Служебное задание: Обмануть Дьявола

Глава 15

Как только мы приземлились на вертолётной площадке у виллы, к нам тут же поспешил Леонид.

— Приветствую! Как прошёл ваш отдых?

— Информативно, — без настроения ответил ему Воеводин и приказал: — В кабинет.

— Понял.

Мужчины удалились, а я побрела к себе в комнату, где упала на кровать и заснула мёртвым сном. Ближе к вечеру меня растолкала Саша и, подгоняя то и дело, повела ужинать.

— Мы через час выезжаем в аэропорт. Полетим в ночь. Ты бледная.

— Угу.

Она не задавала вопросов. Так и хотелось спросить, что случилось и с чего вдруг она превратилась из идеально запрограммированного робота в понимающего человека, женщину? Сочувствует мне, что ли? Так я, вроде, держусь, не рыдаю. И не обманывалась с самого начала в наших с Воеводиным отношениях. Это вообще, если можно так сказать, подарок от меня мне на день рождения. Он уже совсем скоро. Как там в песне? К сожалению, день рождения только раз в году»? Вот у меня были целые сутки счастья. Хватит на год.

За ужином Саша рассыпалась в восторгах и благодарностях, нахваливала нашего гостеприимного хозяина, который позволил нам как следует отдохнуть, зарядиться энергией и позитивом. И самое поразительное, выглядела она действительно необычно — довольной.

Пожалуй, вижу её такой впервые.

Леонид то и дело бросал на неё многозначительные взгляды и я поневоле задумалась, а уж не закрутила ли тайный роман наша железная леди с этим… главой безопасности. Ну, невежливо ведь называть внушительного и даже на вид сильного мужчину убийцей или ещё каким гадким словом.

— Отдых тебе к лицу, Саша, — в какой–то момент произнёс Леонид.

И наша Анаконда посмотрела на него так, что сомнений не осталось — влюбилась по самые уши.

Я изо всех сил молчала, но про себя то и дело комментировала их якобы случайные касания, обоюдные улыбки или взгляды.

Да, что ни говори, но любовь даже из анаконды может сделать человека. Это, знаете ли, покруче какой–то там эволюции господина Дарвина. Почти магия.

Вот такой получился отпуск. Необычный. Странный. Волшебный. И в то же время слишком информативный. Истина про «меньше знаешь — крепче спишь» сейчас была как никогда актуальна.

Прежде я всегда мечтала, чтобы отпуск не заканчивался. Сейчас же считала минуты до отлёта.

Хочу на работу. В свой кабинет. К своим бумагам и любимым подчинённым. Даже готова встретиться с Авдеевым тет–а–тет, только бы не видеть эти равнодушные холодные вишнёвые глаза.

— Завтра с утра едем на рудник, пропуски заказаны. — раздавался голос одного из охранников.

Или это не совсем охрана? Да и чёрт с ними.

Короткий и ужасный из–за турбулентности перелёт я перенесла лучше всех. Сказывался мой крепкий дневной сон и неплотный ужин. Саша хоть держалась, но была бледной как поганка. Даже Воеводин молча пил холодную воду с лимоном и не работал с документами, как обычно, а смотрел фильм в наушниках.

Надеюсь, не наше хоумвидео!

— Вам принести таблетки от укачивания? — спросила бортпроводница. — Или, быть может, пиво? Оно многим помогает.

— Несите всё сразу и можно без хлеба! — оживилась Саша. — И поскорее. Хотя, вроде, таблетки уже поздно пить. Ты как к пиву? — спросила меня.

— Без энтузиазма. Но меня и не укачивает.

— Ань, я же не могу пить одна, — округлив глаза, попыталась коллега донести свою мысль.

— Я присоединюсь, — очнулся Воеводин и подключился к разговору. — Зря я так плотно поел. Таблетки уже не помогут, скорее всего, да. Нам и лететь недолго осталось, проще перетерпеть.

— Как отдохнули? — спросил мужчина Сашу, когда они опустошили по стакану хмельного напитка.

