Спасти невесту

XXXIII Первый поцелуй

Остин вернулся в свой скромный — по сравнению с дворцом герцогини — особняк. Было ещё не слишком позднее время, поэтому он решил написать несколько деловых писем. Устроившись в своём кабинете, молодой человек попытался собраться с мыслями.

Однако стоило ему прикрыть глаза, как перед его мысленным взором вставали прекрасные и соблазнительные картины: вот крошка Мирабель, опираясь на его плечо, поднимается в седло. Вот она, прямая и напряжённая, пытается удержаться на спине неторопливо шагающей лошади и в разрезе её тёмной юбки граф видит сильную стройную ногу, обтянутую шёлковым чулком. Вот девчонка, распахнув свои огромные, цвета старого коньяка, глаза, летит в его объятья.

Сердце Остина то замирало, то начинало биться громко и напряжённо, и жар томления охватывал его сильное тело. С трудом закончив самое важное письмо, Трампл отложил перо и откинулся в кресле. «Похоже, работать сегодня я не в состоянии», — устало подумал он. Чтобы немного развеяться, граф решил отправиться в клуб, возобновить свои старые знакомства и сыграть партию в покер.

В клубе, как всегда по вечерам, было много посетителей. Здесь царили тишина и полумрак, солидные и неторопливые вельможи важно восседали в креслах и на диванах. Бесшумные официанты, словно призрачные тени, скользили с подносами в руках, подавая к столам бокалы с благородными напитками. Встретив двух своих знакомых, с которыми начинал вместе служить, Остин занял с ними карточный столик и заказал себе стакан бренди. Неторопливо отпивая спиртное, он лениво бросал карты, то выигрывая небольшие суммы, то так же по мелочи проигрывая.

Время близилось к полуночи, когда в зал, где коротал вечер мистер Трампл, вошла новая компания. Это были юнцы двадцати-двадцати трёх лет. Напомаженные и разодетые по последней моде, они громко смеялись и грохотали по отполированному паркету сапогами, словно целый гусарский полк. Один из мальчишек, явно нетрезвый, подошёл к столику, за которым сидел Остин.

— Ба! Какие люди! — воскликнул он, раскланиваясь с одним из друзей Остина, маркизом Корфом. — А это кто с Вами, маркиз? — смерил он высокомерным взглядом равнодушно взиравшего на него Трампла. — Что это за деревенский увалень?

Вся остальная компания дружным хохотом поддержала нетрезвое веселье молодого человека.

— Позвольте представить Вам, милорд Трампл, — обратился маркиз Корф к Остину, поднимаясь, — моего двоюродного кузена Вильяма, сына лорда Джефферсона. Извинись сейчас же перед графом Нортгемптонширским, мальчишка! — обернулся он к родственнику.

— Ах, простите, Ваша светлость, мы не признали в Вас благородного господина! — ёрничая, склонился в шутовском поклоне Джефферсон. Однако остальная молодёжь, по-видимому, несколько поостыла, услышав имя Остина. Не желая связываться с глупым нетрезвым юнцом, Остин холодно кивнул:

— Извинения приняты.

Взяв своего непутёвого кузена под руку, маркиз Корф удалился. Инцидент был исчерпан. Поскольку партия не состоялась, Трампл так же решил отправиться домой. Впереди его ждала очередная бессонная ночь, полная тоскливых размышлений.

***

До назначенного герцогиней дня, когда Мирабель впервые отправится на бал, оставалось всё меньше времени. Постоянно занятая, девушка сама не замечала, как пролетали дни. Когда она жила в приюте, время казалось ей медленной равнинной рекой, плавно и неторопливо несущей свои воды. Теперь же, попав в большой город, мисс Макнот узнала, что время может мчаться так быстро, как конный гонец с самыми срочными письмами.

Мирабель продолжала осваивать танцы и заниматься с графом Трамплом верховой ездой. За прошедший месяц она вполне освоилась в седле, и её ноги и спина больше не давали знать о себе болью после верховых прогулок. Пользуясь погожими днями, юная леди со своим верным спутником — Остином — начала в сопровождении пары грумов выезжать за город. Её радовала возможность отдохнуть от насыщенного дыханием тысяч людей Лондонского воздуха и полюбоваться неброской красотой убранных полей и припорошенных снегом лугов.

В одну из таких поездок Мирабель и Остин уехали довольно далеко и решили спешиться, чтобы отдохнуть самим и дать остыть разгорячённым лошадям. Грумы отстали и не спешили догонять Мирабель и ее сопровождающего, возможно, выполняя тайное указание герцогини Мейплстон. Граф и юная леди остановились на краю небольшого перелеска, разложили на земле попоны и уселись, привалившись спиной к старому кряжистому дубу. Достав из седельных сумок сандвичи и флягу с вином, Остин предложил Мирабели скромный ланч.

Откусывая небольшие кусочки сандвича и запивая их терпким молодым вином, девушка и сама не заметила, как немного опьянела. Весёлые шутки графа и интересные истории, которые рассказывал он ей, очень забавляли юную леди. То ли озябшая, то ли слишком возбуждённая свежим воздухом и вином, она слегка передёрнула плечиками. Трампл тут же заметил её невольный жест.

