Свадьбы, ведьмы, два кольца

Глава 6. Первые потери.

Лавли

Чувствовала, как Его Светлость ищет причину, чтобы мне отказать, и не находит. Ведь он просил о помощи, я не напрашивалась.

— Там будет труп, — предупредил меня мужчина поморщившись.

— А еще там будет господин Лаулес. Как поделикатнее намекнуть, что у него нет мозгов?

Ничего не ответив, господин Воккер отмахнулся, словно я назойливая муха, но разрешил-таки потащиться за ним.

Еще издалека я увидела, как на траве валяется бездыханное тело девушки, как возле нее переглядываются стражники, рядом ползает старый лекарь, а с ним главный дознаватель. Там же находилась побледневшая распорядительница отбора.

— Какой кошмар, Ройс, — кинулась она на шею чиновнику.

Фыркнув и отвернувшись, зачем эта показуха (?), я наклонилась, чтобы все внимательно изучить.

Красивая, надменная и гордая принцесса Сенебриса лежала в неестественной позе, а предплечья, скулы и шея покрылись чешуей. Веки были открыты, и я невольно прикрыла их ладонью.

Какой бы врединой эта девушка ни была, она не заслужила смерти. Я искренне ее жалела.

— Ее-то ты зачем привел? — мгновенно возмутился Лаулес, заметив мою тушку. — Она служанка, ей здесь не место. Все довольно очевидно. Леди Рейегор сбросилась сама.

— А вы каким образом пришли к подобному мнению? — поинтересовалась я. — Были свидетелем?

— Нашли записку в ее комнате, — заартачился господин. — Мне уже донесли.

Ему донесли, но этот идиот улику даже не забрал. Взглянув на Ройса, встретила на его лице понимание... и отчаяние.

— Принесите записку, — выдохнул он, отстраняясь от Андреи. — Где она?

Пока побежали за пергаментом, пока дознаватель продолжал спорить, я подвергла сомнениям все заключения и бестолкового целителя с бородой, и замечания Бьерна.

— И как она могла сброситься сама? У нее чешуя проявилась. Леди Сиена явно планировала обратиться в дракона, чтобы спастись. Видно, не успела.

— Бред, может, она вспылила, разозлилась, — находил отговорки дознаватель.

— Ага, разозлилась и скинулась, — мотала я головой. — Когда злятся, то нападают. Бросаются в минуты жалости к себе.

— И ты ее слушаешь? — уже брызгал слюной распсиховавшийся Бьерн. — Эта девка, что, проходила обучение в академии?

И кого он мне напоминает? Точно, выхаживала я как-то в своем мире дворового кота, а у того обнаружился очаровательный изъян в виде психопатии. По-моему, кот пытался меня прикончить, лапой толкая с полок книги и посуду, обязательно в тот момент, когда я проходила мимо. Вот и господин Лаулес буквально тянет свои руки к моей шее.

Радовало, что глава тайной канцелярии не велся на крики своего коллеги. Он тоже опустился на колени, проведя пальцами по чешуе мертвой девицы.

— Считаешь, что на нее напали и сбросили? — обратился ко мне.

— Да, — кивнула я. — Драконов сложно отравить, регенерация молниеносная. Легче наложить проклятие или расправиться физическим способом. Но я не ощущаю следы проклятия.

— Я тоже, — согласился он. — Кому бы на такое хватило сил?

Мы оба пришли к одинаковому выводу. Тягаться с драконами могли лишь демоны... Ну, или ведьмы, но те брали хитростью. Из ведьм во дворце Андрея, исключенная из круга подозреваемых, и я, у которой имелось железное алиби.

Когда принесли записку, я снова воскликнула.

— Это писала не она.

— Да почему не она? — совершенно по-женски завизжал дознаватель.

— Потому что тот, кто писал, был левшой. Неужели вы наклон в противоположную сторону не замечаете?

— Какой наклон? Какая левша? Ройс, я требую, чтобы эта особа вернулась к своим обязанностям. Она горничная, даже не целитель.

Все резко обернулись на главу тайной канцелярии. Так-то я действительно не занималась своим делом, и из-за этого привлекала к себе много внимания от служащих при дворе.

