Спаси сердце короля

Глава 11

– Каким будет твой положительный ответ? – не терпя долгого ожидания, спрашивает Аластер.

Я беру себя в руки.

– Что будет, если я откажусь? – спрашиваю, скрещивая на груди руки. – Вы меня убьёте?

– Нет. – Аластер качает головой, и его мимика говорит о том, что он осуждает меня за моё предположение. – Учитывая то, что ты пришла сюда совершенно одна, ты явно уже не боишься смерти. К тому же твой отец по-прежнему мой хороший друг.

Я бросаю мимолётный взгляд на папу, но он как будто вообще не здесь и не слышит нас.

– Я лучше скажу, что будет, если ты поможешь мне, – произносит Гелдоф, заинтересовывая. – Помнится, вы собирались в Грецию.

Меня резко откидывает в прошлое. Вся моя прежняя жизнь проносится перед глазами.

– И? – мне не терпится услышать продолжение.

– Если ты поможешь мне, без всяких протестов и попыток дерзить, я позабочусь о том, чтобы вас больше никто и никогда не потревожил. Вы переедете в Грецию, и даже я не буду знать вашего нового адреса. У вас начнётся новая спокойная жизнь. Такая, какая была после ухода Кормака, но на этот раз никто больше не втянет вас обратно.

Это предложение сразу вызывает у меня скептицизм. Слишком хорошие условия от этого гадкого человека.

– Поможете точно так же, как уже помогла мафия? – усмехаюсь я, напоминая ему этим то, что однажды папе уже организовывали обычную жизнь после его ухода, но это не помешало им обманным путём поселить его рядом с Харкнессами. Они ведь сделали это нарочно, чтобы продолжать иметь власть над ним.

– Его уход организовал клан О’Райли. Не мы. Я лично не давал обещаний покончить с его прошлым и оставить в покое. А сейчас я даю тебе слово, что освобожу вашу семью от этого бремени. Вам никогда больше не придётся пересекаться с членами криминального мира.

– Почему я должна вам верить?

Тот гигант, что стоит за мной, заграждая мне путь, подаёт свой громкий и устрашающий голос:

– Слово босса клана Гелдоф нерушимо. Как смеешь ты сомневаться в его обещаниях?

Аластер поднимает руку, веля своему человеку молчать.

– Слышала? – улыбается ирландец. – Я не отказываюсь от своих слов и всегда сдерживаю их. Тебе не о чем волноваться. По крайней мере, твой отец продолжал дружить со мной даже после своего ухода. Я ни разу его не подвёл. Он настолько мне доверял, что даже почти что согласился устроить вам с моим сыном фиктивный брак. Думаю, это должно тебе о чём-то говорить.

Я вспоминаю то, что мне однажды говорили.

– Но вы требовали его возвращения взамен, из-за чего он был вынужден отказаться, – произношу я, немного подумав. – Не слишком-то вы ему и помогли.

– Не было другого выхода. Нам тогда нужна была его помощь, учитывая, что именно из-за него семь лет назад Харкнессы едва не пали. Разве можно было упустить такую важную деталь из виду?

Я сжимаю кулаки, ощущая, как напряглось всё тело. И мозг тоже. Мне приходится тщательно обдумать всё, но сомневаюсь, что у меня есть время.

– Могу я поговорить с папой? – спрашиваю я.

Аластер поворачивает голову в сторону, как бы оценивая ситуацию. Но когда устремляет взгляд обратно ко мне, коротко кивает со словами:

– Конечно. Обсудите это как семья.

Он щёлкает пальцами, позволяя мне исполнить желаемое, и просит одного из своих людей подлить ему ещё немного коньяка. Я тут же подбегаю к папе и обнимаю его, радуясь нашей новой встрече. Он в порядке, это самое важное.

– Лина, ну зачем ты вернулась? – разочарованно выдыхает он, но глаза его не врут. Он счастлив видеть меня в целости и сохранности, даже если обстоятельства не такие уж и сказочные.

