Спаси сердце короля

Глава 10

Твою мать.

Бойфренд Сары – действительно родной брат человека, от которого я сбежала. Человек, которого принято считать мёртвым, исходя из того, что я вычитала в архиве Харкнессов. Родной сын Вистана.

И что мне теперь делать с этой информацией?

Полагаю, Сара не в курсе. Мне кажется, она рассказала бы мне о том, что спит, чёрт возьми, с родным братом моего мужа, если бы знала. Или нет?

– Ты – Тео Харкнесс? – уточняю я, понимая глупость своего вопроса. Но мне так хочется услышать прямой ответ.

Он молча кивает, при этом вид у него немного отсутствующий. Кажется, распространяться о своём происхождении в его планы не слишком-то и входило.

– Как ты здесь оказался? – спрашиваю я, чувствуя, как мозг в черепе вскипает. Уму непостижимо! – В Вегасе… Ты…

– Я сбежал, – быстро выдаёт он, словно не желая давать мне времени на более длинные и уточняющие вопросы. – Всё просто. От психопата-папаши.

Всплывшие в голове мысли совершенно противоречат моему недавнему поступку. Поэтому я выбираю промолчать, хотя к горлу уже подкатывает комок из-за несправедливости.

– И как давно ты здесь?.. Как ты вообще смог сбежать так, что тебя никто не нашёл до сих пор?

– Это уже вторая услуга, – подняв два пальца, усмехается Тео, а потом загибает один, добавляя: – Я обещал тебе только одну.

Я зло нахмуриваюсь, возмущение бьёт ключом.

– Ты думаешь, это смешно? Думаешь, у меня есть время на шутки?

– Это и не шутки, сахарок. Я не обязан делиться с тобой всем.

Нет… обязан, – хочется прокричать мне, но я понимаю, как по-идиотски прозвучит моё требование, и прикусываю язык.

– Едем обратно, – сообщает Тео и открывает дверцу машины. – Или доберёшься домой пешком?

Я стою на месте, глядя в его склизкие глазёнки, а грудь горит от неистового желания с силой потрясти его за плечи, как будто это заставит все его секреты посыпаться наружу.

– Идёшь? – У него выгибается одна бровь в ожидании моей реакции.

У меня нет выбора. Хотя…

– Отвези меня в другое место, – требовательно произношу я, направившись к его багажнику. – Открой, я заберу платье.

– Чего? – удивляется Тео. – Куда это «в другое место»?

– Открой свой сраный багажник.

Он хлопает дверью со своей стороны и приближается ко мне, скрестив руки на груди.

– Сара не говорила мне ничего о том, что тебя нужно отвезти куда-то, – протестует Тео.

Меня это всё начинает раздражать. Я и так на взводе. Агрессия из меня льётся через край, будто из наполненного водой ведра.

– Она мне не нянька, твою мать, я сама решаю, куда мне ехать и когда. Багажник открой. Сейчас же.

Тео цокает, лениво подходит к багажнику и просовывает ключ с несколькими звякающими брелоками. Раздаётся щелчок, и дверца бесшумно и гладко распахивается. Я хватаю пакет с платьем.

– Что ты собираешься делать? – спрашивает Тео, наблюдая за тем, как я открываю дверь со стороны пассажира и забираюсь в тачку.

– Переоденусь. Следи за тем, чтобы никто на меня не глазел. И за собой тоже следи.

Его глаза в ответ становятся круглее и будто бы шире. Тем не менее не желая терять ни минуты, я закрываю дверь и стягиваю с себя кофту, оставаясь в кружевном лифчике. Я вытаскиваю платье из пакета и, радуясь тому, что ткань совершенно не мнётся, натягиваю на себя. Ужасно неудобно делать это в машине, но желание поскорее покончить со всем этим дерьмом намного важнее комфорта. Открываю дверь и выхожу наружу. Снимаю штаны уже на улице.

– Всё, – киваю я, складывая снятую одежду. – Теперь можем ехать.