— Госпожа Дрим, — медленно заговорил Воккер, — обладает редкими навыками, хорошей подготовкой и редкой усидчивостью, она невероятно подмечает важные детали. Бьерн, выгоняя Лавли, ты нарушаешь мой приказ. С этого дня она тоже в курсе всех дел. Находясь рядом с невестами, она несколько раз спасла им жизни.

— Она даже клятву не давала!

— С клятвой разберемся позже, — не реагировал на экспрессию коллеги Ройс.

— Как позже?

— Так, ты же тоже не сразу принес мне улику в виде записки.

— Я задержался.

Боги, я пыталась... Я очень пыталась удержать смешок, но он слетел с моих губ, как осенний листочек отрывается с дерева.

— Ага, в развитии, — спрятала за рукавом улыбку.

— Ах ты...

От физического насилия, вполне возможно, что от убийства меня спас прибежавший Никлас. Пошел на амбразуру, прикрыл грудью, проще говоря, пожертвовал собой. Мой герой, доблестный рыцарь, благородный паладин, немного дурачок...

— Простите мою подругу, она впервые при дворе, не знает правил. Она просит прощения.

Не прошу, но ок.

Понурившись, я закрыла рот, встречаясь с осуждающими взглядами от Андреи, Ройса и взбешенного от господина Лаулеса.

— Достаточно, — прервал этот нервный диалог глава тайной канцелярии. Странно, но на Верди он смотрел с таким негодованием, что сердце леденело. — Бьерн, распорядись, чтобы убрали тело. Андрея, вернись к невестам, успокой их. Лавли... — уши загорелись, по-моему, меня проклинали, — идите с леди Жуи.

Я мечтала отправиться за Воккером. А лучше с лекарем, чтобы поподробнее изучить тело бедняжки-Сиены, авось, что-нибудь новое отыщу. Но мои желания, естественно, никто не учитывал.

Пришлось идти за распорядительницей, потому что самурая нет цели, только путь под названием «свою участь принимать».

Вернувшись в покои Близнецов, нарвалась на озабоченную Катрину.

— Лавли, что там случилось? Говорят, Сиена сбросилась с замковой стены, — перепугалась моя наперсница.

— Не сбросилась, а столкнули, — поправила я.

Нет, ну Катрина пусть и наивная, но должна осознавать, в какой опасный мир попала. Хватит сил, я ее уберегу, но и ей следует оставаться настороже.

— Сиену? Ее-то за что? Никому же не нравилась, даже Дэниэл говорил...

— Как за что? — прервала я очередные воздыхания по Его Высочеству. Еще немного, и этого бравого молодца придушу собственными руками. Задолбало засыпать под бесконечные комплименты в его честь. — Про коллективную ответственность слышала? Ты, так-то, на очереди следующая.

— Я? — обомлела невеста.

— Ты, ты, — стращала подругу, но донести мысль полезно. — Не расхаживай по ночам, не оставайся ни с кем наедине. Не верь никому, даже принцу.

— А тебе? За себя ты не боишься? — заикнулась моя госпожа.

— Мне доверяй. До финала я тебя доведу, просто будь осторожнее, — поубавила я свой пылкий тон.

Чувствовала, что слова упали в плодородную землю. Леди Ревэйн, в целом, была разумной, приветствовала критику, не бесилась, если я ее ругала.

— Если у меня все сложится с Дэниэлом, — неожиданно заговорила она, — я бы хотела, чтобы ты навсегда осталась рядом.

Нет уж, увольте. Я люблю эту смазливую нимфетку, обожаю, считаю добрейшим человеком в магическом мире, но...

Как говорил мой дедушка, а он вообще любил поговорить, себя стоит любить больше. Я не дожила одну жизнь, хотя бы доживу эту. После отбора, удостоверившись, что Катрине ничего не угрожает, я погощу у Лалиссы и буду думать, чем займусь.

— Прости, но нет, — скривилась я. — Лучше умереть, попивая винишко, чем кланяться сильным мира сего.

— Чего, Лавли? — не поняла меня Катрина. — Это ты к чему?

— Хочу гулять, не хочу работать, — пояснила ей вкратце. — Оставшись при дворе, рядом с тобой, это будет непозволительно.

— Но я же не потеряю тебя, как подругу? — заволновалась моя госпожа.

Сплетаясь свои пальцы с ее, я поспешила заверить.

