Свадьбы, ведьмы, два кольца

Глава 15. Король угрожает новыми должностями

Ройс

Я стоял перед королём Таурусом Кингом, чувствуя себя так, будто меня по ошибке назначили главным клоуном на придворном карнавале. Только вот шутки здесь были исключительно односторонние, а дураком — исключительно я.

Мы находились в его кабинете, куда вход простым подданным был закрыт. Но от этого, конечно, было не легче.

— Где мой сын? — прогремел Таурус, ударив кулаком по столу так, что с полки слетела хрустальная уточка — подарок от посольства водяных.

Я вздохнул. Верю, уточка была симпатичная. Понравилась бы Лавли.

— Ваше Величество, — начал я, стараясь не смотреть монарху в глаза — я полагал, что ваш сын отчитывается перед вами.

— Отчитывается? — король побагровел. — Воккер, а ты не обнаглел? Для чего я тебя содержу? Нет, Дэниэл, достигнув совершеннолетия, отчитываться мне перестал. Но обычно ты сам доносил, где веселится мой сын.

— Мне известно лишь то, что он уехал, — повинился я.

Признаться честно, мне было неудобно, где-то больно и обидно лгать старому другу. Но в последние пару лет я его не узнавал. Зачем-то он завел отношения с ведьмой, пусть леди Жуи не вызывала моих опасений, стал слишком строг к прислуге, а сына отстранил от власти.

Это странно, если брать во внимание то, что Дэниэл — его единственный наследник.

Он и свою дочь особенно не разыскивал, хотя всем известно, что леди Беатриса обосновалась в Сенебрисе и успела выйти замуж. Проще говоря, мой король словно стал плохой копией себя. Самодурничал, развратничал, наплевал на государственные дела и детей.

Я бы мог сказать, где сейчас принц, лично снаряжал его в дорогу, но срабатывала проклятая интуиция — наследнику лучше отсутствовать во дворце.

— Понятно, — рассудил по-своему Таурус. — Андрея предупреждала, что и ты, мой верный друг, способен на предательство. Позовите ко мне Андрею Жуи и эту… эту… — выкрикнул он, обращаясь к дверям.

За ними застыли стражники.

— Лавли Дрим, Ваше Величество, — подсказал я. — Она вылечила несколько участниц отбора от яда.

— Я помню, — озверел король. — Ты, что, полагаешь, что совсем ума лишился?

Звать к нему Лавли в таком настроении смерти подобно. Ведьма не обладает тактом и критическим мышлением.

В отличие от многих придворных, Лавли обладала теми самыми свойствами, которым никто не могли похвастаться. Она не раболепничала, в ее глазах что король, что принц, что обычный горожанин были равны. Она смело говорила то, о чем думает. Делала, что хотела. Колдовала, как хотела.

При первом знакомстве она меня выбесила. Я изумлялся, отчего господин Ревэйн ей так доверяет, но чем дольше длилось это знакомство, тем сильнее менялось мое мнение.

Чудом или волшебством, но она подмяла под себя часть работников дворца, всех невест, которые честно признались, что им чихать на отбор: ясно-понятно, что выиграет Катрина. Ее принц привечает. Но все последние участницы тепло отозвались про Лавли.

Она свозила их на экскурсию в город, ради Алиеры и ее друга создала голема. Да, госпожа Дрим не так проста, как хотела показаться.

Король все же повелел призвать Лавли и Андрею.

Через десять минут стражники вернулись, потрёпанные и слегка обгоревшие.

— Ваше Величество, — доложил один, нервно отряхивая пепел с рукава, — леди Жуи… э-э-э… испарилась. В прямом смысле. Остался только её шарф и записка «Вернусь к ужину». В ее покоях охранное, боевое заклинание. Часть стражников отправились в больничное крыло.

— Что за чушь? — привстал с кресла Таурус. — Зачем это Андрее?

— А Лавли? — спросил я, стараясь не выдавать в себе панику.

Она за пять минут до нашей разлуки призналась в том, что леди Жуи местами очень подлая особа.

