Свадьбы, ведьмы, два кольца

Глава 7. Она вела себя так, словно завтра никогда не наступит.

Лавли

Стоя перед столом главы тайной канцелярии, не могла понять, за что он ругает меня.

— Значит, вы вернулись из игорного дома, — сложил он пальцы треугольничком. — Там, где пляшут полуголые девушки... Пробыли там всю ночь, пропахли спиртным, мужскими духами, сигарами...

Фу, напоминает мне господина Лаулеса, я не знала, что и Ройс такой же ханжа.

— Да, оттуда, — кивнула я и принюхалась.

Он преувеличивал. Да, аромат стоял, но провожал мне легким шлейфом, а не сифонил, словно я в помойке искупалась.

— И вы специально потащили с собой младшего дознавателя Верди, — продолжал щуриться мужчина. — Зачем? Почему настояли на его кандидатуре?

Так сразу выдавать парня... Ну уж нет. Это всякие благородные юноши, вдохновленные сказаниями о битвах и прекрасных принцессах, становятся друзьями, но при малейшем подозрении, считая, что действуют во благо, растрепятся о тебе. А ведьмы... Ведьмы никогда не сообщат чиновникам, где спрятано запретное зелье и килограмм взрывчатки.

Но и врать господину Воккеру себе дороже.

— Подарила ему ночь, полную удовольствия и откровений.

Не соврала, получается. Пил он с радостью, также радостно болтал о любви к Алиере. Но я, конечно, дала маху, учитывая, как Ройс стукнул кулаками по столу. Нет, не так. КАК он стукнул кулаками по столу. С хрустом, с шумом, с трещинами.

— Чего?! Я тебя зачем посылал? Ты для каких целей удалялась из дворца?

Я вздрогнула, обратив внимание на сколы лака. Такую мебель попортил, и, дурак, напугал. Отпрыгнула, побоявшись, что ярость, обрушенная на несчастную столешницу, перекинется на меня.

— Чтобы узнать, кто подставил Алиеру, — промямлила я.

Впрочем, впечатлилась я не сильно. Просто с детства усвоила, что властным и злым мужчинам следует показывать робость и кротость. Нравится им доминировать.

— Узнала? — он не перестал беситься, но, кажется, удержался от греха. Не убил.

— Мои догадки подтвердились, господин Воккер, — я уныло отвела глаза. — Все, как я и предполагала.

— Тогда почему мы до сих пор обсуждаем твои похождения? — вспылил маг. — Почему ты не рассказываешь важное?

— Ммм? — изумилась я. — Потому что вы не спрашивали, вы задали вопрос, где я провела ночь, сами же на него ответили, а потом психанули.

— Я психанул? — он обошел стол и направился прямо ко мне, а я местами храбрая, а местами очень жить хочу.

Попятилась, осознав, что драные уши или удушение меня не воодушевляют. Увы, у Воккера и шаг шире, и в плечах он как гренадер. Настиг буквально у дверей. Мне одной доли секунды не хватило, чтобы сбежать.

— А не психанули? — зажмурилась я. — Это не поведение адекватного человека.

Выставив одну руку у моего лица, свободной он потер переносицу. Выругался одними губами.

— Я не психанул, ясно? И мне неинтересно, где тебя носило. Быстро рассказывай, к чему ты там пришла?

Мда, он противоречил сам себе.

— Отойдите, дайте дышать свободно, — попыталась оттолкнуть Ройса, но куда мне.

Мужчина поднял меня воздух, словно я пушинка, пронес до кресла напротив своего стола, сам уселся на клятый стол, чтобы я наверняка никуда не делась.

— Говори!

Ух, аж теряюсь, что у него с настроением? Ученые моего мира утверждали, что и сильный пол подвержен пмс, может, это оно?

— Это служанка Алиеры, — грустно признала я.

— Ее служанка? — не поверил господин Воккер. — Верная, выписанная из дома? Ты и раньше ее подозревала, отчего не назвала сразу.

— Потому что я не обвиняю, если нет доказательств или подтверждений. Этим у вас Лаулес занимается, — постаралась не зевнуть.

— Зачем? Она ведь постоянно была рядом с невестой. Зачем молчала? Я же оставил ее подле леди Киран, — снова потерял разум и спокойствие глава тайной канцелярии.

Он отправился на выход, явно намереваясь приказать, чтобы эту несчастную девушку отправили в темницу, но я его остановила. Дотронулась до его руки, получила странный, красноречивый взгляд...