— Нет, конечно, не тупи. Какая идиотка откажется дружить с королевой?

Мы обе прыснули. Ценю Катрину за то, как она спокойно относится к моему характеру. Ей я не стала пересказывать свой разговор с Ройсом, и про новые обязанности не поведала. Иначе эта тревожная барышня спать не сможет, переживая за меня. А вот Вспышка оказалась настойчивее.

— Мне не нравится, что тебя завербовали, — взбиралась по моим коленям летучая мышь. — Богатство это прекрасно, но ты тоже оказываешься в опасности.

— И что? — я сидела в своей комнате и говорила вслух, не боясь, что мне подслушают. — Меня отравят? Я столько ядов у наставника перепробовала. Максимум, что мне грозит, это несварение.

Мне поразительно повезло прибыть в этот мир к очень сочувствующему старику. Уверена, он мигом распознал во мне попаданку, но ни словом не обмолвился. Он обучил, как разбираться в ядах, противоядиях и лекарском деле. В остальном прекрасным педагогом стала Лалисса, но он-то был первым.

— Главное, Лавли, — приговаривал он, — чтобы в зелье не было пузырей. Вот взяли мы как-то два пузыря...

Ну, и грех не упомянуть, что сидр и вино варил он отличное.

На следующий день в рядах невест ощутилось беспокойство. До самых неинтересующихся барышень дошел слух о смерти одной из них. Естественно, на завтраке многие задрожали, а кто-то попросился домой.

Эти трусливые поползновения на корню прекратила распорядительница. Ворвавшись в женскую столовую, она с порога объявила:

— Девушки, мои милые невесты, подписывая договор, — проходилась она мимо кандидаток в будущие принцессы или королевы, — вы согласились и с опасностями, которые непременно бы вас сопровождали. Это борьба, некоторые участники действуют грязно. Будьте осторожны, но домой до окончания конкурса никто не поедет. С другой стороны, — Андрея хищно облизнула губы, — завтра новый этап отбора. Вас осталось девять, а уйдет трое. На кону корона, деньги, положение. Лишь самая избранная, самая храбрая, самая красивая и страстная победит.

Вау, вот он, коуч всея Эльхалии, королева побуждения, богиня успеха, умеет мотивировать растерявшихся девчонок.

Я полагала, что неверно поняла сказанное. Теоретически, это не то, что хотели бы услышать перепугавшиеся кандидатки. Когда леди Жуи ушла, а обстановка стала чуть расслабленнее, мы с Катриной переглянулись.

Сначала мы убеждали себя в расстройстве слуха, а потом просто с ней обнялись. Надо было за что-то при падении в обморок держаться. В итоге у Катрины вырвалось:

— А пошла она...

Накрыла ее губы ладонью. Слух у ведьм тонкий.

Этот день прошел без приключений, в условной домашней обстановке. Я подшивала ее наряды, присланные матерью, бормотала что-то себе под нос, а через сутки стояла позади Катрины в тронном зале.

Причесанные, прилизанные, накрашенные невесты выстроились в ряд по росту. Леди Ревэйн была из самых высоких, а дальше шла Алиера.

Все вытягивали свои тонкие, лебединые шейки, чтобы рассмотреть, что же приготовил Его Величество и Его Высочество для нового этапа.

Зачем-то расположили столы, на них водрузили чайники и несколько чашек. Количество столов равнялось количеству девушек.

Мой одаренный нос учуял ароматы различных трав, ягод и фруктов. Тут тебе и малина, и мята, и жасмин, и роза, и бергамот. Судя по посуде и ингредиентам планировалась чайная церемония.

А Дэниэл Кинг-то у нас эстет.

Запахи мне нравились, и я не ощущала подвоха. Меры охраны дворцовая стража усилила, лишний человек в замок не зайдет, а на испытания отбора перестали звать придворных.

— Они просто будут пить чай, — расстроилась новая служанка по имени Мариса.

Она прибыла несколько дней назад, к леди Киран, и заменяла почившую предательницу Эдмунду. После случившегося у Алиеры прорезался ехидный голосочек, и она потребовала себе личную горничную, но не из дворца, а из собственного дома. Отказать ей не смогли, во-первых, сами распорядители отбора накосячили, во-вторых, я же прислуживала Катрине.