— Прекрасно. Мы с ребятами отлично съездили в клуб, на следующий день загорали, отсыпались, плавали в бассейне, а вечером поехали на концерт Шнура. Пошёл такой страшный ливень! Все вымокли до нитки! Лечились полночи всем, что горит, чтобы не заболеть, сегодня спали до обеда. Тысячу лет так не веселилась, — поделилась впечатлениями девушка.

И посмотрела на нас с явным вопросом, где же были мы, но вслух его не озвучила.

И что это с ней?

Впрочем, вопрос остался без ответа.

Самолёт зашёл на посадку и нам было не до беседы.

Несмотря на то, что проспала несколько часов до вылета, рухнула в постель как подкошенная. Слишком вымоталась эмоционально, слишком устала.

Зато выспалась. Что оказалось совсем не лишним, особенно, если учесть, что нас с утра разбудили и повезли на экскурсию для избранных — на святая святых — на рудник. Я надела тёмно–синий хлопковый брючный комплект и обувь без каблука, так что чувствовала себя куда комфортнее Саши, упакованной в традиционное рабочее платье. Хорошо, хоть додумалась надеть относительно подходящую обувь. И то, запарится при такой жаре. Но это не мои проблемы.

Кажется, кто–то становится неприятной личностью, Анна.

Воеводин был собран и деловит, вёл себя отвратительно корректно и исключительно в рамках делового общения.

Ну и пусть. Я иного и не ждала!

И упорно гнала зарождающуюся где–то в глубине души смертельную обиду.

Так и должно быть. Ничего внезапного не произошло. Это всего лишь курортный роман, — внушала себе.

Помогало. Жаль только, что ненадолго.

Мы шли как преданные собачки за хозяином и улыбались практически по команде. Свита короля. Я так сосредоточилась на своих чувствах, что едва не пропустила важную информацию — название рудника. А ведь оно мне было прекрасно знакомо! Договор с правительством Индонезии у компании истекает совсем скоро и есть возможность перехватить контракт на разработку этого месторождения. И мы уже практически это сделали!

Безумно хотелось бросить в Воеводина его же фразочкой, прямо заявить, что рудник уже наш, но я промолчала. Не наш. И если проболтаюсь о планах Ильи Андреевича на него, вполне вероятно, нашим он и не станет. Тише едешь — дальше будешь.

— А что это вы, Анечка, так удивились? — внезапно раздался вопрос со стороны Воеводина. — Слышали об этом руднике, как я полагаю.

— Конечно. Но думала, летим не сюда, — соврала, нагло глядя в вишнёвые глаза.

— А куда же?

— А это не столь важно. И если вы хотите услышать моё мнение об этом месторождении, то это прекрасный выбор. И куда менее рискованный, чем чукотский.

Вот так, да! Стой и смотри на меня ошарашенно. Удивлён? Но ведь я не сказала ничего того, что тебе не известно.

Саша прочистила горло коротким кашлем и извинилась. Хорошо, хоть ничего лишнего не ляпнула.

— Я тоже так считаю. Думаю, мы справимся с двумя новыми рудниками одновременно, — не разочаровал меня Воеводин. Пронырливый и хваткий Дьявол держал руку на пульсе и, в отличие от меня, быстро анализировал ситуацию и принимал решение.

— Только если перекупите мой контракт у Авдеева. Со снабжением и коммуникацией я справляюсь влёт. А вот вы не потянете со своими мощностями. Пока наберёте новый штат, пока обучите, — продолжила гнуть свою линию, — понесёте огромные убытки. Оба рудника со своими нюансами. И, кстати, логистика в Индонезии в принципе ещё хуже, чем в славно известном Голдфилдс, — намекнула на недавний разговор. — Без знания тонкостей в данном регионе — никуда.

А что вы думали? Наша разведка тоже прекрасно работает. И я впервые в жизни получила от нашей службы безопасности целый пакет данных из разряда «после прочтения сжечь».

