Столкнувшийся

10



Я успел открыть веки и увидеть, как на экране телевизора прокручиваются финальные титры фильма. Черт, я не хотел засыпать, и подождите... какого черта? Я уставился вниз, на голову, лежащую на моем плече, мягкие, взъерошенные темные волосы зацепились за щетину на моей челюсти. Рука лежала на моем животе, теплая, не стесняющая синяков. Как Коул оказался на моей стороне дивана? Диван был не очень большой, но даже так... я бы подумал, что даже подсознательно мы стараемся быть как можно дальше друг от друга. Но вот он обнимает меня беззаботно, как будто мы не вгрызались друг другу в глотку сегодня-вчера? Неважно. Суть в том, что... Я потерял нить своих мыслей, глядя на него, на его расслабленное во сне лицо, на темные ресницы, расходящиеся по скулам, на его грудь, мягко вздымающуюся и опускающуюся во сне. Кстати, о груди... Одеяло, под которым он лежал, сползло вниз, обхватив его за талию, и обнажились акры гладкой, загорелой кожи. Видимо, этим летом он много времени проводил, загорая в саду. Какого черта я снова решил переехать? Я хотел провести языком по его прессу, чтобы...

Черт. Нет. Я дёрнулся, физически пытаясь вытряхнуть из себя эти мысли, но слишком поздно понял, что разбудил Коула. Он прохрипел что-то нечленораздельное, его глаза медленно открылись, взгляд был мягким и беззаботным.

Затем все его тело напряглось, глаза расширились.

— Черт, - пробормотал он, отшатываясь от меня и натягивая одеяло на плечи. Его взгляд обежал комнату и в конце концов остановился на телевизоре. — Извини.

Его сонный тон произвел на меня такое впечатление, которое я не очень-то и оценил, и я был рад, что укрылся одеялом.

— Все в порядке. - Я тоже не смотрел на него.

Мы замолчали, и я никогда в жизни не смотрел так пристально на титры фильма. Но теперь мне вдруг стало интересно узнать имена и фамилии актером и режиссеров, и даже названия кейтеринговых компаний. Все было лучше, чем нарушить неловкое молчание.

Однако в конце концов именно Коул нарушил его.

— Хакс?

— Да? - Мой голос прозвучал слишком хрипло. А вот то, как он произнес мое имя...

— Что случилось той ночью? - Его слова были нерешительными. — Я... ты не должен об этом говорить. Я просто все время представляю себе твою разбитую машину, и просто... - Он вздохнул и покачал головой. — Неважно.

Я вспомнил ту ночь и вздрогнул от неожиданности.

— Все было как в тумане. В один момент я возвращался на машине от приятеля. И тут откуда ни возьмись появилась машина - я даже не успел увернуться. Мы столкнулись. Мою машину сильно отбросило назад, и я помню, как сработали подушки безопасности, как зазвенел металл. Потом, не знаю, наверное, я на минуту потерял сознание, потому что следующее, что помню, - это мигающие фары и осмотр машины парамедиками.

Я чувствовал на себе пристальный взгляд Коула, но продолжал смотреть на телевизор, как будто от этого зависела моя жизнь.

— Тебе было страшно? - Его вопрос прозвучал гораздо ближе, чем ожидал, и я понял, что чувствую тепло его тела на своем боку.

Облизав внезапно пересохшие губы, я кивнул.

— Д-да. - Я не мог скрыть трещину в своем голосе.

Он резко выдохнул.

— Черт. - Я услышал, как он пошевелился на диване, его рука на секунду коснулась моей, а затем он сказал: — Я... э-э... я рад, что ты решил мне позвонить.

Больше не было смысла лгать ни ему, ни себе.

— Я тоже.

Как только я успел произнести эти слова, его рука поднялась, пальцы обхватили края моего одеяла. — Можно мне посмотреть?

Я только и смог, что кивнуть, и тогда он осторожно опустил плотную ткань, обнажив мой торс. Даже при таком тусклом освещении синяки выделялись на фоне бледной кожи. Мои руки опустились на бока, позволяя ему рассмотреть.

Палец провел по моей грудине, прикосновение Коула было таким легким и осторожным.

— Это больно?

Я покачал головой, сглатывая комок в горле.

