Спариться с бывшей

2

Шон

Количество раз, когда ты просыпаешься голым на улице, действительно должно начать уменьшаться после того, как тебе исполнится тридцать. Реально, оно должно уменьшиться после того, как тебе исполнится двадцать пять. По крайней мере, когда твои колени начнут скрипеть, что из-за полунаследственной проблемы с гипермобильностью суставов на самом деле началось примерно в двадцать три.

Так совпало, что количество раз, когда ты напиваешься до потери сознания, также должно уменьшаться с возрастом. Эти два явления могут быть связаны, но я не проверял статистику.

Это отличный способ умереть от переохлаждения, и, действительно, мне следует прекратить так делать. Также фантастический способ подхватить клещей в действительно труднодоступных местах.

Я несколько раз моргаю, прежде чем понимаю, что к моему лицу прилипли листья. Сажусь и осознаю, что оказался на несколько футов дальше от своего лагеря. На самом деле он мало похож на лагерь, просто тлеющие остатки костра, скатанный спальный мешок и почти пустая бутылка «Джека».

Я поднимаюсь и, проводя рукой по лицу, тащусь к бутылке. Беру ее и кружу маленькие лепестки аконита, плавающие на дне, рассматривая их.

Старый семейный трюк для беспокойных ночей.

Однако, оглядываясь в поисках своей одежды, начинаю думать, что он не сработал. Я думал, что добавил более чем достаточно цветов, но, полагаю, нет, когда обнаружил, что моя рубашка, джинсы и боксеры так или иначе порваны. Останавливаюсь, чтобы пересчитать цветы, покручивая их в руках. Обычно этого достаточно, чтобы обеспечить гораздо более тихую ночь для этой фазы Луны, всего лишь четверть которой едва видна в небе между ветвями деревьев.

К счастью, я твердо верю в то, что нужно брать с собой сменную одежду, куда бы вы ни пошли. Если для этого нужно сложить ее, как говорит Мари Кондо, до тех пор, пока она не поместится в поясную сумку, то это то, что нужно.

Я спускаюсь к реке, чтобы смыть с лица кусочки опавших листьев. Надеваю рубашку, которую достал из рюкзака, и вытираю лицо внутренней стороной воротника. Это утро, полное скрежета зубами и ворчания в пустоту. Лучше выплеснуть обиды до того, как я действительно вернусь домой.

Дом.

Интересно, насколько все будет таким, как до моего отъезда, изменилось ли что-нибудь в этом месте. Тогда мама все еще перестраивала крыльцо, и я сомневаюсь, что через восемь лет кто-нибудь из моих братьев нашел в себе силы съехать. Интересно, превратили ли они мою старую комнату в уголок для чтения, как всегда обещали?

Мне немного интересно, будут ли у них украшения для свадьбы моего брата. Мама всегда любила украшать дом к каждому празднику, я бы не подумал, что она откажется от такой возможности.

С другой стороны, ей вроде как понравилось, когда была моя.

Есть какая-то ирония в том, что домой меня приводит то же самое, что удерживало все эти годы вдали.

Трудно не испытывать хотя бы немного горечи из-за приезда домой на свадьбу брата, когда я не смог уговорить никого из них прийти на мою. С другой стороны, он не совершил ошибки с выбором девушки, как это сделал я.

«Если бы ты действительно любил ее, ты бы ее не потерял, придурок».

Слова младшего брата звучат в голове ранним утром. Я укладываю рюкзак, наблюдая за восходом солнца над поляной. Пора сворачивать лагерь и отправляться в путь. Это было чертовски похоже на — «Я же тебе говорил», и мне не раз приходило в голову сказать ему что-нибудь подобное каждый раз, когда он переживает расставание.

Делаю паузу и потираю глаза тыльной стороной ладони. Я просто знаю, что этот разговор будет за ужином.