— А… — попыталась что–то сказать Александра, но у неё упала челюсть и поднять её без помощи строительного крана она никак не могла.

Воеводин прищурился.

Леонид улыбнулся.

— Влад, ты как–то неправильно воздействуешь на девушек, — произнёс он. — Куда пропала наша милая девочка?

— Утонула в водопаде, видимо, — ответила я и, развернувшись к представителю принимающей стороны, мило ему улыбнулась и защебетала на чистейшем индонезийском о том, какой у них замечательный рудник и как здорово будет снова встретиться с таким восхитительно гостеприимным человеком и отличным профессионалом.

Переводчик сзади оперативно докладывал Воеводину обстановку, я же всё шла вперёд и расспрашивала управляющего, что у них и как, вовремя ахала и охала. Со специалистами по технической части я чувствовала себя словно рыба в воде.

— И сколько ты стоишь? — вдруг раздался холодный голос за спиной.

— Я не продаюсь, — извинившись за себя и Воеводина перед управляющим, обернулась к мужчине. — Только мой контракт.

— Вам дешевле на ней жениться, — расхохоталась Саша. — Авдеев ни за что не отдаст свою золотую девочку.

Мы сообща посмотрели на эту веселушку. Посмотрите–ка на неё! У меня здесь жизнь рушится, сердце втоптано в индонезийскую землю, а она!

А она права. Не отпустит.

И замуж…

А ведь Саша никогда не говорит ничего просто так. Совсем никогда. Даже если вроде как оговаривается — это тщательно обдуманная «оговорка», работающая на её цель.

Илья Андреевич неспроста так настаивал на том, что я обязана «нырнуть в койку» Воеводина. Это я давно поняла. Но Саша сейчас практически озвучила его объявление «Отдам дочь в хорошие руки»!

— Это если золотая девочка захочет замуж, — спокойно произнесла и посмотрела в глаза этой гарпии. — А девочка не хочет. У девочки свои планы на свою жизнь.

Саша улыбнулась. Доброжелательно улыбнулась. Не по–акульи, не с сарказмом, не ядовито. И выглядела гордо и довольно. Так, словно она взрастила во мне личность. Сомнений не осталось — она знала, кто я на самом деле.

Выходит, круг доверенных лиц Авдеева всегда за мной присматривал. Секретарь забегала регулярно поболтать–посплетничать, разведать, как у меня дела на самом деле, а не по слухам. Мой заместитель. Который так меня опекал и поддерживал, что, скорее, его можно было заподозрить в моём отцовстве. И Саша. Которая бесила, язвила, драконила меня до той степени ярости, в которой характер проявлялся с космической скоростью.

Так, может, я ему всё–таки хоть немного дорога?

Или это всё — подготовка к финальной битве за ресурсы?

Понять бы, какая роль уготована мне. Роль пешки, которой предстоит шагнуть в дамки. Или всего лишь приманки для удачной рокировки?

Радует лишь то, что теперь я не та запуганная и ничего не соображающая девушка, что была совсем недавно. И смогу, попытаюсь, приложу все усилия, чтобы не потерять себя в этой битве титанов.

— Планы некоторых девушек легко корректировать, — сказал Воеводин, проходя мимо меня к управляющему.

Несколько дежурных фраз, прощание, очередная вертолётная прогулка под тяжёлым взглядом господина Три–Вэ и мы снова в отеле.

А я словно фильм смотрю, настолько всё кажется нереальным. Шикарный отель. Красивые мужчины и женщины. Напряжение. Драйв. Холодная ярость в вишнёвых глазах.

— Простите, вынуждена вас покинуть, — первой говорю, как только мы оказываемся в фойе.

Мужчины смотрят удивлённо. Саша подозрительно. Я же быстрым шагом направляюсь в сторону администратора, тихо спрашиваю, где здесь туалет, и практически убегаю в указанном направлении.

Пусть думают, что тошнит от ужаса. Или от страха живот сводит. Да что угодно. Без разницы.

Захожу в туалет, прячусь в кабинке.

Долгожданное одиночество!