Первый стражник закашлялся.

— Её тоже нет, — отрапортовал второй стражник. — Зато мы нашли фамильяра. Правда, мы так и не поняли, кому он принадлежит.

— Летучая мышь? — вырвалось у меня.

— Нет, кот, черный.

Фамильяр Андреи погиб в войне, а у Лавли была Вспышка. Что же за кот сжирал запасы королевской семьи?

— И где же он?! — нахмурился я.

— В буфетной. Уничтожает вяленую рыбу.

Я прикрыл глаза, силясь вспомнить, кому мог принадлежать чужой, прожорливый кот. На ум приходило заведение леди Пиджен. По-моему, ведьма, близко дружившая с моей Лавли имела кота. Я не мог утверждать точно: Лалисса была чудаковатой женщиной, открыто объясняющей свои мотивы, но скрывающей уровень магии.

«Да, у нее, определенно, был кот. Он с мышью Лавли дрался», — вспомнил я.

Покуда я предавался бытовым воспоминаниям, король скрестил руки на груди.

— Воккер, — произнёс он ледяным тоном, — если мой сын не объявится к закату, а эти две ведьмы не найдутся…

— Бросите меня в темницу?

— Хуже. Я назначу тебя ответственным за придворный этикет.

Я побледнел. Это было жестоко.

Впрочем, собственная судьба меня мало беспокоила. Правда, Таурус разбушевался не на шутку, так и не определившись с моим весьма неприятным будущим.

— Да, да, — размахивал руками монарх, — помни, если к закату Дэниэла не будет, Воккер, клянусь драконьими шпорами, я... – он продолжал угрожать, не выбрав способ расправы: то ли отрубить мне что-то неотрубаемое, то ли выдать новую должность с противными обязанностями. По-моему, он сам не решил, что страшнее.

Я же стоял перед ним и флегматично наблюдал за фарсом. В душе все похолодело. Лавли исчезла, Андрея тоже испарилась, как сообщили стражники. Учитывая, что леди Дрим я предупреждал, а к некоторым команды она все же исполняла, на нее непохоже. Да и распорядительница бы не пропала, не предупредив Тауруса.

Казалось, что назревает какая-то катастрофа. Мой внутренний голос, обычно такой рациональный, орал что-то нечленораздельное и бился головой о стену.

— Хорошо, Ваше Величество, к закату Дэниэл объявится, — пообещал я, мысленно радуясь, что удачно выставил принца из дворца.

Я намеревался отправиться на кухню, чтобы разобраться, что же за кот пролез через несколько кордонов охраны, но не успел и двинуться с места.

Внезапно дверь в кабинет, которую только что плотно прикрыли взмыленные стражники, распахнулась с таким небрежным скрипом, будто ее пихнул ногой пьяный лакей. Но вместо лакея на пороге восседал... кот. Тот самый кот, которого я и имел в виду.

Лихорадочно порывшись в памяти, я вспомнил его имя. Мрак. Это определенно фамильяр леди Пиджен, с которой Лавли водила странную, но очень крепкую дружбу.

Что же, имя ему очень подходило. Он был полностью черным, как само воплощение ночи, имел изумрудные глаза, горевшие холодным, язвительным презрением ко всему сущему. Но это заведено у всех кошек.

Он вошел, неспешно, игнорируя короля, опешившего от подобной наглости, по пути лениво обнюхал ножку стола и запрыгнул на ближайший стул.

— Что... что это?! — выдавил Его Величество, указав на фамильяра. — Как он сюда попал?

Я постарался не закатить глаза.

— Вам стоит об этом спросить господина Лаулеса, впрочем, Бьерна надо допросить и про пропажу ведьм, и про отъезд принца, — не мог я не ввернуть. — Вы сами настаивали на его назначении. — Я повернулся к коту. — Мрак, если не ошибаюсь?

— О, ты меня запомнил, кожаный? — изумился он.