– А у тебя и впрямь красивые сиськи, – усмехается Тео в ответ, направившись к своему месту.

Если бы его брат это услышал, скорее всего, сломал бы ему что-нибудь. Не оставляю такой сомнительный комплимент без внимания: бью его в плечо, зашипев: «Заткнись».

Сев в машину, я чувствую крайнюю озабоченность происходящей ситуацией. Я, чёрт возьми, сижу в одной машине с призраком. Мне в голову подобное не могло прийти. Меня так и подмывает закидать Тео вопросами, а их у меня накопилось просто море. Он заводит машину, и мы выезжаем на трассу, оставаясь в тишине. Однако она длится не дольше, чем я могла бы её сохранять при подобных-то обстоятельствах.

– Я не могу не спрашивать, Тео, – принимая своё поражение, произношу я и надеюсь, он понимает, о чём речь.

– Понимаю. – Он кивает, словно услышав мои мысли, и при этом остаётся чересчур спокойным. – Поэтому и не хотел ничего говорить о себе.

– Но меня ты знаешь.

– Возможно.

– Откуда? Ты… следил за жизнью своего брата? Это так ты узнал обо мне?

За моим вопросом следует тяжёлый вздох со стороны Тео. Его лицо расслаблено, но при этом выражает много эмоций. Он словно набрал кучу проблем и не может уже от них избавиться.

– Не нужно мусолить эту тему, – резко выдаёт он. – Это тебя не касается. Это только между нами с ним. Куда тебя нужно отвезти?

Я с трудом выговариваю вопрос, который больно царапает мне горло:

– Ты знаешь, что он нуждался в тебе? Все эти годы.

Тео на мгновение поворачивает голову в мою сторону, и на его губах вдруг растягивается пугающая ухмылка.

– Ты что же, хочешь меня в чём-то обвинить?

Я теряюсь с ответом.

– Нет… я просто…

– Всё понятно. Ты винишь меня в том, что я бросил его? Оставил одного?.. Но чем ты лучше меня? Ты поступила с ним вдвое хуже.

Я теряю дар речи, и из горла вырывается какой-то жалкий звук, больше походящий на писк мыши.

– Не тебе меня судить, сахарок, – добавляет Тео через несколько секунд.

– Откуда ты знаешь такие подробности? – Моя речь внезапно переходит на крик: – Откуда?! Ты всё это время следил за нами? Каким образом?!

Тео решает просто отмахнуться, отвернувшись от меня и отвергая мои попытки разобраться в ситуации. А в голове у меня только сильнее всё запутывается. Он не мог следить за жизнью своего брата, находясь в сторонке, без осведомлённости других людей. Харкнессы всегда окружены своими верными слугами, которые готовы стелиться перед ними, как чёртовы питомцы. Страх перед Вистаном не позволил бы ни одному из них скрывать, что Тео Харкнесс жив и находится в Вегасе. Иначе его тут же вернули бы в семью. Но что, если кто-то всё-таки знал об этом? Может, Нейт? Или Зайд? Только они шли бок о бок со своим другом против всех правил, рискуя собственными головами. Однако в таком случае они сообщили бы ему об этом. А он не знал о том, что Тео в порядке. И не знает до сих пор.

Меня передёргивает от этих мыслей, которые лишь сильнее цепляются за мой и без того уставший мозг. Кажется, ничто и никогда не даст мне жить спокойно.

– Так ты скажешь, куда ты собираешься ехать? – нарушает тишину голос Тео, заставив меня резко обернуться к нему.

Я вспоминаю о том, что рассказывала Сара, – ирландцы любят ошиваться в самых густо застроенных казино местах. Но их наиболее излюбленная точка, которой Гелдофы буквально владеют – казино The Leprechaun’s Luck[15]. Самое ирландское название, которое вообще можно было бы придумать. Уверена, Аластер там. Если нет, то потребую его вызвать.

– Отвези меня в The Leprechaun’s Luck — озвучиваю я, и Тео снова удивляется.