— А ты бы хотела сражения на мечах? — шепотом спросила ее. Встретив недоуменный и испуганный взгляд, кашлянула. — Понимаю, зрелищно.

Мариса фыркнула. С ней мы, конечно, не подружились. Где же здесь друга найдешь? Но в верности к леди Киран можно было не сомневаться. Кажется, отношения между девушками были примерно такими же близкими, как у меня с леди Ревэйн.

Впрочем, она была права. Андрея долго распиналась о любовном притяжении, об искре, которая должна возникнуть между принцем и его избранницей. Соответственно, каждая кандидатка должна была приготовить его любимый чай. Догадаться, почувствовать...

По мне, это лютая дичь. Это же дело вкуса, а Катрина, кстати, имела преимущество. Могла спросить, что ее ненаглядный любит на прошедшем свидании. Увы, посмотрев на госпожу, удостоверилась, что они болтали о чем угодно, но не о вкусах друг друга. Целовались, что ли? Бесстыдница, зато время не теряет.

Да, я придерживалась мнения, что если ты что-то любишь, чего-то хочешь, то надо говорить об этом языком. Для чего тогда речь? В прошлой жизни был у меня сожитель, обожавший сюрпризы. А я прагматик. На вопрос, что подарить ему на день рождения, он загадочно отводил глаза и вдохновенно предлагал удивить его.

Ну, я и удивляла. Так, у него появилось мыло ручной работы в виде воблы, тапочки в виде рыб и футболка с надписью «Душнила». Это потому, что золотая середина — это не мой вариант, мой вариант — упороться по любому вопросу и удариться в любую крайность. Как бы я узнала, что он приставку хотел?

Девушек рассадили, мероприятие началось, а служанок загнали в уголок. Помочь Катрине при всем желании, а я не стремилась помогать, я бы не смогла. Пока она кривилась, принюхиваясь к травам, и разогревала чайник магией, я изучала лица присутствующих придворных.

Его Величество был предельно спокоен и невозмутим. Держался отстраненно, но как-то устало. Складывалось впечатление, словно его мучает зубная или головная боль. Он часто перекладывал руки, касался то висков, то подбородка. Его сын, наоборот, выказывал всяческую тревожность, едва не подпрыгивал на месте. Взгляд его был обращен исключительно на мою подопечную. Вот же идиот, ну хоть бы попытался присмотреться к другим девушкам.

Первая любовь, эмоции захлестывают, но он должен осознавать, что своим вниманием подставляет понравившуюся невесту.

Андрея вела себя приветливо, ходила мимо рядов, что-то подсказывала, подмигивала, поглаживала участниц по плечам. Веселая и довольная, будто позавчера никто во дворце и не погиб. Мы, ведьмы, горе переживаем по-своему.

Нехотя я перевела взгляд на Росса. Наши глаза встретились. В отличие от других чиновников, он предпочитал вести странный и молчаливый диалог со мной. В толк не могла взять, за что на меня взъелся, зачем следит за каждым движением? Подозревает? Выступай я в этом конкурсе, давно бы взяла первое место. От принца разит жасмином. Его Высочество, кажется, им обпился, прежде чем прийти на отбор.

Стоп!

А не сделан ли расчет прямо на меня? Не это ли пытается подсказать мне глава тайной канцелярии? Статусному семейству известен мой дар. Получается...

Получается, что они надеялись на маленькую уловку.

Ага, бегу и падаю. Если суждено, то судьба будет сводить до последнего, а мне не улыбается перспектива, чтобы Катрину подозревали в подлоге.

Наконец-то, эта мука с приготовлением чая завершалась. Зазвенел колокольчик, и принц Эльхалии встал со своего места.

На этот раз удача отвернулась от леди Ревэйн, Дэниэл явно признал, что фруктовые и сладкие напитки не приносят ему удовольствия. Часть невест воодушевилась, часть чуть не разбили чашки.

Сегодня победила Алиера. Единственное, девушка вообще не была похожа на счастливую обладательницу сердца мужчины.

— Выпьете со мной? — вздохнул смиренно Его Высочество.

Девушка почему-то замялась.

— Я не смею.

— Но я настаиваю, — вручил он ей чашку. — Вы так старались.