– Не хотела больше прятаться. – Улыбнувшись, я добавляю: – Это участь слабаков.

– Иногда лучше быть слабаком.

Не соглашаясь, я качаю головой:

– Это не для нас, пап. Мы сильные и будем такими до самого конца.

Он смотрит за мою спину, вероятно, на Аластера, и тяжело вздыхает. На его щеках и подбородке появилась щетина, которую он раньше обязательно сбривал по утрам. Папа выглядит не таким, каким я его знала. Нет больше этой элегантной опрятности.

– Ты не можешь соглашаться на их условия, Лина, – говорит он, понижая голос.

– Почему нет? Если взамен они наконец дадут нам жизнь, о которой мы мечтаем?

– Я понятия не имею, что Харкнессы захотят сделать с тобой. И дело тут не в одном Кровавом принце, которого ты бросила. Речь идёт о чести всей семьи. Это такой позор для них. Они просто не позволят тебе вот так просто сбежать и исчезнуть. Ты всё ещё принадлежишь им.

Я поджимаю губы, задумавшись. Я этого не знала. Думала, что избавилась от этих связей, просто бросив его в тот день у всех на глазах. А то, что у меня всё ещё их фамилия, это ничего не значит. Однажды мы бы придумали, как от неё избавиться. А тут, оказывается, всё гораздо сложнее. Фамилия для Харкнессов – это не просто слово рядом с именем. Это знак принадлежности. Видно, не просто так они не позволяют своим дочерям менять её даже после замужества.

– Ну и отлично, – стараясь говорить весело, произношу я. – Значит, мне будет легче вернуться, чтобы провернуть всё, что от меня хочет Аластер.

Папа потрясённо вскидывает брови.

– А если Гай убьёт тебя?

Этого вопроса я не ожидала. По спине пробегается холодок, когда я представляю такой исход. Мне сложно вообразить себе такую ситуацию, но если предположить… Перед глазами всплывает последний увиденный сон. Такой непохожий на него, с безразличным взглядом на мой страх. Он никогда не смотрел на меня так пугающе и никогда не был глух к моим просьбам о помощи.

– Ты веришь Аластеру? – спрашиваю я, пропустив мимо ушей его вопрос.

– Да, но это не отменяет того, как опасно то, что он просит.

Здорово. Папа доверяет Гелдофам, а значит, после того, как я сделаю всё, что они хотят, нас и в правду отправят в Грецию.

– Мне всё равно, – пожимаю я плечами. – Наконец-то мне представилась возможность отплатить тебе за твою любовь и заботу. Я буду счастлива ответить тебе тем же.

– Дочка, это разные вещи. Я обязан оберегать свою семью: Мэри, тебя, сына. А вы должны находиться под моей защитой. Я не хочу возлагать свои обязанности на твои плечи. Ты совсем ещё ребёнок… – Папа на мгновение опускает взгляд, чтобы не показать мне того, что я уже и так успела увидеть. Мокрый блеск в глазах. – Когда я забрал тебя в Клайд-Хилле… я заметил синяки. Какие-то следы того, будто тебя били. Лина, он в самом деле причинял тебе вред? Я знал то, как его отец поступал со своей женой. Сын просто не мог вырасти другим, понимаешь?

Сердце щемит от того, что я слышу. Потому что все эти слова – клевета. Они совершенно не сходятся с реальностью. Я с ними категорично не согласна, но и отрицать вслух тоже не могу: мне нельзя показывать, что я чувствую к нему что-то, кроме страха и ненависти. Аластер нас точно сейчас подслушивает.

– Пап, я справлюсь, – говорю я, наполняя голос уверенностью, которая должна убедить его. – Просто поверь в меня. Как ты верил в меня, когда я сказала, что хочу заниматься боксом. Помнишь, в какой ужас пришла мама? Она едва не упала в обморок.