– И для чего тебе туда нужно? Решила поиграть в покер?

Ворчливым тоном я напоминаю ему:

– Мне казалось, ты не хочешь разговаривать.

– Я просто волнуюсь за жену моего брата.

– Тебе плевать на судьбу жены своего брата, как и на его судьбу, раз ты оставил его одного с вашим ублюдочным отцом. Не строй из себя жертву.

Я не успеваю замолкнуть до того, как вырывается последняя фраза. Она лишняя. Я признаю это, но брать слова обратно уже поздно. Но ответ Тео ставит меня в тупик. Он лишь, невинно улыбнувшись, кратко отвечает:

– О’кей.

И это всё.

Я хлопаю глазами, пытаясь прощупать интонацию, с которой это было сказано. То был сарказм или просто очередная удачная попытка не распространяться о себе слишком подробно? В любом случае мне это не нравится. В другой ситуации я бы извинилась, но теперь он не дождётся от меня этого, даже если я и поступила подло, выдав такие слова человеку, которого на этот свет произвёл настоящий монстр.

Вместо траты энергии на не стоящие этого размышления, я стараюсь сосредоточиться на главном – на предстоящей встрече. Мне стоит вести себя крайне серьёзно. Мой возраст не играет мне на пользу. Наверняка эти придурки не воспримут меня как надо. Кто воспримет всерьёз ребёнка, да ещё и припёршегося в такое опасное место в одиночку? Я волнуюсь, но это волнение меньше, чем могло бы быть. Чем я ожидала от самой себя.

Ехать к ирландцам одной глупо, но именно это я и делаю. А ещё мысли постоянно возвращаются к убитому мной Джилрою. Мне будет что-то за это? Я рассматриваю себя в зеркальце заднего вида. Часть своего симпатичного нового платья, полные уверенности глаза. Но одно меня в моём виде не устраивает – отсутствие макияжа. Из-за этого я выгляжу не так взросло, как хотелось бы. Мне нужно расположить Гелдофа к себе, показать, что я настроена серьёзно, а мои щенячьи глаза всё портят.

«Ты выглядишь как побитый щенок», – вспоминаются слова Авы. Идеальное описание меня.

– Ты им понравишься, – ни с того ни с сего произносит Тео.

Поворачиваю голову в его сторону.

– Что?

– Гелдофам. Ты же к ним сейчас едешь.

– И зачем, по-твоему, я к ним еду? – решая не упускать возможности расспросить его, пока он идёт на контакт, спрашиваю я.

– Наверное, чтобы выдать им все тайны Гая, которые пригодятся ирландцам, чтобы в конце концов его прикончить.

Меня тошнит от этих слов. Они каким-то образом причиняют боль. Неприятную, но при этом несопоставимую с моим поступком. Будто во мне уживаются сразу два человека, каждый из которых имеет своё мнение.

– Ты думаешь, что я могу так поступить? – спрашиваю я дрогнувшим голосом, выдающим мои чувства.

– А что тебе мешает?

Я поджимаю губы. Это обижает, но он имеет основания так полагать. Поэтому я не спорю, предпочитая провести остальное время в тишине. Пусть он думает, что оказался прав. Мне уже всё равно. Мне ли не знать то, что происходит в моей душе? Мне ли не знать, с какой скоростью меня сжирает изнутри совесть, которую я просто запихиваю обратно, чтобы не высовывалась?

– Приехали, – говорит Тео спустя несколько минут, и я поднимаю голову.

«Понтиак» скользит по гладкому асфальту, пристраиваясь между элитными тачками, выстроившимися вдоль злачных заведений. Здания вздымаются вверх причудливыми башнями, выкрашенными во все мыслимые цвета – от кислотно-розового до глубокого индиго. Архитектура представляет собой коктейль из стилей – от блестящего ар-деко до вычурного модернизма. В воздухе тем временем витает гул – низкий, многоголосый рокот. Звуки смешиваются с ритмичным стуком каблуков спешащих пешеходов и рёвом моторов проносящихся мимо автомобилей. Это, видно, один из самых оживлённых районов Вегаса. Он полон людей, жаждущих развлечений. Воздух здесь насыщен ароматами дорогих сигар, женских духов и ещё чего-то сладковатого. А казино словно соревнуются в роскоши, выставляя напоказ свои вывески. И я веду по ним взглядом до тех пор, пока не вижу нужное мне название.