— Не тревожьтесь, — потянула Ройса на себя. — Леди Киран не в опасности. Это банальная аллергия.

Я, не торопясь, объяснила, что имела в виду.

Доброй горничной было невыносимо смотреть, как мучается ее подопечная, вынужденная страдать в замке. Алиеру чуть ли не продали на этот отбор, не всем повезло с родителями, как Катрине. Леди Киран не мечтала о принце, не планировала побеждать. Она выписала себе подругу, поделилась горестью, а та находчиво подошла к ее спасению.

Купила у Лалиссы редкий мед, который часто вызывал страшную аллергию. Подозреваю, она не думала, что случится анафилактический шок, но красные пятна на пол лица способны вызвать отвращение у замечательного, доброго, но довольно поверхностного принца. Мед я унюхала, а блестки были слишком уж говорящим фактом.

Я в этот мир приносила доказательную медицину, а владелица игорного дома обучала жителей Эльхалии новым видам развлечений.

— Имя возлюбленного назовешь? — посерьезнел Ройс.

Я мотнула головой.

— Какая разница? Алиера понимает свою ответственность. Вы доложите об этом королю? — заволновалась я. — Он ведь прогонит служанку, а то и казнит. Или в доме ее будет ждать не менее суровое наказание.

Господин Воккер задумался, а я будто в бездну падала. По-своему мне жаль и госпожу, и ее приближенную. Жуткая несправедливость. А жизнь горничной вообще не ценится.

— Не доложу, — произнес он наконец-то, немало обрадовав меня, — но как-то объясниться придется. И девица отправится домой, это не обсуждается.

Пожав плечами, я поблагодарила чиновника за содействие.

Этим же вечером мы наблюдали, как плачет выздоровевшая Алиера, как перешептываются другие невесты. Служанку едва ли наказали, обвинили в ошибке, что она не предупредила, что у леди Киран аллергия, а на какой именно мед, никто разбираться не стал. Ей повезло, что у Ройса местами доброе сердце.

Я вернулась к Катрине, встретившись с ее заунывным настроением.

— Лавли, — признала она честно, — если когда-то погонят тебя, то я не останусь на отборе.

— Аж Дэниэлом пожертвуешь? — я была настроена менее оптимистично.

— Нет, он принц, конечно, — расправила она плечи, — но должен понимать, что ты для меня означаешь.

Ох, мое милое дитя лета. Вместо мозгов пыльца бабочек. Я признательна верности, но я бы ее перед таким выбором не поставила. Как минимум, решись мы кого-то отравить, вызвать аллергию, хрен бы нас заподозрили.

— Охрану снова увеличили, — поморщилась Катрина, — сколько можно? Уже бы прямым текстом говорили, что участвовать в отборе опасно.

— Ну, — я усмехнулась, — нас так-то предупреждали. Нет, нам этим самым прямым текстом и говорили, что не все невесты вернутся домой. Ты на что рассчитывала?

— На тебя, — поперхнулась девушка.

— Отличный аргумент, у тебя есть я, умелый ароматник. Другие такими служанками похвастаться не могут. Ты бы сдружилась с этой оставшейся девяткой, — посоветовала ей.

— Зачем? — недоумевала моя юная и безголовая госпожа.

— Станешь их лидером. Девочкам скучно, а они на убийц непохожи, максимум на тех, кто подкладывает стекло в туфли. Напротив, расслабь их внимание, заручись поддержкой. Будет замечательно, если выбывшие невесты будут советовать тебя, — обучала ее зачаткам политического пиара.

— А это мысль, Лавли, — признала Катрина. — А что у тебя с господином Воккером? Ты к нему зачастила.

— А что у меня с ним? — отдернулась от подруги, словно кипятком ошпарилась.

— Понятия не имею, прошу же объяснить. Давай, колись, — хохотнула девушка. — В жизни не поверю, что ты ему интересна лишь как будущий работник его ведомства. Флирт есть? Отношения намечаются? Планируется роман?

— Дивный будет у нас роман, — задумалась я, вспоминая, как достопочтенный, взбешенный Ройс психанул на меня и едва не прибил. — Назовем война и мир. Если никто из нас не погибнет, то считай, что страстей не хватило.

— Какая ты веселушка, — улыбнулась леди Ревэйн и попыталась меня ласково пожурить. — Но присмотрись. Тебе немного не хватает женственности. Не хочешь повторять за мной, повторяй за леди Жуи. Она умудрилась очаровать самого короля. Должны же где-то обнаружиться твои женские инстинкты?

