Солнечный Ястреб

21

Солнечный Ястреб, переполненный чувствами, шел по лесу, не обращая внимания на погоду, хотя посвежевший к ночи ветер леденил обнаженную грудь и лицо. Он поежился и подумал, что пришла пора сменить набедренную повязку на одежду из оленьей замши.

Чем старше он становился, тем яснее ощущал, как быстро бежит время.

Особенно сейчас, когда понял, что отец уже совсем старик. Солнечный Ястреб помнил его молодым, полным сил, волосы его тогда были черными, а не белыми, как сейчас, и на узком лице не было ни единой морщинки.

— Как будто я закрыл глаза, а когда открыл, прошло уже сто лет, — прошептал он. Когда отец пожаловался на свое старое, изношенное сердце, Солнечный Ястреб с ужасом понял, что время, которое осталось им провести вместе, может оказаться совсем недолгим.

Он должен считать минуты, проведенные с ним.

Конечно, он поведет отца к себе в деревню и познакомит свой народ с человеком, подарившим ему жизнь.

«Цветущая Долина скоро узнает, что человек, с которым она подружилась, — мой отец», — улыбнулся Солнечный Ястреб.

То, что он встретился с отцом, наполняло сердце Солнечного Ястреба радостью и умиротворением. Он покинул отца, чтобы вернуться домой, но только сейчас понял, что направляется к селению Цветущей долины.

Он хотел помириться с ней.

Как хотел бы он поделиться с ней доброй вестью. И не когда-нибудь — сейчас!

Он испугался, когда она разозлилась, но сейчас улыбнулся: ох, как летели эти яйца прямо в грудь! До сих пор, если присмотришься, можно разглядеть пятно на набедренной повязке.

— Она любит меня! — прошептал он с удовлетворением. Неважно, что она говорит и что делает, когда разозлится, он знает, она — женщина, чье сердце бьется ради него. Она отвечала на его любовь с такой страстью, которая могла исходить только из потаенных глубин души.

Он надеялся, что споры их улягутся и все будет хорошо. В порыве раскаяния Солнечный Ястреб ускорил шаг. Сквозь деревья был виден огонь костра Совета ее селения.

Он надеялся, она примет его извинения, потому что он хотел только одного — быть с нею навсегда. Он не собирался пока рассказывать об отце, просто хотел быть рядом, когда так счастлив, а это почти то же, что открыть всю душу.

Счастье заразительно.

Конечно, Цветущая Долина почувствует его радость и тоже будет счастлива.

Его сердце грозило выскочить из груди. Он замедлил шаг и вошел в деревню. Женщины и дети сидели у большого костра, слушая рассказчика. Здесь и там мужчины курили трубки и разговаривали.

Кожаные завесы хижин, расположенных близко к костру Совета, были откинуты и подвязаны, внутри сидели женщины и шили.

Солнечный Ястреб вошел в круг света. Все смолкли и обернулись к нему.

Он молча кивнул, приветствуя людей, поискал среди них Цветущую Долину. У костра ее не было, и он, не обращая внимания на любопытные взгляды, пошел дальше, к ее вигваму.

Входная завеса была закрыта. Тянуло запахом пищи, словно внутри что-то варилось. Он удивленно поднял брови, вспомнив, как она призналась, что совсем не умеет готовить. Кто-то, наверно, сейчас с ней, помогает ей с ужином. Странно, не самое подходящее время.

Он принюхался, узнал запах жареного осетра и широко улыбнулся — выходит, она приняла его подарок. И не просто приняла, но и собирается съесть.

— Цветущая Долина! — позвал он тихонько, лишь бы только она услышала через завесу. — Это я, Солнечный Ястреб. Я пришел на Совет. Ты меня примешь?

Он нетерпеливо ждал — и обрадовался, когда она отодвинула шкуру: гнева в ее глазах не было. Он вздохнул с облегчением.

— Зачем ты пришел? — Голос ее звучал мягко, но сдержанно. — Разве не расстались мы со злостью и обидой в сердце?

— Это ты была ниш-ска-дай-и, сердита, а не я.

