Служебное задание: Обмануть Дьявола

Глава 18

Наутро мы завтракаем молча. Пьём молча кофе. У Воеводина круги под глазами, у меня — ни одного, но лишь потому, что современная косметика умеет прятать всё то, с чем не справились холодная вода, пакетики чая, огурцы, патчи и массаж лица.

— Ты хотел поговорить о каком–то договоре, — напомнила я после третьей чашки кофе.

— Слетаем на шахту, после поговорим.

— Ты обещал мне вертолётную экскурсию, а не подземную.

— Одно другому не мешает. Я тебе честно скажу, что уже почти отказался от приобретения лицензии на разработку. Слишком много рисков. Но мне интересно и твоё мнение.

— Мне от тебя не избавиться, верно?

— Совершенно верно, — подтвердил мужчина и улыбнулся.

— Тем не менее, ты будешь мне мешать работать одним своим присутствием.

— Теряешь голову в моём обществе? — проворковал сонный и от того какой–то невероятно уютный и милый Воеводин.

— Можешь выключить обаяние, я привита. Предпочитаю эффект неожиданности. Мне проще по–девичьи поговорить с управляющим и потихоньку всё выспросить, потом перейти в режим Анны Евгеньевны, — поделилась своей любимой методикой ведения переговоров с конкурентом и возлюбленным в одном лице. И зевнула, едва успев прикрыть рот ладонью.

— Тогда полетим вместе, а там разделимся. Всё равно им уже доложили, что мы вчера встретились и более того, я не улетел из–за тебя. Здесь мы как под микроскопом. Ничего не скроешь.

— Ну и ладно. Мы знакомы, общаемся в рамках делового общения, всё пристойно. Всё же удовлетвори моё любопытство, о чём договор? Об обмене информацией по руднику?

— И это тоже.

— Не люблю загадки. Не выношу их органически. Портят настроение. Так что пора выдвигаться. Раньше сядем — раньше выйдем. И я, наконец, услышу эту интригу века, — съехидничала обиженно.

Владислав лишь усмехнулся. Через двадцать минут мы уже поднимались в небо. Я сидела рядом с водителем и любовалась природой, Воеводин же прожигал мне затылок.

— Летите, пожалуйста, так, чтобы я видела дорогу, — попросила пилота. — В каком она состоянии во время дождей, особенно весной, во время распутицы?

— Дорога как везде. Никакая. У нас же как? Не одно, так второе.

— Ясно.

Я всю дорогу общалась с дружелюбным и, на моё счастье, болтливым пилотом, каждую секунду ощущая присутствие Воеводина за спиной. Что же он хочет от меня? Зря выболтала про процент золота. Но столь велико было искушение! Столь солнечным настроение, когда его увидела в аэропорту. Красивого, элегантного, привлекательного до чёртиков. Удержаться было совершенно невозможно.

На руднике нас встречала целая делегация, состоящая из одних мужчин. Довольно возрастных. Как по заказу. С такими «девочке» общаться проще всего.

— Рады видеть вас, Владислав Васильевич. Снова, — поприветствовал мужчину управляющий. — Мы думали, вы уже дома.

— Встретил Анну Евгеньевну в аэропорту и подумал, что ей не помешает моя помощь. Всё–таки, сами понимаете, женщина на руднике…

О, эти мужские всепонимающие взгляды! Убила бы, если бы не знала, что он это делает специально — после моего рассказа. Добровольный помощник. Жаль, не бескорыстный.

— Ничего, что я в туфлях? Я смогу спуститься в шахту? Специально без каблука надела, — подлила я масла в огонь мужского превосходства. — Илья Андреевич категорически настаивает, чтобы я прогулялась под землю.

— Не волнуйтесь, уважаемая Анна Евгеньевна, мы принесём вам обувь, у нас большие запасы, на вашу ножку обязательно что–нибудь найдётся, — как с несмышлёнышем обратился ко мне заместитель управляющего директора, по простому — ЗУД.