Ах, они. Как-то Катрина запамятовала, что ее путь к счастью — это уложить добычу покрупнее и поблагороднее, а обязанности по ее охране она переложила на меня. Так что мои инстинкты больше сродни материнским. Не дать этой милой дурехе погибнуть.

— Ты ошиблась, Катрина. — Пояснила ей. — Нет у нас ничего. Господин Воккер занят безопасностью на отборе, отсеиванием злых конкурсанток и тайными сговорами. Я отлично подхожу на роль «принеси-подай-понюхай». Но это не флирт, не, упасите боги, романтика.

— Лавли, это ты ошибаешься, — упрямилась она.

Да и фиг с ней, когда я думаю о леди Ревэйн, на язык так и просится характеристика: есть у меня подруга, без тумаков, как без пряников.

Остаток дня я ходила по коридору, будто верный страж. Но это не ради Катрины, а чтобы сплетней собрать. Все девушки пребывали в каком-то унынии, а леди Киран совсем носа не выказывала из спальни, страдала, бедняжка.

— Такими темпами Андрея скорее организует похороны, а не свадьбу, — шикнула Вспышка. — Что за женское крыло? Ни разговорчиков, ни интриг, ни смешочков.

— Тихо ты, — поправила фамильяра. — Это же их выбор, а я служанка. Что ты мне предлагаешь? В игорный дом их отвести?

Судя по взгляду летучей мыши, именно это она им и предлагала. Понравилась ей вылазка. Во дворце ей приходилось держаться подле меня и далеко не улетать. Кто его знает, как стражи отреагируют на хищное, умилительное, но вредное, паразитирующее животное, забивающее дымоходы. А в Стройном кипарисе открывались чудесные перспективы. Там и враг-друг, с кем подраться, как воды попить, авантюры, приключения, напитки высокоградусные.

Выйдя на улицу, лишь бы глотнуть чуть-чуть воздуха свободы, я очень неожиданно для всех, особенно для себя, прыгнула в кусты.

— Ты чего делаешь, мать? — разверещался магический питомец. — Совсем скурвилась?

— Не скурвилась, — поправила ее, показывая пойманное хладнокровное, — я была на охоте.

Диву даюсь, что в закоулке невест отыскать можно.

Меня привлек цвет, случайный отблеск от фонарей. Повернув голову, я заметила под листьями синюю, яркую шкурку и черную крапинку. Лягушку, известную своими ядовитыми свойствами.

Завернула ее в платок, чтобы случайно не коснуться кожи, а то можно и паралич схватить.

— Это что? — поморщилась Вспышка.

— Древолаз. Странно, что она здесь, — удивлялась я, поднося нервную лягушку к глазам. — Обычно они водятся в более жарких температурах, да и любят селиться там, где есть колонии плотоядных грибов. На них часто мушки оседают.

— Фу, избавься от нее, — возмутилась мышь. — Не хватало нам параличом обзавестись.

Вообще, я буквально повергнулась в шок. Как это, древолаз во дворце Эльхалии? Я его в жизни не видела. А с другой стороны, в этом закоулке тепло. Купальни рядом. Мало ли заезжих послов побывало в замке?

Мысль о том, что лягушку завели специально, отбросила. Яд недолго хранил свои свойства, а эта тварь, если прикинуть ее размер, успела разъесться. Да и окрас у нее отвращающий. Адекватный человек не поведется на ее цвет. Всем известно, чем ярче животное, тем беги от него подальше.

— Нет, избавляться мы не будем, — мотнула головой. — Из ее слизи можно сделать превосходное снотворное.

— Оно-то тебе зачем?

— С этим отбором я совершенно забыла про сон, — честно проговорила я. — Уже чувствую, как ослабеваю.

— Значит, — догадался Вспышка, — сегодня мы спать не будем.

Мое любимое. Между зельем и сном, что я выберу?

— Сегодня не будем, будем снотворное готовить.

И потащила обеих в отдельный домик дворцовых лекарей.

Знала, что такой существует. Знала, что работает в нем с десяток лекарей, получивших дипломы из местной академии магии. Еще я знала, что многие студенты в академии магии тупо штаны свои просиживают, а не учатся. Вон, целитель, нашедший тело Сиены, тому пример. Да и господин Лаулес высоким уровнем интеллекта не отличается.