— Нет. Синяки... они не болят так, как вначале. Мне повезло, что это единственное, о чем мне приходится беспокоиться. Я был... я был так чертовски напуган. Я думал... я думал на секунду, что умру.

Палец, проведенный по моей груди, дрогнул.

— Хаксли. Посмотри на меня.

Медленно я повернул голову, чтобы встретить его взгляд, хотя это было последнее, что я хотел сделать. Его карие глаза были широкими и чертовски красивыми, переполненными эмоциями. Когда он наклонился вперед, у меня перехватило дыхание, но он просто обхватил меня за плечи и мягко притянул к себе. Я зарылся лицом в его шею и позволил ему обнять меня.

— Я так чертовски рад, что с тобой все в порядке, - сказал он.

Я поднял руку и неуверенно положил ее ему на талию. Мои губы прошептали в его теплую кожу, и это были самые искренние слова, которые я когда-либо произносил.

— Я тоже.

Я почувствовал, как он вздохнул, прижавшись ко мне, а затем его рука стала гладить меня по спине, пока я не позволил себе расслабиться в его теле, понимая, что впервые за очень долгое время, пусть даже на этот краткий миг раннего утра, мне есть на кого опереться.



Когда я спустился вниз на следующее утро, около 11 часов, Коул ушел в офис, чтобы забрать образцы рекламных материалов, над которыми хотел поработать его босс, - так гласила записка, прикрепленная к кофеварке. В записке также говорилось, что мой обед находится в холодильнике, да, меня немного разозлило, что он обращается со мной как с инвалидом, но также заставило меня почувствовать то, что я не привык чувствовать по отношению к своему сводному брату. Приятные эмоции.

Чертовски приятные. Мне нужно было выкурить немного травы, чтобы отвлечься от своих мыслей. Хотя, наверное, с обезболивающими это была не лучшая идея, не так ли?

Да ну нафиг. Я бы выкурил немного, просто чтобы снять напряжение.

Я быстро и неаккуратно свернул косяк, затем вышел в сад с гитарой, блокнотом и ручкой. Солнце светило вовсю, но я сидел в тени дуба в глубине сада. Сначала я раскурил косяк, прислонившись к дереву, из динамика моего телефона играла музыка. Когда суматоха в голове окончательно стихла, я начал играть и записывать слова, которые приходили мне в голову. Я не пытался написать песню, но обнаружил, что этот процесс помогает мозгу успокоиться. У меня были тетради, полные текстов, незаконченных песен и музыкальных композиций. Может быть, когда-нибудь я найду хорошего автора песен, с которым смогу сотрудничать и создавать собственную музыку.

Я тихо рассмеялся. Вряд ли это случится. Я даже не смог сдать экзамены, поэтому мне предстояло поступить на базовый курс в LSU, чтобы на следующий год иметь возможность поступить в университет. Как я мог ожидать, что кто-то еще захочет со мной работать? Не то чтобы написание песен было работой как таковой - если только за это не платят, - но совместные отношения требовали обязательств, а мой послужной список был дерьмовым.

Послужной список Коула был почти таким же плохим, как и мой. Он едва справился с экзаменами, но получение диплома не входило в его планы, поэтому у него не было причин заботиться о своих результатах. Как бы то ни было, ему удалось обманом устроиться не на одну, а на две работы. А я тем временем продолжал жить на пособие, которое мне выдавал отец, при условии, что я серьезно отнесусь к предстоящему курсу и сдам все модули.

Я опустил взгляд на свой блокнот, и мои глаза расширились, когда я понял, что я написал.

Красивые карие глаза и очаровательная улыбка.

Черт возьми. Я провел черту через все слова, а затем еще две. С треском закрыв блокнот, я поднялся на ноги. Больше никаких песен. Пора обедать, потому что от этой травы я чертовски проголодался.

Заглянув в холодильник, я обнаружил, что Коул приготовил мне сэндвич с ветчиной и горчицей, а также оставил небольшую тарелочку клубники. Мое лицо на минуту стало каким-то странным, прежде чем я понял, почему. Я улыбался. Маленькая улыбка, но она была.

Когда я накладывал себе еду и добавлял пакетик чипсов из буфета, мой телефон зажужжал от сообщения. Это был Рав, один из моих приятелей, с которым мы вместе отдыхали летом.

