Спой мне, девочка (СИ)

Глава 8

Джек замер на пороге студии, зажав в руках пачку старых мастер-лент. Его взгляд прилип к спине Рика, склонившегося над ударной установкой.

— Святой Элвин… — прошептал Джек, и кофейный стаканчик выскользнул из его пальцев, громко шлёпнувшись на пол.

Рик обернулся. Взгляд двух мужчин скрестился — старый звукорежиссёр и молодой барабанщик.

— Ты… — Джек сделал шаг вперёд, его мозолистый палец дрожал, указывая на Рика, — Ты Чарли Моррисон младший.

Рик побледнел, как будто его ударили в живот.

— Вы знали моего отца?

Джек грузно опустился на стул, его голос стал глухим:

— Мы играли вместе в "Тёмных аллеях" в 98-м. Твой папа… — он провёл рукой по лицу, — Он мог играть на саксофоне, даже когда оглох полностью. По вибрациям.

Ава наблюдала, как Рик медленно поднимается, его руки сжимаются в кулаки.

— Вы… вы могли бы рассказать мне о нём? Я почти ничего не помню.

Дверь студии с грохотом распахнулась.

Дэниел.

В идеально отутюженном костюме, с ледяной улыбкой.

— Какая трогательная встреча, — его голос звучал, как скрежет металла.

Он подошёл к Рику, доставая чековую книжку.

— 50 тысяч. Сейчас. За возвращение в Kingsley Music.

Тишина повисла в воздухе.

Рик медленно повернулся к Дэниелу. Его голос был тихим, но чётким:

— Мой отец однажды отказался от 100 тысяч. Потому что не стал бы играть вашу фальшивую музыку даже под дулом пистолета.

Джек внезапно засмеялся — горько и резко.

— О, Дэнни, ты даже не понимаешь, на кого напал. Его отец… — он указал на Рика, — …разработал систему шифрования для наших записей. Те самые "уничтоженные" демо Авы? Они защищены его кодом.

Дэниел побледнел.

Ава подошла к Рику, положив руку на его плечо.

— Похоже, у нас появился не только барабанщик, но и хранитель тайн.

Дэниел развернулся к выходу, но на пороге обернулся:

— Это не конец.

Джек уже настраивал микшерный пульт, не глядя на него:

— Для тебя — вполне возможно.

Джек медленно провел ладонью по лицу, словно стирая маску.

— Чёрт возьми, — его голос внезапно стал глубже, грубее. — Ты вылитый Чарли. Тот же взгляд, когда злишься.

Рик нервно сглотнул. Его пальцы продолжали сжимать барабанные палочки так, что костяшки побелели.

— Вы… вы действительно знали его? Не просто как коллеги?

Джек потянулся к полке, доставая запыленную бутылку бурбона и два стакана.

— В 96-м мы три месяца жили в фургоне, гастролируя по Техасу. — Он налил по два пальца, протолкнув один стакан Рику. — Твой старик мог определить фальшь в звуке по вибрации стакана на столе.

Он мотнул головой в сторону ушедшего Дэниела:

— Вот такие ублюдки называли его "инвалидом". А он… — Джек сделал глоток, — …он просто закрывал глаза и играл так, что у них челюсти отвисали.

Рик крутанул стакан, не пьющий.

— Почему он… — голос сорвался, — …почему он никогда не говорил мне о вас? О группе?

Тишина.

Джек поставил стакан со стуком.

— Потому что я сдал всех, когда прижали. — Его глаза стали мокрыми. — Своих же. Чтобы спасти шкуру.

Ава, молчавшая до этого, резко подняла голову:

— Подожди. Ты же… — она посмотрела на Джека, — …ты же работал на Дэниела все эти годы.

Старый звукорежиссер горько усмехнулся:

— Не на него. Против.

Он потянулся под пульт, доставая потрепанный конверт. Внутри — фотография:

Молодой Джек и Чарли-старший стоят перед студией "Гараж". На стене надпись: "Morrison Sons".

— Это должно было стать нашим местом. Пока я не…

Рик вдруг вскочил, опрокинув стул:

— "Sons"? Значит…

Джек кивнул, не поднимая глаз:

— Твой отец купил эту студию за месяц до смерти. На твоё имя.