Папа не сдерживается, из его горла вырывается краткий смешок, когда он вспоминает тот день. Мама, которая уже подготовила список из разных курсов, подходящих для её маленькой дочери, едва не потеряла сознание, когда вместо музыкальной или художественной школы я выбрала занятия боксом. Отца её выражение лица позабавило, и ему пришлось стеной встать на мою защиту. Тогда он сказал, что музыкой или рисованием я вряд ли отобьюсь от какого-нибудь грабителя, а вот бокс вполне мне пригодится. Знал бы он тогда, что мне в будущем и в самом деле придётся частенько защищаться и что именно моё увлечение этим видом спорта не позволило мне сразу сломаться, укрепив меня морально и физически.

– Я хотела поговорить с тобой, только чтобы узнать, можно ли верить словам Аластера, – признаюсь я, хотя он, наверное, и сам догадался. – И раз ты говоришь, что можно… Теперь я в полной мере уверена в себе и готова пойти на его условие.

– Лина.

– У нас есть другой выход?

Папа молчит, сокрушённо опуская голову.

– Вот и всё, – киваю я. – Раз выбора так или иначе нет, необходимо взяться за то, что есть. Если по итогу это принесёт пользу.

Не дав ему больше и слова вставить, я покидаю его, возвращаясь на свою исходную позицию. Аластер снова обращает взор на меня.

– Поговорили? – улыбается он так, будто не подслушивал.

– Можно мне увидеть маму с братом? – перехожу сразу к делу. – Я давно их не видела. И неизвестно, останусь ли я жива после того, как помогу вам осуществить ваш план. Поэтому мне хочется повидаться с ними, пока это возможно.

– Что за мрачные мысли? – со смешком цокает языком Аластер. – Ты ещё так молода, у тебя вся жизнь впереди.

Я устало вздыхаю, сдерживая агрессию, которая вот-вот польётся на него, если он продолжит язвить.

– Ну так что? – настойчиво продолжаю я.

Гелдоф думает недолго. А потом подзывает пальцем одного из своих людей. Тот спешит подойти к нему и выслушивает поручение. Я, пользуясь их болтовнёй, поворачиваю голову в сторону Таллии. Она сидит в непринуждённой позе и попивает какой-то напиток. Как же мне хочется поинтересоваться о том, как она сюда попала. Мне помнится, её похитили в Нью-Йорке и доставили в поместье Харкнессов. Она рыдала и не могла связать слов, чтобы объяснить, кто это сделал. Кто же тогда её похитил?

– Байрд отвезёт тебя к ним, – раздаётся голос Аластера, заставив меня отцепить взгляд от Таллии. – Однако у тебя будет всего пара часов. Пообнимаетесь, поговорите за это время. Но как только Байрд скажет, что пора возвращаться, ты встанешь и вернёшься обратно в машину.

– Хорошо, – не перечу я. Меня вполне устраивает то, что он в принципе разрешил мне увидеться с мамой и Диланом.

– А что касается моего плана… Насколько я понимаю, ты согласна помочь мне в этом непростом деле?

Набрав побольше воздуха в лёгкие, я с отчаянием, которое тщательно маскирую, отвечаю:

– Да. Я помогу вам.

– Что ж, хороший выбор. – Аластер удовлетворённо кивает. – Я уже послал весточку твоему мужу, и завтра с утра он должен прилететь для обсуждения моего предложения. А это значит, что завтра ты должна быть снова у нас. Без тебя эта встреча точно не состоится. Ты будешь ключевой фигурой.

У меня начинает кружиться голова от ужаса. Завтра. Так скоро? Он предлагает мне увидеться с ним уже завтра? Смогу ли я выдержать это испытание и не сойти с ума? Тем не менее я не выказываю никакой паники, даже если внутри умираю из-за неё.

– Я должна снова приехать сюда? – спрашиваю, пытаясь себя отвлечь.

– Нет. Тебя заберёт мой человек. Назови адрес, куда ему нужно будет подъехать.