Боги, мою Катрину надо было видеть. В глазах гроза, на языке проклятия. Слава вселенной, что выдержка у нее имелась. Сцену леди Ревэйн не закатила.

Потому что сцену закатила сама Алиера. Выпив чай, она внезапно схватилась за горло и захрипела.

— Что с вами, леди Киран? — забеспокоился принц.

Но она не отвечала. Вся покраснела, на шее и лице образовались пятна. Горло вдруг вздулось.

Снова яд? Я ведь его не чувствую. Жасмин, мед, это все.

— Позовите лекаря, позовите лекаря! — завопила побелевшая леди Жуи.

С места поднялся король, главный дознаватель. Все побежали в направлении к победительнице.

— Лавли! — скомандовал Ройс.

Блин, а че не приказал «к ноге»? Я ему, что, как такса какая-нибудь?

Медленно и не торопясь, я подошла к леди Киран. Вот же бедовая девчонка. То ее травят, то... про второе отравление рассуждать рано.

— Поспешите, вы можете ей помочь? — поднял голову Дэниэл, спрашивая меня.

— Отпустите девушку, — тихо посоветовала парню, — а-то ее реально прикончат.

— А ее не отравили?

Он передал свалившуюся и задыхавшуюся леди Киран мне.

— Принесите кофе, да покрепче, — тренировала на властьимущем свой приказной тон. — Нет, это не отрава.

Почти... К своей госпоже бросилась и ее верная Мариса, а я поймала горничную за руку.

— Чего ты? Я хочу ей помочь, — чуть ли не плакала девица, отпрянув от меня.

— Чашку не трогать, никому не давать, — обернулась на господина Воккера. Получив кивок, отметив, как он осторожно забрал посуду, я успокоилась. — А леди Киран следует напоить крепким кофе, ей станет легче.

К этому моменту невеста настолько распухла, что не могла говорить. Это явно не яд, аллергия. Тяжелый случай, но не смертельный. Ей нужен покой, влажный, но свежий воздух и средство, которое будет сродни адреналину. Моя квалификация не нужна. Ее и дурак-лекарь спасет.

А на отборе-то становится все интереснее.

Соревнования не на жизнь, а на смерть. Единственное, на убийство этот инцидент совсем не походил. Больше складывалось впечатление, что это мелкая пакость.

— Печалька, — похлопала крыльями Вспышка. — Жалко девушку. Опять свидание не состоится.

— Печалька, но не смертелька, — философски отметила я.

Алиеру понесли в ее покои, а я осталась на месте, чтобы лучше принюхаться к напитку. Все мои ладони были вымазаны в блестках. И когда я успела? И где?

— Отдайте чашку, — обратилась к главе тайной канцелярии.

Господин Воккер не спорил, выдал мне отобранную улику, а сам вверил обезумивших от испуга девушек охранникам.

— До вечера никто из комнат не выходит, — распоряжался он.

И если с девушками вопрос легко решался, то избавиться от Его Величества и его сына не так-то просто.

— Разберись, сегодня же, — мрачно возвестил король. — Случаи участились.

— Это не отравление, — мотнул головой Ройс, — вы слышали Лавли.

— И что? Ее слова не оправдание. Очередная девица пострадала, и все по вашему допущению. Для чего мне столько дознавателей, стражников и чиновников, если они не могут пресечь преступления? — бушевал монарх.

Радовало, что запала ярости хватило ненадолго. Выговорившись, окинув злым взглядом меня, Ройса и Бьерна, он покинул тронный зал, подхватывая за собой Дэниэла.

— Дай мне, ведьма, — сделал попытку выхватить у меня посуду господин Лаулес. — Я сам проведу расследование.

Я увернулась и буквально погрузила свой нос в хрупкий фарфор. Да, пахло жасмином и медом... Но не обычным, не тем, что подавали участницам отбора в трапезы, а другим, более сладким.

Если я не ошибаюсь, а я не ошибаюсь, делали этот мед особенные пчелы. Ой, че это я как Пятачок заговорила?

Господин Воккер закрыл меня от вредного дознавателя, чуть ли не оттолкнул, когда тот тянул длинные, крючковатые пальцы.

— Бьерн, разберись со стражей. Пусть у каждой комнаты поставят по два воина. Запрети девушкам выходить.

— Это не моя работа! — возмутился мужчина.