— Очень на вас рассчитываю. Быть может, мы с вами сразу и прогуляемся туда, а уважаемые господа пока обсудят вопросы, которые не успели урегулировать?

Я кивнула на Воеводина с остальными и ЗУД тут же закивал.

— С огромным удовольствием, Анна Евгеньевна.

— Ну что вы, уважаемый Сергей Дмитриевич, можно просто Аня. Вы знаете, я ведь на самом деле в шахте уже была. Проходила практику в университете.

Мужчины дружно закатили глаза, мол, знаем мы, как проходит практика студиозусов. Сами же их гоняем от сканера к компьютеру, за пирожками в столовую и обратно, не поручая ничего важного.

— С огромным удовольствием. Сейчас только дам распоряжение принести вам рабочую одежду. Просто накинете её сверху и обувку снимете.

Мы разошлись с Воеводиным как в море корабли и, я надеюсь, никто из присутствующих, в том числе тайных наблюдателей корпораций, не заподозрили нас в заговоре. А ведь он был. Пусть и не великий, но тем не менее.

Сергей Дмитриевич с огромным удовольствием показывал и рассказывал обо всём, что я просила, а также фотографировал меня на фоне всего подряд.

— Хотя так не положено, но здесь–то ничего тайного! — улыбался он.

— Так уж и быть, не стану выкладывать в инстаграм, хотя вот тут, тут и тут я очень хорошо получилась, — радостно улыбалась я ему и демонстрировала действительно удачные фотографии. И удачными они были вовсе не из–за моего присутствия на снимках. Я там, скорее, мешала обзору.

— Приличные девушки туда выкладывают еду и походы в фитнес–зал, — проявил знание предмета довольно возрастной мужчина.

— У, какие уж тут фитнес–залы и еда! Мы работаем почти без выходных! Я за почти четыре года была два раза в отпуске — по неделе.

— В офисе хорошо, чистенько зато, — не согласился со мной ЗУД.

Обычная тема на предприятиях. Они — трудяги, на которых всё держится, мы — дармоеды с понтами. Ну да ладно, не мне объяснять им, как устроено всё на самом деле. Да и кое в чём и трудяги правы. Только вот в АВД бездельников нет. Слишком большие штрафы и компенсации. Слишком хитрые трудовые договоры, особенно для таких, как я, — кто принял гражданство Авдеевляндии, это я так её про себя называла.

— Чистенько снаружи, грязненько внутри. А у вас, мне кажется, всё ровно наоборот. Хотя я на руднике знаю пока только вас и по вам же сужу, — еле замаскировала комплимент, чтобы сильно не смущать мужчину. — А давайте ещё куда–нибудь сходим. Я бы хотела сфотографироваться с колесом от какой–нибудь огромной техники. Есть у вас такие?

— Ох, Анна Евгеньевна, ну что же вы там в своих офисах–то и не в курсе, какая у нас техника? — заподозрил неладное мой провожатый.

Переигрываю.

— Почему не в курсе? В курсе! Но по бумажкам. С колесом–то мне можно фотографию выложить, там ведь ничего тайного, верно? Повешу у себя в кабинете. Я к вам сюда приехала, можно сказать, в отпуск, так что отдыхаю, как могу. Простите, что отрываю вас от работы ради такой ерунды.

— Да ну что вы. Мне приятно. К нам таких милых девушек обычно никто не присылает. Прилетают или свои или вон, вроде Воеводина. Я удивился, что вы вместе прилетели, признаюсь честно.

И мужчина лукаво стрельнул глазами.

— А я‑то как удивилась, когда его увидела! Нравлюсь я ему, Сергей Дмитриевич. А от таких мужчин приличной девушке лучше держаться подальше. Замуж не возьмёт, а голову вскружит и страдать оставит. Нет уж. Я лучше под вашей защитой, да по рабочим вопросам.

— То–то вы так быстро от него избавились. Понимаю.

— Угу. Я, если честно, подумала, что он уже здесь все вопросы решил. А видите, что–то гложет его, похоже, раз вернулся.

— Ну так и вы прилетели не просто так, Аня.