Диктофон–флешка уже через секунду воткнута в купленный с оказией переходник и приближает момент разгадки хотя бы части тайн Воеводина.

Едва не молюсь, чтобы хватило памяти. Слежу неотрывно за процентами загруженных данных. Скорее бы!

— Аня, ты здесь? Всё в порядке? — со скрипом двери раздаётся голос Саши.

— Да. Я немного переволновалась, скоро выйду, — отвечаю, начиная с шумом отматывать туалетную бумагу. — Я зайду к тебе!

— Хорошо, у меня соседний номер, семьсот сорок второй.

— Угу.

Дверь ещё раз скрипит. Ушла она или осталась? Кто знает. Это же Саша.

На экране уже девяносто семь процентов.

Ну же, миленький, давай, передавай скорее.

Девяносто восемь.

Девяносто девять.

И как назло проклятый процент всё никак не подгрузится!

Лишь бы места хватило! — снова молюсь про себя я.

«Загрузка завершена», — сообщает экран. Пара движений — и файл спрятан, а программа очистки стирает данные, что и когда я закачивала на телефон.

Я шуршу бумагой, смываю чистую воду в унитазе, вжикаю молнией на брюках. Для конспирации. И тихо хихикают над собой. Так недолго и паранойе появиться.

Но когда выхожу, вижу Леонида. Пугаюсь.

— Что вы здесь делаете? Это женский туалет?! — с возмущением требую ответа.

— Вас долго не было, я решил убедиться, что всё в порядке, — с улыбкой сообщает он.

— Всё не в порядке! Это просто вопиющее нарушение всех правил приличия! Я девушка и не нуждаюсь в компании в подобных местах! Могли бы подождать за дверью, если так переживаете за мой кишечник!

Смотрю на него с возмущением. Затем отворачиваюсь и мою руки, стараясь, чтобы они не дрожали.

— Мы в чужой стране, безопасность важнее ваших девичьих страхов.

— Да, здесь, конечно, по всем кабинкам распиханы язудза с… Господи! Да я даже не знаю, что вы там ещё могли себе навоображать.

Хлопнула дверью погромче, когда уходила, оставляя Леонида наедине с сантехникой. И не стала ждать, когда он выйдет следом. Нырнула на лестничную клетку. Подъём на седьмой этаж определённо меня немного взбодрит.

Я шла и бурчала себе под нос, как меня все достали, как я хочу, чтобы это всё, наконец, закончилось, а сама прислушивалась. Наверняка ведь он крадётся за мной следом. То ли присматривает, то ли подслушивает. Или два в одном.

Саша ждала меня на этаже и кивнула, приглашая в свой номер. Как чувствовала, что я хочу проигнорировать её предложение.

— Аня, ты как? — спросила вот так, сходу, как только дверь закрылась.

— Жива, — ответила коротко.

— Я знаю, что совет глупый и пока ты всё равно не сможешь, но постарайся не принимать близко к сердцу, — произнесла Саша так, словно она моя лучшая подруга.

— Я и не принимаю.

— Да ну ладно тебе, я знаю, что вы были вместе с Воеводиным. После такого мужчины сложно вновь вернуться к прошлой жизни.

— Секс ещё не повод для знакомства. Всё хорошо. Если ты не планируешь обсуждать рабочие вопросы, я пойду к себе.

— Понимаю. Хорошо. Иди, конечно. Ты сегодня здорово всех уделала! Я гордилась тобой!

Я посмотрела на коллегу, не скрывая удивления. Что это за новости? Она действительно меня похвалила? Серьёзно?

— Спасибо. Пойду посплю. Разбуди меня, пожалуйста, как только станет известно время вылета.

— Я хочу прогуляться по городу, но тебя, как понимаю, не тревожить? — снова проявила понимание Александра.

— Ага.

Я выскользнула из её номера и пошла к себе. Пиликнул электронный замок, лязгнул механический, и я с облегчением выдохнула. Наконец–то смогу отдохнуть от этой сумасшедшей моральной гонки.