— Сложно не запомнить кота, способного пробраться в королевский кабинет. Здесь рыбы нет, а у меня не хватает времени с тобой разбираться. Будь так добр, оставь нас и возвращайся к хозяйке.

— Ха, если бы я мог... вернуться, — и непонятно было, прошипел он на меня или просто промяукал. Звуки напоминали несмазанную телегу в глухом подземелье. — Но не могу.

Таурус отошел от шока и сдвинул кустистые брови.

— Почему в мой кабинет проникло животное? Как... — он начал буквально задыхаться от гнева, — как он сюда попал?

— Лапами и попал, — фыркнул фамильяр, — я же не мышь летучая.

— Воккер! — зло воскликнул король.

— Ваше Величество, — попытался спокойно объяснить я, — Мрак принадлежит леди Пиджен, вашей подданной, которая держит в столице игорный дом. Она сильная ведьма, и фамильяр ей под стать. Он довольно умен, хитер и пронырлив, как весь его вид. Вполне возможно, что стражники его не заметили.

Если правитель от ярости заходился, то кот заурчал, приветствуя похвалу.

— Хоть у кого-то мозги есть в этом замке. Я не могу вернуться к Лалиссе, — обиженно мяукнул Мрак. — Его похитили.

— Как похитили? — ошалел я.

— Похитили? Моих подданных похищают? — вторил мне король.

Если бы Мрак мог мордой показывать презрение, он бы это и сделал. Но пока его эмоции выдавал лишь сарказм в голосе.

— Нет, они напились газировки и лопнули. Похитили, говорю же. Ворвались в наше заведение, вырубили Лалиссу, а меня достать не смогли, потому что я увлекся мышью на дороге, — вздохнул он печально, словно винил себя.

— Ты видел, кто ее забрал? — наклонился я к нему.

Дело приобретало по-настоящему дурной оборот. Пропала Лавли, и я с натяжкой мог подумать, что с ее дурным нравом она побежала спасать Катрину, пропала Андрея — так они обе могли сорваться на поиски Дэниэла. Но раз исчезла и Лалисса, то под моим носом определенно что-то творилось. Три ведьмы в воздухе испариться не могут, прослеживается тенденция.

— Видел, — кивнул кот. — Ведьмы.

— Еще ведьмы? — осел Таурус, рухнув в свое кресло.

— Ага, ведьмы и парочка рогатых обезьян. Одна из ведьм, по-моему, была на вашем отборе, — поводил он усами. — Если будут их портреты, я укажу. Хотя... Зачем указывать? Позовите Лавли, она поймет, о ком я говорю.

Я и Его Величество переглянулись. Несмотря на его гнев по поводу непослушания сына, он тоже посерьезнел, сообразив, что колдуний будто специально похищают.

Единственное, Таурус выдал такое, с чего я снова в нем разочаровался.

— Обезьяны? Рогатые? – посмотрел он на меня. — Нам завезли новый вид мартышек?

Я потер переносицу от усталости. Я столько лет работал на корону, но даже не помышлял, что король постепенно начнет терять разум и проницательность.

— Он о демонах говорил, Ваше Величество, — пояснил я, возвращаясь к Мраку и судорожно сообщая ему печальную новость. — Прости, Мрак, но Лавли я вызвать не могу. Она тоже ушла, никому не сказав об отъезде. Я подозреваю, что и ее похитили.

— Как? Тогда это она и пушистая стерва во всем виноваты, — распушился кот. — Как знал, что нельзя Лалиссе вникать в этот отбор. А красотка Катрина? С ней чего?

Пока я не желал сдавать сладкую парочку, но интуиция кричала, что все взаимосвязано. И самое важное, это связано с принцем. Сначала погибали фаворитки, было нападение демонов в пещере, травили Катрину, отравили жену короля. Вновь демоны похитили ведьму. Казалось, что анксарийцы, проигравшие в войне, возжелали отомстить союзникам Сенебриса.

Я обернулся в королю, отбросив всякую придворную осторожность. Голос зазвенел сталью.