Он явно хочет вытянуть из меня информацию о месте, в котором я остановилась. О месте, где я сейчас живу. Не дождётся. Название эскорт-агентства Сары автоматически едва не слетает с языка, и я вместо этого быстро описываю ресторан, в котором мы впервые встретились с Авой. Ещё упоминаю, что именно там я убила Джилроя. Чтобы они отлично это помнили. Аластер улыбается с хитрым прищуром.

– Что ж, ладно. Ровно в семь утра будь на месте. Байрд заедет за тобой. Оденься поприличнее. Ты ведь мужа поедешь встречать, должна быть красивой.

Меня передёргивает, и одновременно с этим хочется зарыдать, поэтому я спешу отвлечься очередным вопросом:

– Что мне надо будет делать?

– Разберёмся на месте. Не волнуйся и ничего не бойся.

Тебе легко говорить…

И спустя несколько минут после нашей договорённости Аластер со мной прощается, желает приятно провести время с семьёй, и меня выводят наружу, сажают в машину, на которой довозят до места. При этом всю дорогу я сижу с завязанными глазами, потому что мне не позволено видеть путь. Меры предосторожности.

Доехав, водитель помогает мне вылезти из автомобиля и проводит под руку до того момента, пока в лицо не бьёт тёплый воздух, подсказывающий о том, что мы вошли в чей-то дом. Я слышу чьи-то голоса, и это настораживает. Мне казалось, что маму с Диланом держат подальше от людей. Наконец сопровождавший меня мужчина останавливается и снимает повязку. Я морщусь от света, ударившего в глаза, и фокусируюсь на том, что вижу. И меня поражает то, где мы находимся. Это гостиная. Нет, она принадлежит не обычному маленькому домику, который мог бы быть расположен где-нибудь за городом в тихом месте. Это гостиная большого великолепного особняка. Скорее всего, это дом Гелдофов. Мимо меня проходит девушка в форме горничной, держа в руках поднос с едой. Зал заполнен характерными для трапезы звуками, доносящимися со стороны большого стола посередине. Я удивлённо хлопаю глазами, заметив за ним маму, Дилана и даже Франческу.

– О, кажется, у нас гости, – улыбается женщина, сидящая за столом параллельно маме, и привстаёт в знак вежливости.

Дилан, повернув голову, находит мой взгляд самым первым и буквально вскакивает со своего места, громко заскрипев стулом по полу.

– Сестрёнка! – радостно вскрикивает он и подбегает ко мне для того, чтобы сгрести в охапку.

Я едва не падаю от резкого объятья, к которому не успела за эти секунды подготовиться. Дилан выше меня на голову и усердно занимается в зале, поэтому вынести такой внезапно навалившийся вес мне удаётся с трудом.

– Привет, – хриплю я, а потом прикрываю глаза, отвечая ему.

Я ощущаю себя маленькой девочкой, росшей в тесной дружбе со старшим братом. Мы проводили так много времени вместе в детстве, и ничего при этом не напоминало о том, что я девочка, а он – мальчик, кроме некоторых запретов мне и разрешений ему. У нас были общие хобби, общие игры и игрушки. Я с радостью растворяюсь в этих родных руках. Когда Дилан отстраняется, принимаюсь детальнее рассматривать его. За всё то время, что мы не виделись, у него отросли волосы. Теперь они почти доходят до середины шеи, и если Дилан захочет, я думаю, он вполне сможет завязать небольшой хвостик на затылке. Непривычно видеть брата с такой причёской, учитывая, что он всегда коротко стригся.

– Ух ты, что у тебя с волосами? – коснувшись моих локонов, подмечает Дилан. – Тебе очень идёт.

– Как будто только вчера виделись, – улыбаюсь я, забавляясь тому, что мы оба в первую очередь обратили внимание именно на волосы.

– Я так скучал по тебе. – Он снова хватает меня за плечи и притягивает к себе, заставив уткнуться лицом ему в грудь. – Господи, безумно скучал. А ты скучала по мне?