— К вам решения принимать прилетали до меня, а я так, для галочки, — призналась доверительно, а сама так и крутила головой — выглядывала господина Три–Вэ. Вдруг неподалёку.

— Так, может, ваш директор и направил вас для того, чтобы вы встретились с Воеводиным? Толкает вас на грех, — совершенно серьёзно предположил мужчина.

Ох, не зря все кругом говорят, что из мужчин сплетники — похуже некоторых женщин. Удалённость от города и светской жизни этот порок в людях лишь усугубляла.

— Это мысль. Но зачем? Илья Андреевич не обрадуется, если я переметнусь в другую компанию. Я на хорошем счету.

— Так вы, Анечка, молодая и красивая девочка, уж простите меня за столь вольное обращение. Я так, по стариковски.

— Ну что вы, не извиняйтесь. И на старика вы совсем не похожи!

— Ладно тебе, знаю, сколько лет мне, да как в зеркале выгляжу. Что я там говорил? А! А молодые и красивые девочки как влюбятся, замуж выйдут, детей нарожают и всё, работницы, мягко говоря, не очень. А ресурс трудоголика недолог. Знаете ведь эти новомодные штучки московские — сотрудника надо выжать как апельсин. Цедру снять, сок до капли сцедить, ничего не оставить. Вот и выгодно любому начальству ваше разбитое сердце. Из простых трудоголиков девочки превращаются в фанатиков работы. Пока здоровье не ёкнется.

— Так и есть, Сергей Дмитриевич. Спасибо вам больше за то, что поделились опытом и мнением. Буду держаться ото всех подальше.

— Нормальный тебе нужен парень, Анечка. Вон хоть бы на нашего управляющего посмотрела. Хороший парень. Сын мой. Денис, — стрельнул глазами ЗУД.

— Ах, Сергей Дмитриевич, Сергей Дмитриевич, — упрекнула его с улыбкой, качая головой и цокая языком.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы просчитать его ходы наперёд. АВД получит лицензию на разработку, оставит мужа дурочки Анны Евгеньевны управляющим на своём посту, так как, вроде бы, не чужой человек, да и отец его при деле и работе. Ну не красота ли?

— Да я не из корыстных целей! Может, совсем немножко. Ты хорошая, светлая, хоть и хитрая бестия. А сын мой всё бобылём ходит. Не к добру это. Мужчина должен быть при жене.

Мы посмотрели друг на друга с улыбками. Вот же, два заговорщика. Одна делает вид, что дура, второй — что верит. Не так прост оказался этот мужчина. Значит, можно и поговорить с ним по–другому.

— А давайте–ка прогуляемся, да побеседуем по–человечески, — предложила я. — Честно и откровенно.

— А давайте! — пошёл навстречу Сергей Дмитриевич. — Это уже другой разговор. Но я вам лучше не шахту покажу, а какой у нас посёлок замечательный. Вы не против?

— С удовольствием! Я только обувь на свою заменю, а то непривычно мне как–то.

— А ходите так, словно на шахте проработали какое–то время, и все правила знаете назубок, лучше, чем те, кто должен их знать, у нас бывалые не всегда тщательно заботятся о безопасности, — объяснил мне ЗУД, где я прокололась.

— Говорю же: проходила практику. По–настоящему проходила, не как большинство. Вы мне сами не поверили, — рассмеялась я.

Мы прогулялись, обсудили множество вопросов, в том числе и реальное положение дел на шахте. И слова Сергея Дмитриевича не расходились с тем, что я увидела. А то, что показал мне, так и вовсе заставило сердце затрепетать.

— Мне показалось, Воеводин решил отказаться от борьбы за ваш рудник, — призналась тихонько ЗУДу.

— Ну так кто ему скажет правду? — улыбаясь как голливудская кинозвезда, произнёс мужчина. — Делец до мозга костей. Мы таких не любим.

— Ясно, — только и сказала я.

Совместная с Воеводиным и компанией прогулка по шахте, где нам показали вершки, а не корешки, была интересна лишь мне. И то, я лишь хотела убедиться в своих наблюдениях и принять окончательное решение. И смотрела больше на мужчин, но исподтишка.