— Ваше Величество. Это уже не побег принца и глупая шутка ведьм. Это атака на королевство. Похищены три сильные ведьмы, одна из которых – ваша фаворитка, а вторая — правая рука будущей принцессы. Здесь замешаны демоны Анксарии. И если мы сию же минуту не начнем действовать...

Я недоговорил. Последствия были слишком очевидны и слишком страшны. Таурус смотрел на меня, на кота, потом снова на меня. Его лицо, еще минуту назад пунцовое от ярости, резко побледнело, даже скорее приобрело нездоровый оттенок.

Он наклонился над столом, и его будто повело.

— Что происходит, Ваше Величество? — кинулся я к нему. — Позвать лекарей?

Он попытался что-то ответить, но губы выдавали хрип.

— Не дергайся, кожаный, – неожиданно произнес кот. – Не тронешь – не разлезется окончательно. Он не болен. Он проклят.

— Я проклят? — кашлянул король.

Слово повисло в воздухе, тяжелое и липкое, как смола. Я замер, уставившись на фамильяра.

— Проклят? – переспросил я, голос звучал чужим. — Что ты имеешь в виду, Мрак? Объясни.

Кот привычно фыркнул, будто его оскорбила сама постановка вопроса.

— Объясни? Я тебе учебник магии, что ли? Ладно, смотри, раз уж ты такой туго соображающий. — Мрак поднял лапу, и между его когтями вспыхнул холодный, изумрудный огонек. Он провел ею в воздухе перед лицом короля, который, бледный и дрожащий, смотрел в никуда, словно не видя нас. — Видишь?

Я всмотрелся. Сначала – ничего. Потом воздух вокруг Тауруса словно заколебался. И проступили... нити. Тончайшие, почти невидимые, сплетенные в причудливую, мерзкую паутину. Эта паутина обволакивала его голову, опутывала шею, плечи, сковывала руки, словно невидимая смирительная рубашка. Нити пульсировали тусклым, больным фиолетовым светом, и от них веяло холодом и тленом. Это было похоже на гниющую плесень, вдруг ставшую видимой.

— Вот оно, — прошипел Мрак, водя лапой. — Красиво, да? Настоящее искусство паутины деградации. Моя Лалисса — проклятийник от бога. Видит такое на раз. А я, как ее пушистое продолжение, тоже кое-что смыслю. Это заклятие... — он принюхался к невидимым нитям, — ...не старше двух-трех лет. Пока слабенькое, щенок еще. Но зубы уже прорезались.

— Слабое? — я не поверил своим глазам. Король выглядел так, будто его вывернули наизнанку.

— Пока – да, – Мрак убрал лапу, и видение исчезло, оставив лишь дрожащего Тауруса. — Оно как плесень на хлебе – сначала незаметно, потом бац, и весь каравай зеленый. Сейчас оно жрет его разум. Гнев, тупость, забывчивость — это все оно, милостивый государь. А скоро войдет в силу по-настоящему. Начнет тело жрать. Хиреть будет, как старый дуб, подточенный червями. В конце – полная деменция и тихий конец. Аккуратненько. – Фамильяр облизал лапу, будто обсуждал погоду. — Красиво, комар носа не подточит.

Холодный ужас, смешанный с яростью, сжал мне горло. Два-три года. В голове щелкнуло, как замок сейфа. Два года назад Таурус свел знакомство с леди Жуи. Именно тогда он стал меняться. Стал раздражительным, небрежным в делах, отдалился от сына.

И Андрея… Андрея тоже изменилась.

Из скромной придворной дамы, пережившей тяжелую болезнь, она превратилась в ту самую «Андрею» – властную, амбициозную, вездесущую. Она нашептывала королю, она манипулировала отбором…

— Я не слышал, чтобы маги создавали подобные проклятия? Работа ведьмы? – я сжал пальцы в кулаки, с трудом отвернувшись от лика Тауруса, где только что висела мерзкая паутина.