— И не моя, но кому-то это следует сделать. Толку от тебя никакого, а госпожа Дрим владеет ценным даром. Я буду держать тебя в курсе.

Противостояние между магами могло закончиться единственным выходом: господину Лаулесу пришлось покориться. Иногда я забывалась, не обращала внимания на авторитет Ройса, а ведь ему хватало изгиба брови, чуть более настойчивой интонации, чтобы любой в Эльхалии его послушался.

— Есть догадки? — бросил он мне, когда возле нас никого не осталось. — Это точно не яд?

— Нет, не яд, — рассматривала я то свои руки, измазанные в блестках, то злополучную кружку с чаем. — Аллергия, сильная, но не приводящая к смерти. Сдается мне, — я покрутила посудину перед глазами, — я знаю, в чем дело.

— Говори, — затребовал мужчина моментально.

Но я предпочла промолчать. Обвинять голословно я никого не буду, а в деле, кажется, замешана моя знакомая.

— Сначала мне надо все проверить, — поморщилась, потому что не любила, когда на меня повышают голос.

— Хорошо. — Поразительно, но сейчас он со мной согласился. А надолго его хватит?

— И уехать за пределы дворца.

— Нет.

Ан-нет, доброта господина Воккера имеет четкие границы.

— Можно в сопровождении, — предложила я.

— Не обсуждается.

Как много ошибок в простом слове «Да».

— Тогда, — я отвернулась и скрестила руки на груди, — сами развлекайтесь. Невиновного в застенки не отправите?

Воздух во всем огромном помещении завибрировал, а Ройс, кажется, решил повторить за Бьерном. Возжелал меня придушить. Ах, дурной пример заразителен. Но я чувствовала, что удача мне сопутствует. Помедлив некоторое время, глава тайной канцелярии сдался.

— Ладно, — процедил он сквозь зубы, — но с сопровождением.

— Отлично, — восхитительно угрожающе улыбнулась я, — нам нужен Никлас Верди. Другого стражника в то заведение никто не впустит.

— В какое такое заведение?

— Так я вам и сказала, на рассвете с обыском же прибежите. Не бойтесь, — хлопнула мага по плечу, — я там как своя, я же ведьма. А вы пока понаблюдайте за новой служанкой леди Киран.

— Есть чего опасаться? — неправильно понял мою мысль господин Воккер.

Он аккуратно снял мою ладонь с себя и удержал, даже чуточку сжал, не больно, но ощутимо.

— Нет, она добрая и верная, но... — вырвалась, — Но женщин в причинении добра очень сложно остановить.

Договорив, я сбежала, чтобы Ройс не передумал меня отпускать. Рука горела, а на щеках образовался румянец. Лавли, ты идиотка, если позволяешь себе подобное отношение. Я заметила, какая злость заискрилась в глазах главы тайной канцелярии. Я его бесила... и пусть...

Он не испортит моего волшебного настроения. Боги, это и на моей улице перевернулся грузовик со жвачкой. Как мне сказочно повезло...

Собираясь на вылазку в город, я немного успокоила Катрину.

— Мне ее жаль, — сидела девушка на кровати. — Она выиграла, я зла, но мне ее жаль.

— Не злись, веди себя хорошо.

— Скажешь тоже, — отмахнулась она. — А ты чем будешь заниматься?

— А я пошла вести себя плохо, — посмеялась с ней.

Встретившись с Никласом, осознала, что он моего энтузиазма не испытывает. Напротив, молодой дознаватель пребывал в дурном расположении духа, а поездка со мной и вовсе расстраивала его в край.

— Чего ты куксишься? — интересовалась у парня, пока мы ехали в повозке.

— Леди Алиера пострадала, заболела, а мы упустили очередного преступника. С чего мне быть радостным, Лавли? — разводил он руками и гневно глядел на меня.

Закончится отбор, я напьюсь. Любимая подруга день и ночь трезвонит про своего принца, а друг не умеет прятать эмоции и не скрывает, что влюблен в претендентку и возможную невесту. Они долбанулись? Но вслух произнесла менее грубую фразу:

— Не психуй. Завтра она будет здорова, пойдет на свое свидание с принцем, и все закончится хорошо.

Увы, но это дух моему собеседнику и товарищу по приключениям не подняло. А уж когда мы приехали, и он узнал фасад здания, господин Верди окончательно рассвирепел.