Учитывая поздний час, не рассчитывала кого-то встретить внутри, но я жестоко ошиблась. Нагло распахнув дверь, впав в экзальтацию, протанцевав по широкому холлу, потому что утонченное обоняние и мои широкие ноздри пришли в исступление от ароматов спирта, лекарств и резких трав, я наткнулась на самого главного-преглавного лекаря.

Скрюченного старика с седой, длинной бородой, в халате на босу ногу и тапочках.

— Ой, простите, — оценила его домашний вид. — Я понятия не имела, что кто-то еще работает.

— А я и не работаю, я отдыхал, — не смущался пожилой целитель. — Ты, видно, малышка-ведьмишка?

— Кто? — возмутилась я.

У меня рост модельный, я плечистая, а кулаками работаю аки кенгуру-боксер. Это кто же мне подобное прозвище дал?

— А, ты не знаешь, — усмехнулся старичок. — Тебя глава тайной канцелярии иногда так кличет, наш господин Воккер.

От Ройса я подвоха не ждала. По сантиметрам проигрываю, но, находясь рядом, я не выглядела малышкой. Скорее не в меру рослой прислужницей.

— Тебя и по-другому называют, — вставил лекарь. — Грубой стервой. Иногда ко мне глава дознавателей заходит. Диву даюсь, такая симпатичная девушка, на стерву непохожа.

— Косметика помогает, — пожала беспечно плечами я. — Если вас не затруднит, зовите меня Лавли.

— Меня можешь звать господин Сеймур, — представился он.

Я быстро прониклась симпатией к господину Сеймуру. Когда все сверкает, блистает и пахнет хлоркой, я таю, будто на седьмом небе блаженства.

— Господин Сеймур, а разрешите у вас снотворное сварить? — попросилась, едва не подпрыгивая от нетерпения.

— Зачем варить? Я тебе выдам, — недоуменно нахмурился он.

— Нет, простое мне уже не помогает, — пояснила древнему старику, — мне надо свое, собственное, вот... — и вытащила вперед свою находку-древолаза.

Лягушка, почувствовав свободу и тусклый свет, намеревалась спрыгнуть, но я накрыла ее ладонью, предварительно сильно натянув рукав.

Он поднес окуляры к глазам, присмотрелся...

— О, в наш серпентарий с невестами лягушек подвезли?

А он умеет в юмор.

— Скорее наоборот, лягушек разбавили невестами. Так разрешите?

— Кто же я такой, чтобы тебе запрещать? Ты только бардак не оставляй потом. Проходи, — дружелюбно выставил руку вперед, показывая путь в местные лаборатории.

Боги, там я была готова взорваться от восторга. Бегала туда-сюда, поднимая вверх мензурки, принюхиваясь к шкафчикам с ингредиентами, и напевала.

— А что ты потом с ней сделаешь? — интересовался он, когда я хлопковыми шариками снимала с древолаза слизь. — Умертвишь?

Как назло, хладнокровная строптивица высунула язык и оглянулась. В ее взгляде читался страх, злость и смирение со своей жестокой судьбой.

— Надо бы, — я погрустнела. — Бегать в стенах дворца ей опасно, ненароком наложит на кого-то паралич, яркая уж слишком. Но жалко...

— Оставь мне, — предложил главный лекарь.

— Вам?

Пусть старик мне понравился, но помимо снотворного, древолазиха выделяла опасный яд. В сильных дозировках ничего не спасет жертву. Никто не поможет.

— Мне, — кивнул он. — Не бойся, у меня есть журнал-доказательство. Распишешься там, что передала мне, а я тоже распишусь, что получил. Я выхаживаю тварюшек, после на волю отпускаю. Кого я здесь только не ловил. Приятно, что ты появилась. Чаще незнакомых животных сразу убивали, у меня сердце кровью обливается.

— Люди — идиоты, — подтвердила я. — Боятся незнакомого. Пауков, ящериц, мух. Не в курсе, как они помогают. Это, видно, навечно.

— А ты пытливый ученый, — прищурился со смехом на губах господин Сеймур. — Если верить твоим словам, можно и двигатель создать... На идиотизме.

Никто не знал, что делают с попаданцами. Отправляют на остров вроде, но о судьбе иномирян известно мало. Странное дело, но мне показалось, что и лекарь не из Рэйхенда. Чересчур умный, слова знает незнакомые, про двигатель вещает.

Я, естественно, осторожничала.

— Как бы это реализовать...

— Это как раз легко. Поставить чернила, закрепить перо. Дать команду «ничего не писать».