— Похоже, Вы замёрзли, Мирабель? — заботливо поинтересовался он.

— Немного, Ваша светлость, — весело ответила девушка, — но думаю, это не страшно.

— Но, может, я всё же предложу Вам укутаться потеплее?

— Не стоит, мистер Трампл! — чувствуя себя необыкновенно легко рядом с этим мужчиной, отказалась Мирабель. — Пожалуй, Вы могли бы согреть меня в своих объятиях, сэр!

— Идите же ко мне, моя юная кокетка! — поддержал граф её игру.

Всё так же смеясь, девушка уселась на колени к Остину и спиной прижалась к его груди. Сейчас она почувствовала его особый, немного резковатый мужской запах, смешавшийся с ароматом дорогого парфюма. Ей было приятно и немного страшно, но это ещё больше будоражило её кровь. Одной рукой Трампл приобнял девушку за плечи, другую положил ей на колени. Слегка повернув к графу голову, Мирабель совсем рядом увидела его чуть заострённый подбородок и прямой, с маленькой горбинкой нос.

— Не смотрите так, Мирабель! — воскликнул граф. — Вы — сплошной соблазн для меня! Бог свидетель, как трудно мне устоять перед вами!

— Так не сопротивляйтесь же, Ваша светлость, и поцелуйте меня! — смело предложила девушка, чьё воображение давно уже рисовало картины их первого поцелуя.

— Вы действительно этого хотите, моя юная леди? Вы не почтёте моё поведение оскорбительным и не откажетесь видеть меня?

— Нет, нет и нет! Я хочу узнать, что это такое — поцелуй, — щёчки Мирабели разрумянились, а нежные губки слегка приоткрылись, словно вешний полураспустившийся бутон. — Именно Вам, мистер Трампл, я могу довериться, и Вас прошу преподать мне этот деликатный урок. Вам весьма идёт роль наставника, сэр!

— Что, ж пусть будет по-вашему! — обезоруженный доверием и пылом своей маленькой подружки, согласился Остин.

Повернув к себе её личико, он медленно и осторожно провёл сомкнутыми губами сначала по верхней, а потом по нижней губе девушки. Затем, словно обняв своим ртом её губки, он слегка прикоснулся к ним языком. Мирабель невольно приоткрыла их, но Остин не спешил воспользоваться этой победой. «Для глубоких и страстных поцелуев ещё будет время, — пронеслось в его затуманенной страстью голове, — сейчас главное не спугнуть и не оттолкнуть девушку!» Следуя этому соображению, граф продолжал целовать её пухлые губки, то покусывая их, то втягивая своим ртом.

Дыхание девушки участилось и стало неровным, и она, осмелев, начала пытаться отвечать на его поцелуи такими же движениями. Это вызвало новый прилив страсти в теле графа. Слегка одурманенный, он и сам не заметил, как рука его легла на грудь девушки, укрытую от него несколькими слоями одежды. Он медленно, с лёгким нажимом поглаживал этот нежный холмик, и тело девушки отзывалось лёгким трепетом на каждое его движение.

«Ещё немного, и я совсем потеряю голову, — тревожным колокольчиком прозвенела мысль в его мозгу, — надо остановиться, пока я ещё способен думать». Бережно, но решительно, Трампл отстранил от себя девушку и посмотрел в её лицо. Глаза её были закрыты, и тёмные ресницы отбрасывали тени на румяные щёчки. Ротик её всё ещё был полуоткрыт, а чуть влажные губки пылали алым цветом. Но вот затуманенные страстью очи открылись, и граф поймал её недоумевающий взгляд:

— Отчего Вы остановились, лорд Трампл? Вам неприятно? — в голосе её слышались тревога и обида.

— Напротив, мисс Макнот, — с трудом переводя дыхание, отвечал Остин. — Боюсь, мне слишком приятно. Поэтому я не могу более оставаться беспристрастным учителем. Позвольте мне немного остыть, иначе сердце моё выпрыгнет из груди и упадёт к вам на колени… Вы согрелись, моя юная прелестница?

— О да, Ваша светлость, сейчас мне даже жарко! — схватив шляпку, девушка начала обмахиваться ею, словно веером. — Пожалуй, мне тоже пора охладиться. К тому же, солнце уже низко, и нам пора возвращаться, иначе герцогиня будет беспокоиться!

— Вы правы, леди, нам пора в обратный путь.

Неторопливо поднявшись, они собрали остатки ленча, уложили сумки и уселись на своих отдохнувших лошадей. Всю дорогу — а ехали молодые люди добрых три часа — между ними царило молчание. Но в этой тишине не было напряжения. Просто у каждого из них было чувство, что слова сейчас излишни. Лишь у порога герцогского дома обменялись они прощальными словами и расстались, унося в своих сердцах память о невинном загородном флирте, так много рассказавшем им друг о друге.