— Я туда не зайду! Не зайду, и точка!

— Пойдешь, как миленький, — упорствовала я, выталкивая здорового мужика из кареты. — Это игорный дом, а не кабинет медицинского осмотра. За причинные места дергать не будут.

Со всеми сборами и разговорами, до игорного дома «Стройный кипарис» мы добрались лишь вечером. Еще с улицы доносилась мелодичная музыка, на здании зажглись красные фонари. В широкие двери то и дело входили расслабленные мужчины, стаскивая с себя удушающие, шелковые платки. Слышался звон монет, восклицания про ставки.

— А ты видела, как на меня облизывалась его владелица? — Никлас натурально запаниковал. — Это не таверна, не гостевой дом, а дурдом какой-то.

— Не какой-то! — Вышла на лестницу Лалисса и поздоровалась со мной. — Самый лучший в городе.

Я обожала Лалиссу. И ее заведение действительно было лучшим в городе.

— Ты приехала, — обняла она меня. — Так скоро. И этого ханжу привела, — подмигнула она Никласу. — Что, уже выходной?

— Нет, — я скривилась, — я по делу. Притом, оно важно и для тебя, так как вас могут обвинить в отравлении участницы отбора?

— Меня? Моих девочек? Я во дворце никогда не была, Лавли, — посерьезнела госпожа Пиджен.

— И сомневаюсь, что тебе бы понадобилось кого-то травить, — продолжила за нее. — Но там в начальниках дознаватель-идиот. Ты поможешь?

— Я бы тебе и без условностей помогла, проходите. Твой напарник тоже влез в расследование? Лавли, тебя вечно несет. Ты же служанка, не ищейка.

Ну, что сказать... Мой карьерный путь в Эльхалии не удался. В данный момент эту клятую карьерную лестницу я мою.

Пока мы шли по коридорам в полумраке, пока пересекали порог за порогом, Верди вертелся, будто игрушка-волчок. Я его понимаю, я сама в Стройном кипарисе толком не была, а посмотреть есть на что.

Лалисса создала грандиозное казино, взяв лучшее из фильмов в нашем мире. А еще она спасла множество девушек от продажи тела, ведь купив это здание, она покупала бордель. Ее работницы больше не торговали собой, но тот, кто захотел, крутился у шеста. Но прилично... По, опять же, меркам моего мира. Здесь не раздевались, но костюмы были открытые, облегающие... Фигуры спортивные, подтянутые, аппетитные...

В общем, любуясь прекрасными танцовщицами, ход моих мыслей Никлас упустил.

— А сядем где-то впереди? — с издевкой предложила я. — Будем лечить от старческой болезни.

— Никуда я не сяду, — опомнился младший дознаватель. — Это же разврат, — закрыл он глаза пальцами. Правда, пальцы раздвинул.

Он еще какое-то время упирался, говорил, что мы тут не за этим должны так интересно время проводить. Вечно он завидует и трусит быть счастливым.

Я уперлась, ведьму не переспорить. Вспышка улетела, чтобы продолжить войну с Мраком, а Лалисса, заказав нам напитки, поинтересовалась:

— Так что же случилось?

— Твои пчелы делают особенный мед, — не без ехидства произнесла я, стараясь не заржать. — Кому ты его продавала?

— А почему ты решила, что этот мед мой? — угорала со мной женщина.

Какое удовольствие с ней сидеть и рассуждать о знакомом фольклоре.

Но явление тревожное. Заведение Лалиссы держалось на двух постулатах: азарт и страстное влечение. Между прочим, ее работницы часто удачно выходили замуж. Леди Пиджен не брезговала разными способами, чтобы нагонять публику в игорный дом, в том числе и афродизиаками.

На кухне не подавали мясо, картофель, тяжелую еду, но устрицы, закуски, клубника и тот самый мед. Ценный, редкий, очень сладкий и вызывающий некоторую, кратковременную эйфорию, местами влюбленность. Он водился в единственном герцогстве, у Ревэйнов. А Лалисса, какое совпадение, владела там целой пасекой.

— Это не улика, с тем же успехом могли подумать на твою Катрину, — поджала губы владелица. — Ее родители им торгуют.