Вход в казино ирландцев скрывается за массивными дубовыми дверьми, словно вырубленными из монолита древнего леса. Перед ними высятся два мощных охранника в идеально выглаженных костюмах. Их лица, невозмутимые и непроницаемые, выглядят как бесстрастные маски, а бдительные глаза оценивают каждого приближающегося. Яркий свет отражается в полированных гранях мозаичной плитки, выложенной перед входом. Узор, созданный из изумрудно-зелёных и чёрных тонов, напоминает кельтский орнамент.

– Мне подождать тебя здесь или?.. – интересуется Тео, остановив машину.

– Не надо, – уверенно отвечаю я, не желая приближать его к своей жизни. Он мне не друг и никогда им не будет. Я не собираюсь подпускать к себе лишних людей.

– Ты уверена?

– Не надо играть в героя. Я сама справлюсь.

Я выхожу из машины и захлопываю за собой дверцу. И, кажется, на этом мимолётном действии сказалось моё раздражение, потому что хлопок получился достаточно громкий. Ни разу не оглянувшись, я поправляю платье и уверенной походкой направляюсь к казино, чувствуя, как сердцебиение учащается и уже отдаётся в ушах. Что же я делаю? Меня ведь могут прикончить ещё до того, как я встречусь лицом к лицу с Аластером Гелдофом. Что им мешает? Ничего. И с каждым моим шагом сомнения всё нарастают, накладываясь друг на друга, пока не образуют собой целую башню. Чёрт! Как бы я ни старалась показывать себя смелой, внутри меня всё ещё сидит та маленькая девочка, которая просто любила своего папу, ходила в универ и знать не знала о том, какие ужасы творятся в мире, находящемся за пределами её собственного, сооружённого заботливыми родителями.

– Я могу вам чем-то помочь, мисс? – неожиданно проговаривает один из охранников, выставив руку, из-за чего я останавливаюсь, так и не переступив порог казино.

Кажется, я не совсем подхожу под их дресс-код.

– Я хочу видеть Аластера Гелдофа, – сообщаю уверенным и непоколебимым тоном.

Охранник переглядывается со вторым.

– Можно узнать, кто его спрашивает?

– Просто скажите ему, что с ним очень хочет поговорить Каталина… – На мгновение я замолкаю, прежде чем набраться духу добавить: – Харкнесс. Он поймёт, кто это.

Мужчина, кажется, отлично осведомлён об этой фамилии и, наверное, о войне между её носителями и его собственными боссами. Он кивает, прикладывает палец к уху и отходит в сторону, чтобы передать кому-то моё сообщение. Я терпеливо жду, всё глубже и глубже задумываясь о последствиях этого моего опрометчивого поступка. Самое худшее, что со мной сделают, – убьют, и это не так страшно звучит по сравнению с вещами помасштабнее. Мне терять больше нечего. Главное, что родители и брат будут в порядке. Немного погорюют и забудут. Я больше никому и не нужна.

– Мисс, – раздаётся женский голос, и я поднимаю голову, выныривая из потока неутешительных мыслей. – Вы хотели видеть мистера Гелдофа. Он готов вас принять.

Сердцебиение теперь превращается в барабанную дробь.

Я узнаю эту девушку. Таллия Гелдоф. Дочь Аластера. Именно её мы с Зайдом обнаружили среди «товара» в кузове фургона, на котором перевозили девушек на продажу в секс-рабство. Не знаю, узнала ли она меня, но даже если и да, то она это искусно скрывает, оставаясь нейтральной. Как она здесь оказалась?

Я делаю шаг вперёд, но охранник снова меня останавливает.