Определенно, он с другой вселенной, но мне храбрости не хватило прямо задать вопрос. С Лалиссой было легче, она первой заприметила меня, и она первой прижала к стенке.

Отбросив ненужное, я воспользовалась предложением мага. Кипятила, кашеварила, пока жидкость не приобрела янтарный оттенок. Ее я разлила по формам и отправила охлаждаться в специальный ящик, возле которого шипели ледяные виверны. Будет мне снотворное. Лягушку отдала, я не обижаю животных.

— А вы давно здесь работаете? — уточнила у господина Сеймура. — Сколько лет?

— Да поди тридцать, — похвастался лекарь. — Но ты на мой возраст не смотри. Я еще молодой.

На язык просилось: «сомнительно, но ок», но я стоически держалась, чтобы не обучать целителей новому словесному фольклору.

— Молодой? — улыбнулась ему.

— Да, жену еще намерен отыскать. Вот чтобы как ты, — пожилой мужчина одарил меня чарующим взглядом. — Красивую, образованную, разделяющую мои интересы. Чтобы она не предъявляла претензий и не требовала денег.

Губа-то не дура.

— Такую придется создавать самому...

Меня поговоркой про рай в шалаше не пронять.

— Кого? Жену? — Нас совершенно бесстыдно перебил господин Воккер, зачем-то слонявшийся по территории замка в поздний час.

Он вошел бесшумно, так подкрадываются охотники к своей жертве, явно подслушал, а еще подло наложил на себя заклятие невидимости, иначе бы я определенно его учуяла. Где бы не находился глава тайной канцелярии, я тонко чувствовала аромат можжевельника, мускуса и амбры. Его постоянно одеколона.

Вот же козел.

— Сеймур? Кого ты там ищешь? — повторил чиновник. — Жену? Ты бы предварительно рассказал Лавли, как три твоих предыдущих отправились на тот свет.

— Но они же сами, — повернулся к нему обиженный целитель. — Я в этом не участвовал. Старость не радость, гастрит — в желудке свербит, язва — не придумал рифму, а последняя двинулась умом. И что за претензии? Можно подумать, ты эту деву для себя рассматриваешь? Кто тебе позволит?

Очень хотелось расхохотаться.

Я и Воккер? А господин Сеймур не только в юмор умеет, и не только его последняя жена двинулась умом. У самого крыша совершала подозрительные маневры. А как ошеломленно уставился на него мой начальник.

Немая сцена вслед за вопросами главного лекаря была достойна пера классиков. Но такового в наших рядах не наблюдалось. Жаль, я бы потом перечитала.

— А мне потребуется разрешение? — сложил руки на груди Ройс. — Ты забыл, кто я такой? — Впрочем, ни разрешения ему не потребовалось, ни ответ, потому что через секунду он повернулся ко мне. — А вы-то что здесь забыли? Почему не спите?

— Ушла в лабораторию... — скривилась я.

— Зачем?

Ну, не объяснять же, что мародерить. С другой стороны, господин Сеймур мне все разрешил. Нет, он не просто разрешил, он всячески меня поощрял. Восхитительный старик.

А, ладно, если до тридцати лет не разберусь со своей неустроенной личной жизнью в Эльхалии, приму предложение целителя. Он старый, идейный и с тараканами в башке. Я и Вспышка такое в мужчинах ценим.

Пока я придумывала удобную и перевариваемую для осознания отговорку, господин Воккер обнаружил лягушку. Зачем-то просунул пальцы в ее клетку.

Что с сильным полом не так? Почему они настолько старательно пытаются заранее лишиться жизни.

Запрыгнув на Ройса, я заверещала, что это создание ядовитое, что одно касание — и рослого бравого военного в мундире я до покоев не донесу. Я и знать не знаю, где его покои. Ночевать с лягушкой останется, словно царевич с невестой.

— Лавли, — стянул меня с плеч чиновник и отряхнул, будто я тряпочка. — Для чего притащили эту тварь сюда?

— С-снотворное, — промямлила я. — Да и посмотрите, разве она не милая?

Древолазиха распахнула свои яркие глазищи и умилительно воззрилась на нас. В чем-то поддерживаю Ройса, пальцы тянутся погладить.

— Не милая, а смертельная, — поправил он, хлопая меня по ладоням.

Видно после долгой бессонницы и волнений, собственные мысли не расходились с делом.