Однако не тут–то было!

На кровати вольготно разлёгся Воеводин.

— Ну и где мы ходим столько времени? — мурлыкая, спрашивает мужчина.

— Ты прекрасно знаешь, где. Или твоя охрана даром ест свой хлеб? — уточнила язвительно.

— Ты изменилась, Аня.

— Мутировала. Знаешь, некоторые прививки вызывают нетипичные реакции. Вот и на меня странно подействовала прививка «Три–Вэ».

— Три–Вэ? — Воеводин непонимающе нахмурился, но тут же расхохотался. — А что, здорово звучит! Мне нравится!

Он веселился, я же хотела лишь одного — чтобы он избавил меня от своего присутствия. Как бы я не пыталась возобладать над собственными чувствами, прекрасно осознавала, что это бесполезно. ВВВ — не прививка. Он — яд. Надеюсь, не смертельный. Но сейчас мне было очень, очень плохо и токсикология явно была не способна справиться с моим недугом. Только время.

— Я не ждала тебя, — произнесла спокойно, но одновременно и требовательно. Пусть объяснится!

— А я соскучился. Иди ко мне.

— Простите, Владислав Васильевич, но наш отпуск закончился. А я не смешиваю личную жизнь и работу.

О, кажется, кто–то сильно удивился. Если выражаться простым языком, офигел, обалдел, очумел и офонарел, притом в особо сильной степени.

Мужчина сел на кровати, выпрямил спину, расправил плечи, посмотрел на меня предельно внимательно. Ощупал взглядом с ног до головы.

Я стояла прямо, даже не пытаясь шелохнуться. Смотри. Вот такая новая Аня получилась. И если она тебе не нравится, простите–извините. Мне она начинает нравиться очень.

Вот бы мне пораньше эту уверенность в себе. Неужели человеку необходимо жестоко разочароваться, чтобы закалить характер, нарастить носорожью шкуру, научиться держать лицо даже тогда, когда сердце кровоточит, а всё твоё существо жаждет одного — рвануть навстречу тому, кто походя, играючи причинил столько боли и продолжает это делать одним своим присутствием?

— Что ж, твоё право. Я понимаю, — заявил вдруг Воеводин, поднимаясь с моей постели.

Когда его огромное тело заслонило мне свет, я тревожно вздохнула. Какой он всё–таки огромный, сильный, мощный. И такой нужный. Ужасно, до трясучки.

Аромат его парфюма, его тела… Голова кружилась. Колени ослабели. Чёртов организм не справлялся.

— Благодарю, — сказала и прямо посмотрела в вишнёвые глаза. — До встречи.

Он изогнул бровь так, словно я снова чем–то его удивила. Чем на этот раз? Тем, что не дала возможности поцеловать? Он ведь для этого чуть склонился в мою сторону? Или тем, что посмела изгнать Дьявола из собственной спальни?

Непроизвольно улыбнулась своим мыслям.

— До встречи, Анна. Как–то даже язык не поворачивается теперь назвать тебя Анечкой.

— Вы единственный, кто так меня называл.

— Теперь вы, моя уважаемая, исключительно Анна Евгеньевна. Почему, кстати, Евгеньевна? — спросил он уже от двери, держась за ручку.

— Отчество обычно дают по отцу, насколько я знаю. Или придумывают, если его нет, — ответила, чуть пожав плечами.

— Ну да, действительно, — открывая дверь, сказал Воеводин. — Но вам, Анна Евгеньевна, больше подошло бы другое отчество. Ильинична.

— Если это намёк, что я так же вам отвратительна, как Авдеев, то я позволю себе обидеться на вас окончательно, — включила металлические нотки на полный я и, сверкнув глазами напоследок, хлопнула дверью.

Не знаю, чего хотелось больше, то ли стечь обессиленно на пол, то ли выругаться нецензурно, но я приникла ухом к двери и не зря.

— Вы слишком много себе позволяете… Анечка, — произнёс Владислав Васильевич. — Но мне это, кажется, начинает нравиться.