– Прошу прощения, мисс, но мне необходимо проверить вас, прежде чем впустить внутрь.

Можно понять. Никому не хочется сюрпризов. Я не сопротивляюсь, когда он подходит ближе и начинает щупать меня во всех местах, чтобы проверить, не собираюсь ли я протащить с собой что-нибудь запрещённое. Его руки блуждают по моей заднице, талии, груди, и я, стиснув зубы, терплю, успокаивая себя мыслями о том, что это просто его работа, он же не просто так меня сейчас лапает.

– Можете пройти, – наконец сообщает мужчина и отходит в сторону, дав мне возможность проследовать за Таллией внутрь казино.

Вместо ожидаемого ослепительного блеска меня встречает приглушённый, почти интимный полумрак. Стены, облицованные тёмным полированным деревом, кажутся выточенными из старого дуба, а потолок украшен затейливыми кельтскими узорами, выполненными из тёмного, чуть мерцающего металла. Свет исходит от рассеянных по залу изумрудных бра, окрашивая всё в приглушённо-зелёный оттенок. Ирландская мафия, видно, помешана на своей культуре. Воздух наполнен ароматом дорогого виски и натуральной кожи. Вместо привычного для Вегаса буйства красок здесь царит сдержанная гамма – глубокие тона зелёного, тёмный бордо и чёрный, разбавленные лишь золотистыми бликами на металлических элементах декора. Музыка играет тихо, но не глухо. Играющие за столами кажутся погружёнными в свой мир, их лица скрыты в тенях.

Походка Таллии такая плавная и лёгкая, но при этом неожиданно уверенная в этом полумраке. Мы минуем ряды игровых автоматов, звук их монотонной работы становится всё тише. Девушка не оглядывается, и я стараюсь не отставать, прислушиваясь к едва слышному цоканью её каблуков по полированном полу. Мы проходим мимо стола с рулеткой, где несколько мужчин в элегантных костюмах с напряжёнными лицами следят за вращением шарика. Затем – мимо бара, заполненного людьми, погружёнными в разговоры, больше смахивающие на деловые переговоры, нежели на светскую беседу. Атмосфера сгущается, воздух становится тяжелым, насыщенным ожиданием. Таллия наконец останавливается у массивной двери, почти незаметной на фоне стен. На ней нет ни таблички, ни каких-либо других опознавательных знаков. Девушка проводит рукой по ручке, и дверь, словно откликнувшись на её прикосновение, плавно и бесшумно отъезжает в сторону, открывая узкий проход. Внутри – небольшой коридор, лишённый даже намёка на роскошь. Стены из грубого камня, освещение скудное, и только еле слышный гул казино просачивается из-за двери. Этот контраст с великолепием зала кажется зловещим, предвещающим что-то нехорошее. Пройдя всего несколько шагов, мы останавливаемся перед ещё одной дверью, на этот раз стальной, с массивной ручкой. Девушка поворачивает её, и я, затаив дыхание, шагаю в комнату, где за большим дубовым столом сидит мужчина – глава одного из кланов ирландской мафии, Аластер Гелдоф.

Я узнаю его сразу. Его рыжие волосы, его трость, костюм. А ещё замечаю папу, сидящего на диване на другой стороне комнаты. Голова у него опущена, поэтому он сейчас не видит меня. Комната, в которой я оказалась, – полнейшая противоположность мрачному коридору. Это роскошный зал, купающийся в мягком свете хрустальных люстр. Высокие потолки украшены фресками, пол выложен полированным мрамором. Центральное место занимает огромный бильярдный стол. Вокруг него стоят несколько мужчин с киями, а чуть дальше – удобные кожаные кресла винного цвета. В нишах на стенах стоят редкие антикварные предметы.

– Папа, – подаёт голос Таллия. – Она здесь.

Аластер поднимает голову и отставляет в сторону стакан, как мне думается, с алкоголем. Мужчины у бильярдного стола тоже направляют взгляды в мою сторону.