– Нет.

Дилан выпускает меня из рук, чтобы взглянуть мне в глаза и, видимо, убедиться в том, что я в порядке и не ударилась головой, раз такое ляпнула. Не выдержав, я хохочу. Его реакция оказалась смешнее, чем я думала.

– Фу, ты потерял чувство юмора, – бурчу, и брат в ответ закатывает глаза.

– Это было не смешно!

– Ещё как смешно.

Краем глаза замечаю движение со стороны стола, и взгляд автоматически смещается на подходящего человека. Мама. У меня замирает сердце, когда она возникает передо мной – безумно красивая, грациозная, с идеальной осанкой и плавными шагами, будто она не ходит, а парит над землёй. Сама женственность во плоти. Не понимаю, как она могла родить такого человека, как я. Видно, как говорила Сара, характером я больше пошла в отца. Мама подаётся вперёд и крепко обнимает меня, придерживая одной рукой мою голову, чтобы притянуть как можно ближе. Я отвечаю на её объятия, с удовольствием вдыхая лёгкий цветочный аромат. Это длится словно целые часы, прежде чем моя грудь заполняется теплом, а разумом овладевает умиротворение. Мама отстраняется и тут же принимается рассматривать меня с ног до головы. Её глаза блестят от подступившей влаги. Хоть она пока не говорит ни слова, я всё понимаю по одному лишь её взгляду. Она касается моих волос, и тут я начинаю волноваться, не начнёт ли она жаловаться. Ведь мама так любила мои длинные каштановые волосы, которые красиво вились на кончиках. Она ими буквально гордилась.

– Моя девочка, – улыбается мама сквозь слёзы, и я наконец слышу её голос. Мелодичный, нежный, как лепестки цветов. – Неужели я снова тебя вижу?

Её голос вздрагивает, и это даёт мне основания полагать, что во время моего отсутствия её посещали самые разные ужасные мысли. И в их числе, судя по всему, были мысли и о моей возможной смерти. Я не удивляюсь таким предположениям. Любой подумал бы о том же, не застав свою дочь в её комнате с приоткрытым окном. Особенно спустя всего пару месяцев после выяснения того, что в её жизни, оказывается, появился опасный преступник.

– Как ты? – спрашиваю я, желая отвлечь её от тяжёлых воспоминаний. – Вижу, Гелдофы о вас заботятся.

Женщина за столом улыбчиво кивает, и, судя по всему, это жена Аластера. Она сидит на почётном месте и одета в дорогое шмотьё, так что это точно не может быть какая-то горничная или ещё кто-то в этом роде.

– Привет, Лина, – приветствует меня ещё один голос, и я расплываюсь в улыбке.

Франческа подходит к Дилану и, кажется, не знает, будет ли уместно обнять меня или лучше ограничиться одним приветствием. Её беременный живот заметно округлился, и я вспоминаю о том, о чём давно не думала, – у меня будет племянник или племянница. От этих мыслей мне даже становится веселее.

– Привет, Франческа, – отвечаю я. – Отлично выглядишь.

Брак с Диланом дал свои плоды: она стала нежнее и женственнее. А может, дело в её общении с моей мамой. Возможно, она стала для неё той самой дочерью мечты. Её светлые волосы собраны в косу, щёки округлились. Она выглядит очаровательно. Нет ни капли той стервозности, что я помню с универа.

– Может быть, вы сядете за стол? – предлагает хозяйка дома. – Семья должна воссоединиться за вкусным обедом.

У меня нет желания сейчас делить с ней трапезу, но, глядя на всё вокруг, я понимаю, что должна быть хоть немного благодарна Гелдофам за то, что они приютили маму, Дилана и Франческу, если так можно сказать. Я часто представляла, что их держат в каком-нибудь подвале, а оказалось, они проводят дни прямо у Гелдофов дома. Как почётные гости, а не пленники.