— Какое снотворное? Из яда лягушки? — привычно разбушевался глава тайной канцелярии. И честно, этим он задолбал. Чем громче кричишь, тем меньше твой противник реагирует на крик. — Не говорите, что вы до нее дотрагивались...

— Дотрагивалась, — беспечно кивнула я и мгновенно оказалась в стальном захвате.

— Сеймур, а противоядие есть? — заволновался Ройс, игнорируя женские брыкания и шипение фамильяра. — Почему ты сидишь спокойно? Ты не слышал ведьму? Она касалась лягушки.

— Она ее не только касалась, она ее на реагенты пустила. Вон, стоят, — ткнул пальцем лекарь, — охлаждаются.

Я и Вспышка, сидящая на плече, распахнули возмущенно рты. Предатель. Рано я тебя в женихи записала.

Зато меня отпустили.

— Противоядие? — изогнул бровь Воккер.

— Я ее на ткани принесла, — обиженно фыркнула я. — Я вам дурочка какая-то?

Судя по его взгляду, не какая-то, а конкретная.

— А что делали? Варили яд?

— Снотворное варила, снотворное, — в это мгновение и я начала беситься. — Я же говорила. Я в вашем дворце, как на службе. Каждую ночь — приключение. А я спать хочу.

— Вот и спали бы в комнате, — отрезал чиновник.

Выставив ладонь, чтобы я не приближалась, он изучил содержимое емкости, куда я сложила разлитые по формочкам таблетки. Одной бы хватило, чтобы целую роту королевского замка уложить, но у меня-то устойчивость к ядам и лекарствам.

— Отдайте, — попросила я, но когда вгляделась в его нахмуренное лицо, добавила робким голосом: — Хотя бы одну.

— Нет, Лавли, — мотнул головой Ройс. — Изымаю. А лягушку... — поблизости ахнул Сеймур, схватившись за сердце, упала на пол Вспышка, разозленная самоуправством главы тайной канцелярии, прослезилась и я, — лягушку, Сеймур, — обратился мужчина, — завтра же на поле выпустишь подальше от замка. Тебя сопроводят.

— Как прикажешь, — закряхтел лекарь.

— Реально страшно ядовитая? — обернулся на хладнокровное господин Воккер.

Зря он спросил. Два вдохновленных человека, обожающих свою работу, наперебой начали расхваливать сине-серое создание. У нее не только ценных мех, ну в смысле, не только ценная кожа, там и внутренности удивительные. Черт с ним, со снотворным, какое шикарное обезболивающее выходит, читай настоящий наркоз. А ежели ты не расположен к молниеносным убийствам, то парализующий яд — шикарный выбор для твоих кровных врагов.

Чую, наш энтузиазм захватил главу тайной канцелярии.

— Парализующий яд? Сварите?

Мы с господином Сеймуром переглянулись. Это мы можем, это мы готовы.

— Лавли, ты спать вообще-то хотела, — заскрипел мой фамильяр.

— Не время спать, время, — потрясла венчиком, которым обычно взбивают яйца для яичницы, — творить настоящее искусство.

Пожилой целитель уступил свое место мне, разрешил верховодить, поднося ингредиенты. Заодно толкнул Ройса в бок.

— Какую малышку-ведьмишку упускаешь. Через год останется незамужней, заберу себе.

Послала господину Сеймуру воздушный поцелуй. Следовало, конечно, возмутиться: че это они без меня мою судьбу решают. Да и все больше девушек начинают бороться за свои права, но мне пока лень, если честно.

К рассвету наше зелье было готово. Оставив его в запертом ящике, я широко зевнула и едва не заснула, стукнувшись лбом об деревянную поверхность.

— Я вас отнесу, — галантно предложил господин Воккер. — А на завтра дам выходной. Распоряжусь, чтобы Катрине отправили другую, временную служанку.

— Вы удивитесь, но одеваться и трапезничать она умеет без посторонней помощи. Никого нам не надо. Она поймет.

Спорить с мужчиной сил не осталось. Я буквально теряла нить беседы каждую секунду. Глаза слипались. Да и чего смущаться? Он воин видный, мускулами обеспечен. Ведьму в идеальной комплекции в ров с акулами не сбросит, я ему еще нужна.

Подхватив меня, Ройс не дрогнул, обращался, словно я пушинка и самое драгоценное сокровище. В его ладонях было довольно уютно и тепло. И по пути нам никто не встретился, так что, пользуясь своим положением, я и вовсе распустила руки. Точнее, обняла его за шею — раз уж начали, зачем останавливаться.