– Ты в самом деле пришла совершенно одна? – удивлённым тоном спрашивает он, хватая трость и вставая с кресла.

Таллия обходит меня и садится на диван рядом с нишей, в которой находится изящная бронзовая статуэтка. Её взгляд с заинтересованностью следит за развитием событий. Я поворачиваю голову к папе, и он распахивает глаза, как будто не верит в увиденное.

– Лина, зачем ты… – начинает он, но замолкает на полуслове, словно сомневаясь в том, что собирается сказать.

Он велел мне найти Сару, явно рассчитывая на то, что я спрячусь и буду сидеть тихо, пока он пытается разобраться в ситуации. Только вот папа не учёл того факта, что я уже устала прятаться.

– Кормак, ты должен гордиться своей дочерью! – восторженно отзывается Аластер. – Она пришла совершенно одна к людям, которые, как ей казалось, судя по её побегу, собираются её убить!

– Я не думаю, что вы хотите меня убить, – говорю я. – Если бы хотели, давно сделали бы это, разве нет?

На лице Аластера растягивается ухмылка.

– Да, ты права. Всё совершенно так. – Он обходит стол и приближается ко мне. – Но зачем ты хотела меня видеть? Я жаждал заполучить тебя, но не думал, что ты сама по своей воле придёшь в моё логово.

Сделав глубокий вдох, я выдаю всё, как есть:

– Хочу прояснить ситуацию. Понять, зачем вы за мной гонитесь и что вы хотите от моего отца. Судя по тому, что он здесь, вы не собираетесь оставлять его в покое.

Я прикусываю язык, когда в моменте хочу спросить и о том, откуда здесь Таллия. Это странно. В начале она каким-то образом оказалась среди девушек, которых «Могильные карты» собирались продать в Коста-Рику, и даже Зайд, участвовавший в этом процессе, не знал о ней, пока я не сунула ему её досье, случайно найденное мной в бардачке фургона. А теперь её вернули ни с того ни с сего обратно в семью. Всё дело в его человечности и нежелании держать девушку в неволе или всё же в чём-то другом?

– Твой отец здесь просто для гарантии, – говорит Аластер. – Чтобы ты не ушла далеко.

Конченый ублюдок.

Я набираю в грудь побольше воздуха. Разговор предстоит нелёгкий.

– Моё гостеприимство не позволяет мне стоять и смотреть на тебя, стоящую на пороге, – неодобрительно качает головой Аластер. – Проходи, садись. Может, желаешь чего-нибудь выпить?

– Пожалуй, воздержусь и от того, и от другого.

Он цокает языком, выказывая своё порицание. Я успеваю подумать, а не поступила ли я неправильно. Может, мне стоит идти у него на поводу, как послушная девочка? По крайней мере, пока. В любом случае терпение моё уже на исходе. Я решаюсь спросить напрямую:

– Чем же я вам могу быть полезна, что вы так не желаете меня отпускать?

– Своими связями, конечно же, – почти моментально отвечает Гелдоф таким тоном, будто я сморозила глупость, задав этот вопрос.

– Неужели вы думаете, что я способна принести вам какую-то пользу только из-за того, что являюсь женой… нынешнего главы «Могильных карт»?

– Разумеется. Ещё как. Есть два варианта, на которые я ставлю. Оба они хороши, но ни один не требует твоего мнения. Ты просто делаешь, без вопросов.

Я хмурюсь, ощущая прилив злости. Снова эти угрозы, которые сыплются на меня со всех сторон бесконечно.

– Могу я узнать, что за варианты? – для показной вежливости спрашиваю я.

– Ты успела залететь от Кровавого принца? – не церемонясь, спрашивает Аластер.

Мне крайне неловко участвовать в таком разговоре перед отцом, сидящим в нескольких шагах от нас. Но зато ответ у меня уже готов.

– Нет, – выдавливаю из себя я и даже начинаю опасаться, точно ли мой голос прозвучал достаточно уверенно.