На обратном пути мы молчали, каждый думал о своём, да и при пилоте обсуждать рабочие дела было как–то неправильно. В гостинице я, сославшись на усталость, удалилась в номер. Но к ужину спустилась. Сообщать о том, что через несколько часов у меня вылет, не стала. И без того, слишком многое ему рассказала. Зря, скорее всего.

Сделала заказ обаятельному официанту. Вышколенный. Почти невидимый. А ведь говорят, что на Севере обслуживание хромает на обе ноги. Уж не привёз ли господин Дьявол собственный штат? Или это его гостиница? Жаль, уже не проверить, поздно спохватилась. А всё чувства… Сильные, никуда не пропадающие, лишь подпитывающиеся от одного его присутствия…

Правду сказал ЗУД, так и взращиваются трудоголики компании. Только во всех приличных компаниях это происходит само собой, всё–таки и женщины и мужчины удивительно неудачно умеют влюбляться, а в АВД за всем, даже личной жизнью сотрудников, особенно отсутствующей личной жизнью, следит целый отдел психологов и даёт рекомендации. Видимо, посчитали, что мой ресурс используется не до конца и я могу больше, если хорошенечко меня встряхнуть.

Может, Илья Андреевич хочет выжать меня за последние полтора года так, как не каждый шеф–повар выжмет лимон? А если соглашусь на процент от золотодобычи и продление контракта, мне позволят жить полноценной жизнью? Очень вряд ли. Но с другой стороны, еще пять лет контракта — это в тридцать лет я смогу жить как королева. Стоит серьёзно об этом поразмыслить. Особенно, в свете открывшихся событий. Ведь мои романтические мечты не имели никакой основы под собой. Не бывает в жизни так, чтобы «прилетел вдруг волшебник в голубом вертолёте» и забрал тебя из личного ада в семейный.

Да уж, Анна Евгеньевна, к семье вы тоже явно не готовы, раз рассматриваете её как очередной, пока незнакомый круг ада.

— Ну и как тебе? — не стал тянуть и перешёл к сути дела Воеводин.

— Сомнительно. Думаю, ты правильно решил. Мы тоже откажемся от рудника.

О, это незабываемое выражение лица! Буквально секунда. Мгновение, что потребовалось ему на анализ ситуации.

А у меня кровоточит сердце сильнее прежнего. И злые, обиженные мысли. Может, лопнет и больше болеть не будет?

— Почему? — спрашивает он коротко. Боится выдать себя ещё сильнее. Гад!

— Думаю наши мысли совпали. Давай сперва ты расскажешь мне, что именно тебе не понравилось на руднике, что ты принял решение не бороться за лицензию? Есть очень хочу, как раз послушаю, — сразу отказалась я отвечать на его вопрос. — Может, мне не придётся ничего добавлять. Ты ведь Профессионал. С большой буквы «П».

Ох уж этот вишнёвый взгляд. Завораживающий. Манящий. И цепкий как альпинист над пропастью. Только у того цена падения — жизнь, а у нас с Три–Вэ — деньги, очень большие, неприлично огромные. И ещё моё сердце, беспощадно разбитое. Дважды.

Что бы сейчас Воеводин ни сказал, какие бы аргументы ни привёл, я точно знала, этот человек подготовился к моему визиту. И Сергей Дмитриевич — сто процентов его сотрудник. И ловко и мастерски вёл игру, обманывая меня со всем опытом прожитых лет.

Всё было слишком идеально. Слишком гладко. А ещё — слишком тихо и малолюдно. А так не бывает никогда и нигде, особенно на огромном производстве. И даже если предположить, что это стечение обстоятельств, то отсутствие постоянно бегающих к фабрике по переработке руды самосвалов никак не могло им быть. Сегодня не первое января и не день металлурга, единственные два праздника, когда приостанавливается, и то не до конца, работа на рудниках.