Но... Легко выпрыгнув из объятий главы тайной канцелярии, вежливо поблагодарив его за доставку и войдя в комнату, я осознала, что Катрины нигде нет. А с балкона на меня пялится перепуганный принц, свесивший ногу.

— Вы что здесь делаете? — изумился он.

Настолько пребывал в шоке, что свалился с ограждения, слава богам, в мою сторону, уронил столик, за которым по утрам мы редко пили чай, и выругался трехэтажной бранью.

— А вы что здесь делаете? — ехидно ухмыльнулась я и перегнулась через балкон.

Там, расставив руки, очевидно, паникуя, подпрыгивала Катрина.

Учитывая, какой шум произвел молодой наследник, в мою комнату постучались.

— Лавли, все в порядке? — интересовался господин Воккер.

А Его Высочество мотал головой. Нет, не все в порядке, у меня принц без принцессы тут сидит, колени поджимает.

Судя по взгляду властного юнца, от меня ждали, что я прикрою их легкий, несостоявшийся тет-а-тет.

А я понятливая.

— Отлично все, — проорала я. — Уходите.

— Точно? — не сдавался охранник.

— Я могу расписаться, — кричала, не сводя глаз с виновника торжества.

Видимо, моя убежденность сыграла на уверенности Ройса. Последний отошел от двери и больше нас не потревожит... надеюсь.

— Боги, помогите, —опомнился принц, — разыщут в кустах Катрину, будут думать, что участница легкомысленная. Из отбора исключат.

— Да, какая разница, что будет думать ее служанка, — саркастично отметила я.

Между прочим, Его Высочество ничего толкового не предлагал, и никто из нас не обладал силой мощного воздушника. Придется Катрине уповать на собственные мышцы.

Связав две простыни, да покрепче, я перекинула постельное белье через проем.

— Складывается впечатление, — терял свое благоразумие принц, вообще не веривший в физические навыки Катрины, — что вы нас осуждаете.

— А я вас и осуждаю, — приспустила созданную веревку я.

К чести леди Ревэйн, та не сильно удивилась. Между нами действовало соглашение: кто спалился, тот и дурак. В общем, я ее, конечно, прикрыла, но не так чтобы значительно упорствовала в спасении. И именно этот факт возмущал наследника.

— Ведьма Лавли, это не вашего ума дело.

Подняв ладони, я намеревалась ретироваться.

— Реально не моего.

— Дэниэл, хватит, — поморщилась, скривив нос Катрина. Она почти залезла в комнату. — Лавли нас прикрыла, и она единственная, кому я могу доверять.

— Она служит Воккеру, — возмущался он.

И это утверждение не противоречило здравому смыслу.

— В первую очередь, — выдохнула леди Ревэйн, — Лавли служит, нет, дружит со мной. Ты недооцениваешь женскую дружбу.

— Прости, но я видел, как отбирались дамы на прошлый отбор, — печально вздохнул принц. — Когда отец был молод, он мечтал отыскать другую правительницу.

Душещипательную, явно интересную историю я дослушать не успела.

БАМС!

Дверь настежь распахнулась.

Не придумав ничего адекватного, я пихнула подругу обратно вниз, благо лететь было не так уж и далеко. А шум, воспроизведенный стражниками и ворвавшимся Ройсом, затмил ойканье невесты, потиравшей бока.

— Вы зачем имущество королевское портите? — обомлела я, глядя на главу тайной канцелярии.

Смотрелся он сурово, если не сказать, что зло. Сделал несколько шагов по направлению к балкону, заприметил забившегося принца в уголке...

— Возвращайтесь к себе, — махнул он стражникам. — Кажется, опасности нет.

— Может, нам проверить? — выступил вперед Бьерн, который не упустил момента, чтобы взглядом меня осудить и проклясть. — Ведьме я не доверяю, а ее госпожу не вижу.

Господин Воккер сжал кулак, отвернулся и отступил.

— Леди Ревэйн здесь, она неподобающе одета.

Понятия не имею, отчего к нам ломанулись, но Ройс подыграл нашему фарсу. Он же не спутал Катрину с Дэниэлсом. Их и в темной комнате спокойно отличишь, у Катрины грудь, а у принца... свои достоинства.

— Это возмутительно, — включилась я в игру. — Господин Лаулес, вы организовали? Да что с вами сделает Его Высочество? А что Его Величество? Катрина, подтверди, — обернулась на ошеломленного юнца.