– Нет? – У Гелдофа приподнимаются брови. – А ты в этом уверена?

– Да, абсолютно.

Он теребит край своей трости, задумываясь. И его размышления настолько серьёзно выглядят, что я начинаю сомневаться в собственной правоте, хотя точно знаю, что не соврала.

– Как ты можешь доказать это? – складывая обе руки на трости, спрашивает Гелдоф.

– Как вам будет угодно. Хоть к гинекологу отведите.

– Что ж, поверю тебе на слово, – на удивление принимает он мой ответ. – Но тогда остаётся второй вариант. Более неприятный, но точно действенный.

Я чувствую, как сводит желудок. Это звучит не слишком обнадёживающе. Что это чудовище придумало для меня? Но, с другой стороны, я шла сюда, прекрасно осознавая риски. Поздно поворачивать назад. Нужно довести дело до конца.

– Я хочу заполучить влияние в Англии.

Сперва я решаю, что он говорит это кому-то другому, потому что такие громкие слова вряд ли могли быть адресованы мне. Но всё это самообман. Гелдоф уверенно смотрит на меня, когда это произносит.

– А я тут при чём? – спрашиваю я, не понимая, к чему он ведёт.

Хотя в голову прокрадывается информация, с которой меня однажды познакомил Зайд, – то, что позволило мне переманить на свою сторону Джаспера. Документы, созданные Натали специально для будущей жены её сына. По ним я владею доходом с четырёх городов Англии. Правда, не знаю, как обстоят дела сейчас, после моего ухода. И я очень сомневаюсь, что без ведома главы «Могильных карт» могу что-то с этим всем делать… Но мне кажется, Гелдофы не могут этого знать. Либо у них был шпион, который обо всём им незамедлительно поведал, либо он имеет в виду что-то другое.

– Ты являешься женой человека, владеющего несколькими городами в Англии, – заговаривает он. – Ничего страшного не случится, если Кровавый принц отдаст мне хотя бы два из них.

Я фыркаю, сходу посчитав его желание за бесполезную трату энергии.

– Он ничего вам не отдаст. Вы напрасно теряете время.

– Если об этом попрошу я – да. Но если постараешься ты…

И тут до меня доходит. Так резко, что я почти физически ощущаю, как в сердце воткнулось что-то острое, и кривлюсь, будто от боли. Внутри меня – взрывная смесь непринятия и страха. Неосознанно начинаю мотать головой и бормотать:

– Нет-нет-нет… Вы не заставите меня снова… увидеть его… Нет, я не вернусь…

Я делаю несколько шагов назад, пока Аластер не щёлкает пальцами, призвав этим кратким жестом одного из игравших в бильярд мужчин. Тот быстро оказывается за моей спиной, заградив своим широким телом мне путь к отступлению.

– В любом случае с тебя должок, – улыбается Аластер, подходя к столу и хватая стакан, чтобы опустошить его. – Ты убила одного из моих людей. А он вообще-то только недавно встал на ноги, и у него была жена и ребёнок.

– Да мне посрать, честно сказать, – выплёвываю я, не в силах больше сдерживать в себе накопившуюся за эти несколько минут злость.

Маленькая девочка внутри меня сейчас вынуждает повернуться в сторону папы. Я почти слышу её детский голос, который недовольно бормочет: «Пап, они меня обижают», а он обещает разобраться с моими обидчиками. Именно так и было словно совсем недавно. Но вместо этого я вижу сожаление в его серых глазах. Он выглядит уставшим. Уставшим бороться. Будто у него не осталось сил даже подать голос в знак сопротивления.

И тогда я понимаю, что настала моя очередь обещать. Моя очередь разбираться. И бороться.

Я играла во все эти игры и буду продолжать это делать до тех пор, пока не получу спокойную жизнь, которую у нас без конца отбирают, обратно.

Собравшись с мыслями, я напрочь откидываю все сомнения и надеваю маску спокойствия. Что ж, если вы так хотите поиграть со мной, я готова. Поиграем.