РАВ: Филипп сделал хорошее дерьмо. Блядь, оно заставляет жужжать. Хочешь зайти сегодня вечером и попробовать товар?

Я сделал паузу. В обычной ситуации я был бы рад этому. Но сейчас был не в настроении.

Я: Не сегодня, но спасибо за предложение

РАВ: Том приведёт Мишель и ее подруг-фигуристок. Таблетки и киски! Ты не сможешь отказаться от этого

Заманчиво, и я знал, как пройдет эта ночь, потому что половина моего лета прошла в тумане таблеток, кисок и случайных членов. Но... что-то изменилось, и я не мог понять, что именно.

Я: Спасибо, но не могу. Попал в аварию и, наверное, не должен принимать таблетки с тем дерьмом, которое мне прописали. Не хочу, чтобы мне в итоге промыли желудок.

Скорее всего, это было неправдой, потому что обезболивающее в основном состояло из сверхсильного ибупрофена, но я не был врачом. Кто, блядь, знал, как они среагируют? Это было достаточно хорошим оправданием, насколько я понимал, и это была причина, по которой я должен был остаться дома.

РАВ: Черт. Ты в порядке?

Я: Да, все хорошо. Ничего серьезного

Это была полуправда, но Рав... на самом деле, никто из моих друзей не был мне особенно близок. Наши отношения были в основном поверхностными, и поэтому мне не хотелось вдаваться в подробности. Рав был хорошим парнем, хотя мой отец с этим бы не согласился, потому что он был "бездельником без перспектив". Но да, не близкий. Он не был тем, кто обнял бы меня, когда мне было страшно, не то что...

Я громко застонал, ударившись головой о шкаф перед собой. Мой телефон снова зажужжал, и я опустил взгляд на экран, чтобы увидеть, что Рав написал: «В следующий раз». Не став отвечать, я понес свою еду наверх.

Как только я устроился на кровати, я снова взял телефон и набрал сообщение, нажав "Отправить", прежде чем смог себя отговорить.

Я: Думаю приготовить что-нибудь сегодня вечером. У тебя есть планы или хочешь, чтобы я приготовил побольше?

Ответ пришел через несколько минут, когда я вгрызался в мягкий, с корочкой хлеб своего сэндвича, с большими кусками ветчины, увенчанными идеальным количеством горчицы в шариках.

КОУЛ: Зависит от двух вещей. Умеешь ли ты готовить и что ты готовишь?

Я: Боишься, что я тебя отравлю?

КОУЛ: Вполне возможно.

Я: Если бы я собирался тебя отравить, я бы сделал это так, чтобы ты не ожидал.

КОУЛ: Например?

Я: Если я тебе скажу, то это станет ожидаемо.

КОУЛ: Это обнадеживает.

Ладно, если ты пообещаешь не травить меня, я могу поддаться искушению... Что ты приготовишь?

Я перечитал все сообщения. Трудно определить тон человека по тексту, но мне показалось, что он флиртует со мной. Что-то внутри меня екнуло при этой мысли, а другая часть меня наполнилась паникой. Каков протокол, когда твой бывший, а может быть, и нынешний противник, который к тому же является твоим сводным братом, флиртует с тобой?

Мои пальцы уже летали по экрану, не обращая внимания на паническую часть моих мыслей. Я никогда раньше не вел подобных переписок, но это не означало, что я собирался остановиться.

Я: Это сюрприз

КОУЛ: Ты меня не убедил

Я: Ты не пожалеешь. Я хорош

КОУЛ: Громкие слова. Ладно, посмотрим, сможешь ли ты произвести на меня впечатление. Должен вернуться к шести.

Я опустил взгляд на свой поднос с едой, и еще одна маленькая, неожиданная улыбка появилась на моих губах.

Я: Принеси клубнику

КОУЛ: Я знал, что ты съешь всю оставшуюся. Ладно, увидимся позже. Будь готов произвести на меня впечатление

Я: О, я произведу

Бросив телефон рядом с собой, я прислонился спиной к изголовью кровати. Теперь мне оставалось только придумать, как приготовить съедобную еду за четыре часа до возвращения Коула домой.

Да. Я был в полной заднице.