Ох, по его лицу пора писать портрет в стиле ведьминского китча. Назову «Крик». Или это где-то было?

Пробасив, прокашлявшись, не сразу, но Его Высочество оказался способен выдавить из себя писклявую интонацию.

— Обязательно пожалуюсь. Что за манеры?

— Эй, — не видел леди Бьерн. — Почему на меня-то? Это он, — кивком головы чиновник указал на Ройса, — всех позвал. Сказал, что в комнате подозрительная тишина и странный шепот. А стражи подтвердили, что леди Ревэйн прогуливалась в поздний час по саду.

— Это была я, — картинно затряслась и заломила локти. — Я для госпожи снотворное делала. Мы внешне похожи.

В общем-то в прогулке Катрины нет ничего криминального — все-таки она находилась рядом с принцем. Правда, это очевидное нарушение правил, прямой путь на исключение из отбора. Девушки после определенного часа были обязаны сидеть в спальнях, даже служанки были свободнее в ограничениях. Слава богам, что господин Воккер все понял.

С другой стороны, я его за нами не тащила, и он во всем виноват.

— Уходите, — произнес Ройс. — Я на пару минут задержусь. Напомню девушкам о правилах.

Тон его не предвещал ничего хорошего.

Раздолбанную дверь кое-как приладили, я еще занавесочку повесила из простыни. Пока я занималась уборкой мусора и накладыванием полога тишины, могущественный маг одним заклинанием поднял с первого этажа прятавшуюся там беглянку.

Сила его впечатляла. Подружка не центр весит, но тяжела для волшебства. Какой у него резерв? Какой уровень магии?

Двое влюбленных обнялись и затрепетали.

— Прости, Ройс, — выдохнул Дэниэл. — Мы просто, мы просто...

— А у вас какое оправдание? — перебил его Воккер, обращаясь к Катрине.

Поразительно, как проливаются его острые вопросы на мое сердце, словно бальзам на душу. Люблю, когда чей-то гнев направлен не на меня.

— Лавли, — пискнула леди Ревэйн, ища у меня поддержки.

Черт, не могу перед ней устоять. Как дочку завела.

— Эй, а у вас какое оправдание? — подбоченилась я, закрывая спиной накосячивших доходяг. — Зачем выломали комнату?

— А что я должен был думать? — посерьезнел он. — По донесениям от моих людей леди Ревэйн гуляет с Его Высочеством. Вас я принес, а после услышал какой-то то ли скрип, то ли шепот. Во дворце опасно, вы сами не так давно столкнулись с убийцей. Факты, как говорится, налицо.

И не поспоришь. Я отошла, полагая, что он обрушит всю ругань на королевского отпрыска. И пусть. Этим избалованным детям полезно.

Господин Воккер не стеснялся в выражениях. В первую очередь прошелся по принцу, обзывая на чем свет стоит. Что он не самостоятельный, не прозорливый, подставил возлюбленную. Неужели ему терпения не хватало дождаться нового испытания? В самом конце своей зубодробительной речи скинул Высочество с балкона, будто нашкодившего щенка, пояснив это тем, что путь через дверь и коридор женского этажа ему закрыт.

А когда дело дошло до Катрины, я была приятно удивлена. Ройс, конечно, и по ее умственным способностям прошелся, но больше переживал, как она относится к своей прислуге. Что я очень недосыпаю, охраняя ее, что ведьма устала, что обессилена, а своими поступками леди Ревэйн рискует не только своей жизнью, но и моим здоровьем.

Катрина сильно покраснела, едва ли не плакала.

— Надеюсь, — вернув себе маску невозмутимости, господин Воккер заключил, — впредь вы не будете вести себя неосмотрительно. Послезавтра новое испытание. Дайте своей служанке отоспаться. Не сбегайте, не совершайте глупостей.

— Д-да, простите, — нервно заикнулась подруга.

— Это что сейчас было? — зашипела Вспышка в тот момент, когда все посторонние из спальни вышли, а невеста из отбора отправилась умываться и плакаться. — Он, что, тебя защитил? О твоем спокойствии подумал?

— Видно, у господина Воккера хорошее настроение, — потянуло меня улыбаться.

Из купальни донеслось:

— Хорошее? Он меня с землей сравнял, — психовала Катрина.

— Отличное, — утвердилась я, — было бы плохое, он бы вас на балконе и прибил. Не хочу хвастаться, но мне известно, где лежат лопаты. И я на его стороне.