— Ты тоже сердился, и ты мне наговорил много алых, обидных слов, — возразила Цветущая Долина. — Иначе я бы не рассердилась на тебя. Этот день был так прекрасен! Я хотела и дальше любоваться его красотой, пока не пойду спать. Но… но ты все испортил. Твои слова больно ранили меня.

Она сделала шаг вперед.

— Как ты мог так меня обидеть, если любишь? — она надула губы, а тем временем положила ладонь ему на грудь и медленно провела пальцами сверху вниз. Лицо ее дрогнуло в улыбке. — Яйца. Ой, как они смешно по тебе стекали.

Ее рука скользнула ниже, и он вздрогнул, когда она коснулась пятна на набедренной повязке.

— Даже сюда дотекло, — проворковала она. — Прости меня, я виновата.

Только когда она услышала его учащенное дыхание и заметила, как потемнели от страсти глаза, до нее дошло, что она невольно возбудила его.

Под ее пальцами его плоть увеличилась.

Теперь, когда она знала, что такое мужчина, Цветущая Долина поняла, что происходит.

Она стояла под звездами и луной, невинно глядя на него, а ласка ее руки пробудила в нем неистовое желание.

Она отдернула руку и покраснела. Улыбнулась неловко.

— Я не хотела… начала она, но язык не слушался, потому что страсть вспыхнула и в ней.

Ее любовь к этому мужчине была всепобеждающей. Надо найти способ преодолеть разногласия. Ну нельзя же так сильно любить друг друга и все испортить из-за дурацкой гордости!

— Входи, — пригласила Цветущая Долина, придержав дверную завесу. — Мы должны поговорить. Я… я так много передумала. И не могу больше держать это в себе.

Солнечный Ястреб, ободренный ее словами, вошел в жилище. Там было чисто, пахло шалфеем, цветами и жареной рыбой.

Она указала ему на меховые одеяла у очага в центре хижины и снова покраснела, заметив, что он смотрит на сковородку, стоящую на углях. Рыба скворчала в жиру.

Он с улыбкой взглянул на девушку — и замер. В свете очага он разглядел на ее лице мучные полосы, а на красивом замшевом платье — жирные брызги, указательный палец немного обожжен и покраснел, а волосы убраны назад и завязаны в хвост.

— Да, вид у меня ужасный, — рассмеялась Цветущая Долина, вытирая руки о платье. — А твой подарок я приняла и даже попыталась приготовить этого осетра.

Она села рядом с ним и смутилась, глянув на неаккуратные куски рыбы в жиру на большой черной сковороде.

— Не уверена, что это можно есть, — сказала она и покосилась на него. — И тебе не предложу попробовать. Не хочу, чтобы ты заболел от моей стряпни.

— Ты столько возилась у очага, нельзя, чтобы никто не попробовал. — Солнечный Ястреб взял деревянную ложку и подцепил маленький кусочек рыбы. Долго дул и, наконец, осторожно откусил. Взгляд его просветлел, и он съел еще кусочек.

Повернулся к Цветущей Долине, которая, затаив дыхание, ждала приговора, и улыбнулся ей:

— Совсем неплохо.

Выловил ложкой из жира кусок и поднес к ее губам.

— Не сомневайся, Цветущая Долина. Еда о-ни-ши-шин, хороша.

Девушка заколебалась, недоверчиво глядя на рыбу, потом закрыла глаза и попробовала.

Начала жевать, и лицо ее просветлело, действительно, было совсем неплохо.

Да что там неплохо — рыба получилась замечательно вкусная!

— Теперь никто не скажет, что ты не умеешь готовить. — Солнечный Ястреб продолжал есть, наслаждаясь ее присутствием и согласием между ними.

Он надеялся, все плохое уже позади, больше они не станут кидаться друг на друга.

Ему страшно хотелось рассказать об отце, нехорошо иметь от нее секреты, но он чувствовал: еще не время раскрыть правду.

— Расскажи о своей семье, — неожиданно для самого себя попросил он. Впрочем, он и вправду хотел знать о ней все, хотя и не мог ответить такой же откровенностью. Ничего, со временем она узнает о нем все.

Она прислонилась к Солнечному Ястребу, он обнял ее за плечи и привлек к себе.