— Естественно это ведьмы. — фыркнул Мрак. — Кто же еще? Такое заклятие не наложишь за пять минут. Нужен системный подход, как говорит моя хозяйка. Нужно быть рядом. Каждый день. Подливать яд капля за каплей. Подкармливать паучка. И кормилица у него была явно не последняя колдунья. Сильная тетка. — В его голосе прозвучало даже что-то вроде уважительного ужаса.

Я все больше удостоверялся в том, что в хвори короля виновата Андрея.

— Можно его снять? –— спросил я резко, гораздо резче, чем требовалось, немного испугав фамильяра.

Кот посмотрел на меня своими холодными изумрудными глазами, полными кошачьего высокомерия.

— Могу ли? Теоретически… — он задумался. — Практически — бесплатно не работаю. Рыба. Дорогая. Или лакрица. — Он помолчал. — Но даже за рыбу и лакрицу – не могу. Не мой профиль. Я вижу, чувствую, могу даже показать дуракам вроде тебя. Но снять? Это только моя Лалисса умеет. Или… — он оскалился, — …или та самая гадина, что его наложила. Она знает ключ. Сломать чужое заклятие без ключа – это как открыть сейф кувалдой. Содержимое, скорее всего, испортишь. — Он кивнул на короля. — Его мозг и есть то самое "содержимое". И без того уже пострадал. Значит, выход один: найти Лалиссу. Или… ту, что сплела эту паутину.

Я посмотрел на ошеломленного Тауруса, для которого слова кота были чуть ли не приговором, потом заново на Мрака, чьи глаза горели холодным, нетерпеливым огнем.

— Тогда нам нужна Лалисса, — сказал я тихо, но твердо. — Или та ведьма. А значит… — Я повернулся к двери, голос зазвенел ледяной решимостью. – Мы едем их искать. Сейчас же. Ты чувствуешь свою хозяйку, Мрак?

Интуиция мне подсказывала, что там, где находится Лалисса, там я отыщу и Лавли. Надеялся, что связь между фамильяром и хозяйкой незыблема.

— Нет, — оборвал он все мои надежды. — Но это значит, что Лалисса в каком-то сакральном месте, — продолжил он, подавая новый шанс на рассвет. — Мы уже в курсе, что это не дворец.

— Пойдем, — я осторожно взял его на руки, — посмотрим у меня карты.

Неожиданно до моей руки дотронулся король.

— Я тоже пойду.

— Ваше Величество, вам не стоит... — растерялся я.

— Это же она? — прищурился он. — Она сделала? С какой ведьмой я был близок два-три года? Конечно, это Андрея.

Предпочел ему не отвечать. Взгляд монарха потускнел. Когда-то он сильно страдал из-за смерти его жены, после сбежала дочь, а потом, обретя покой, он вновь получил увесистый удар предательством. Он никогда не любил Андрею, по крайней мере я так считал, но он доверял ей. Доверял посильнее прочим.

Я бы попытался его отговорить. После увиденного проклятия было сложно воспринимать здорового, высокого мускулистого мужчину объективным, но в его покои зачем-то вошел Бьерн Лаулес.

Начальник стражей даже не удосужился постучаться, обвел меня, кота и короля глазами, встал по стойке смирно и радостно отрапортовал.

— Ваше Величество, у меня две новости: хорошая и плохая. С какой начать?

Таурус глубоко вздохнул. В этот день ему новостей с лихвой хватило.

— С хорошей.

— Вернулся ваш сын, он живой и невредимый. Его никто не похищал, он сбежал. Видимо, — Бьерн неслышно выругался, — чертовка-ведьма ему помогала.

Таурус дал знак заткнуться. Мне тоже не понравилось, как Лаулес отозвался о Лавли.

— Колдунью не трогай. Демоницей оказалась другая. Какая новость плохая?

— Да? — опешил главный страж, но быстро взял себя в руки. — Да так, просто ваш сын теперь женат. Последняя часть отбора насмарку, а ведь леди Жуи так старалась.

Ей-боги, иногда я склоняюсь к мысли, что Бьерну стоит зашить рот... по-настоящему, не метафорически.