчина. — Мечты–мечты! Продолжай. Ты остановилась на дружбе с секретарем Авдеева.

— Она классная и очень позитивная. И часто приходит поболтать о чём–нибудь. От неё узнаю большинство новостей.

— И спрашивает о твоих делах, разумеется, — продолжил Воеводин. — А затем идёт к Авдееву и всё докладывает. Знаем, видели.

— Ну, мне особо рассказывать нечего, так что ко мне она ходит не за этим, — уверенно сказала я, хотя теперь вовсе не чувствовала правоты в собственных словах. С учётом недавно открывшейся информации так вообще. Кто знает, может, она доверенное лицо Ильи Андреевича и присматривает за мной. Меня уже ничем не удивить.

— А как к тебе относятся мужчины–руководители? Неужели не пристают? У нас регулярно случаются служебные романы. А ты очень красивая девушка.

— Спасибо за комплимент, конечно, но я не настолько очаровательна в сером костюме, поверь. У нас унылый дресс–код. По пятницам — чёрное.

Я скривила рожицу. Мне шёл чёрный, он почти всем идёт, но как замена серому я его не признавала совершенно. Возможно, из–за этой «замечательной» цветовой палитры дома у меня было весьма красочно. Про свои любимые пижамы вообще молчу. Любая азиатка пришла бы в восторг.

Ну ладно, может, немного привираю. Разумеется, никакого неона и вырвиглазных цветов. Но чёрного и серого дома практически не было. Чтобы ничего не напоминало о работе!

— Траурный день для собственников и праздничный для сотрудников, — верно расшифровал Воеводин, и я закивала.

Надеюсь, допрос окончен. Сам ведь говорил, что не будем о работе и сам нарушил собственное правило.

— Честно признаться, мне ужасно любопытно, куда мы отправимся дальше, — решила перевести тему разговора, раз уж выдался подходящий момент, — хотя это и запрещено. Вчера всё было безумно романтично, сегодня — отрезвляюще, — я рассмеялась.

— Хочешь знать, что нас ждёт вечером, моя любопытная девочка?

Воеводин включил на полную мощность свою харизму и я вновь загорелась совсем неуместными здесь желаниями. Кажется, нам обещали всего час. Сколько мы здесь? Счастливые часов не наблюдают.

— Безумно, — протянула голосом заправской соблазнительницы. — Я вся в предвкушении.

— Ни слова тебе не скажу. Предвкушай! — Обломил мои ожидания мужчина.

Вот гад!

— Я это запомню, — пригрозила с улыбкой.

— Не мешай делать тебе приятные сюрпризы, женщина! — возмутился организатор моего досуга.

— Что вы, что вы! Молчу–молчу!

Так же дурачась вернулись к машине, перешучиваясь, приехали к вертолёту.

— Забыл показать тебе фото, — вдруг вспомнил Владислав.

— Да ну их. Не хочу портить настроение! — отмахнулась беззаботно.

— Тоже верно. Всему своё время. Я только недавно в себя пришёл. На самом деле хорошо, что туда не пускают женщин. Нечего там делать. Тоже мне экскурсия!

— Но ведь незабываемая.

— К сожалению, — определился, наконец, со своим впечатлением мужчина. — Читать интереснее. Ну что, полетели? Сегодня всё будет очень обычно и традиционно — отель, — всё–таки выдал он цель нашего воздушного путешествия, а вот завтра я разбужу тебя очень рано, — пообещал он, целуя меня прямо на глазах присутствующих здесь пилота, гида и ещё пары–тройки местных ребят.

Уже в воздухе сообразила что к чему. Он везёт меня туда, куда я очень хотела и хочу. К дельфинам!

Я расплылась в улыбке и, видимо, так фонтанировала позитивными эмоциями, что Воеводин вынырнул из своего проклятого планшета и улыбнулся мне в ответ. Подмигнул.

И, конечно, вернулся к работе. Но моё настроение уже было никому не испортить! Ведь завтра в обед сказка заканчивается. Значит, нужно взять от сегодняшнего вечера по максимуму!