Как говорил один прокурор из прошлого: «главное — в ходе следственных действий не выйти на самих себя».

— Да, но когда они ими торгуют, никто не вымазывается в блестках, — показала леди Пиджен свои сверкающие ладони. — Как их оттереть-то?

Красивые искорки подчеркивали мышцы танцовщиц, делали их похожими на фей. Временно, но полагаю, что ненадолго, лишь в одном заведении девушки танцевали, используя подобную косметику.

— Танцовщицы оливковым маслом пользуются, — сдала она себя с потрохами. — Ой, — хлопнула она свои губы, — а пофиг, я бы сказала. Ну, мед мой. От меда отравиться невозможно, и его без надобности не подают.

— Но покупательницу-то ты знаешь? — настаивала я. — Ты же ведешь учет?

У Лалиссы был собственный редкий дар, как и у всех ведьм. Если я различала запахи, то она могла похвастаться невероятной памятью. Она запоминала всех и вся. Любая информация намертво оставалась в ее хитрой головке.

— Была у меня тут одна... — женщина лениво взмахнула рукой, а потом просто описала черты ее лица.

Определенно, моя догадка в тронном зале подтверждалась.

— Ты мне очень помогла.

— Это спасет меня от преследований? — прищурилась подруга.

— Да, должно.

— Тогда объясни, зачем ты притащила юношу? Странно, что в сопровождение к обычной служанке приставили такого бравого охранника.

Почему-то я умолчала, что господин Воккер не разрешил просто так уходить. Это и у меня в сознании не укладывалось. Жизнь горничной не имеет значения, а я бы явно вернулась. Но он настоял.

С другой стороны, юный и влюбленный Верди тоже был мне нужен. Я хотела получить подтверждение от него.

— Его нам надо напоить, — шептала ей, — накормить и вызвать на откровенность. Отвлеки его.

— Как? — распахнула пошире свои ресницы Лалисса.

— Ну, используй женские прелести, — с очевидной завистью подсказала ей, показывая на внушительную грудь.

Ее это не сильно вдохновило.

— Могу родить.

— А можешь?

Работали мы слаженно. Никлас, мой молодой праведник, не привык к женскому коварству. Мы расположили его к себе, расспрашивая про становление на службе, щедро подливали, но сами едва пригубили коктейли. Когда взгляд парня расфокусировался, я приступила к допросу.

— Никлас, ты влюблен в Алиеру, — я не спрашивала, я утверждала.

Он кивнул.

— Ты знаешь, я говорил.

— Да, но когда эта дурочка успела влюбиться в тебя?

— Когда-когда, — икнул он. — Я отправился в их княжество на обучение, а там познакомился с Алиерой. Она так прекрасна и добра, что я не мог не влюбиться.

— Но на вопрос Лавли ты не ответил, — нетерпеливо ерзала подруга.

— Я же говорю, она добра. Что-то во мне рассмотрела, — отпил из бокала Никлас и резко его поставил. Часть жидкости выплеснулась на стол. — Поверьте, я этого не желал, мне бы хватило издалека на нее любоваться, но когда она рядом, когда обращается ко мне...

— Ясно, — заключила я, решив, что нам пора сворачиваться, — держишься от греха подальше, но не теряешь его из вида. Я говорила тебе...

— Что я идиот? — повернулся ко мне друг. — Раз семь.

Скотина, и я называю его другом?

— Вот не надо считать, я не такая душнила.

Лалисса рядом добавила:

— Такая. Никлас, а кто-то еще в курсе, что вы двое возлюбленных?

— Да, — сжал он нервно стакан. — Ее служанка.

— А она что, милый? — включила девичье, сочувствующее обаяние, погладив его по плечу.

— Она помогала нам, — признался Верди. — Считала это все очень романтичным.

Финита ля комедия, занавес можно прикрывать. Леди Пиджен заклинанием усыпила стражника, чтобы завтра тот меньше страдал от похмелья.

— Ты добилась, чего хотела, Лавли?

— Да, — грустно посмотрела на заснувшего друга.

— Он же не пострадает? — казалось, что она искренне переживает за парня. — Такой милый, хороший. Не сдавай его.

— И не буду. Но и ты будешь в безопасности, — пообещала ей. — Попроси своих ребят затащить его в карету.

На этой меланхоличной ноте мы попрощались.