– Скоро приедет мой сын, Каталина, – многозначительно упоминает миссис Гелдоф с улыбкой, когда я подхожу к столу и уже собираюсь сесть за свободный стул. – Может быть, вы даже наконец познакомитесь и…

– Нет, благодарю, у меня есть муж, – резко отрезаю я, заставив всех за столом удивлённо вытаращиться на меня.

Мне просто нужно было поставить эту даму на место, пока она совсем не обнаглела. И лучшего способа я не нашла. Женщина и в самом деле не решается продолжить свою мысль, и я чувствую маленькую победу. С одной стороны, быть его женой полезно. Одно лишь упоминание об этом – и можно заткнуть любого.

Я сажусь за стол и понимаю, что голодна настолько, что вот-вот сожру всё, что мне принесут.

В пентхаус Сары я возвращаюсь вечером, когда солнце уже опускается за горизонт, выбрасывая в небо оранжевые и розовые краски, отражающиеся на поверхностях высоток.

Убедить маму в том, что я в полном порядке, оказалось не так-то просто. Пришлось привлечь к этому и Дилана, который всячески успокаивал её. В конце концов она расслабилась, когда я сказала, что за мной присматривает папа. И что он решает все вопросы и только поэтому не смог явиться на обед. Конечно, о том, что в этом всём деле собираются использовать и меня, я рассказывать не стала. Рано или поздно она узнает, но лучше, чтобы в тот момент меня не было с ней рядом. Что касается Логана Гелдофа: он всё-таки действительно приехал и строил мне глазки почти всю трапезу, сев рядом, пока миссис Гелдоф о чём-то красочно рассказывала, заполучив внимание всех сидящих за столом. Для того, чтобы поставить его на место, я воспользовалась вилкой. Едва он положил руку мне на плечо, я ударила ею по его ладони. Разумеется, я не использовала всю свою силу, чтобы продырявить ему руку, но больно этому говнюку точно было, так что он убрал свои клешни и больше ко мне не притронулся. Вероятно, Логан Гелдоф один из тех типов парней, что предпочитают девушек на одну ночь. Он на полном серьёзе думал, что со мной у него тоже выйдет что-то подобное. Или же он считал, что я должна ему за то, что его семья гостеприимно приняла мою семью и помогает им. И вот, спустя несколько затянувшихся часов (видимо, Аластер всё же сжалился и решил дать мне больше времени), я снова в «борделе» Сары, о которой, кстати говоря, маме тоже не рассказывала. Мало ли, вдруг она снова зачитала бы мне свою лекцию.

Едва дверца лифта закрывается за моей спиной, как на меня тут же обрушивается чёткая громкая испанская речь.

– Dios mío! Qué es esto? Casi me vuelvo loca! De verdad se puede tratar así a una tía querida? Solo unas sobrinas muy malas hacen eso! [16]

Едва сдерживаю хохот.

– Что такое, тётя Сара? – улыбаясь, интересуюсь я, когда она появляется передо мной в белом халате, с полотенцем на голове и зелёной маской на лице.

– Не увиливай, querida! Разве можно вот так без предупреждения ехать к этим bandidos irlandeses? Я не успела даже морально подготовиться!

У меня быстро находится то, чем я могу её подловить:

– Ты же сама сказала, что я взрослый humano и могу делать всё, что посчитаю нужным.

Сара заикается и возмущённо-растерянно переводит взгляд на Тео, входящего в дом за моей спиной, словно ища от него поддержки. Но тот молчит и почти даже не реагирует. Как странно он перевоплотился из раздражающего болтуна и выскочки в неожиданного тихоню.

– Я имела ввиду не это, Dios mio! – размахивает Сара руками.

Я быстрым шагом преодолеваю почти всю гостиную и крепко обнимаю её, заставив тётю удивлённо замереть. От неё исходит какое-то материнское тепло, которого мне действительно не хватает уже столько времени. Встреча с мамой лишь ненадолго удовлетворила желание быть ребёнком любящей и заботливой родительницы, а Сара словно явилась, чтобы временно заменить мне маму в её отсутствие.