Сердце у него ухнуло, когда она прижалась теснее. Она смотрела в огонь и рассказывала о матери и отце, погибших под лавиной, о том, как она спасала других, как ее назвали вождем.

Пока она говорила, он вспомнил о том, что забыл сказать ей.

В ручье нашли мертвого человека. Тот, кто убил его, опасен для нее и ее людей! Он подождал, пока она закончит, и лишь потом заговорил сам.

Услышав об убитом, Цветущая Долина опустила голову. Она почти забыла, что стреляла в двоих, — а ведь один из них наверняка умер. Другой, Пьер Дюсо, был только ранен. И сейчас она чувствовала сосущую пустоту в душе, узнав, что на самом деле убила человека. Это, наверно, его труп нашли.

— Это я застрелила его, — призналась она, быстро взглянув на Солнечного Ястреба. — Это был тот самый, который… схватил меня, а Пьер Дюсо тем временем заколол ножом моего воина. Я послала людей на поиски Дюсо, но он скрылся. Я просила поискать раненого. Они его не нашли.

Она заплакала.

— Мне никогда не доводилось убивать людей. — Она встала и заходила по вигваму. — Мне все кажется, что я… сделала это… не по-настоящему.

Видя, как она растеряна, Солнечный Ястреб пожалел, что проговорился. Он вскочил, положил руки ей на плечи.

Она смотрела полными слез глазами… Он погладил ее по щеке.

— Ты поступила так, чтобы спасти себя, — успокаивал он. — И нечего плакать, что убила плохого человека. Гордись. Ты совершила то, чем гордятся воины.

Голоса снаружи заставили Солнечного Ястреба и Цветущую Долину отпрянуть друг от друга.

— Это я, Орлиное Крыло, пришел с новостями, — громко сказал воин, не поднимая входную завесу.

— Я должна узнать, зачем он здесь. — Девушка вытерла глаза ладонью, быстро прошла мимо Солнечного Ястреба и скрылась за дверью. Он застыл.

Уж не принес ли Орлиное Крыло своему вождю известие о его встрече с отцом?

Если Орлиное Крыло расскажет, как Солнечный Ястреб долго беседовал с главой Черных Рубах, как он выказывал приязнь к этому белому, не возникнет ли снова стена недоверия между ними?

Не окажется ли, что мир, которым они только что наслаждались вдвоем, очень хрупок и разлетится от любого неосторожного слова?

Она вернулась в вигвам, обратила на Ястреба настороженный взгляд, и он понял, что вести были недобрыми. Все так быстро меняется…

— Так ты из тех, кто говорит раздвоенным языком? — Цветущая Долина кипела от ярости. Орлиное Крыло рассказал такое… Он своими глазами видел, с какой любовью отнесся Солнечный Ястреб к белому человеку, тому самому, из-за которого разозлился на нее.

— Те, кто меня знает, скажут, что я известен своей честностью, — напряженным голосом отвечал Солнечный Ястреб. — Кто утверждает обратное?

— Орлиное Крыло рассказал, как ласково ты говорил с человеком Бога. Я не могу понять, как человек, который упорно выступает против присутствия другого, рискуя потерять любовь своей женщины, потом сидит и разговаривает с этим другим, как с давно потерянным любимым братом. Объясни — или уходи, и чтоб ноги твоей больше не было в моем селении!

Что делать? Что ни скажи, все равно останешься виноватым… Солнечный Ястреб молча смотрел на нее. Он решил пропустить мимо ушей и ее вопрос, и оскорбление, и эти слова о раздвоенном языке. Если она действительно любит, то научится понимать и принимать его таким, каков он есть.

Он был убежден: сначала нужно рассказать о своем настоящем отце собственному народу, а до тех пор не стоит посвящать в это Цветущую Долину.

— Ты должна больше мне доверять, — голос Солнечного Ястреба звучал глухо. Повернулся и вышел.

— Ты сам не доверяешь мне! — выкрикнула Цветущая Долина ему вдогонку.

Его терзала мысль, что он снова причинил ей боль, но Солнечный Ястреб не мог вернуться и рассказать правду.

Его народ важнее.

Он должен открыть правду им, а потом, только потом, Цветущей Долине — женщине, которую он может потерять навсегда из-за этой правды!