Рик спускался по шаткой металлической лестнице, держа в руках старый катушечный магнитофон, найденный среди хлама. Его кроссовки скрипели по бетонному полу, оставляя следы на десятилетиями копившейся пыли.

Он поставил магнитофон на верстак, случайно задев рычаг переключения. Аппарат ожил с глухим гудением, лампы замигали оранжевым.

— Что за… — Рик наклонился ближе, поправляя штекер.

И вдруг…

Голос.

Глубокий, с легкой хрипотцой, наполненный теплом:

"Тестовое тестовое… 15 мая 1999 года. Чарли Моррисон записывает демо для Джека. Если ты это слышишь, сынок…"

Рик замер. Его пальцы дрогнули над кнопками.

— Пап… — шепот сорвался с губ.

Стена. Одна плита выглядела иначе — свежий слой цемента выделялся на фоне старой кладки.

Рик схватил лом, лежавший в углу. Первый удар — цемент осыпался. Второй — кирпич сдвинулся.

Из темноты блеснула металлическая пластина с гравировкой:

*"Для моего мальчика. Код 11-07-86"*

(Его день рождения.)

Магнитофон продолжал играть:

"…музыка — это не ноты на бумаге. Это то, что здесь…"

(Звук удара по груди.)

"…и здесь…"

(Легкий стук пальцев по микрофону — ритм, который Рик узнал мгновенно — тот самый, что играл сегодня.)

Ава начала спускаться в подвал. Ее шаги эхом разнеслись по лестнице.

— Рик? Ты в порядке? Мы слышали…

Она замерла, увидев его спину, сотрясающуюся от рыданий.

Ава подняла ключ, сверкнувший при свете.

— Этот подвал… — она обвела взглядом пространство, — …может стать лучшей акустической студией на Западном побережье.

Ее глаза загорелись.

— Представь: "Morrison Sons", как и задумывалось. Только теперь…

Она протянула руку к кассете:

— …с новым звучанием.

Рик сидел на коробках с кассетами, в руках — потрепанный блокнот отца. Его пальцы дрожали, перелистывая страницы с плотными рядами цифр и музыкальных символов.

— 11-07-86… — он пробормотал свою дату рождения, водя пальцем по странице. — Это не просто дата. Это…

Ава, сидевшая напротив с чашкой кофе, резко поставила кружку:

— Тональность. Ля-минор.

Она потянулась к гитаре, стоявшей у стены, и взяла аккорд — тот самый, с которого начиналась первая запись Чарли.

Рик поднял голову, глаза расширились:

— Банковский счет. Отец всегда говорил, что настоящие деньги — в музыке.

Через час они сидели перед старым компьютером Джека. Рик ввел цифры — 110786 — в систему онлайн-банкинга Credit Suisse.

Экран мигнул:

"Morrison Trust Fund: $2,750,000"

— Матерь божья… — Джек схватился за спинку кресла. — Он копил это со времен наших первых гастролей.

Ава медленно выдохнула:

— Реконструкция, оборудование, юридические издержки… Этого хватит.

В этот момент дверь распахнулась. На пороге стоял незнакомец в дорогом костюме — гладкий, с акульей улыбкой.

— Мистер Моррисон? — он протянул Рику конверт. — По поручению компании "Корпорейт Холдингз". Вы незаконно занимаете коммерческую недвижимость.

Ава выхватила документы, пробежалась глазами:

— Это что за бред? "Гараж" принадлежит…

— Господину Мартину Фелпсу, — закончил незнакомец. — Согласно документам, куплен у города в 2003.

Джек резко встал, опрокидывая стул:

— Фелпс? Этот пират сжег пол-Лос-Анджелеса в 90-х!

Когда посланец ушел, Джек полез под пол — там лежала запечатанная коробка с надписью "Red Sessions".

— Чарли записывал все, — он достал пленку. — Вот встреча Фелпса и Дэниела в 98-м. Они делили районы, где можно продавать контрафакт.

На записи, сквозь шум, слышалось:

"— Кингсли, твои люди получают Север…

— А твои наркоторговцы держатся подальше от моих студий…"

Она взяла пленку, повертела в руках, затем резко повернулась к Рику:

— У тебя есть выбор. Забрать деньги и бежать. Или…

Рик уже доставал гитару отца из футляра:

— Или устроить самое громкое шоу в истории этого города.