– Catalina? – произносит она. – Estás в порядке?

– Да, всё хорошо. Прости, что заставила тебя волноваться.

Я отстраняюсь и оборачиваюсь к Тео, успевшему пройти к кухне. Он стоит, опираясь локтями на «островок», и смотрит на нас.

– Ты расскажешь мне, как всё прошло? Lo juro por Dios, я вот-вот потеряю терпение, и ты не отделаешься одними обнимашками… – Сара поворачивается к своему парню и возмущённо спрашивает: – Тео, mi amor, это ты отвёз её? Чем ты думал?

– Я не виноват. – Тео театрально невинно хлопает глазами, и я устало вздыхаю, когда понимаю, что его обычное поведение уже возвращается. – Она угрожала прикончить меня, если я не буду слушаться её.

– No, только без шуток на этот раз! Я на взводе.

Парень отталкивается от «островка» и ехидно передразнивает её.

– Ладно-ладно. – Поднимаю руки, словно сдаюсь. – Я тебе всё расскажу. Только не ворчи.

Тётя довольно кивает и идёт за мной. Насколько же эта женщина хороша. Даже в этом белом халате, с полотенцем на голове и маской на лице она выглядит шикарно. Как те самые модели из рекламных роликов. Неудивительно, что Тео на неё повёлся. Её возраст вообще перестаёт иметь значение с такой-то внешностью.

– Я слушаю, – кивает Сара и садится на диван, закинув ногу на ногу.

Тео в свою очередь отлучается наверх, на ходу вытаскивая телефон из заднего кармана своих клоунских штанов. Я дожидаюсь, когда он совсем исчезнет из поля моего зрения. Не собираюсь вводить этого идиота в курс дела.

– Они хотят встретиться с главой «Могильных карт» и обсудить возможность получить влияние на территории Англии, – говорю я, плюхнувшись на кресло и решая пропустить момент встречи с моей семьёй.

– Ирландцы? Какая дерзость.

– Я говорила, что ничего они не получат, но для такого случая Гелдофы решили использовать меня.

Сара задумывается всего на пару секунд, прежде чем уверенно заявить:

– Они хотят, чтобы ты каким-то образом повлияла на решение своего мужа?

Я киваю, и меня снова мутит от этих мыслей. Почти точно так же, как в тот момент, когда Аластер впервые заговорил о моей возможной встрече с… ним.

– Прости, querida, но я сомневаюсь в том, что новый Король станет слушать тебя. Учитывая обстоятельства.

Нет. Она знает далеко не всё и не в курсе, насколько всё плохо. Она не знает всей картины. Не видела того, что с ним случилось в тот день. Его наверняка затошнит от одного моего вида. Я и слова не успею выдавить из себя, он просто не станет тратить времени на меня. А меня затошнит от воспоминаний о полных боли зелёных глазах.

– Я планирую подчиниться, – вру я, не задумываясь при этом о том, что мои слова могут быть восприняты неправильно.

– Подчиниться? – Сара заинтересованно пододвигается ближе.

– Да. Выполнить то, что они хотят. Они взамен обещали вернуть нам нашу нормальную жизнь.

– Cariño, нужна ли тебе какая-то помощь? Я имею в виду помощь от знающих людей.

Предлагает ли она сейчас мне втянуть в это всё кого-то со стороны и заручиться их поддержкой? Ещё какую-нибудь преступную организацию? У неё столько знакомых в этой сфере, что возникают некоторые опасения. Нет уж, это уже будет слишком.

– Нет, – качаю я головой. – Это может подорвать их доверие ко мне, а они должны доверять мне на все сто процентов. Никаких лишних людей.

– Ты говоришь так, будто у тебя совсем нет miedo.

– Я понятия не имею, что такое miedo.