Кроме того, как бы мне не пел в уши Сергей Дмитриевич, я видела своими глазами состояние оборудования и техники. И оно совпадало на сто процентов с анализом данных, что я провела ещё в офисе.

И Владислав неспроста сказал, что отказывается от рудника. Хотел пробудить моё профессиональное тщеславие, чтобы я доказала, что всё не так, он ошибается. И рекомендовала Илье Андреевичу взять этот проект.

Вопрос, не Воеводин ли утопил Голдфилдс, стоял как никогда актуально. Может, и их обманули так, как сейчас хотели меня?

— По данным геологоразведки золота ещё много, притом и под землёй и в карьере. Но меня смущает то, что они не работают в полную силу под конец контракта. Все, напротив, стараются выкопать всё и даже больше, ускоряются, вывозят технику и людей с запозданием. А здесь… тишина.

— Угу, — поддакнула я, тщательно пережёвывая салат.

— Кроме того, мы проверили данные поставок за последние годы и твои подозрения подтвердились.

— Не сомневаюсь. Рудник на данный момент однозначно убыточен. Они не закупают оборудование, ремонтируют только то, что на виду, показывают только относительно приличные участки на производстве.

— Но меня смутило руководство. Они ни капли не переживают за свои места. Уверены, что кто бы их ни выкупил, они останутся.

О, он всё–таки хочет прощупать почву. Сомневается. Не уверен в собственном решении. И это очень, очень интересно. Неужели, доверяет моему мнению? Очень зря!

— Они предполагают, что их выкупим мы, я выйду замуж за управляющего и всё будет хорошо, — поделилась я весёлым голосом. — А ты им не понравился.

— Нет, ну я, конечно, не могу жениться на управляющем, это факт, но мне показалось, что они обрадовались перспективе войти в наш холдинг. Я не люблю сразу смещать управленцев и с чистой совестью пообещал сохранить их на рабочих местах, если они сами не уйдут, — рассказал Владислав Васильевич добродушно и с юмором.

Кругом обман, сплошной обман. Никому нельзя доверять. Управление улетает в первую очередь, мастера на производстве и закупщики остаются. До проверки и приезда нового руководства.

— Ну, раз уж мы сошлись во мнении, что этот рудник не заслуживает нашего внимания, а значит, не стоит напрасно тратить время и обсуждать его, быть может, ты расскажешь о том таинственном договоре, что будоражит мой ум уже целые сутки, — напомнила об обещании максимально вежливо и корректно.

— Ты сильно изменилась, Анна, я даже не знаю, стоит ли, — замялся вдруг Воеводин.

— Уговор дороже денег, — проявила я настойчивость. Любопытство — ужасная вещь.

— Хорошо. Быть по–твоему. Я хотел предложить тебе сотрудничество. И, так как Авдеев мне отказал и я не могу перекупить твой трудовой контракт сейчас в полном объёме, хотел бы… — он замялся.

— Предложить мне шпионить для тебя?

— Не шпионить. Что ты!

— Доносить, стучать, предавать свой коллектив и руководство, — перечислила я ядовито и поднялась. — Разговор окончен.

— Анна, это не то, о чём ты подумала! — воскликнул он, тоже поднимаясь. — Прошу тебя, вернись!

— Иди к чёрту, Воеводин. Или лучше — к Дьяволу! Хотя о чём я? Ты и есть Дьявол! Без морали, чести и совести! Чтобы даже близко ко мне не подходил! И ещё одно! — Я в бешенстве преодолела разделяющее нас расстояние за долю секунды. — Передай Сергею Дмитриевичу, что ему стоит уйти от тебя и перебраться в Голливуд. Или плати ему как кинозвезде. Он играет лучше тебя!

— Аня!

— Анна Евгеньевна, Воеводин! Попрошу не забывать.

С идеально ровной спиной, высоко поднятой головой покинула помещение с человеком, который умудрился и влюбить и разочаровать меня. И всё за какой–то несчастный месяц знакомства.

Только вот, неужели он действительно пытался выкупить мой контракт?

Правды всё равно не узнать. А верить… верить я ему больше не могу.