– Учи, querida! Запоминай каждое новое слово. Miedo — это «страх».

– Нет, у меня есть miedo, но просто я слишком, видимо, stupido, чтобы научиться правильно им пользоваться.

– Estúpido, милая, estúpido, – поправляет меня Сара деловитым тоном, как будто мы сидим на занятиях по испанскому языку.

Я кратко смеюсь, забавляясь этой ситуации. Что за чокнутый день… Однако, несмотря на сиюминутную весёлость, внутри у меня нарастает паника при каждом воспоминании о разговоре с Аластером. Об упоминании завтрашней встречи. Не знаю, сумеют ли мои внутренние органы справиться со всей этой нагрузкой, потому что я прямо чувствую, как их скручивает каждые пять минут от стресса. Мне срочно нужна Ава.

– Как бы то ни было, теперь я могу не прятаться, – говорю я и при этом чувствую, как от этого становится легче дышать. – А это значит, что я сейчас заберу одну из твоих работниц и проведу с ней немного времени в каком-нибудь уютном заведении.

– Ава, должно быть, уже уехала с мистером Ровере на очередное мероприятие, – сразу поняв, к чему я клоню, отвечает Сара.

Наверняка этому мистеру Ровере не меньше сорока, он женат, и у него есть дети, но это совершенно не мешает ему пользоваться услугами подобных девушек. Понятия не имею, действительно ли Ава спит со своими клиентами, но из-за цены, которую Сара устанавливает на каждую из своих работниц, подозреваю, что дело тут не в простом сопровождении, а в чём-то большем, даже если они не называют всё своими именами. Я морщусь от неприятных мыслей, от осознания того, какими мужчины могут быть мерзкими. Особенно если они богаты. Деньги по большому счёту портят людей. И Харкнессы тому доказательство.

– Что ж, жаль, – разочарованно вздыхаю я. – Тогда я пойду спать.

– Уже? – удивляется Сара и смотрит в окно. – Но ведь ещё рано.

– Я должна набираться сил, чтобы не грохнуться в обморок на завтрашней встрече.

Я в полном ужасе. Поблагодарив Сару за её последовавшие предложения поужинать и сообщив, что не голодна, я поднимаюсь на второй этаж пентхауса и замираю у двери в свою комнату, заприметив лежащего на кровати в одной из гостевых спален Тео. Дверь приоткрыта, так что я решаю подойти.

– Не хочешь встретиться с ним? – спрашиваю я, поражаясь самой себе. С каких пор я добровольно с ним разговариваю?

Тео отводит телефон от лица. Он лежит на кровати, распластавшись, прямо в обуви.

– С кем? – включает он дурачка. Хотя… он его никогда и не выключал.

– Со своим братом.

– А тебе так этого хочется?

У меня на душе кошки скребут. Я бы хотела, чтобы его что-то утешило после моего ухода. А встреча с родным человеком, думаю, отлично бы тут вписалась.

– У него не осталось никого, кроме друзей, – говорю я, прилагая максимальные усилия для того, чтобы держаться холодно. – Твоего отца больше нет, ты можешь не бояться. Вернись в семью.

Тео хохочет, как будто я сказала что-то настолько глупое, что уму непостижимо.

– Ты думаешь, я держался на расстоянии только из-за своего конченого папаши?

У меня не находится ответа. Поэтому молчу, а парень продолжает:

– На самом деле я соврал. И никуда я не сбегал, сахарок.

Нахмурившись, я пытаюсь уловить суть. Потому что звучит это абсурдно. Мне не раз говорили, что после смерти матери Тео просто исчез, и никто не знает, жив ли он вообще. И большинство предполагали, что он сбежал сам. В том числе и он.

И Тео разом опровергает все мои домыслы и всё, что я ранее знала, когда уверенно, но с лёгкой усмешкой шокирует меня:

– Это Гай позаботился о том, чтобы меня увезли. Подальше от отца и дома. Потому что боялся, что папаша причинит мне вред.